— Ты чего девку гнобишь? – спросила в упор Капитолина Дмитриевна свою жиличку.
— Я? – искренне удивилась Нина Петровна: по ее мнению, это были уроки, преподававшиеся неразумной невестке исключительно для учебы ее уму-разуму.
И кто же ее теперь этому научит, если собственная мама до двадцати двух лет не научила? Значит, придется, как всегда, свекрови.
И все свекрови мира в этом месте согласно закивают…
БАБА КАПА
Глава 1
В каждом населенном пункте есть свое сакральное место – место силы. Это, обычно, железнодорожный вокзал.
Да, такой, как в любимом фильме про безымянную звезду, где регулярно проходил дизель-электропоезд.
Кусочек счастливой неведомой жизни, о которой можно было только мечтать, проносился в один миг мимо.
Оставляя после себя «приятное послевкусие» в виде легкой досады, такого же волнения и мечт: вот бы на секундочку оказаться там – в приятном полумраке вагона или ярком свете ламп ресторана!
Таким местом силы в поселке, о котором пойдет речь, был небольшой причал, куда регулярно приходили катера или пароходики, как называли их местные жители. И привозили многочисленных отдыхающих.
Была еще «шоссейка» с автобусами и такси, снующими туда-сюда. Но пароходиком было быстрее добраться от ближайшего аэропорта.
Вот тут и стояли в ожидании баба Капа с Трофимычем, держа табличку с надписью, как в аэропорте: сервис в поселке был на высоте.
Табличку Капитолине Дмитриевне сделал друг, соратник, кавалер и, по совместительству, сосед Трофимыч, давно и безнадежно влюбленный в бабу Капу.
Это была хорошо выструганная палка с прибитой к ней дощечкой. На которой, для верности, старым паяльником было выжжено «баба Капа».
— Она тебе еще пригодится! – пошутил кавалер. – Потом на могилу воткнем – чего добру зря пропадать!
— Тю на тебя! – беззлобно огрызнулась Капитолина Дмитриевна, совершенно не обижаясь на шутки соседа: черный юмор в таком возрасте добавлял в их отношения некоторую капельку адреналина.
К тому же, возможно, это окажется правдой: а на правду не обижаются. Да и Трофимыч не имел в виду ничего плохого: не стоит забывать, что он был влюблен в бабу Капу.
Они уже двадцать пять лет жили рядом и дружили вначале семьями. А потом – остатками семей: оба уже вдовствовали.
В поселке и за его пределами работало «сарафанное радио». Именно по нему передавались основные новости.
А эти новости касались исключительно приезжающих на отдых гостей: поселок жил преимущественно этим.
С мая по октябрь на отдыхающих зарабатывались деньги: в остальное время года они проживались.
Вот и сейчас, по наводке одной постоянной отдыхающей, приезжала на отдых семья из четырех человек. И именно к бабе Капе: у нее был просторный дом с душем и туалетом – то, что надо!
Его они построили еще вместе с мужем.
Пунктов общественного питания и магазинов было вокруг – завались! А кто хотел, мог готовить самостоятельно: кухня и посуда предоставлялись в его полное распоряжение.
И, к тому же, море было изумительное: чистое, благодаря гальке на берегу. И часто – як тарелочка, как говорила Капитолина Дмитриевна: гладкое, без малейшей ряби.
Как там пелось в японской песенке-то? Тоне ики но серу ёно… Это потом ее перевели на русский: у моря, у синего моря — со мною ты рядом, со мною…
Песню все время крутили по радио или трансляции, как тогда назывались простенькие приемники. И молодая Капелька слушала ее с замиранием сердца: еще бы – она тогда была влюблена! Причем, взаимно!
А потом у девушки все было, как у всех: женитьба, работа и дети, которых нужно было поднимать.
Сюда они с Юркой переехали, когда взрослые сыновья уже разлетелись и создали свои семьи. Муж неожиданно стал тосковать и не только: его стало все раздражать! И все чаще он стал говорить, что, оказывается, всю жизнь мечтал жить у моря.
И пятидесятилетняя Капа пошла ему навстречу: они продали дом в насиженном месте, оставили работу и двинули по известному адресу. Потому что однажды они здесь отдыхали, и тогда им все понравилось.
Дом удалось купить, а позже и переделать «под себя», удивительно быстро. Работа тоже подвернулась сразу: Юрий стал таксовать в пик курортного наплыва, а Капитолина устроилась в тогда еще работавшую библиотеку.
Так прошло полгода, а потом Юра умер. Да, умер прямо в своем такси, ожидая следующего пассажира. Действительно, бойтесь своих мечтаний – они могут исполниться!
Тогда ей очень помогли соседи: Трофимыч и его жена – она еще тоже была жива.
С тех пор утекло много воды. Дети Капитолины Дмитриевны обосновались в столице и мать навещали нечасто: чего нам делать в твоем Богом забытом поселке? Мы собрались на Бали!
— Ну, что – Бали так Бали! – кивала мудрая Капа: насильно мил не будешь!
Но деньги регулярно высылали, хотя мать протестовала: у меня всего хватает! И ей, действительно, всего хватало: ведь летом баба Капа держала постояльцев.
В принципе, она могла бы обойтись и без этого: денег на маму сыновья не жалели да плюс пенсия – ходи и жмурься!
Но присутствие жильцов добавляло женщине тонуса, нужности, собственной значимости и драйва: баба Капа владела современным слэнгом и была продвинутым пользователем.
И, если бы она жила в крупном городе, то на подобное обращение бы реагировала однозначно: какая я тебе баба? Глаза разуй!
И просила бы внуков называть себя просто Капой, как многие другие. Наивно полагая, что это может реально убавить ей возраста и морщин.
К своим семидесяти пяти это была сухонькая, легкая на подъем, пожилая женщина, сохранившая ясность ума. Работа в библиотеке и страсть к чтению наложили свой отпечаток на речь и то, что принято называть ментальным багажом.
Но Капитолина Дмитриевна родилась там, где говорят, точнее, размовляют на мове – хотя это уже тавтология. Поэтому в ее лексиконе встречались некоторые неожиданные неместные словечки и выражения. Которые придавали всему неожиданный колорит и окраску: та тю на вас!
Мужа уже давно не было, а она была жива. И не только жива, а и бодра! Ну и весела, конечно.
И сновала, как быстрая капелька ртути, туда-сюда – не зря муж ее звал Капелькой!
И была такой же ядовитой! – эти обидные слова, конечно же, принадлежали остроумному Трофимычу. – Кто с тобой пару часов пообщается – дня не проживет!
— Чего тогда ко мне шляешься каждый день, будто тебе здесь медом намазано? – беззлобно огрызалась баба Капа, размешивая тесто для оладий. – Сиди дома – не вдыхай токсичные пары!
— А мы сейчас антидот примем в виде оладий! – привычно шутил Трофимыч. – Ты же меня сейчас угостишь, верно?
Сосед очень любил оладьи и очень любил Капу: и неизвестно, кого больше! – грустно шутила Капитолина Дмитриевна. Которая обо всем была прекрасно осведомлена, но делала вид, что не замечает.
Соседи жили дружно: он помогал ей по дому с бытовыми неисправностями, она угощала его вкусной едой и иногда соглашалась «пройтись в проходку» по местной набережной. У тому же, у них было много общих тем для разговоров.
— Чего ты замуж за него не пойдешь, Капка? – удивлялись подруги.
— А зачем? Мы и так целые дни рядом торчим! Если еще и ночи к этому прибавятся…
Тут-то я могу в любое время уйти, если что не так. Или его послать. А потом – фиг уйдешь! И – ни спрятаться, ни скрыться!
В принципе, это было справедливо. Хотя и немного обидно для Трофимыча. Но сосед не терял надежду.
Вот и сейчас он стоял на причале рядом с бабой Капой и самодельной гремящей тележкой: на ней предполагалось вести чемоданы вновь прибывших – сервис тут был на высоте.
Катер пришел точно по расписанию. Приехавших было, как договаривалось, четверо: молодая пара и две их родственницы – свекровь и тетя мужа.
На тележку погрузили вещи и двинулись домой – отдых начался…
Вот скажите, дорогие мои: зачем свекрови ехать отдыхать вместе с сыном и его женой? А еще тащить с собой свою сестру? Которая является тоже свекровью и полностью разделяет твои взгляды?
Ответ напрашивается сам собой: исключительно, чтобы бесить невестку! А сестра призвана не только помочь в таком смелом начинании, но и его продолжить!
А чем раньше указать этой девке на ее место в семейной иерархии, тем лучше!
И две совершенно обнаглевших ме.геры – это было зло в квадрате — стали указывать притихшей девушке, что ей делать: нагло и бесцеремонно, не стесняясь окружающих.
— Чего вырядилась в шорты? С такими ногами нужно дома сидеть!
— Разве можно тебе такой купальник надевать? Тощая корова – еще не газель!
— Да, повезло тебе, сынок: даже яйца пожарить не может!
А у бедной Янки все валилось из рук. И все это – совершенно открыто и громогласно: посмотрите, люди добрые, что досталось моему золотому медалисту и краснодипломнику!
А что же муж? А что — муж? Разве он может заткнуть маму? Ведь она его одна рОстила, не досыпала и не доедала. И сейчас желает мальчику только добра: вот, поехала вместе с ними…
Поэтому симпатичный молодой мужчина с королевским именем Елисей молчал в тряпочку. А делать этого совершенно был не должен.
Первой не выдержала баба Капа, хотя дала себя слово не встревать в отношения постояльцев: уже были прецеденты…
— Ты чего девку гнобишь? – спросила в упор Капитолина Дмитриевна свою жиличку.
— Я? – искренне удивилась Нина Петровна: по ее мнению, это были уроки, преподававшиеся неразумной невестке исключительно для учебы ее уму-разуму.
И кто же ее теперь этому научит, если собственная мама до двадцати двух лет не научила? Значит, придется, как всегда, свекрови…
— Ну не я же! А жена твоему сыну хорошая досталась и любит он ее! Смотри, мамашка – доиграешься!
— Это Вы мне сейчас угрожаете, что ли, я не поняла?
— Очень ты мне нужна, угрожать! Просто предупреждаю – опомнишься, да поздно будет! Хочу тебе показать перспективу, которую ты, почему-то, не видишь!
— А что это Вы мне тыкаете? – дошло до Нины Петровны. – Ваше дело комнаты сдавать, а Вы лезете с ненужными советами!
— Ну, извини: действительно – чего это я! А ты бы рот, все-таки, прикрыла, да и сестрица – тоже: не ровен час, муха залетит!
И баба Капа, как ее все звали, ушла. А мама Нина призадумалась: так вот как, оказывается, воспринимается и видится ее забота?
Но что себе позволяет эта местная бабка?
А через неделю Капитолина Дмитриевна застала Яну плачущей: компания уехала на экскурсию – сегодня было пасмурно. И, конечно же, без нее: нечего портить нам имидж!
Это объяснила заплаканная девушка.
— А что твой королевич-то говорит? – поинтересовалась женщина. — Неужели не заступился за даму сердца? Другой бы в клочья мамашку порвал, а твой все молчит?
— Молчит, — вздохнула девушка. – Я уже, честно говоря, сто раз пожалела, что замуж за него вышла!
— Полностью с тобой согласна! – кивнула баба Капа. – Ты уж не обижайся, милая, но ничего хорошего у вас не получится! Разве ты не видишь? Очки-то свои розовые сними!
Ему три десятка скоро, а он все — мама да мама! Держится за ее подол и даже пописать не может без ее разрешения!
Ну вот зачем он ее сюда притащил, скажи на милость? И не одну, а с такой же сво…чью, прошу прощения?
Разве он за это время не изучил свою мамашу? Изучил! И ее выдающиеся способности тоже изучил! Вот и думай – зачем ему все это? Но уж точно не для твоего удовольствия!
Вы сколько женаты?
— Уже полгода! – шмыгнула носом Янка.
— Всего полгода! – уточнила баба Капа. – А сколько раз ты уже плакала? Только тут, по-моему, уже третий!
— Четвертый! – уточнила девушка. – Так делать-то что? Я бы домой поехала, только стыдно очень…
— Это им должно быть стыдно, — произнесла женщина. – А насчет поехать домой – правильное решение! И билеты на самолет сейчас легко купить!
Иногда человеку очень трудно сделать шаг. Особенно, увязшему в грязи.
Но достаточно небольшого ускорительного пенделя, чтобы помочь ему принять правильное решение. И тогда все быстро придет в движение и покатится само собой…
Так произошло и с хорошенькой Яночкой: вся нерешительность и неопределенность исчезла – выход был найден, и девушка начала собирать вещи.
Вскоре бабе Капе пришло короткое СМС: я улетаю – спасибо!
— И где, интересно, твоя курица, которая должна был ждать нас дома? – раздался, ближе к вечеру, знакомый скрипучий голос.
Курицы дома не оказалось. Но неожиданно выяснилось, что нет и ее вещей. А это уже было серьезно и приравнивалось к госизмене: и что это она, интересно, задумала?
— Вы Яночку ищете? – поинтересовалась Капитолина Дмитриевна, «случайно» проходившая мимо. — Так она съехала!
— Куда? – всполошилась свекровь. — Куда это чу…чело могло съехать?
— Наверное, вернулось в свой огород! Ей же некуда, наверное, больше съехать – молодой и красивой девчонке, правда?
Думаешь, вечно будет торчать около тебя и слушать твои нападки?
— Так это Вы все подстроили? – Нина Петровна подозрительно уставилась на бабу Капу: сама-то Янка, вряд ли, до этого бы додумалась.
— Слишком много тебе чести, д…рья твоя башка! Подумай сама – мне-то это зачем? С какого переляку?
Я же ей деньги за проживание вернула – а мне это невыгодно! И зачем ссорить молодежь?
К тому же, мне некогда: я сутра тут колочусь!
А ты скажи спасибо маме и тетке, королевич Елисей – прохлопал хорошую девчонку! — это уже относилось к сынуле.
— А где она, не знаете? – тихо спросил «королевич».
— Дома уже, наверное! Ну, я пошла: у меня делов – аж пищит! И — хорошего вам дня! – по-ненашему продвинуто попрощалась Капитолина Дмитриевна и пошла к Трофимычу – «перетереть новостя».
А они остались, как в «Ревизоре»: я должен сообщить вам пренеприятное известие!
И известие, действительно, оказалось пренеприятным: этого от тихой Янки не ожидал никто. Так и испанской инквизиции никто не ожидал!
Хорошо, а чего, собственно, вы все тогда ожидали? Вы – мамо? Вы – тетушка-непогодушка с вечно недовольным выражение лица? Помнится, в одном замечательном фильме-сказке был такой персонаж.
Ну и ты, молодой муж, объевшийся груш?
Вы что, действительно, думали, что человеку долгое время можно будет совершенно безнаказанно га.дить на голову?
А он будет это вам позволять. И, более того, размазывая по лицу вашу органику, просить: Хочу еще!
Так, что ли?
Нужно быть совершенно без царя в голове, чтобы такое представить.
Молодой муж выглядел потерянным. Тетки тоже держались неуверенно и немного притихли: вся спесь делась, не известно, куда. Да и кому теперь ее было демонстрировать? Не самим же себе!
Вся троица не знала, что делать! А в жизни Нины Петровны такое, вообще, происходило впервые: она всегда была твердо уверена в своих планах. А тут женщина банально растерялась…
И тут сынок засобирался в Москву. А что было делать им?
Отпускать одного сынулю в планы мамочки, конечно же, не входило: так далеко поводок не дотянется — как пить дать, сорвется!
Но и отдых прерывать тоже не хотелось: очень уже местечко оказалось хорошее – знакомая не соврала! А на эту противную хозяйку можно не обращать внимания: чего взять с дремучей периферии?
Нет, тут того самого затруднения выбора не возникло: вот еще, новости.
Значит, что? Правильно — верной дорогой идете, товарищи: рядом, сынок! Рядом!
— Ты куда это собрался? – ледяным тоном поинтересовалась мама. – Ну-ка – выкладывай все взад! Даже не думай! Потому что она тебя не достойна!
И Елисей и на этот раз промолчал!
— «Эх, ты – телок на выпасе!» – грустно подумала баба Капа.
Нет, она не подслушивала: просто Нина Петровна, как всегда, выражалась на повышенных тонах. Правильно Янка поступила: здесь ей ничего не отломится!
Оставшийся отдых семьи прошел вяло: все больше молчали. А тетки утратили весь свой раж и тонус: выпен.дрив.аться теперь было не перед кем…
И, все же чувствовалось, что эта мало..летняя …янь их всех обставила! Хотя вида и не подавали. На звонки и СМС девушка не отвечала: значит, все было серьезно.
— Все – больше не приедем! – пообещали сестры на прощанье!
— Тю, — удивилась баба Капа, – напугали ежа …! И не надо: подумаешь – потеря!
— И всем расскажем, какая Вы!
— Всем не расскажешь!
— А мы расскажем! – пригрозили тетки.
— И шо? Ну тогда и я расскажу! Думаете, мне нечего сказать?
И сестры заткнулись: все знали, что острой на язык пожилой женщине всегда есть, что сказать. А уж рассказать – тем более. И с компьютерной грамотностью противная бабка была знакома: еще выложит то, что не следует, в свой блог…
А у Янки все оказалось, действительно, серьезно! Но выяснилось это только через четыре года. Когда баба Капа и Янка встретились вновь: ведь считается, что малышей можно вывозить к морю только после трех лет.
А Янка теперь была счастливой мамой трехлетней дочки. И такой же женой! Нет-нет, не Елисея – даже не вспоминайте, тю на вас! А абсолютно адекватного мужчины: они работали вместе
А с королевичем Яна тогда развелась.
— А вам – большое спасибо! – сказала девушка при встрече: они всей семье приехали сюда на пару недель. – Если бы не Вы, не знаю, что бы сейчас со мной было!
«А я знаю»! – подумала баба Капа. А вслух произнесла:
— Не за что, девонька! Обращайся!
Упрямая