— Ты не понимаешь, сын, — отец говорил спокойным голосом, казалось, его ничего не смущает. — Это потребность, обычная такая, мужская потребность.
Твоя мама… Она… Не плохая, нет. Даже по-своему красивая… Но мы с ней так давно.
— Это предательство называется, — не унимался Никита.
— Предательство — это когда я тебе пообещал помочь и отказался. Хочешь, покажу на примере?
Никита знал, отец не говорит много, поэтому прекрасно понял, о чем идет речь.
Тамара и Степан вместе прожили тридцать лет, воспитали сына Никиту, дали ему образование, помогли с первоначальным взносом на квартиру в ипотеку.
— Взрослый совсем, — говорила Тамара и вздыхала, поглядывая на сына. — Отдельно будешь уже жить…
— Никаких отдельно, — Степан говорил редко и немного, поэтому его всегда слушали. — Ипотека — это что? Ответственность.
У тебя семья есть? Нет. За квартиру платить каждый месяц надо, сдадим ее сейчас. Надумаешь жениться, заедешь.
Тогда никто и внимания не обратил на слова Степана. Он говорил правильные вещи.
Вроде и жить Никите можно с родителями, и так даже проще.
Никита согласился, Тамара в очередной раз подумала, какой у нее умный муж и как правильно все излагает.
Пытается деньги сына сэкономить, учит его жизни.
Тамара словно жила в своем мире. Она вообще считала, что с мужем ей повезло.
Выскочила замуж в восемнадцать, не совсем по любви, если быть честной.
Степану срочно нужна была жена для службы, вот и позвал замуж.
Зато все годы прожила хорошо. Купили квартиру, оформили на маму Тамары, нельзя было Степану на себя и семью.
Потом по завещанию квартира, дача и машина перешли Тамаре.
Вроде и не сами купили по документам, так что никто не придерется.
В общем, Степан считал себя очень умным человеком, который хорошо устроился.
Квартиру сыну в ипотеку оформили.
Прошло три года. Ипотека была практически закрыта.
Никита вкладывал свою зарплату в ежемесячные платежи от квартирантов, и получался очень приличный ежемесячный взнос.
Никита собрался жениться, сделал предложение своей избраннице, стали готовиться к свадьбе.
— Ладно, на свадьбу у нас есть кое-какие накопления, — обрадовал Никиту отец.
Сын решил, что надо бы и с квартирой решить заранее, предупредить квартирантов, посмотреть, в каком виде вообще жилье.
Родителям он ничего не сказал. Зачем? Квартира-то ведь его. Ну и что, что сдачей занимался отец.
Дверь открылась быстро. На пороге стояла женщина лет сорока, в домашней одежде. Улыбнулась, будто знала его.
— Вы к Степану?
Никита сначала не понял. Переспрашивать не стал — прошёл внутрь.
В коридоре — мужские туфли.
Его отец сидел на кухне, пил чай, будто в собственной квартире.
— Зашёл случайно, — сказал он, даже не глядя в глаза. — Навестить.
— Зачем? — Никита ухмыльнулся.
Его отец сидел в халате и домашних тапочках.
Степан молчал.
— Ты сдаёшь квартиру… сам себе? — Никита стоял посреди кухни, как школьник. — А мне говорил, что квартиранты есть.
— Я плачу. Всё честно.
— А мама? Ты же ее обманываешь…
Степан встал, хлопнул рукой по столу, спокойно, без угроз.
— Ты пока не понимаешь.
— Это моя квартира, ипотека оформлена на меня. И всё, что я понимаю, так это то, что имею на нее права.
— Если откроешь рот и проболтаешься матери — свадьбу играй сам.
Ни копейки не получишь. Скажу, что ты всё придумал из-за денег. Мать мне поверит, не тебе.
Никита понял: всё продумано. Вышел из квартиры молча, не любил ругаться, конфликтовать.
Да и не привык вести себя с отцом подобным образом.
Несколько дней он ходил сам не свой, с матерью пытался не пересекаться.
Отец же вёл себя так, словно ничего и не случилось.
— Ну что, решили, где будет свадьба? — Степан говорил громко, даже неестественно, словно напоминал сыну о договорённости.
— Пока нет, — быстро отвечал Никита и уходил в свою комнату.
Он не знал, как поступить, не знал, как сделать лучше. Или подумать о своем благополучии, или о матери.
Степан лишь ухмылялся, но понимал, что с сыном надо поговорить еще.
— Молодец, — сказал отец Никите как-то вечером, когда Тамары не было дома. — Даже не думал, что ты так можешь молчать. Уважаю.
— Я еще не решил.
— Конечно, а что ты решаешь? Расскажешь матери и сделаешь ее несчастной?
Она же одна останется. Мне-то будет куда идти. Так что подумай.
И Никита думал. Через пару дней Степан за ужином спросил.
— Ну что, определились с рестораном?
Никита кивнул. Где-то внутри всё клокотало, но он кивал.
Уже вручил отцу список гостей. Включил его в план рассадки. Сказал невесте, что отец платит.
Думал, что со временем немного успокоится, посмотрит на ситуацию под другим углом, что-то изменится.
Да в конце концов, не его дело, какие отношения между матерью и отцом, пусть сами разбираются.
Он-то тут при чём? У него своя жизнь, свои планы.
Ночь была бессонной, никак Никита не мог найти выход из сложившейся ситуации.
Обманывать мать не хотел. Утром молодой мужчина поехал к невесте.
— Свадьбы не будет, как ты мечтала, — сказал он негромко.
— В смысле? Мы же уже гостей позвали. Что случилось? — невеста была удивлена.
— Ничего, — Никита не знал, как сказать. — Понимаешь, свадьбу оплачивает отец.
Он тяжело вздохнул, рассказать невесте правду означало, что об этом узнают все.
— Зал оплачивает отец, как и машины и всё остальное. Но у нас с ним не получилось договориться.
Он хочет оплатить свадьбу взамен за мое молчание. Я не согласен, я так не смогу.
Молодая женщина смотрела на него и всё равно ничего не понимала.
— Ладно, скажу как есть, — вздохнул он. — В моей квартире живет подруга отца, он частенько у нее бывает.
И мое молчание и отказ от квартиры на какое-то время обеспечат нам свадьбу. Теперь понимаешь?
— Ты не хочешь обманывать маму или лишиться квартиры?
— И то, и другое. Я же рассчитывал на нее, платил за нее.
— Поехали в ЗАГС.
Им удалось уговорить расписать их раньше назначенной даты.
После ЗАГСа они поехали на квартиру. Никита открыл замок ключом, который отец так и не успел сменить.
Внутри была она — любовница. На ней был его старый халат.
— Квартиру следует освободить в течение недели, — сказал Никита спокойно женщине.
— Но мы со Степаном договорились, он сказал…
— Меня это не интересует. Квартира моя, и убедительная просьба съехать по собственной воле, иначе…
— Что иначе? Выбросишь меня отсюда? Так твой отец приведет меня в свой дом. Хочешь этого?
— Это ваши дела, меня не вмешивайте. Даю вам неделю.
Никита выскочил из квартиры, словно ошпаренный.
— Неделю подождем, — сказал он уже жене.
Через пятнадцать минут позвонил отец.
— Тебе кто позволил? Да как ты посмел? — кричал он в трубку.
— Это моя квартира, и использовать ее в своих целях ты не будешь.
Я туда заезжаю со своей женой.
— Еще чего! Никакой свадьбы не будет, даже не рассчитывай, я тебе ни копейки не дам.
— И не надо, я уже всё отменил. Все уже в курсе, кроме тебя.
Забирай свою даму, иначе я вызову сотрудников из правоохранительных органов.
Никита отключил звонок и привез жену к маме домой.
— Мама, у нас для тебя сюрприз, — они пришли с тортиком. — Попьем чай?
Тамара обрадовалась.
— Да и правильно, зачем деньги тратить, может в путешествие съездите?
— Мам, откуда деньги? — Никита был и так счастлив.
Он решил, что матери ничего не расскажет, пусть сами разбираются. Главное, что он больше к этому не причастен.
— Как откуда? У нас есть тебе на свадьбу, отец же говорил, подожди тут, — женщина вышла из кухни и вернулась минут через десять с конвертом денег.
— Я откладывала с зарплаты наличкой каждый месяц. Всё же не доверяю банкам, так спокойнее было. Это вам на отпуск.
— Подожди, — Никита отодвинул от себя конверт. — Оставь это себе на новую жизнь.
Отец… Прости, мама, не хотел тебе говорить, но у него другая.
За столом повисла тишина. Тамара смотрела на конверт молча, жене Никиты было неловко, что она оказалась тут же, Никита не знал, что и говорить.
— Ты уверен? Они в твоей квартире?
Никита кивнул.
— Деньги берите, они для вас были отложены. А я… Я придумаю что-нибудь, не переживай.
Никита заехал в свою квартиру через несколько дней.
Тамара подала на развод, всё имущество оставалось ей, так как она его получила по наследству от своей матери.
А Степан… Степан остался со своей дамой на чужой съемной квартире.
Он потерял всё, что так долго строил. И винил во всем только сына. Даже звонил ему несколько раз и угрожал.
— Ты же должен меня понять, ты мужик!
— Я мужик, поэтому и поступил честно, а ты, папа…
Поступил ужасно по отношению к маме. И я даже думать не хочу, сколько лет ты так ее обманывал.
Зато теперь знаю, почему ты от нее не уходил.
Седина – признак старости, а не мудрости