– Ты совсем с ума сошла? Думаешь, я не вижу, зачем ты приходишь? – Екатерина стояла в дверном проеме, скрестив руки на груди. – Хватит использовать собственного брата как банкомат!
– А ты кто такая, чтобы указывать? – Жанна покачнулась, схватившись за край стола. От нее явственно пахло алкоголем. – Миша, скажи своей, пусть не лезет в семейные дела!
– В семейные дела? – Екатерина горько рассмеялась. – Ты вспоминаешь о семье, только когда тебе нужны деньги. Где ты была, когда мы ремонт делали? Когда Миша в больнице лежал?
Михаил молча переводил взгляд с жены на сестру. Его широкие плечи поникли, словно придавленные тяжестью происходящего. Он помнил другую Жанну – заботливую старшую сестру, которая помогала делать уроки. Теперь же перед ним стояла чужая женщина с воспаленными глазами и дрожащими руками.
Все началось пять лет назад, когда Жанна встретила своего будущего мужа. Тогда никто не мог предположить, как эта встреча изменит их жизни. Дмитрий, с его широкой улыбкой и щедрыми обещаниями, казался завидным женихом. Работал в строительной компании, ездил на новой машине, дарил Жанне дорогие подарки.
– Ты только посмотри, какая она счастливая, – говорил тогда Михаил жене. – Наконец-то нашла своего человека.
– Не нравится мне этот Дмитрий, – качала головой Екатерина. – Что-то в нем неправильное.
Она оказалась права. После свадьбы все изменилось стремительно и страшно. Сначала это были редкие совместные возлияния «для настроения». Потом Дмитрий потерял работу, и бутылка стала постоянным гостем в их доме. Жанна, всегда такая собранная и ответственная, начала пропускать работу. Их дети, двое мальчишек-погодков, все чаще оставались у бабушки.
Первый тревожный звонок прозвенел, когда Жанна попросила у брата деньги «до зарплаты». Сумма была небольшой, и Михаил дал не задумываясь. Затем последовала вторая просьба, третья… Каждый раз сумма увеличивалась, а обещания вернуть становились все менее убедительными.
Екатерина наблюдала за этим с растущей тревогой. Они с Михаилом только недавно взяли ипотеку, каждый рубль был на счету. Старшей дочери нужен был новый ноутбук – старый сильно тормозил, а в учебе без него никак. Младший просил записать его на секцию плавания.
– Мы не можем спасти ее, если она сама этого не хочет, – говорила Екатерина мужу после очередного визита Жанны. – Ты же видишь, все деньги уходят на выпивку.
– Она моя сестра, – только и отвечал Михаил.
И вот теперь они стояли друг напротив друга в маленькой кухне, где когда-то за общим столом праздновали дни рождения и Новый год. Жанна, покачиваясь, достала из кармана мятую записку.
– Мне нужно всего пятнадцать тысяч, – её голос дрожал. – Дмитрий обещал закодироваться, честное слово. Мы начнем новую жизнь.
Екатерина почувствовала, как внутри что-то обрывается. Эту песню она слышала уже не раз. Сколько раз Дмитрий «начинал новую жизнь»? Сколько раз они верили?
– Нет, – твердо сказала она. – Больше никаких денег.
– Ты… ты не имеешь права! – Жанна перешла на крик. – Миша, скажи ей! Я же твоя сестра!
– Жанна, может тебе правда стоит… – начал было Михаил, но сестра его перебила.
– Я поняла. Все поняла. Пойду умоюсь, – она встала, пошатываясь. – А потом поговорим как взрослые люди.
Они услышали, как хлопнула дверь ванной. Через несколько минут входная дверь тоже хлопнула – Жанна ушла, не попрощавшись. Екатерина и Михаил молча смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
А на следующее утро они обнаружили пропажу. Телефон их старшей дочери исчез из прихожей. На его месте осталась только зарядка – немой свидетель того, как рушатся семейные узы под тяжестью пагубной привычки.
Михаил сидел на кухне, сгорбившись над остывшей чашкой кофе. Перед ним лежал телефон, на экране – номер сестры. Один звонок – и можно разрушить последний мост, связывающий их. Или сделать вид, что ничего не произошло, снова поверить в обещания. Его палец завис над зеленой кнопкой вызова…
Телефон зазвонил ближе к вечеру. Екатерина взглянула на экран и похолодела – звонила свекровь.
– Катенька, что у вас происходит? – голос Антонины Павловны дрожал. – Жанна приходила ко мне вся в слезах, говорит, вы ее из дома выгнали…
– Что? – Екатерина едва не выронила телефон. – Антонина Павловна, она же…
– Знаю, знаю, – перебила свекровь. – Но она же не чужой человек. Может, стоит попытаться помочь?
Екатерина закрыла глаза, пытаясь справиться с подступающей головной болью. Свекровь всегда защищала дочь, закрывая глаза на очевидное. Даже сейчас, когда Жанна украла телефон племянницы, мать находила ей оправдания.
История их семьи была похожа на лоскутное одеяло, где светлые и темные куски перемешались так, что уже не понять, где чье. Екатерина помнила, как впервые пришла в гости к Михаилу. Это было десять лет назад, она тогда работала в бухгалтерии строительной компании, где Михаил был прорабом.
– Познакомься, это моя старшая сестра, Жанна, – с гордостью представил Михаил. – Она у нас главная по пирогам и жизненным советам.
Жанна тогда действительно была другим человеком. Работала учительницей младших классов, вела кружок рукоделия, мечтала открыть свою маленькую художественную студию для детей. Её муж еще не появился в их жизни, и она жила с родителями, помогая матери с домашним хозяйством.
Перелом наступил внезапно. На дне рождения общей подруги Жанна познакомилась с Дмитрием. Он красиво ухаживал, дарил цветы, водил в рестораны.
Никто тогда не заметил главного – как быстро после работы он спешил в бар, как ловко умел скрывать запах алкоголя за дорогим парфюмом.
– Помнишь, как она изменилась после свадьбы? – спросила Екатерина мужа вечером, когда дети уже спали. – Словно подменили человека.
Михаил помнил. Как забыть тот день, когда сестра впервые пришла к нему на работу просить денег? Её руки дрожали, глаза бегали, а от некогда ухоженной женщины осталась лишь тень.
– Дмитрий потерял работу, нам нечем платить за квартиру, – шептала она. – Это временно, братик, клянусь, мы вернем…
Он дал ей тогда тридцать тысяч – всё, что отложил на подарок жене к годовщине. Екатерина, узнав об этом, не сказала ни слова упрека, только крепче обняла мужа.
А потом начался этот бесконечный круговорот. Жанна появлялась на пороге их квартиры, всегда с новой историей: то коммунальные платежи, то долг за детский сад, то потек унитаз… Михаил давал деньги, хотя с каждым разом все тяжелее становилось верить в эти истории.
Их дети начали бояться тетю Жанну. Особенно после того случая, когда она пришла пьяная на день рождения племянницы и устроила скандал из-за того, что ей не налили вина.
– Мама, а почему тетя Жанна такая странная? – спросила как-то их младшая дочь. – Она раньше приносила нам конфеты и читала сказки, а теперь только кричит.
Екатерина не знала, что ответить. Как объяснить ребенку, что иногда люди, которых мы любим, меняются так сильно, что их уже не узнать?
Вчерашняя кража телефона стала последней каплей. Они купили его дочери на день рождения, взяв кредит – в их семье каждая крупная покупка планировалась заранее, каждый рубль был на счету.
– Надо заявление в полицию написать, – тихо сказала Екатерина мужу. – Иначе это никогда не закончится.
Михаил молчал, глядя в окно. За стеклом падал мокрый октябрьский снег, превращаясь в грязную кашу под ногами прохожих. Где-то там, в этом сером городе, его сестра продавала краденый телефон племянницы, чтобы купить очередную бутылку.
Звонок в дверь разорвал тишину. На пороге стоял участковый – пожилой мужчина с усталыми глазами.
– К нам заявление поступило от соседей, – сказал он. – По поводу шума вчера вечером. Будете писать объяснительную?
Михаил переглянулся с женой. В этот момент телефон снова зазвонил – на экране высветилось имя Жанны.
– Миша, родной, прости меня, – голос сестры срывался на рыдания. – Я верну телефон, честное слово. Просто дай мне время до завтра…
Екатерина смотрела на мужа, затаив дыхание. Она знала – его решение определит их будущее. Не только их, но и будущее Жанны. Иногда самая большая любовь проявляется в том, чтобы сказать «нет».
Участковый терпеливо ждал, постукивая ручкой по блокноту. А за окном продолжал падать снег, равнодушный к человеческим драмам, разворачивающимся за тысячами городских окон…
– Заявление писать будете? – снова спросил участковый, глядя на застывшего в нерешительности Михаила.
В этот момент все впечатались в какую-то вязкую паузу. Екатерина видела, как дрожит рука мужа, все еще держащая телефон, из которого доносились рыдания Жанны. Видела, как белеют костяшки его пальцев. Как появляется и пропадает желвак на щеке.
– Я… – начал Михаил, но договорить не успел.
В коридор выскользнула их старшая дочь, Софья. Четырнадцатилетняя девочка выглядела непривычно взрослой и решительной.
– Пап, – тихо сказала она. – Я хочу написать заявление. Это мой телефон, и я имею право.
Екатерина почувствовала, как к горлу подступает комок. Их дочь, их маленькая девочка, вдруг оказалась мудрее и сильнее взрослых.
Следующие два часа прошли как в тумане. Составление заявления, подробные объяснения участковому. Все это время телефон Михаила разрывался от звонков – звонила Жанна, звонила мать, потом начал звонить Дмитрий.
– Не бери трубку, – тихо сказала Екатерина мужу. – Просто не бери.
А потом они сидели на кухне втроем – Михаил, Екатерина и Софья. Младшая дочь спала в своей комнате, и только тиканье старых часов на стене нарушало тишину.
– Знаете, – вдруг сказала Софья, – я давно хотела вам рассказать… В прошлом месяце, когда тетя Жанна приходила к нам ужинать, я видела, как она роется в маминой сумке.
Екатерина вздрогнула. Она вспомнила тот вечер – Жанна действительно приходила, трезвая и притихшая, просила только поужинать с ними. Говорила, что начала ходить к психологу, что Дмитрий ищет работу…
– Почему ты не сказала раньше? – спросил Михаил дочь.
– Не хотела делать тебе больно, пап. Ты всегда так грустнеешь, когда речь заходит о тете Жанне.
В этот момент что-то надломилось в Михаиле. Его плечи затряслись, и впервые на памяти дочери отец заплакал. Екатерина обняла мужа, прижала его голову к своему плечу.
– Помнишь, – прошептала она, – ты рассказывал, как в детстве болел воспалением легких? И как Жанна читала тебе книжки, приносила апельсины, делала бумажных журавликов?
Михаил кивнул.
– Той Жанны больше нет, – продолжила Екатерина. – И это не твоя вина. Не наша вина. Иногда люди делают выбор, и мы не можем их спасти, пока они сами этого не захотят.
Утро следующего дня принесло неожиданные новости. Телефон нашелся – его сдали в комиссионный магазин на окраине города. Следователь сказал, что есть записи камер, где четко видно Жанну.
– Будете настаивать на возбуждении дела? – спросил он у Михаила.
А потом пришло сообщение от матери: Жанна попросилась пожить у нее. Сказала, что Дмитрий ее выгнал, что ей некуда идти. Что она хочет начать новую жизнь.
Екатерина смотрела, как муж читает это сообщение, и видела в его глазах отражение той же борьбы, что шла в ее душе. Где заканчивается любовь и начинается созависимость? Когда помощь превращается во вред? Как не дать родному человеку утонуть и при этом не утонуть самому?
– Знаешь, – сказала она, – может быть, это её шанс. Настоящий шанс.
– Или очередная манипуляция, – ответил Михаил.
Они стояли у окна, глядя на просыпающийся город. Где-то там, в квартире их матери, Жанна тоже смотрела на этот рассвет. Думала ли она о том, что натворила? Понимала ли, какую цену придется заплатить за предательство родных людей?
Телефон Михаила снова зазвонил. На экране высветилось имя следователя.
– Вам нужно принять решение, – сказал он. – Заявление можно отозвать, но учтите – это может быть не последний случай.
Михаил посмотрел на жену, на дочь, которая застыла в дверях своей комнаты. Три женщины – три судьбы, связанные одной болью. И где-то там четвертая – его сестра, балансирующая на грани между прошлым и будущим.
Думаю к вам перебраться, — заявила свекровь