— Может, ты заберёшь бабушку к себе? — отец в упор посмотрел на Богдану.
— Куда заберу? — изумилась она. — В съёмную комнату? Как ты вообще себе это представляешь?
— А как ты представляешь себе жизнь моей семьи в таких условиях?!
— А бабушка — уже не твоя семья?! Съезжайте, значит, в другую квартиру и не мучайтесь.
— Какая ты умная! — вспылил отец. — Бабушка столько сил и денег на тебя потратила, заботилась изо всех сил, а ты теперь нос от неё воротишь?
Бабушкой она стала в 38 лет. Дочь её, Юля, по примеру матери, вышла замуж в 18 лет, уже будучи беременной.
Алёна Евгеньевна очень надеялась, что брак дочери с Владимиром будет таким же счастливым, как и у неё с Павлом, но более продолжительным (Павел пог.и б в 30 лет), однако проверить это она не успела.
Дочь и зять по.ги.б.ли в аварии, а она осталась одна с годовалым Федей на руках.
Родителей у Владимира не было, дальние родственники малышом не интересовались — да и не отдала бы она его никому! — и Федя остался на её попечении.
Пришлось сменить работу и расстаться с Ильёй, с которым она встречалась два года.
— Я не готов заботиться о чужом маленьком ребёнке. Извини, — заявил мужчина.
— А я не готова отказаться от внука, — твёрдо сказала Алёна Евгеньевна.
Никаких аргументов возлюбленного она и слушать не стала, хоть и больно ей с ним было расставаться — это были её первые серьёзные отношения после см..ерти мужа.
Конечно, ей пришлось нелегко. Федя в детстве часто болел и в детский сад толком ходить не мог.
Ей приходилось брать больничные на работе и как-то выкручиваться, потом брать дополнительные часы (она трудилась врачом в поликлинике).
Денег им хватало впритык, но Алёна Евгеньевна никогда не жаловалась.
Вырос Федя высоким, симпатичным, здоровым парнем. Окончил техникум, устроился наладчиком электронного оборудования, а в 20 лет привёл в дом невесту.
Вера — невысокая, стройная шатенка, Алёне Евгеньевне понравилась.
— Глаза у неё добрые, сама вежливая, скромная, — похвалила она внука.
— Я старался, — хмыкнул Федя.
У неё сжалось сердце — внук как-то не слишком был влюблён в свою избранницу, словно выбрал её для какой-то цели…
Алёна Евгеньевна даже самой себе иногда признавалась, что немного избаловала Федю, позволила думать, что он главный не только в её жизни.
Окружающие не раз отмечали, что парень заносчивый и с мнением других далеко не всегда считается.
Впрочем, молодые жили вполне себе дружно в квартире Веры, доставшейся ей в наследство от родителей.
Бедная девочка тоже осталась сиротой ещё в подростковом возрасте. В данном случае Алёна Евгеньевна посчитала это за плюс — молодые будут друг друга держаться.
Они и держались целых 10 лет. Родили дочь Богдану, оба работали. Алёне Евгеньевне казалось, что у них всё хорошо.
Правда, с невесткой отношения у неё были прохладные — Вера относилась к бабушке мужа ровно, уважительно, но редко в гости приглашала, да и сама визитами не баловала.
Хорошо хоть общению с правнучкой не препятствовала.
А потом Федя вдруг заявил, что семейная жизнь ему надоела.
— Ты просто не знаешь, — заявил он бабушке. — Мы давно уже с Верой живём как чужие. Разные у нас интересы и потребности.
— Да у вас один интерес — дочь, и потребности одинаковые, — всплеснула руками Алёна Евгеньевна. — Вы оба живы и здоровы, и только и дел вам, что Богдану поднимать, жить да радоваться.
— Ба, я всё решил, — отрезал внук.
И уехал за тысячу километров — строить свою новую жизнь.
И что ей было делать? Внука она обожала, желала ему только счастья, поэтому и здесь поддержала — не стала обижаться и осуждать его, хотя очень рассчитывала на то, что в старости Федя будет рядом.
Подрабатывала, будучи уже на пенсии, и продолжала общаться с правнучкой.
…Богдана свою единственную бабушку (прабабушкой неудобно было её называть, да и Алёна Евгеньевна её внучкой звала) очень любила.
Особенно они сблизились после развода родителей.
Богдана постоянно к ней прибегала, помогала по хозяйству — даром, что маленькая! — поддерживала, ведь Федя на связь редко выходил.
Бабушка то и дело подкидывала ей денег — отец-то минимальные алименты присылал, из-за чего пенсионерка сильно переживала.
Мать к бывшей «свекрови» не заглядывала, не интересовалась её жизнью, но дочери общение с ней не запрещала.
А потом Вере и вовсе не до Алёны Евгеньевны стало — она вышла замуж за стоматолога Дмитрия, и хлопот у неё прибавилось.
Мать с отчимом продали каждый своё жильё и купили трёхкомнатную квартиру в новостройке, где семья стала жить вполне себе счастливо.
— Он не обижает тебя, нет? — обеспокоенно заглядывала в глаза Богдане бабушка.
— Не, бабуль. Он нормальный. Ровно у нас с ним всё. Особо любовью ко мне он не пылает, но и не придирается, покупает всё, — отмахивалась Богдана.
Это была чистая правда в первые два года брака Веры и Дмитрия, а потом, когда у них родился Артём, Богдана (на тот момент ей было 16 лет) стала чувствовать себя лишней в квартире.
Тогда она твёрдо решила, что съедет от родителей, как только ей исполнится 18 лет.
Только куда? Благодаря «всемогущему» интернету Богдана знала, что имеет право на долю в квартире, только судиться из-за этого с родственниками она очень не хотела.
Но разговор с матерью всё-таки завела через неделю после своего совершеннолетия.
— Ты права, — вздохнула замотанная беспокойным малышом Вера. — Мы могли бы тебе деньгами отдать, но пока у нас нет такой суммы, да и на первый взнос не хватит. Давай немного подождём.
Богдане деваться было некуда. Она сняла комнату, чтобы не испортить всё-таки отношения с родственниками, поступила на заочное в вуз и нашла себе две работы.
Мелькнула у неё, конечно, мысль, что можно пожить у бабушки, но с ней пришлось распрощаться, поскольку вдруг приехал отец.
Да не один — с молодой женой, очень деятельной Инной. Поселились они, конечно, у Алёны Евгеньевны, которая была от этого в восторге.
Наконец-то любимый внучек рядом, да ещё с женой, может, и правнука или правнучку ещё она дождётся!
Хоть и 76 лет ей уже, а ещё довольно бодрая она, а случись чего — будет кому за ней присмотреть.
Богдану возвращение отца не впечатлило. За все эти годы он только с днём рождения да с Новым годом её поздравлял по телефону и без особого интереса спрашивал про дела.
Она полагала, что отец и вовсе бы про неё забыл, если бы не бабушка, старавшаяся хоть как-то их «свести».
— Вот видишь, как хорошо, — радовалась бабушка. — Теперь отец твой совсем рядом, сможете общаться чаще. Родные же люди.
— Не знаю, бабуль, вряд ли уже такое возможно, — ответила Богдана, но, поймав огорчённый взгляд Алёны Евгеньевны, поспешно добавила: — Может, ты и права…
Впрочем, у Богданы совсем не было времени на общение с родственниками. Она упорно шла к своей цели — заработать на первый ипотечный взнос.
Часто только приходила ночевать в свою съёмную комнату, падала с ног от усталости, но не сдавалась.
Пришлось, правда, немного поссориться с матерью.
— Богдана, мне нужна твоя помощь, — как-то заявила Вера. — Дмитрий уехал повышать квалификацию, а я на работе задерживаюсь. Забери Артёма из детсада, и оба дома меня подождите.
— Мам, я вообще-то на работе… Как ты себе это представляешь?
— Отпросись. Неужто они в кафе без тебя не справятся? Ерунда какая…
— Мам, мне эта работа нужна, — разозлилась Богдана. — Если ты забыла, то я за съёмное жильё плачу, а мне свою квартиру хочется. И, как бы ты мне обещала…
— Ой, всё! Всё с тобой понятно — никакой благодарности! — мать бросила трубку.
Богдана тогда недоумевала — чего мать психанула? Могла бы и сама с работы отпроситься, раз такое дело.
Не может же она, Богдана, разорваться. Да она даже любимую бабушку стала навещать всего раз в две недели (хотя звонила регулярно).
Впрочем, в гости она к ней ходила, когда отец с Инной были на работе, и старалась уходить до их возвращения.
Уж очень недовольное лицо делала жена отца при виде неё, да и он сам особой радости не проявлял.
Так прошло два года. Алёна Евгеньевна не жаловалась, но Богдана стала замечать, что бабушка стала какой-то грустной, вялой, вроде как запуганной.
— Бабуль, что происходит? Что с тобой? — не выдержала Богдана. — Тебя кто-то обижает?
— Нет−нет! Что ты, деточка! Всё в порядке, — поспешно заверила её родственница. — Просто старая я совсем стала, устаю быстро, хоть и не работаю давно…
— Тебя папа обижает, да? Или его жена?
— Не говори так! — запротестовала бабушка. — У нас с ними просто ритм жизни разный, вот иногда и возникают разногласия.
Как же потом Богдана жалела, что не поговорила с отцом! Хотя вряд ли бы он её послушал и что-то объяснил… Но, может быть, можно было что-то сделать?..
А в итоге у Алёны Евгеньевны случился ишемический инсульт. В 78 лет — это не шутка.
Хорошо, что в тот момент Федя был дома и скорая быстро приехала, но всё равно последствия оказались весьма печальными.
Несмотря на реабилитацию, Алёна Евгеньевна стала плохо передвигаться и говорила с трудом. Ей требовался постоянный уход, и вот с этим возникла проблема.
Инна, конечно же, не загорелась желанием ухаживать за пожилой женщиной. Отец и вовсе не представлял себе весь этот процесс, да и работать ему было надо. Но поскольку зарабатывал он хорошо, Алёне Евгеньевне наняли сиделку.
Богдана старалась навещать старушку как можно чаще, но с её рабочим графиком и учёбой это было делать сложновато.
Жена отца, и он сам постепенно стали раздражаться из-за присутствия больного человека в квартире.
Хоть и следила за бабушкой сиделка, а всё равно в квартире ощущался стойкий запах лекарств и болезни.
А тут ещё выяснилось, что Инна беременна, и для неё всё это совсем невыносимо. А что будет, когда малыш родится?
— Может, ты заберёшь бабушку к себе? — отец в упор посмотрел на Богдану.
— Куда заберу? — изумилась она. — В съёмную комнату? Как ты вообще себе это представляешь?
— А как ты представляешь себе жизнь моей семьи в таких условиях?!
— А бабушка — уже не твоя семья?! Съезжайте, значит, в другую квартиру и не мучайтесь.
— Какая ты умная! — вспылил отец. — Бабушка столько сил и денег на тебя потратила, заботилась изо всех сил, а ты теперь нос от неё воротишь?
— Минуточку, — запротестовала Богдана. — А на тебя она ничего не тратила? Или ты забыл? А теперь хочешь от неё избавиться?
— Ты пойми, дочь, — Фёдор сбавил обороты, — Инна же бросит меня, и как я буду тут один? Да и ребёнок скоро родится.
— Папа, ты точно понимаешь, что мне предлагаешь? Как я-то должна жить в одной комнате с практически лежачей женщиной?
И когда мне за ней ухаживать, если я всё время на работе?
— Ну, я могу также оплачивать сиделку…
— С ума сойти…
Богдана не находила слов — в таком шо.ке была от просьбы отца. Да, ей было жалко бабушку, но из себя же не выпрыгнешь!
Как показало время, ей всё же пришлось это сделать.
Спустя две недели после того разговора Богдане позвонила сиделка.
— Вы в курсе, что Алёну Евгеньевну отправляют в дом престарелых?
— Нет… Это отец придумал, да?
— Не знаю, кто именно, но документы они уже собирают.
Узнав адрес заведения, Богдана нашла его в интернете. Условия проживания, судя по многочисленным отзывам, там были ужа.сные.
— Ты это видел? — набросилась Богдана на отца. — Ты бабушку уморить хочешь, что ли?
— Слушай, раз ты такая милосердная, забирай её к себе, — разозлился отец. — На её проживание в другом месте у меня денег нет.
Богдане бабушку было жаль до слёз. Но что она могла сделать?.. Да и вообще, должна ли была что-то делать?..
— Жалко, конечно, Алёну Евгеньевну, но что поделать? — пожала плечами мать, с которой после того случая с детским садом они общались нечасто, но сейчас Богдане совсем не с кем было посоветоваться.
— Но это же неправильно!
— Дочь, у Алёны Евгеньевны есть внук, твой отец, в которого она, между прочим, вложила кучу сил, здоровья и денег.
Пусть он теперь ей всё это возвращает. Да у тебя элементарно нет возможности как-то помочь.
Богдана задумалась.
— А если я сейчас возьму квартиру в ипотеку? Вы же обещали мне выплатить мою долю. Кое-что я накопила…
— Ну, понимаешь… — смущённо отвела глаза мать. — Сейчас у нас нет денег. Артёма в гимназию хорошую нужно устраивать, ремонт в квартире делать, да и отдохнуть на море мы собирались.
— Вот, значит, как? А я тебе поверила!
— Дочь, ну не злись. Просто нужно немного подождать.
— Я в суд пойду, — зло бросила Богдана.
— Даже если деньги на первоначальный взнос у тебя будут, то это же не быстро делается, — вздохнула мать. — Ты подумай — точно тебе это надо?
— Точно.
Мать недовольно поджала губы, но уже на следующий день Богдане позвонил Дмитрий и пообещал, что через месяц деньги будут.
Она тут же набрала отцу и уговорила его пока не отправлять Алёну Евгеньевну в дом престарелых.
— Ладно, — вздохнул Фёдор. — Постараюсь Инну уговорить, она и так вся измучилась от токсикоза…
— Хорошо. Пока, — Богдана прервала отца. Слушать про «несчастную» Инну она совсем не хотела.
Алёна Евгеньевна скончалась через две недели.
Искренне плакала по ней только Богдана. Фёдор с женой хоть и демонстрировали скорбь, но явно испытывали облегчение — теперь им не нужно ни с чем заморачиваться. Разве что с наследством.
Ну, и так понятно, что квартира Фёдору достанется…
Но оказалось всё не так легко и просто. Алёна Евгеньевна, видно, всё поняв про внука, завещала свою долю (половину квартиры) правнучке.
Оспорить в суде завещание Фёдору не удалось — документ был составлен по всем правилам ещё два года назад.
Сама от наследства Богдана отказываться не стала. Пришлось Фёдору брать кредит и выкупать эту долю.
Дмитрий с Верой наконец тоже отдали ей деньги, и Богдана смогла купить себе жильё. Правда, с родственниками отношения у неё теперь напряжённые.
На выход, — муж указал на дверь