Настоящая мама

— Сиди в комнате, не выходи, — сказала мама, закрыв дверь. — Мама занята.

Максимка привык. Теперь, когда приходили гости, его всегда закрывали в спальне одного.

Он сидел на кровати и слушал, как за стеной кто-то страшно смеется, кричит, что-то падает.

Максимка помнил, что раньше дома была бабушка. Она была добрая, варила кашу, читала сказки. Мама почти не приходила домой. Она возвращалась ночью.

— Где мама? — спрашивал Максимка.

— Гуляет, — отвечала бабушка и вздыхала. — Ешь кашку, внучек.

Когда мама приходила, она была злая и странная. Глаза красные, голос хриплый. Она сразу начинала кри.чать на бабушку, спрашивать про деньги.

— Какие деньги, Светочка? — тихо спрашивала бабушка.

— Не притворяйся! Знаю, что прячешь!

Бабушка плакала, мама хлопала дверью и снова уходила. Максимка не понимал, почему они ру.гаются, прижимался к бабушке.

— Не плачь, бабуля. Я тебя люблю.

— И я тебя, золотко мое.

Потом мама стала приходить с друзьями. Они были шумные, пахли против.но, смеялись слишком громко. Бабушка сразу уводила Максимку в дальнюю комнату.

— Сиди тихо, внучек. Не выходи.

Из комнаты слышались кри.ки, ру.гань. Иногда что-то падало, разбивалось. Бабушка сидела рядом с Максимкой, держала его за руку, молилась шепотом.

Однажды друзья мамы унесли телевизор.

— Это мой телевизор! — кричала бабушка. — Я его покупала!

— За ткни.сь, ста.рая! — отвечала мама.

На следующий день пропал холодильник. Потом стиральная машина. Потом диван из гостиной.

— Куда все девается? — плакала бабушка.

— Продаю, — равнодушно отвечала мама. — Деньги нужны.

Бабушка стала прятать от мамы продукты, игрушки Максимки, свои лекарства. Мама искала, находила, забирала.

— Ты мне мешаешь жить! — кричала мама. — Надоела!

— Светочка, одумайся! Ребенок же!

— Не учи меня! Сама ничего в жизни не добилась!

Максимка видел, как бабушка худеет, как дрожат у нее руки, как она хватается за сердце. Но он не понимал, что это значит.

В тот день мама пришла с особенно шумной компанией. Они требовали еду, деньги, кри.чали на бабушку. Потащили комод к выходу.

— Не трогайте! — закричала она. — Из вер..ги!

— А ну, отойди! — Мама толкнула бабушку.

Бабушка упала, схватилась за грудь, стала тяжело дышать. Максимка испугался, заплакал. Мама растерялась, друзья разбежались.

Приехали врачи в белых халатах. Долго возились с бабушкой, что-то делали, потом увезли на носилках.

— Куда бабушку? — плакал Максимка.

— Лечиться поехала, — сказала мама, но глаза у нее были испуганные.

Максимка ждал, когда бабушка вернется. Каждый день спрашивал:

— А когда бабуля придет?

— Не знаю, — отвечала мама. — Может, и не придет.

Потом из дома исчезли последние бабушкины вещи. Мама сказала, что все это старое, ненужное.

— А где бабушкины лекарства? — спросил Максимка.

— Выбросила. Зачем тебе?

Максимка понял, что бабушка больше не вернется. Теперь дома были только он и мама, которая почти не разговаривала с ним, только кри.чала, когда он мешал.

Друзья мамы стали приходить каждый день. Они были все громче, все стр.ашнее.

А Максимка все чаще сидел один в своей комнате, обнимал плюшевого зайца и вспоминал, как бабушка читала ему сказки.

И понял, что все это был сон. Не было никакой бабушки, они только в сказках бывают.

Максимка проснулся от громкого смеха. Опять к маме пришли дяди и тети, опять они шумели в большой комнате.

Пахло против.но — как от того лекарства, которое мама пила из маленьких бутылочек.

— Сиди в комнате, не выходи, — сказала мама, закрыв дверь. — Мама занята.

Максимка привык. Теперь, когда приходили гости, его всегда закрывали в спальне одного.

Он сидел на кровати и слушал, как за стеной кто-то стр.ашно смеется, кричит, что-то падает.

Иногда слышал мамин голос — она тоже кри.чала, но не сердито, а весело. Только почему-то этот веселый крик был стр.ашнее сердитого.

К утру гости уходили, и мама лежала на диване, держалась за голову и говорила нехорошие слова. Максимка тихонько подходил к ней.

— Мама, я есть хочу.

— Не приставай. Голова болит.

Тогда Максимка сам шел на кухню, находил пакетик с лапшой, заливал кипятком из чайника. Он думал, что все мамы так делают — лежат с больной головой, а дети сами себе еду готовят.

По телевизору показывали других детей, которых кормили мамы, но Максимка думал, что это понарошку, как в сказке.

В тот день гости пришли рано. Мама была какая-то странная — глаза блестели, руки дрожали.

— Иди в комнату. Сегодня долго будет шумно.

Он послушно пошел в спальню. За стеной началось обычное — смех, кри.ки, музыка. Но сегодня было громче, стр.ашнее. Кто-то бил посуду, кто-то плакал.

Максимка сидел на кровати и слушал. Вдруг услышал мамин голос — она кри.чала, но не весело, а испуганно. Потом что-то сильно стукнуло, зазвенело стекло.

Потом стало очень тихо. Максимка прислушался. Слышались только торопливые шаги и тихие голоса. Потом хлопнула дверь, в квартире стало совсем тихо.

Максимка подождал, потом тихонько приоткрыл дверь, выглянул. В большой комнате никого не было. Окно было разбито, холодный ветер задувал в квартиру. На полу валялись осколки, пустые бутылки.

— Мама! — позвал Максимка. — Мама, где ты?

Никто не отвечал. Он прошел по всей квартире — на кухне, в ванной, везде пусто. Подошел к разбитому окну, посмотрел вниз.

Там, на снегу, лежала мама. Не шевелилась. Вокруг нее собирались люди, кто-то махал руками, кто-то убегал.

— Мама улетела, — прошептал Максимка.

Он понял, что мама больше не вернется. Что теперь он совсем один.

Максимка взял плюшевого зайца, надел курточку и вышел из квартиры. В подъезде было холодно и страшно. Он спустился по лестнице, вышел во двор.

Люди во дворе суетились возле мамы, приехала машина с мигалками. Никто не заметил Максимку.

Он прижал к себе зайца и пошел вдоль дома. На улице было очень холодно, ветер задувал под курточку.

Максимка не знал, куда идти, просто шел прямо. Хотелось домой, но дома больше не было — там только разбитое окно и пустота. И мамы нет.

Скоро стемнело. Максимка очень устал, хотел есть и спать. Увидел яркий магазин, зашел погреться.

Там было тепло, пахло чем-то вкусным. Женщина за прилавком была занята, не заметила его.

Максимка забился в уголок к батарее, прижался к теплому металлу и сам не заметил, как уснул.

Проснулся от того, что кто-то тихонько трогал его за плечо.

— Мальчик, мальчик, проснись.

Максимка открыл глаза. Рядом сидела женщина — не молодая, но добрая. Лицо такое, как у мам в телевизоре.

— Как тебя зовут? Где твоя мама?

— Максимка, — сказал он. — А мама улетела.

— Как это улетела?

— Из окна улетела. И не вернулась.

Женщина посмотрела на него странно, потом обняла. Она была теплая, мягкая, пахла чем-то хорошим — не лекарством, а печеньем.

— Ты голодный, наверное? Пойдем ко мне домой, я тебя накормлю.

Максимка не боялся. Эта тетя была совсем не похожа на маминых гостей. Она взяла его за руку, и они пошли по темной улице.

Дома у тети было тепло и чисто. Не было разбитых бутылок, не пахло против.но. Тетя посадила Максимку за стол, дала ему настоящий суп — горячий, вкусный. Потом котлету с картошкой.

Максимка ел и думал, что никогда не ел ничего вкуснее.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Тетя Валя. А ты откуда пришел? Где ты живешь?

Максимка рассказал про дом, про маму, которая улетела. Тетя Валя слушала, гладила его по голове. Потом принесла чистую пижаму — мягкую, теплую.

— Держи, это моего племянника. — сказала она. — Завтра разберемся.

Максимка лег в настоящую кровать — чистую, с мягким одеялом. Тетя Валя села рядом, погладила его по голове.

— Не бойся, — сказала она. — Теперь я о тебе позабочусь.

Утром тетя Валя накормила Максимку завтраком — настоящим, как в телевизоре. Каша, молоко, хлеб с маслом. Потом одела его в чистую одежду и сказала:

— Пойдем. Нужно рассказать другим тетям, что с тобой случилось.

Они пошли в большой дом, где было много людей в форме. Максимка немного испугался, но тетя Валя держала его за руку.

Его спрашивали про маму, про дом, про то, как он попал в магазин. Максимка рассказывал, как умел.

Потом его возили в больницу. Там другие тети посмотрели, здоров ли он, поговорили с ним. Все были добрые, никто не кричал, не пах лекарством.

Вечером он вернулся домой к тете Вале.

— Максимка, — сказала она, — хочешь остаться со мной? Совсем остаться?

— А можно? — спросил Максимка.

— Можно. Только теперь ты будешь звать меня мамой. Согласен?

Максимка кивнул. Он уже понял, что настоящие мамы не лежат с больной головой, не закрывают детей в комнатах, не улетают из окон.

Настоящие мамы готовят вкусную еду, читают сказки, гладят по голове.

— Мама, — сказал он тихонько.

Тетя Валя — теперь мама — обняла его крепко-крепко.

— Мой хороший мальчик, — прошептала она.

Максимка узнал, что его новая мама работала в магазине, а ее брат — дядя Сережа — был важным человеком в том доме, где много людей в форме.

Дядя Сережа помог оформить все бумаги, чтобы Максимка мог остаться с мамой совсем.

— Твоя мама была больна, — объяснил дядя Сережа. — Но теперь у тебя новая мама, которая тебя очень любит.

Максимка кивал. Он не очень понимал про болезнь. Зато хорошо понимал, что теперь все будет по-другому.

Иногда по ночам ему снились стр.ашные сны — темная комната, громкий смех. Он просыпался и плакал. Тогда приходила новая мама, садилась рядом.

— Тише, тише, — говорила она. — Это просто сон. Я рядом, я никуда не улечу.

Постепенно стр.ашные сны стали сниться реже. А хорошие сны — чаще. Максимка видел себя большим, счастливым, рядом с мамой, которая его любила.

Через год мама отвела Максимку в детский сад. Он крепко держал ее за руку и прижимался к ней, когда вокруг было много чужих людей.

В группе Максимка сначала сидел в углу и смотрел, как другие дети играют. Воспитательница тетя Марина была добрая, но он все равно боялся.

— Максимка, иди с нами играть, — звали его дети.

Он качал головой. Все еще помнил, как нельзя было выходить из комнаты, когда взрослые заняты.

Но постепенно он понял, что здесь можно. Что его не закроют, не оставят одного.

В детском саду Максимка научился многому — рисовать, лепить, петь песни. Но лучше всего ему нравилось, когда вечером приходила мама и забирала его домой. Он бежал к ней, и она обнимала его крепко-крепко.

— Как дела, сынок?

— Хорошо, — отвечал Максимка и рассказывал про весь день.

Дома пахло пирогами и чистотой. Мама слушала его рассказы, кормила ужином, читала сказки.

Иногда, когда на улице громко смеялись или хлопали двери, Максимка вздрагивал. Но мама гладила его по голове, и становилось спокойно.

Стр.ашные сны еще приходили иногда, но все реже. А вместо них снились хорошие сны — про детский сад, про маму, про то, как он вырастет большим.