На шее крепко устроилась и ножки свесила!

— Вот я тоже думала, что у меня есть дочь, а оказалось, что только сын… И да, я перед ним виновата, но тут мы сами с Валерочкой разберёмся.

Хорошо бы ты тоже хоть что-то поняла, но надежды мало…

— Ма, ты серьёзно? — Ася смотрела удивленно и настороженно.

Как вышло так, что её любимая доченька выросла избалованной, Татьяна Сергеевна искренне не понимала.

Она всего лишь пыталась компенсироваться своей кровиночке отсутствие отца.

Это самое отсутствие было осознанным выбором Татьяны Сергеевны — ну не хотелось ей в 30 лет пускать в свою налаженную жизнь какого-то постороннего мужика!

А вот родить от заезжего красавчика — самое то! — и он даже не узнал, что стал отцом.

С младенчества её доченька получала эту компенсацию в виде максимального внимания и отсутствия каких-либо запретов.

Это на работе Татьяна Сергеевна была управляющей отделом в большом магазине, а дома считалась прислугой у маленькой богини по имени Ася.

— Что ж ты творишь, Танька! — регулярно восклицала приятельница и коллега Галина Романовна. — Ты же жизнь испортишь не только себе, но и девчонке!

Она у тебя на шее крепко устроилась и ножки свесила!

— Чего б ты понимала, Галь! — рьяно возражала Татьяна Сергеевна. — У меня золотая девочка растёт!

Умница, красавица! И меня очень любит.

«Золотая девочка» довольно рано сообразила, что может крутить матерью, как вздумается, но делала это не напрямую.

Всё с невинными глазками, с надутыми губками, с тяжёлыми вздохами — никогда истерик не закатывала, и требований не выдвигала.

А зачем тратить силы и энергию, когда и так всё можно получить?

Училась Ася через пень колоду, и высшее образование получать не собиралась, но мать на неё смотрела таким умоляющим взглядом, что пришлось уступить.

Тем более что жениха-то искать надо, а где, как не в вузах, водятся самые перспективные из них?

Вниманием парней Ася и раньше не была обделена.

Тонкая, как тростинка, с вьющимися тёмными волосами, широко распахнутыми голубыми глазами и загадочной улыбкой, она притягивала взгляды многих мужчин.

Правда, после недолгого общения большая часть кавалеров куда-то исчезала.

Ася считала, что они не выдерживают рядом с собой такой красоты, но дело обстояло иначе — они просто не хотели скучать рядом с ней и слушать всякую чепуху.

Все, кроме Валерки, который прямо каменел при виде неё, чем очень её впечатлял.

Как простой парень, сирота, приехавший из посёлка в город пару лет назад, без образования и каких-либо амбиций, попал на ту студенческую вечеринку, осталось загадкой.

Но начиная с её 22 лет он ходил за ней хвостиком, отвлекаясь только на рейсы — 26-летний Валерка трудился дальнобойщиком.

Получив диплом и оглянувшись по сторонам, Ася поняла, что все её приятельницы уже замужем, а перспективные женихи растворились где-то в тумане.

И только верный Валерка остался рядом с ней.

Он, кстати, был довольно хорош собой — косая сажень в плечах, мужественный подбородок, глубокие зелёные глаза.

Всё как положено, всё как в дамских рома.нах. Он и зарабатывал неплохо, хотя стать олигархом ему явно не светило.

В общем, Ася решила, что выйдет замуж за него.

— Ты с ума сошла, что ли?! — буквально завопила Татьяна Сергеевна, ранее вообще не позволявшая себе повышать голос на дочь. — Он же нищеброд безродный!

Колхозник настоящий! Он в жизни, наверное, и книжки ни одной не прочёл!

— Мама, не кричи, — поморщилась Ася. — Я всё обдумала. Валера заботливый, внимательный и любит меня. Я его тоже, кстати.

— Доченька, — перешла на умоляющий тон Татьяна Сергеевна. — Ты не торопись… Ты же у меня умница, красавица…

— Да-да, мам. Я помню, — нетерпеливо перебила её дочь. — Раз я умница, то и будет по-моему.

Татьяна Сергеевна сдалась, но только на время. После свадьбы, которую по большому счёту оплатил «безродный нищеброд», молодые поселились в её трёхкомнатной квартире. И тут уж она развернула боевые действия.

Дня не проходило, чтобы зять не получал от неё язвительное замечание: и косорукий он, и неуклюжий, и бестолковый.

Хорошо, что Валерка часто в длительных рейсах пропадал, а то у Татьяны Сергеевны «лестных» эпитетов бы не хватило.

А когда зятя не было, она начинала петь в уши доченьке про лучших женихов, которые вот прямо сейчас ждут её за углом.

Целый год Валерка всё это честно терпел, а потом заявил, что дальше так жить невозможно.

— Уходишь, Валерочка, да? — радостно осведомилась Татьяна Сергеевна. — Ну и правильно, ну и хорошо…

— Мы с женой уходим, дорогая тёщенька. Думаю, без вас мы будем жить очень даже хорошо, — отрезал Валерка.

— Да как? Да куда же?!

— Квартиру мы сняли, а там и своим жильём обзаведёмся. Так сказать: «Спасибо этому дому, пойдём к другому».

— Доченька, что он такое говорит? — возмутилась она.

Но доченька только фыркнула и ушла вместе с мужем.

Целый месяц Татьяна Сергеевна им не звонила и не писала — ждала, когда одумаются (лучше бы, конечно, одна дочь), но молодые и знать о себе не давали и её жизнью не интересовались.

Пришлось засунуть свою гордость подальше.

— Хватит арендодателей кормить, — позвонила она Асе. — Вон бабушкина «однушка» пустая стоит — заезжайте и живите.

— Спасибо, мам, — голос дочери особого восторга не выражал. Видно, знала она, что так и будет.

Теперь доканывать ненавистного зятя ежедневно Татьяна Сергеевна не могла, но регулярно заявлялась к супругам и к чему-нибудь придиралась.

То розетка не работает — что это за хозяин? То Асенькая грустная — что это за мужик? То телевизор бы новый купить…

В общем, в конкурсе придирок ей бы точно дали первое место!

«Бедная» Ася с «мужем−нищебродом» толком не работала. Ходила в какую-то фирму на полдня с приятельницами поболтать да новым платьем похвастаться, а содержал обоих Валера.

Они купили в кредит фуру, и теперь он пахал как проклятый, чтобы расплатиться побыстрее и начать работать только для семьи.

Эту идею Татьяна Сергеевна тоже раскритиковала: «Тоже мне, бизнесмен!», чем вывела из себя даже дочь, которая обычно равнодушно пропускала мимо ушей замечания матери.

— Да отстань ты уже от нас! — рявкнула кровиночка. — Тебе заняться что ли нечем?! Работай или замуж выйди, я не знаю!

Обиделась тогда Татьяна Сергеевна, но ненадолго — разве могла она на доченьку свою ненаглядную обижаться?

Немного успокоилась, решила придумать новый план, как разлучить дочь и зятя. Асенька её ещё молодая — найдёт себе достойного кавалера!

Тем временем супруги прожили вместе четыре года. Детей так и не родили (чему Татьяна Сергеевна тайно радовалась: ребёнок мог помешать новому замужеству дочери), но жили вроде бы дружно, почти не ссорились.

По крайней мере, Татьяне Сергеевне об этом ничего не было известно.

А потом ей стало не до отношений в семье дочери. На работе появился новый начальник, решивший «обновить коллектив».

По причине «стара для работы» он, конечно же, никого уволить не мог, но всячески стал выживать сотрудниц, которым было 50 плюс.

Очень переживала Татьяна Сергеевна по этому поводу — давление стало скакать, сердце колоть, но никому она об этом не говорила и к врачам не обращалась. Как итог: инсульт в 58 лет.

Сама она первые дни плохо помнила, но медсёстры потом рассказывали, что это зять ей оплатил палату, в которой лежали только два пациента.

Что это он сунул конвертики, кому нужно, чтобы присматривали за тёщей тщательно.

Он привёз какое-то дорогущее лекарство, благодаря которому, собственно, у Татьяны Сергеевны были все шансы полностью восстановиться.

Дочь пришла к ней только однажды.

— Ой, мам, как я не люблю больницы, — брезгливо озираясь, сказала она. — Тут так пахнет плохо, и вообще обстановка тяжёлая… Мы потом дома с тобой пообщаемся.

— Угу, — только и смогла вымолвить Татьяна Сергеевна.

Транспортировку её домой организовал зять. Там тоже уже всё было подготовлено для человека после инсульта, в том числе сиделка.

В итоге их оказалось две: обе с медицинским образованием и большим опытом по «возрождению к жизни» таких больных.

Даже ещё плохо соображающая Татьяна Сергеевна понимала, что стоит это всё немалых денег.

— Ася на работе занята, — не глядя ей в глаза, пробормотал зять. — Но она придёт попозже.

Кровиночка и правда приходила — раза три за восемь месяцев. Сообщала матери, что ей тяжело её видеть в таком состоянии, раздавала какие-то ненужные указания сиделкам и быстренько исчезала.

Ненавистный зять — впрочем, он таковым ей давно не казался, — продолжал всё оплачивать.

Возвращаясь из очередного рейса, первым делом ехал к ней. Постоянно привозил продукты, помогал сиделкам, подбадривал тёщу.

Первым делом, когда она уже почти пришла в своё прежнее состояние, она сказала ему спасибо и расплакалась.

— Ничего−ничего, всё хорошо будет, — смущённо ответил он, погладив её по голове.

В тот свой приезд зять выглядел очень удручённым, говорил невпопад, прятал глаза.

— Что случилось, Валерочка? — испугалась Татьяна Сергеевна. — С Асенькой что-то?

— Нет−нет! — испугался он. — Всё с ней нормально. Я просто устал.

— Так ты отдохни. Не приезжай ко мне так часто. Ты же видишь, что я уже в порядке. Прекрасно обхожусь без посторонней помощи давно.

Он не приезжал целый месяц, хотя звонил регулярно — мол, в рейсе, пока не могу вас навестить.

Зато приехала дочь. Порхала вокруг матери, щебетала что-то. Татьяна Сергеевна была рада её видеть, несмотря на прежнее поведение, только казалось ей, что дочь не решается что-то сказать.

— Доченька, что-то тебя тревожит? — не выдержала, спросила сама.

— Не знаю, можно ли тебе сказать?.. — деланно вздохнула Ася. — Валера говорит, что тебя нельзя волновать. Запретил мне… — она замолчала.

— Всё нормально со мной. Говори.

— Понимаешь, мамочка, я тут встретила хорошего мужчину… В общем, мы с Эдиком любим друг друга и хотим пожениться.

— Что ещё за Эдик? Откуда он взялся?

— Ой, мам, только не шуми, — поморщилась Ася. — В ресторане мы с ним познакомились. Он… бизнесмен начинающий.

Образованный, красивый, добрый, заботливый. Он тебе понравится точно! Четыре месяца мы с ним всего знакомы, а кажется, что всю жизнь, — мечтательно улыбнулась дочь.

Татьяна молча смотрела на неё. То есть пока она лежала, не в силах пошевелить рукой и ногой и с трудом произносила слова, её кровиночка строила новую любовь…

Не говоря уж о том, что зять в это время прилагал массу усилий, чтобы вернуть её, злобную тёщу, к нормальной жизни. Кого она воспитала? Как так получилось вообще?

— Мам, ну что ты молчишь? — капризно протянула Ася. — Ты же рада за меня?

— Конечно…

Несмотря ни на что дочь она ей всё-таки. Ну вот такая вот получилась. Что же поделать. А Валерочка (теперь она даже мысленно зятя называла так ласково) — мужик отличный, найдёт себе хорошую девушку…

— Вот и хорошо! — оживилась Ася. — Ты подумай, когда мы можем к тебе в гости прийти. Надо же с Эдиком вас познакомить.

— Ты сначала разведись, — не выдержала Татьяна Сергеевна. — Торопиться пока некуда. Или сбежит твой кавалер?

— Ну что ты такое говоришь?

И всё-таки Татьяне Сергеевне хотелось поговорить с зятем о разводе, поддержать его, поблагодарить в очередной раз, но Валера как будто избегал встречи с ней.

— Так, Валерочка, — твёрдо заявила она в очередном телефонном разговоре. — Дочерью своей, как выяснилось, я управлять не могу, но и заступаться за неё не буду. Ты уж не обижай меня. Приезжай — поговорим по душам.

— Хорошо, — вздохнул зять.

Приехал он только через неделю — грустный, замученный, с потухшими глазами.

— Ни за что не поверю, что ты мою дочь так любишь, что до сих пор маешься, — заявила она. — Выкладывай, что ещё случилось?

— Я не хотел вас беспокоить.

— Валерочка!

— В общем, в квартире с Асей я уже не живу — она перебралась туда вместе с этим Эдиком. Пока обитаю у приятеля, а потом сниму что-нибудь.

Да на квартиру я и не претендую! Но Ася хочет поделить фуру. Мол, машина нажита в браке, делится пополам.

А работать я как буду? Опять в наёмные работники идти? И она же мне родная, красавица моя, я каждый винтик в ней знаю!

И не подводила меня никогда! — Валера закрыл лицо руками.

Татьяна Сергеевна ошарашенно молчала.

— Да, можно отдать просто половину стоимости фуры Асе, но у меня таких денег…

— Потому что ты всё потратил на меня…

— Да не в этом дело! — возмущённо воскликнул зять. — Что считаете-то, ей-богу! Главное, что всё обошлось.

— А я, Валерочка, всю жизнь что-то считаю, и прекрасно это делаю, — неприятным голосом произнесла она.

Взмахом руки остановила зятя, пытавшегося что-то сказать.

— Ты в рейс следующий когда едешь?

— Завтра…

— Ну и хорошо. Вернёшься — переедешь ко мне. У меня тут места навалом. Даже можем и не встречаться.

— Да вы что, Татьяна Сергеевна! — Валера уставился на неё с изумлением. — Я ж вам никто.

— Это я уже сама решу. Езжай и ни о чём не беспокойся. И красавица твоя при тебе останется, — хлопнула она ладонью по столу.

Как только обескураженный зять ушёл, Татьяна Сергеевна позвонила дочери и велела ей явиться к ней завтра прямо с утра. Голос у неё был ледяной, и Ася ослушаться не посмела.

— Я в курсе твоих требований по разделу имущества, — Татьяна Сергеевна не стала ходить вокруг да около.

— Ой, ма, чего ты лезешь? — недовольно скривилась дочь. — Мы сами разберёмся.

— Ты согласишься оставить машину Валерочке безо всяких там условий.

— Ещё чего! Нам с Эдиком деньги нужны!

— А квартира вам с Эдиком нужна? — вкрадчиво спросила Татьяна Сергеевна.

— Ну, конечно! Только она и так наша…, то есть твоя. Или ты хочешь нам её подарить на свадьбу? — воодушевилась Ася.

— Я хочу, чтобы ты осталась там жить, но этого не будет, если ты не откажешься от претензий на фуру Валерочки.

— Мам, ты чего? Вообще-то это я твоя дочь! А Валеру ты же терпеть не могла!

— Вот я тоже думала, что у меня есть дочь, а оказалось, что только сын… И да, я перед ним виновата, но тут мы сами с Валерочкой разберёмся.

Хорошо бы ты тоже хоть что-то поняла, но надежды мало…

— Ма, ты серьёзно? — Ася смотрела удивленно и настороженно.

— Абсолютно. Захочешь проверить — подумай хорошо.