— Мы уже два года любим друг друга! — подбоченилась она. — Он бы уже давно ко мне ушёл, если бы ты в него не вцепилась! Отпусти мужика — гордость-то какая-то есть у тебя?
Их с сестрой родители одинаково любили и воспитывали тоже одинаково.
Обе девочки появились на свет с разницей в три года, когда родителям было уже за тридцать.
Старшая, Оля, внешне походила на отца — немного коренастая, темноволосая, кареглазая и серьёзная.
Младшая, Наташа, удалась в мать — стройная, русоволосая, голубоглазая и смешливая. Но эти отличия при их воспитании большого значения не имели.
Куклу младшей? Значит, и старшая получала подарок. Платье Оле? Значит, и Наташе обновку.
Прогулки, развлечения, отдых на море — всегда и везде вся семья была вместе. Но и дела делили поровну.
Посуду там помыть, в комнате порядок навести, уроки выучить — всё совместно и дружно.
По мере возможности каждой, конечно, ведь разницу в возрасте никуда не денешь.
Маленькими девочки иногда ссорились, и даже один раз чуть не подрались, но родители всегда с ними разговаривали, убеждали и наказывали одинаково.
— Вы же сёстры — родные люди, — наставительно вещал отец. — Должны держаться вместе.
— Кто, как не сестра, поддержит в трудную минуту? — вторила ему мать. — Так что ругаться вам не с руки.
Впрочем, уже школьницами Оля и Наташа и сами поняли, что им лучше дружить.
В школе защищали друг друга, старшая младшей помогала с уроками, младшая старалась поддержать старшую перед какой-нибудь контрольной.
Обе любили читать и много времени проводили за этим занятием, радуя родителей и учителей.
Даже не представляли они, как им расстаться, но пришлось.
Оля после 11 класса уехала в другой город учиться на экономиста. А Наташа училась на переводчика в своём городе.
Долгое время девушки виделись только по праздникам, но постоянно общались по телефону.
Первой замуж вышла Оля. Приехала с учёбы с женихом — 25-летним Василием. Наташе он показался симпатичным, но несколько инфантильным парнем.
Оля устроилась экономистом на завод, а её муж стал там же трудиться наладчиком оборудования.
После свадьбы молодые поселились в двухкомнатной квартире, оставшейся в наследство от бабушки по отцовской линии.
— Тебе, Наташенька, достанется наш дом, — заявили родители.
Она была совсем не против. Когда выйдет замуж, все могут прекрасно разместиться в этом доме, расположенном в пригороде, но с хорошей транспортной доступностью. А жить с родителями Наташе даже нравилось.
А вот с зятем у неё отношения не складывались. Василий вроде был вежлив со всеми, предупредителен, но общение сестёр его почему-то раздражало. Ревновал, что ли?
— Ты не обижайся на Васю, пожалуйста, — просила Оля. — Он же инженер по образованию, а работу по специальности пока найти не может. На заводе сильно устаёт, вот и злится без повода.
— Ну что ты! Конечно, я не обижаюсь, — успокаивала сестру Наташа.
Счастью сестры она совсем не хотела мешать, поэтому они чаще общались по телефону. Иногда встречались у родителей или на нейтральной территории и по-прежнему были близки.
Когда в семье сестры один за другим появились Ромка и Костик, Наташа только радовалась.
С удовольствием занималась племянниками, не обращая внимания на недовольное лицо зятя. Ведь без её помощи сестре было трудновато.
Сама Наташа замуж вышла только в 28 лет. Дождалась−таки своего принца!
Высокий, темноволосый, с пронзительными зелёными глазами и глубоким бархатным голосом Всеволод очаровал её полностью за три дня.
Ещё три месяца они повстречались, а потом тихо расписались.
— Не поторопилась ты, сестрёнка? — обеспокоенно спросила Оля, узнав о заключённом браке. — Вы же совсем не знаете друг друга.
— Олюшка, мы знаем друг друга ещё с прошлой жизни, — Наташа говорила мягко, и глаза её прямо светились от счастья.
Она и правда была счастлива. Всеволод работал ландшафтным дизайнером, зарабатывал неплохо, но старался больше времени уделять жене.
Она же вокруг него бабочкой порхала, стараясь угодить во всём. Идеальная пара!
Поселились они с родителями Наташи — у мужа своего жилья не было, и возражать он не стал.
Никто его там не обижал, не гн.об ил. Наоборот, тесть с тёщей души в нём не чаяли, а он старался им помочь по мере сил.
Очень супруги хотели ребёнка, но четыре года у них ничего не получалось, а потом временно стало не до детей.
Практически здоровые родители сестёр ушли в мир иной один за другим. Сначала инфаркт у отца, а спустя три месяца приключилась аналогичная беда с матерью.
Общее горе ещё сильнее сблизило сестёр. Даже Василий перестал кривиться при виде Наташи и Всеволода (его он тоже почему-то недолюбливал).
Временно все поселились в родительском доме — так было проще поддерживать друг друга, но через месяц закончились каникулы, и семья Оли перебралась обратно в город.
Спустя год Наташа и Всеволод решили всерьёз взяться за вопрос рождения ребёнка. Может быть, даже сделать ЭКО. Только денег на это у них не было.
А тут Всеволоду предложили подработать в трёхмесячной командировке, и Наташа, скрепя сердце, его отпустила.
Нет, она не ревновала слепо мужа, но вот душа у неё почему-то была не на месте после отъезда Севы. И не зря.
Через месяц он вдруг пропал. Не выходил на связь целых три дня, а потом ей позвонили из полиции — Всеволод случайно оказался в эпицентре уличной др.аки и скончался, пролежав три дня в реанимации.
На Наташу было страшно смотреть. После похорон мужа она стала похожа на высохшую старушку, ходила как привидение по дому и участку, ничего не видя вокруг.
— Наташа, так же нельзя! — спустя три месяца пыталась встряхнуть её сестра. — Я всё понимаю — любили друг друга, но нельзя же себя тоже хоронить.
«Почему нельзя? Это же было бы очень хорошо», — вяло думала про себя Наташа, а вслух говорила безучастно: — Хорошо, Оль.
Отчаявшись самостоятельно привести в чувство сестру, Оля всё-таки уговорила её обратиться к специалистам. Точнее, Наташа просто покорно пошла с ней к врачу — ей было всё равно.
Целый месяц она провела в клинике неврозов. Вроде бы немного пришла в себя, стала проявлять хоть какой-то интерес к жизни, и тут Оля пришла к ней с предложением.
— Тяжело тебе будет в родительском доме, — вздохнула старшенькая. — Мы тут с Васей подумали и предлагаем тебе в нашей квартире поселиться. И ты обстановку сменишь, и нам с детьми в доме будет свободнее.
— Конечно, Оль, — грустно улыбнулась Наташа. — Ты совершенно права.
Ей, в общем-то, было всё равно, где жить. В квартире сестры даже лучше — здесь хоть ничего не напоминает ни о родителях, ни о муже…
Постепенно она привыкла жить одна и даже как-то радоваться жизни. С головой ушла в работу и периодически навещала родственников в родительском доме. А те там уже обжились.
Василий и Ольга с молчаливого согласия Наташи начали масштабный ремонт: пристроили ещё одну комнату, поменяли крышу, поставили баню во дворе.
Вкладывались в это всё оба супруга. Василий уже несколько лет работал по специальности и неплохо зарабатывал.
Без кредитов, конечно, не обошлось, но и их выплатили со временем. Жить бы им и радоваться, но Василий вдруг решил, что хочет жить и радоваться вместе с другой женщиной.
— Мы же 17 лет вместе прожили, даже не ругались всерьёз никогда. Не понимаю, что случилось, — плакала Оля.
— Может, это шутка какая-то плохая? — неловко пыталась её успокоить Наташа.
Да, зять к ней относился с неприязнью, но жену-то он любил, вроде бы, никогда не обижал. Кризис среднего возраста его настиг, что ли?
Она даже решилась поговорить с Василием, но тот как-то странно на неё посмотрел и посоветовал не лезть не в своё дело.
— Лучше помоги своей сестре дом на нас оформить, а то мы поделить его не можем законно, — бросил зять.
— В смысле, поделить? — опешила Наташа. — А Оля с детьми где жить будут? И вообще, это родительский дом.
— Да?! — взвился зять. — А что я в него столько денег и сил вбухал, теперь не считается?!
Да у него цена на треть выросла, а ещё земля здесь подорожала — это уже городская черта теперь.
Ничего себе вы выдумали с сестрой за мой счёт поживиться!
Оля целыми днями плакала, благо сыновей отправили в летний лагерь, и они не видели всего этого дурдома — скандалов, слёз матери, криков отца.
А тут ещё любовница Василия дровишек в огонь подбросила. Заявилась к ним в дом и давай с порога выступать.
— Мы с Васей уже два года любим друг друга! — подбоченилась она. — Он бы уже давно ко мне ушёл, если бы ты в него не вцепилась! Отпусти мужика — гордость-то какая-то есть у тебя?
Стройная блондинка с ярким макияжем, она, конечно, смотрелась выигрышней рядом с Ольгой — немного располневшей, замученной бытом, работой и бесконечным ремонтом.
Наташу, которая, по счастью, в это время находилась у сестры, прямо накрыла волна возмущения.
Обычно спокойная и доброжелательная, в тот момент она едва сдерживалась, чтобы не ударить незваную гостью.
— А ну, пошла отсюда! — прошипела она с угрозой и сделала пару шагов в сторону любовницы.
Та не стала испытывать судьбу.
— Вы обе ненормальные! Но Вася всё равно будет со мной, и в этом доме я буду хозяйкой! — произнесла она скороговоркой и быстро скрылась за калиткой.
Спустя пару часов, когда Наташа с трудом успокоила расплакавшуюся сестру, в дом буквально ворвался Василий.
— Вы что тут устроили? — заорал он. — Вы зачем Любочку до слёз довели?!
— Кто такая Любочка? — удивилась Наташа. — А! Вот эта… (она добавила бранное слово)? Так нечего приходить к нам в дом со своими претензиями дурацкими.
— Это вообще не твоё дело! — взвился зять. — Чего ты припёрлась вообще?! Лезешь тут везде?!
Оля безучастно смотрела куда-то в окно и даже голову не повернула в сторону разбушевавшегося мужа.
— Моё дело, — твёрдо произнесла Наташа. — Дело моей семьи.
— Люба беременна, — вдруг заявил зять немного тише. — Если с моим ребёнком что-то случится…
— А наши сыновья не твои дети? — вдруг отмерла Оля. — Или они просто тараканы? Ты о них подумал?
— О−о−о, завела старую шарманку, — демонстративно закатил глаза Василий. — В общем, надо всё это срочно прекращать. Или судиться будем?
Не дожидаясь ответа, он вышел из дома, громко хлопнув дверью. Сёстры переглянулись — похоже, развод неизбежен.
Они решили, что некоторое время им стоит пожить вместе в городской квартире. Оля почти совсем успокоилась, но видеть мужа, а тем более его любовницу, совсем не хотела.
Она была в отпуске и через две недели собиралась поехать на море с детьми, которые как раз должны были вернуться из лагеря.
К этому времени Оля надеялась разобраться с семейными проблемами и как-то подготовиться к разговору с мальчиками.
Наташе было очень жаль сестру, которая в последнее время сама на себя стала не похожа — похудела, осунулась, смотрела каким-то тоскливым взглядом. Но хоть плакать перестала, и то хорошо.
Оля жила у неё третий день, когда, вернувшись с работы, Наташа услышала на своей кухне громкий голос соседки Нины Борисовны.
Эта грузная, одышливая женщина внешне была не слишком привлекательна, но буквально излучала энергию и оптимизм, чем многих пугала.
К сестрам она испытывала какую-то необъяснимую симпатию, и они к ней тоже хорошо относились. Значит, узнала, что Оля здесь, и зашла поболтать — это хорошо.
— Вот я и говорю, как ты так похудела, Олька? — повернулась к Наташе соседка. — А она не признаётся, зараза! Не хочет, чтобы я такой же стройной и красивой была!
На лице сестры мелькнула улыбка, и даже щёки немного порозовели — видно, Нина Борисовна смогла её расшевелить.
— Похудеешь тут, — вздохнула Наташа.
— Ну, теперь признавайтесь, что у вас случилось, — соседка перестала улыбаться. — Давайте, давайте, может, чем помогу.
Оля быстро взглянула на сестру и коротко изложила свою печальную историю.
— Так. Я правильно поняла, что Васька твой собрался дом родительский делить? — уточнила Нина Борисовна.
— Да, — Оля отвернулась к окну.
— Ну вы даёте, девчонки! — всплеснула руками соседка. — Это же с какого перепугу он дом делить собрался, если он Наташкин, насколько я помню?!
— Ну как? — старшая растерянно взглянула на младшую. — Мы же столько денег в него вложили, сил… Вася как бы имеет право…
— Как бы, — передразнила её Нина Борисовна. — А чеки, договоры с работниками у него есть?
— У меня всё. Я же всё складывала в папочку, чтобы порядок был, учёт, — всё так же растерянно ответила Оля.
— Ну и всё! — хлопнула ладонью по столу соседка. — Спрячь эту папку, а лучше — сожги! Разделите эту квартиру, если у него совести хватит детей своих жилья лишать, да и всё! Кстати, он вообще на неё право имеет? Это же вроде подарок ваших родителей.
— Имеет, — кивнула Наташа. — У него там доля есть. Никто же не думал…
— Это как-то не по-человечески… — протянула старшая.
— Знаешь что, Оль!.. — практически одновременно воскликнули Оля с Ниной Борисовной и понимающе переглянулись.
— А по-человечески жену и детей после стольких лет бросать? — продолжила соседка. — Да ещё менять на какую-то швабру? Да ещё и на имущество претендовать! Вот же …!
— Нина Борисовна! — ахнула Оля вроде бы возмущённо, но не удержалась от смешка.
И вдруг они все трое дружно расхохотались.
— Я тебе точно говорю — так и сделай, — резюмировала соседка, когда все отсмеялись. — У меня друг — юрист, — подмигнула она сёстрам. — Поможет, если что.
— Правда, Оль, — поддержала её Наташа. — А дом потом продадим, нам обеим на квартиры хватит. Или хочешь — будем жить там все вместе.
— Ну уж нет. Тебе замуж ещё выходить, — заявила Оля. — И не делай такое лицо — я тебе точно говорю, — обняла она сестру.
Василий, конечно, был несказанно удивлён их решением. Грозился, что в суде он им всем устроит, а нет — так сожжёт этот дом нафиг!
Но после разговора со знакомым Нины Борисовны немного поутих. Правда, от своей доли в квартире не отказался, и Оле пришлось взять кредит, чтобы выкупить её у бывшего мужа.
Впрочем, после продажи дома и этой квартиры каждая из сестёр обзавелась собственным жильём, и кредит тут же погасили. Живут они теперь в соседних домах и верят, что всё в их жизни будет хорошо.
Брак по расчету