— Мам, мы сами разберемся, — неловко пробормотал Максим. — Не волнуйся.
— Как это — не волнуйся? — всплеснула руками Елена Сергеевна. — Молодая жена должна следить за хозяйством!
София развернулась и ушла на кухню. Там хотя бы можно было спрятаться за чашкой кофе и книгой.
София замерла у зеркала в ванной, держа в руках тюбик крема для лица. Из спальни доносился знакомый шорох — свекровь перетряхивала постельное белье.
Каждое утро одно и то же. Каждое утро вторжение под видом заботы.
София сжала зубы и принялась считать до десяти.
— София! — донесся голос Елены Сергеевны из спальни. — Почему у вас тут такой беспорядок?
Четыре. Пять. Шесть…
— Максим! — теперь свекровь кричала сыну. — Иди сюда!
София выдохнула и вышла из ванной. В коридоре столкнулась с мужем — растрепанный, в одних трусах.
— Что опять? — пробормотал Максим, почесывая затылок.
— То же, что всегда, — коротко ответила София.
Елена Сергеевна появилась в дверном проеме их спальни с охапкой белья в руках. Волосы собраны в тугой пучок, халат застегнут до подбородка — боевая готовность.
— Максим, в твоей комнате такой беспорядок! — заявила она.
София почувствовала, как внутри поднимается знакомая волна раздражения. Не «ваша комната», а «комната Максима».
— Мам, мы сами разберемся, — неловко пробормотал Максим. — Не волнуйся.
— Как это — не волнуйся? — всплеснула руками Елена Сергеевна. — Молодая жена должна следить за хозяйством!
София развернулась и ушла на кухню. Там хотя бы можно было спрятаться за чашкой кофе и книгой.
Максим пришел через десять минут — умытый, причесанный, в рубашке и брюках. Поцеловал мать в щеку, как делал каждое утро.
— Омлет сделать? — спросила Елена Сергеевна, суетясь у плиты.
— Некогда, опаздываю. — Максим схватил кусок хлеба, намазал маслом. — Соф, ты со мной?
— Нет, у меня сегодня удаленно все.
София не поднимала глаз от книги. В голове крутилась мысль о съемной квартире. Хотя бы однокомнатная. Хотя бы на окраине. Лишь бы без постоянного надзора.
— Кстати, — Елена Сергеевна обернулась к невестке, — София, ты опять творог не тот купила. Я же говорила — «Простоквашино».
— Хорошо, — коротко ответила София.
— И еще. Ту юбку, что ты вчера носила — она коротковата для замужней женщины.
Максим замер с куском хлеба у рта. Посмотрел на жену, потом на мать.
— Мам, это уже перебор, — тихо сказал он.
— Какой перебор? — возмутилась Елена Сергеевна. — Хочу, чтобы о нашей семье хорошо отзывались!
София встала из-за стола. Больше она не выдержит. В своей квартире она могла ходить в чем хотела.
Могла не завтракать, если не голодна. Могла покупать любой творог или вообще не покупать его.
— Мне пора работать, — сказала она.
Максим догнал ее в коридоре.
— Соф, потерпи еще немного, — прошептал он. — Я получу повышение, снимем что-нибудь. Она просто привыкла так…
— Максим, она проверяет содержимое моей тумбочки! Переставляет мою косметику!
— Ну и что? Пусть переставляет.
София посмотрела на мужа и поняла — он действительно не понимает. Вырос в этом, привык.
— Забудь, — устало сказала она.
Максим поколебался.
— Вечером поговорим, хорошо?
София кивнула, хотя знала — бесполезно.
Она заперлась в спальне под предлогом работы. В час дня Елена Сергеевна постучала в дверь.
— София, я иду в магазин. Вам что-то купить?
— Спасибо, ничего не нужно.
— Как это — ничего? А молоко? А хлеб? А на ужин что готовить будем?
— Елена Сергеевна, я сама схожу вечером.
— Я же сейчас все равно иду, мне не трудно.
— Но мне хочется самой выбрать продукты.
Елена Сергеевна нахмурилась.
— Что за капризы? Еда — она и есть еда. Главное, чтобы свежая была.
София почувствовала, как сжимаются кулаки. Капризы.
Елена Сергеевна ушла, и София выдохнула. Наконец-то тишина. Наконец-то можно расслабиться. Она включила музыку, заварила кофе покрепче и села к компьютеру. Работа отвлекала, заставляла думать о других вещах.
Но через час музыка оборвалась. В замке повернулся ключ.
— София! — позвала Елена Сергеевна. — Иди помоги разобрать продукты!
София закрыла глаза и досчитала до десяти. Потом встала и пошла на кухню.
— А это что? — спросила София, увидев незнакомую упаковку.
— Стиральный порошок. — Елена Сергеевна посмотрела на невестку с легким укором. — Тот, что ты покупаешь, плохо отстирывает. Я заметила пятна на Максимовых рубашках.
— Я стираю.
— Видимо, не так. Опыта маловато.
София взяла упаковку молока и поставила в холодильник. Руки дрожали от сдерживаемого гнева.
— Елена Сергеевна, — медленно проговорила она, — я справлюсь сама.
— Конечно, — согласилась свекровь. — Просто есть нюансы.
— Но это наши с Максимом вещи.
Елена Сергеевна отложила пакет с гречкой и внимательно посмотрела на Софию.
— Что ты хочешь сказать?
— Что я могу сама следить за вещами мужа.
— Ах вот что! — Елена Сергеевна выпрямилась. — Ты против моей помощи?
— Я за то, чтобы у нас было личное пространство.
— Слова-то какие умные! — фыркнула Елена Сергеевна.
София промолчала. Елена Сергеевна воспринимала любую попытку обозначить границы как неблагодарность.
Вечером, когда Максим вернулся с работы, она попыталась заговорить с ним еще раз.
— Макс, мне нужно с тобой поговорить.
Максим отложил вилку и посмотрел на жену.
— И что именно тебе не нравится?
— Она лезет во все. Проверяет каждую покупку, переставляет мои вещи, комментирует мою одежду…
— Соф, ну, мама привыкла быть хозяйкой. Ей трудно смириться с тем, что в доме появился еще один человек.
— А мне трудно смириться с тем, что у меня нет дома.
— Как это нет? — искренне удивился Максим. — Ты живешь здесь, это твой дом.
— Нет. Это дом твоей матери, где мне разрешено находиться. При условии, что я буду следовать ее правилам.
Максим задумался. София видела, что он пытается понять ее точку зрения, но не может.
— Ладно, — сказал он наконец. — Поговорю с ней. Попрошу быть… деликатнее.
София кивнула, но особых надежд не питала.
На следующее утро все повторилось с пугающей точностью. София терпела, но чувствовала — еще немного, и взорвется.
Копилась усталость, раздражение, безысходность. Хотелось закричать, хлопнуть дверью.
А потом случилось то, что окончательно переполнило чашу.
София пришла с работы и обнаружила Елену Сергеевну в их спальне. Свекровь стояла у открытого шкафа с коробкой в руках.
— Что Вы делаете? — резко спросила София.
— Пыль вытираю, — невозмутимо ответила Елена Сергеевна. — На верхних полках такая грязь! Когда ты последний раз убиралась?
— Елена Сергеевна, это наши личные вещи.
— Какие такие личные? — Елена Сергеевна покопалась в коробке и достала оттуда фотографию. — А это что?
София похолодела. Фотография… Она забыла про эту коробку на верхней полке. Там лежали старые снимки, документы, мелочи из прошлой жизни.
На фотографии София была в красивом голубом платье, рядом стоял молодой мужчина. Они целовались.
— Объясни немедленно! — потребовала Елена Сергеевна, размахивая снимком. — Кто этот мужчина?
— Отдайте фотографию.
— Как ты смеешь? Это измена!
— Что?
— Не прикидывайся! Вот доказательство — ты целуешься с другим!
В коридоре послышались шаги. Максим вернулся с работы.
— Максим! — заорала Елена Сергеевна. — Смотри, что я нашла!
Максим появился в дверях спальни.
— Что происходит? — спросил он.
— Твоя жена нас обманывает! — Елена Сергеевна сунула ему фотографию под нос. — Вот, смотри! У нее любовник!
Максим взял снимок, изучил его. На лице появилось недоумение.
— Соф, что это?
София смотрела на мужа и видела в его глазах сомнение.
— Я не буду оправдываться, — тихо сказала она.
— Как это — не будешь? — взвилась Елена Сергеевна. — Максим, ты слышишь? Она даже объяснить не хочет!
— Соф, скажи что-нибудь, — попросил Максим.
— Это моя жизнь. — София забрала у него фотографию. — Я сама решаю, что рассказывать, а что нет.
— Вот как! — Елена Сергеевна всплеснула руками. — Значит, обман!
— Это не обман. Это право на приватность.
— На что? — не поняла Елена Сергеевна.
— На то, чтобы иметь что-то свое. Что-то, во что никто не лезет.
София развернулась и начала доставать из шкафа вещи. Максим смотрел на нее во все глаза.
— Соф, ты что делаешь?
— Собираюсь. Мы уезжаем.
— Куда?
— Пока не знаю. В гостиницу. Потом снимем что-нибудь.
— Из-за фотографии?
София остановилась, посмотрела на мужа.
— Не из-за фотографии. Из-за того, что твоя мать роется в наших вещах. Из-за того, что ты ей это позволяешь.
Максим молчал. Елена Сергеевна причитала:
— Максим! Она же тебя обманывает!
— Мам, помолчи, — устало сказал Максим.
— Что значит — помолчи? Я мать! Я имею право…
— Ты не имеешь права рыться в наших вещах! — внезапно рявкнул Максим.
Елена Сергеевна опешила. Сын никогда на нее не кричал.
— Максим…
— Хватит! Ты перешла границы.
София продолжала складывать вещи. Максим подошел к ней.
— Ты правда хочешь уехать?
— Да.
Елена Сергеевна стояла в дверях:
— Максим, опомнись! Это твой дом! Я твоя мать!
У двери София обернулась к свекрови.
— Пять лет назад мой первый муж погиб в автокатастрофе в день нашей свадьбы.
Елена Сергеевна разжала пальцы. Фотография упала на пол…
В такси Максим взял жену за руку.
— Почему ты не сказала раньше?
— Потому что это было мое право — сказать или не сказать.
Максим кивнул. Кажется, наконец понял.
Подруга-завистница