Олеся проснулась от настойчивого звонка телефона. Семь утра воскресенья. На экране высвечивалось имя свекрови — Тамара Аркадьевна звонила уже третий раз подряд.
— Олесенька, вставай! — голос был бодрый и командный. — Артёмкин день рождения сегодня, дел невпроворот! Я уже встала, завтрак готовлю.
— Доброе утро, Тамара Аркадьевна, — Олеся потёрла глаза. — Сейчас встаю.
— И правильно! А то день пролетит незаметно. Гости к двум начнут собираться, а мы ещё ничего не приготовили.
Олеся положила трубку и потянулась. Семь лет Артёмке исполняется — её старшему сыну. Её свекровь, Тамара Аркадьевна планировала большой семейный праздник уже две недели, обзванивала родственников и знакомых, составляла меню, заказывала торт в дорогой кондитерской.
Для неё дни рождения внуков были особыми событиями, возможностью показать себя гостеприимной хозяйкой.
В зеркале прихожей отражалась женщина тридцати шести лет с усталыми глазами и фигурой, которая после вторых родов стала совсем не такой, как раньше. Плечи шире, бёдра округлее, живот мягкий.
Олеся вздохнула — килограммы прилипли намертво, несмотря на все попытки от них избавиться. Спортзал два раза в неделю, правильное питание, отказ от сладкого — ничего не помогало. Видимо, гормоны после родов так перестроились, что организм цеплялся за каждый грамм жира.
— Олесенька, ты где? — донеслось из кухни. — Завтрак стынет!
— Иду, иду!
На кухне Тамара Аркадьевна уже хлопотала у плиты в своём любимом фартуке с цветочками. Стол был накрыт. Игорь, муж Олеси, ушёл рано утром за продуктами в гипермаркет.
— А ты сегодня что есть будешь? — спросила свекровь, оценивающе глядя на невестку. — Я овсянку на воде сварила. Полезно и некалорийно.
— Спасибо, овсянку можно.
— Правильно! А то сегодня праздник, соблазнов много будет. Нужно заранее подготовиться, чтобы не сорваться.
Олеся села за стол и взяла ложку. Что означает «подготовиться», она знала прекрасно — меньше есть, от сладкого отказываться, за фигурой следить. Всегда одно и то же.
— Кстати, — продолжила Тамара Аркадьевна, садясь напротив, — вчера встретила во дворе Наташу из девятой квартиры. Помнишь её? Толстенькая была всегда. Так она похудела за последние полгода! Не узнать просто. Говорит, села на строгую диету — никаких углеводов после двух дня, сладкое исключила полностью. И результат налицо — муж теперь от неё не отходит, букеты дарит.
— Мм-хм, — промычала Олеся, жуя безвкусную кашу.
— А ты всё откладываешь. «Вот начну с понедельника, вот после праздников, вот после отпуска». Когда же, Олесь? Игорь ведь мужчина молодой, привлекательный. Конечно, он тебя любит, но мужчины всё-таки любят глазами. Им хочется рядом видеть красивую жену. Это естественно.
— Мам, Игорь никогда не жаловался на мой вес…
— Мужчины не жалуются, дорогая. Они просто начинают смотреть по сторонам. Лучше предупредить проблему, чем потом её решать. Я в твоём возрасте за собой строго следила — и результат налицо. Мне шестьдесят два года, а фигура как у тридцатилетней.
Свекровь действительно была очень худой, почти костлявой. И этим невероятно гордилась, при любом удобном случае подтягивала кофточку, чтобы показать плоский живот, или поправляла юбку на узких бёдрах.
— Ладно, — Олеся допила чай, — мне пора готовить начинать. Гости не будут ждать.
— Конечно, конечно! А я сейчас за тортом съезжу. Заказывала в кафе, помнишь? Игорь денег дал — не пожалел. Фотографию присылали — произведение искусства настоящее! Три яруса, белая мастика, голубые звёздочки, фигурки машинок из сахарной пасты. Две с половиной тысячи стоит, но для любимого внука ничего не жалко.
К десяти утра Олеся была по локти в готовке. Резала салаты — оливье с докторской колбасой, цезарь с курицей, греческий с брынзой. Мариновала свинину для запекания, готовила фаршированные яйца, нарезала овощные тарелки, делала канапе с красной рыбой. На плите булькала картошка для пюре, в духовке румянилась курица с овощами.
Тамара Аркадьевна ходила рядом, заглядывала через плечо, давала советы и делала замечания.
— А салат с майонезом обязательно делать? — спросила она, наблюдая, как Олеся заправляет оливье. — Очень уж жирный получается. Может, его поменьше сделаешь?
— Артёмка оливье любит больше всего. Всегда просит на день рождения.
— Ну пусть дети едят, им можно. А взрослым лучше что-то более диетическое. Овощной салатик с оливковым маслом, например. И тебе особенно полезнее будет — ты же стараешься привести фигуру в порядок.
— Хорошо, сделаю и лёгкий салат тоже.
— Молодец! Главное — себя контролировать постоянно. Расслабишься на минуту — и все старания насмарку. Я помню, как в молодости следила за каждым кусочком.
Олеся молча продолжала готовить. За окном светило солнце, во дворе играли дети, где-то лаяли собаки. Обычный воскресный день, если бы не постоянные напоминания свекрови о весе, диетах и мужских предпочтениях.
— Ой, совсем забыла! — Тамара Аркадьевна хлопнула себя по лбу. — Мне же ещё за тортом ехать! Уже половина одиннадцатого, а в кондитерской очередь бывает. Ты тут без меня справишься?
— Конечно, справлюсь.
— Отлично! А дома постарайся не перекусывать лишнего. Знаю я, как это бывает — готовишь, пробуешь постоянно, а к вечеру уже наелась. Лучше потерпи до прихода гостей.
Когда свекровь ушла, Олеся наконец смогла вздохнуть спокойно. Включила музыку, открыла окно — стало легче дышать без постоянных «полезных» советов.
К половине двенадцатого Тамара Аркадьевна вернулась с огромной белой коробкой, перевязанной атласной лентой.
— Смотри, какая красота! — она осторожно развязала ленту и приподняла крышку.
Торт действительно был впечатляющий. На верхнем ярусе золотыми буквами была выведена надпись «Артёмчику — 7 лет».
— Вау! — восхитилась Олеся. — Действительно очень красиво!
— Правда? Мастер полдня работал, говорит. А главное — всё натуральное, без химии и консервантов. Хотя, конечно, калорийный очень. Сливочный крем, бисквит на масле, сахар. Нам с тобой нужно будет осторожнее с ним обращаться.
— Почему это нам?
— Ну как почему? — засмеялась свекровь. — Ты же стараешься похудеть! А я в нашем возрасте каждый лишний грамм чувствую сразу. Один кусочек такого торта — и сразу на талии отражается. Молодым можно всё, а мы должны голову включать.
Олеся промолчала, продолжила заниматься салатами. В животе неприятно ёкнуло — день только начался, а намёки на её фигуру уже пошли полным ходом.
К часу дня начали приезжать первые гости. Тётя Света — младшая сестра Тамары Аркадьевны, худощавая женщина пятидесяти лет с острыми чертами лица и привычкой всех язвительно оценивать. С ней приехали её двое детей — Максим шестнадцати лет и Лера четырнадцати, оба долговязые, как жерди, и постоянно что-то жующие.
— Олесечка, привет! — тётя Света окинула хозяйку оценивающим взглядом с головы до ног. — А ты как? Как дела? Всё пытаешься в форму прийти?
— Стараюсь, — неопределённо ответила Олеся.
— А результат-то есть? — прищурилась Света. — По мне, так всё примерно одинаково. Может, метод поменять? А то время идёт, а изменений не видно.
— Я ей то же самое говорю! — сразу подключилась Тамара Аркадьевна. — Но она всё оправдания находит. То грудное кормление мешает, то времени нет на спорт, то ещё что-нибудь.
— Да какое кормление! — отмахнулась тётя Света. — Ребёнку уже два года! Пора бы серьёзно взяться за себя. А то заплывёшь вся окончательно, мужики, знаешь ли, любят стройных — это физиология такая. Ничего не поделаешь.
— Конечно! — согласилась свекровь. — Я Игорю недавно намекнула — может, жену в спортзал записать? А он говорит: «Пусть сама решает». Деликатный очень. Но я-то вижу, как он иногда на стройных девушек поглядывает. Мужчина же, в конце концов.
Олеся почувствовала, как лицо заливает краской. Неужели Тамара Аркадьевна действительно обсуждала её фигуру с мужем? И ещё рассказывает об этом при посторонних!
— Ладно, я на кухню пойду, доготавливать, — пробормотала она и быстро ушла.
За спиной продолжался разговор:
— А помнишь Галку? Тоже после родов сильно поправилась, а потом взяла себя в руки. Село на диету жёсткую — только морковка и курица, никаких углеводов. Сейчас вон какая стройняшка стала! Муж от неё души не чает.
— То-то и оно! — поддакнула Тамара Аркадьевна. — Захотела — и смогла. А наша Олеська всё никак не соберётся. Жалко смотреть — девка молодая, красивая была, а сейчас…
— Время ещё есть исправить, — философски заметила тётя Света. — Главное — желание иметь. А то потом будет поздно.
Олеся стояла у плиты и чувствовала, как внутри всё сжимается от обиды. Говорят о ней, у неё за спиной. Обсуждают её тело, её привлекательность, строят план по её «исправлению». А она должна молча это слушать и благодарить за заботу.
К двум часам квартира наполнилась гостями. Приехали двоюродные братья Игоря со стороны отца — Серёга с женой Аней и детьми, Виктор со своей новой подругой Машей. Соседки Тамары Аркадьевны — Валентина Иосифовна из седьмой квартиры и Зинаида Фёдоровна из восьмой, обе пенсионерки, большие любительницы посплетничать и пообсуждать. Дальние родственники — троюродная сестра свекрови Надя с мужем и сыном-студентом, тётя Лида с дочерью и внучкой.
Квартира гудела от голосов, смеха, детского визга. Малыши носились по комнатам, играли в прятки, рассматривали Артёмкины подарки. Взрослые расселись за большим столом, который пришлось составить из обеденного и раздвижного журнального.
— Какие шикарные салатики! — восхитилась Валентина Иосифовна, пробуя цезарь.
— Олесечка, ты прямо волшебница! — подхватила Аня. — Всё так красиво оформлено!
— Это я её всему научила, — с гордостью заявила Тамара Аркадьевна. — Когда в нашу семью пришла, даже яичницу толком пожарить не умела. А теперь посмотрите — настоящий повар!
— А курочка какая нежная! — похвалила Зинаида Фёдоровна.
— Это мой фирменный рецепт, — не упустила возможности похвастаться свекровь. — Секрет в специальном маринаде. Я Олесе все тонкости объяснила, показала.
Олеся молча носила блюда с кухни, подливала компот и морс детям, ви..но взрослым, убирала грязную посуду. Сама за стол не садилась — было некогда, да и привычка уже выработалась. На всех семейных праздниках у свекрови она играла роль официантки.
— Олесь, а ты почему не ешь ничего? — обратила внимание Маша, подруга Виктора.
— Да некогда пока, всех обслуживаю.
— А может, и правильно, — громко сказала Тамара Аркадьевна так, чтобы все слышали. — Перед праздничным столом лучше не наедаться заранее. А то потом тяжесть в желудке будет, переесть можно.
— Это точно, — согласилась тётя Света, многозначительно посмотрев на невестку. — Особенно тем, кто за фигурой следит, правда Олесь.
Все невольно посмотрели на Олесю. Она почувствовала, как щёки вспыхивают от стыда. Опять. При всех. Намёк на то, что ей нужно есть поменьше.
— Мам, а когда торт будет? — подбежал к ней Артёмка с шоколадом на губах. — Все ребята спрашивают!
— Сейчас, солнышко. Только сначала нужно место на столе освободить.
— Ура! Торт! — закричали дети хором.
Олеся начала активно убирать со стола грязную посуду, освобождать место для десерта. Гости оживились — все с нетерпением ждали обещанного кондитерского шедевра.
— А где же торт? — спросила любопытная Валентина Иосифовна. — Тамара, ты же говорила, что заказывала какой-то особенный!
— На кухне стоит, — гордо ответила свекровь. — Произведение искусства настоящее! Олесь, принеси, давай, покажи всем красоту.
— Конечно, сейчас.
Олеся пошла на кухню и осторожно взяла тяжёлую коробку с тортом. Трёхъярусное творение действительно выглядело впечатляюще — белоснежное, с голубыми звёздами, блестящими серебряными шариками и яркими машинками из мастики. Понесла его в комнату, но у самого входа Тамара Аркадьевна остановила её:
— Стой-стой! А давайте сначала все вместе сфотографируемся с именинником, а потом уже торт ставить. А то пока будем фотографироваться, крем может подтаять от тепла.
— Точно! — поддержала Надя. — Сначала фотосессия, потом десерт.
Следующие полчаса ушли на бесконечные фотографии. Артёмка позировал с подарками — новым велосипедом, конструктором, набором машинок. Гости делали селфи, групповые снимки, снимали видео для социальных сетей. Дети успели устроить мини-концерт, исполнив «Каравай» и «Пусть бегут неуклюже».
Торт всё это время терпеливо ждал своего часа в коробке на кухонном столе.
— Всё, наигрались! — объявила наконец Тамара Аркадьевна, просматривая сделанные фотографии. — Теперь можно и к главному событию приступать — дегустации торта!
— Ура! — радостно закричали дети.
— Олесь, неси скорее нашего красавца! — попросили гости.
Олеся пошла на кухню и принесла торт. Гости оживились, дети запрыгали от восторга.
— Ой, какая красота! — ахнули все хором. Достали телефоны и начали фотографировать.
— Давайте скорее пробовать! — попросили дети.
Олеся взяла нож, приготовилась резать, но тут зазвонил её мобильный телефон. На экране высветилось имя начальника.
— Извините, это работа, — обратилась она к гостям. — Видимо, срочный вопрос. Буквально пять минут.
Но разговор затянулся почти на четверть часа. Какие-то проблемы с документами, которые нужно было срочно решить к понедельнику.
Когда Олеся наконец закончила разговор и вернулась в гостиную, торт уже был разрезан и почти съеден. На тарелке осталось три-четыре кусочка.
— Ой, все уже попробовали? — спросила она. — А мне какой кусочек взять?
— А тебе зачем? — удивилась тётя Света. — Ты же стараешься похудеть. Торт очень калорийный.
— Да, Олесь, — поддержала Тамара Аркадьевна. — Ты же следишь за фигурой. Зачем сбиваться?
— Но это же праздник…
— Именно! — встряла тётя Света. — Праздник — не повод забывать о здоровье. Я вот тоже отказалась от второго кусочка.
— Правильно, — одобрила свекровь. — А тебе и вовсе лучше воздержаться. Силу воли тренировать нужно.
Олеся растерянно смотрела на остатки торта, который она же и принесла.
— Олесь, убери остатки в холодильник, — распорядилась Тамара Аркадьевна. — Все наелись. Да и чтобы тебе глаза не мозолил.
Олеся взяла тарелку с оставшимися кусками торта, понесла на кухню. Открыла холодильник, начала аккуратно пристраивать тарелку на полку. Тамара Аркадьевна направилась за ней и крикнула в спину.
— Ты там лишнего не ешь, — сказала она, наблюдая, как невестка ставит тарелку в холодильник. — Тётя Света потом унесёт детям. Мы все запомнили, сколько там оставалось!
Олеся замерла, держа тарелку на весу. Слова свекрови ударили как пощёчина.
— Что вы сказали?
— Ну да! — Тамара Аркадьевна пожала плечами, словно речь шла о чём-то само собой разумеющемся. — Света с утра просила — можно ли кусочки её детям домой унести? У них финансы тяжёлые сейчас. А тебе всё равно нельзя— ты же стараешься похудеть.
— Мне нельзя есть торт на дне рождения собственного сына?
— А зачем тебе? — искренне удивилась свекровь. — Только силу воли подорвёшь. Лучше характер проявить — покажи пример сыну.
Олеся медленно поставила тарелку в холодильник. Пальцы дрожали от злости и унижения.
— Хорошо. Понятно.
Она закрыла дверцу холодильника, постояла несколько секунд, глядя на белую поверхность с детскими рисунками и магнитиками. Потом резко развернулась, распахнула дверцу и достала тарелку с тортом обратно.
— Олеся! — ахнула Тамара Аркадьевна. — Что ты творишь?!
— Ем торт, — спокойно ответила Олеся, отрезая себе большой кусок. — На дне рождения своего сына.
Она откусила. Сладкий, воздушный, с нежным кремом — именно такой, каким должен быть праздничный торт.
— Но ты же худеешь! Тебе нельзя! — растерянно воскликнула свекровь.
— Нет, — Олеся прожевала и проглотила. — И вы мне больше в рот не заглядывайте и не считайте, что я ем. Я живу. А это включает в себя право есть торт на празднике моего ребёнка.
— Это безответственность!
— Безответственность? — Олеся повернулась к свекрови. — Это вы мне мозг выносите своими диетами! А сегодня вообще красота — торт на день рождения моего сына есть нельзя! Я весь день ничего не ела! Вы каждую крошку считаете!
— Я о тебе забочусь! Неблагодарная!
— Заботитесь? Вы меня при всех стыдите! «Тебе нельзя, как же фигура!» А теперь ещё и остатки под замок?
— Не кричи! Гости услышат!
— А мне плевать! Пусть слышат!
Тамара Аркадьевна открыла рот. Таких слов от покорной невестки она явно не ожидала.
Олеся взяла тарелку с остатками торта и направилась в гостиную.
— Артёмка! — позвала она. — Кто ещё хочет добавки?
— Я! Я! — радостно закричали дети, подбегая к ней со всех сторон.
— И мне кусочек! — попросила Аня.
— Ой, а можно и мне? — спросила Маша. — Такой вкусный!
Олеся щедро раздавала торт всем желающим. Дети визжали от восторга, взрослые благодарили. На лице Тамары Аркадьевны, стоящей в дверях кухни, застыло выражение крайнего недовольства — губы поджаты, брови нахмурены.
Тётя Света сидела на диване с кислым лицом, наблюдая, как исчезают последние кусочки торта.
— А моим детям что останется? — спросила она с обидой в голосе.
— Извините, тётя Света, — улыбнулась Олеся, показывая пустую тарелку. — Ничего не осталось. Все съели с удовольствием.
— Но я же просила Тамару…
— А в следующий раз не просите, — перебила её Олеся. — Торт покупался для именинника и его гостей.
Артёмка подбежал к маме, весь перемазанный кремом и счастливый.
— Мама, спасибо за торт! Он самый вкусный!
— Пожалуйста, солнышко, — Олеся обняла сына. — Это твой день рождения, и ты должен быть счастлив.
К концу вечера гости начали расходиться. Прощались, благодарили за угощение, хвалили праздник. Тётя Света с детьми ушла одной из первых, едва попрощавшись.
Когда за последними гостями закрылась дверь, Тамара Аркадьевна села на кухне с видом глубоко оскорблённого человека.
Олеся мыла посуду в раковине, не оборачиваясь.
— Знаете что, Тамара Аркадьевна!? В следующий раз думайте о своём благе. А за моё я сама отвечаю. И нечего мне попрекать куском торта на празднике моего сына. И вообще — я сама разберусь что мне есть, а что не есть. Вам понятно?
— Делай что хочешь!
Свекровь хлопнула дверью и больше не смела говорить о её весе.
Деньги для мамочки