Елена сидела на кухне и размышляла о том, как часто её жизнь крутилась вокруг мелочей, которые в какой-то момент становились слишком важными. Например, вот эта микроволновка. Она покупала её несколько лет назад, собираясь сделать себе маленькое удобство в жизни. Но так и не использовала. Каждый раз она отложила на завтра, на послезавтра, всё больше убеждая себя, что не особо-то и нуждается в новом бытовом приборе. Тем более, на кухне всегда было столько места для всех этих «бесполезных» вещей.
И вот теперь пришла её сестра с мужем — Ольга и Артём — и, как всегда, начала придираться. Тема с микроволновкой всплыла так же неожиданно, как и всё в их общении.
– Ты чего, её всё-таки не включаешь? – с искренним удивлением спросил Артём, стоя в дверях кухни. Он выглядел так, будто микроволновка была чем-то сродни драгоценности, которой не хватало в их доме.
– Да нет, не использую, — ответила Елена, стараясь не выдать своего раздражения. — Пожалуй, и не буду использовать, не думаю, что это мне нужно.
– Так это ж тебе для удобства, а ты не пользуешься! — вмешалась Ольга, сворачивая с дороги к холодильнику. — Понимаешь, микроволновка, это ведь такое… ну, как бы, даже… не то чтобы элемент роскоши, но облегчение быта. Ты ведь все эти кулинарные ужасы без неё так и не преодолела, а она стоит тут, как напоминание.
Елена вздохнула и покачала головой, но не стала спорить. Как всегда. С её сестрой и её мужем вообще было трудно спорить — они всегда говорили с такой уверенностью, что будто бы все их слова — это не просто мнение, а аксиомы. К тому же, между ними и Еленой была ещё одна проблема — бесконечное чувство вины, которое она сама себе навязала. Глупая привычка уступать, избегать конфронтации.
– Я подумала, может, заберём её к себе? — предложил Артём, подсаживаясь на стул рядом с сестрой. — Ну, ты же не пользуешься. Мы давно хотели себе такую, и место есть.
Елена замерла, не зная, как реагировать. Так просто и уверенно они всегда вторгались в её пространство. Она пыталась представить, как они заберут эту микроволновку, и как потом каждый раз, когда она будет сидеть в своей кухне, будет думать, что осталась без маленького удобства. Она кивнула, соглашаясь. Ведь, на самом деле, разве это было чем-то важным?
– Подумаешь, это же просто бытовая техника, – сказала она себе. – Ну, не пользуюсь, и ладно.
Но, как только они ушли, чувство неладного оставалось. Ольга и Артём всегда умели заставить её чувствовать себя неловко, как если бы она была виновата в том, что просто не использовала вещи, которые они считали важными. Елена начала понимать, что с каждым таким «маленьким» шагом её границы отодвигаются всё дальше и дальше.
Часто ли она будет спорить, если и микроволновка не имеет значения? Конечно, нет. Но, возможно, в следующий раз их требование будет не таким безобидным.
Прошло несколько недель, и жизнь в доме Елены, кажется, снова вошла в привычное русло. Микроволновка отсутствовала на своём месте, и, несмотря на то, что она не использовала её с момента того разговора, пустота в углу кухни всё равно напоминала о потере чего-то своего. Но это было только начало. Артём и Ольга, похоже, постепенно начали осваиваться в её жизни с гораздо большим энтузиазмом, чем Елена могла ожидать.
Однажды, когда Елена вернулась с работы, её встретила очередная неожиданность. На столе, как-то неуместно и беспорядочно, стояли две большие коробки, привезённые с дачи её сестры.
– О, ты уже дома? Слушай, у нас тут есть пару вещей, которые тебе подойдут! — Ольга сказала это, как всегда, с таким видом, что даже не оставалось места для возможного отказа.
– Что это? — Елена не понимала, что происходит. Она была устала, её голова болела от шумного рабочего дня, и теперь ещё и эта коробка.
– Ну как, для дачи! Мы тут разгребали, и оказалось, что у нас лишнее. Вот тебе несколько кастрюль, лишние полотенца. Это же всё пригодится! — сказала Ольга, без всякого смущения вытаскивая из коробок старую кухонную утварь и ложа её прямо на стол.
– Но у меня всего этого хватает, — попробовала возразить Елена.
– Ну, что ты! Мы же тебе всё для удобства, – продолжала Ольга, даже не замечая, что её слова не производят должного эффекта. — Да и вообще, ты же как-то не очень часто покупаешь что-то новое, всё из старого пользуетесь. Вот мы и решили, что тебе не будет лишним.
Елена снова почувствовала, как её личные границы отодвигаются. Ведь она никогда не говорила, что нуждается в этих вещах, но вот они — уже в её доме. Это было не просто благодеяние, а прямо навязывание. Она могла бы отказаться, но не стала. Чувство вины снова одерживало верх.
Когда она тихо убирала кастрюли и полотенца в шкаф, Артём подошёл к ней с едва заметной улыбкой.
– Вот видишь, как здорово! Ты не знал, что это тебе нужно, а оно оказалось таким полезным, — сказал он, при этом поглядывая на её лицо с интересом.
Елена пыталась сгладить свои чувства, но внутри она всё больше ощущала, как её жизнь становится чужой. Всё, что они привозили, забирали, предлагали — было навязано. Их забота, казалось, заключалась только в одном: взять и сделать так, как им хочется. Всё ради её «удобства», конечно.
Прошло ещё несколько дней, и напряжение в семье нарастало. Елена вновь не выдержала и решила поговорить с мужем, Дмитрием, который всегда был тем, кто спокойно мог анализировать ситуацию.
– Ты заметил, что они как-то слишком часто начали вмешиваться в нашу жизнь? — сказала она вечером, когда он возвращался с работы. — Ольга с Артёмом постоянно что-то приносят, забирают. И мне это не нравится.
Дмитрий задумался, а потом пожал плечами.
– Ну, а что тут такого? Они же не воровали у тебя ничего. Наверное, действительно хотят помочь. И тебе, может быть, это и к лучшему.
– Помочь? — Елена ощутила, как растёт раздражение. — Но они же не спрашивают, нужно ли мне это. Всё навязывают! Я просто не знаю, как быть, я не хочу постоянно чувствовать себя в долгу перед ними.
Дмитрий снова задумался, но в этот раз его взгляд стал более настороженным.
– Ты должна как-то установить границы, понимаешь? Они не могут всегда думать, что знают, что лучше для тебя.
Елена тяжело вздохнула. Да, она понимала это, но как начать? Ведь ещё вчера ей казалось, что их помощь — это просто доброе желание, и она не обращала внимания. Но сейчас всё начало складываться в нечто большее — она ощущала давление, которое становилось всё более явным и невыносимым.
В тот вечер, возвращаясь с работы, Елена заметила в коридоре ещё одну коробку, привезённую Ольгой. На этот раз внутри оказалась старинная вешалка, какая-то безделушка с дачи.
– Ты не против, если мы оставим её у тебя? — спросила Ольга, словно и не спрашивая.
Елена чувствовала, как комок нарастает в её горле, но ничего не сказала. Сколько ещё она будет терпеть?
Дни продолжали тянуться, и каждое новое вмешательство Ольги и Артёма вызывало у Елены всё больше беспокойства. Она становилась всё более раздражённой, но в то же время чувствовала, как её внутренняя скромность и желание не создавать конфликтов сдерживают её. Ольга с Артёмом продолжали наступать на её границы, и хотя Елена интуитивно чувствовала, что должна что-то с этим делать, она не могла найти слов. Муж Дмитрий продолжал её поддерживать, но его спокойствие в подобных ситуациях иногда казалось ей наивным.
В тот вечер, когда Ольга снова появилась с коробкой, в которой, как оказалось, была старая лампа и несколько жестяных банок с вареньем, Елена не смогла сдержаться.
– Ольга, хватит, – произнесла она резким тоном, который удивил даже её. – Ты не видишь, что это уже перебор? Я не просила эти вещи, я не нуждаюсь в них, и я не хочу, чтобы ты оставляла их у меня.
Ольга замерла, но её улыбка не исчезла. Она пристально посмотрела на сестру, как будто пытаясь понять, что происходит.
– Ну ты что, совсем с ума сошла? — её голос прозвучал более наигранно, чем обычно. — Мы с Артёмом просто хотим помочь тебе, а ты… Ты ведь не хочешь, чтобы мы так не заботились о тебе, правда? Мы ведь твои родные.
Елена почувствовала, как её кровь закипела. Этот манипулятивный тон — как будто её забота о них уже стала обязательной. Но она не отступила.
– Ты постоянно врываешься в мой дом и решаешь, что мне нужно! — её голос стал чуть громче, а слова вырывались, как если бы она долго сдерживала этот гнев. — Я не прошу тебя об этом! И если ты не видишь, как это меня напрягает, то, может быть, пора об этом поговорить всерьёз.
Ольга сделала шаг назад, её лицо слегка изменилось. Это был тот момент, когда маска дружелюбия слегка сползала, и на её месте проявилась обида.
– Так ты что, не хочешь, чтобы мы с Артёмом приходили? Всё это время мы думали, что делаем правильно, а ты… Ты просто не ценишь, – сказала она, опуская глаза.
Елена почувствовала, как её внутренние силы начинают рушиться. Она не хотела, чтобы отношения с сестрой испортились. Она не хотела становиться той, кто всегда говорит «нет». Но, с другой стороны, она осознавала, что её терпение подходит к концу. Это было не просто раздражение, а осознание того, что она всё это время пряталась за ложной скромностью.
– Я ценю твою заботу, но, пожалуйста, остановись. Это слишком для меня, — сказала она с усталостью. — Иначе я не смогу больше продолжать так.
Ольга молчала, но в её взгляде можно было прочитать не только разочарование, но и скрытое негодование. Она что-то поднимала с пола, убирая коробку, но лицо её больше не выражало той доброжелательной заботы, что прежде.
Елена ощутила, как этот момент стал переломным. Артём появился в дверях, и, услышав, что происходит, сказал с лёгкой насмешкой:
– Ты что, микроволновку забрала себе, а теперь не хочешь нас видеть? Ольга тебе помогала, а ты всё равно недовольна.
Это было как последний удар. Елена чувствовала, как все её внутренние усилия по установлению границ начали рушиться. И вот тогда, когда её терпение достигло предела, она решилась.
– Мы твою микроволновку к себе забрали — всё равно не пользуешься, — сказала гостья между делом, как будто уже не ожидая никакого сопротивления.
Эти слова произнесла Ольга, но для Елены это стало последним ударом. Отвратительное чувство подчинённости, которое она испытывала, превратилось в гнев. Её жизнь и её вещи больше не принадлежали ей — они были частью чуждой ей картины, которая каждую неделю становилась всё ярче.
Елена огляделась вокруг, почувствовав полное одиночество. Она не знала, как именно это закончится, но точно понимала, что ничего не будет прежним.
Не в этот момент. Не в её жизни.
Пока что.
Знала, за кого замуж шла (Баба Капа)