«Бойтесь свекровей, дары приносящих!»
Особенно если речь о ремонте в вашей добрачной квартире. Потому что однажды эта «помощь» может обернуться такой «благодарностью», от которой вы долго не сможете отмыться. А муж будет только разводить руками: «Это же мама, ну что ты драматизируешь?
Телефон завибрировал в третий раз за десять минут. Мира отодвинула ноутбук – дедлайн по проекту не ждал, а муж решил устроить спам-атаку.
– Выйди на связь, срочно!
– Мир, ответь!
– Это важно!
Степан обычно писал в рабочее время только из-за сына. Мира быстро набрала ответ:
– На совещании с руководством. Что с Димой?
– С Димой порядок. Тут другое. Давай поговорим?
Мира размяла затекшую шею. Когда Степан начинал вот так ходить вокруг да около, добром это не заканчивалось.
– Степ, у меня правда завал. Если не ребенок – пиши сразу суть.
Индикатор печати помигал и погас. Потом снова замигал.
– Ладно. Мамин дом признали аварийным. Дали два дня на выселение. Временно, на полгода максимум, пока не расселят. Я предложил ей пожить в твоей квартире. Там же только арендосъёмщики.
Мира моргнула. Перечитала сообщение. В висках начало пульсировать.
– Что значит – предложил? Когда?
– Сегодня утром. Она уже договорилась с твоими жильцами, они съезжают в выходные.
Мира выключила микрофон в рабочем чате и нажала на видеозвонок.
Степан ответил не сразу. Сидел за рулем, позади мелькала подмосковная трасса.
– Ты серьезно? Почему ты распоряжаешься моей квартирой?
– Мир, ну что ты так? Это же мама. Ей реально некуда идти.
– А Вадик? У него целая трешка в Люберцах пустует, пока он с женой по Европе катается!
Степан поджал губы:
– Вадик не предложил. И вообще, мама нам с ремонтом тогда помогала, когда въезжали. Имеет право пожить полгода.
– Подожди. Она сама предложила въехать в мою квартиру?
Он отвел взгляд.
– Да какая разница? Решение принято. Не понимаю, почему ты против. Всего полгода.
Мира помассировала виски. В рабочем чате кто-то настойчиво пытался привлечь ее внимание.
– Степа. Эта квартира приносит доход.
– Только не начинай про деньги! Ты же руководитель в банке, получаешь как трое таких, как я. Переживешь полгода без аренды.
– Дело не в деньгах. А в том, что ты даже не спросил моего мнения.
Он дернул плечом.
– А что спрашивать? Мы уже все решили — мама все решила. К тому же…
Связь оборвалась – он въехал в тоннель. Мира откинулась в кресле, пытаясь успокоиться. В рабочем чате пришло сообщение от директора: «Мирослава, ваша очередь презентовать проект.»
Она включила микрофон. Открыла презентацию, цифры на слайдах расплывались.
– Доброе утро, коллеги. По первому квартальному отчету…
Телефон снова завибрировал. Степан писал: «Мама сейчас приедет за ключами. Я сказал, они у тебя в столе. Отдай ей, пожалуйста.»
Мира посмотрела на второй ящик стола, где лежали ключи от ее квартиры. От той самой сталинки с высокими потолками и старым паркетом, куда она въехала еще до замужества. Свекровь умела добиваться своего – как паук, плетущий паутину.
– Мирослава? Вы с нами? – голос директора вернул ее к реальности.
– Да, извините. Итак, по динамике привлечения клиентов…
Совещание закончилось в два. Мира сидела в пустом видеочате, машинально листая квартальный отчет. За окном моросил дождь, типичный для промозглого марта.
– Мирослава Андреевна, вы сегодня какая-то расфокусированная, – Лера, ее помощница, поставила на стол картонный стакан с кофе. – Может, отменим встречу с подрядчиками?
– Не стоит, – Мира размешала сахар, не глядя на помощницу. – Кстати, ты не могла бы отсканировать договор аренды? Тот, что я обычно арендаторам даю.
Свекровь приехала без предупреждения. Просто появилась в дверях отдела – прямая спина, безупречно уложенные волосы, нитка жемчуга под воротником строгого пальто.
– Мирочка, я за ключами, – Инна Олеговна присела на край стула. – Ужасно неловко вот так врываться, но ты же понимаешь – форс-мажор.
Мира молча достала связку.
– Степан сказал, ты в курсе нашей ситуации, – свекровь положила сумочку на колени. – Просто кошмар какой-то. Вчера приходит комиссия, а сегодня уже выселяют. Хорошо, что есть куда пойти.
– Да, – Мира старалась говорить ровно. – А что Вадим? Его квартира ведь пустует.
Инна Олеговна поджала губы – На что ты намекаешь? Я должна проситься к младшему сыну?
– Ну что вы, просто интересуюсь. Квартира пустует же — а у меня арендаторы живут.
– Точнее жили. Мирочка, – свекровь подалась вперед. – Я же помню, как мы с тобой выбирали обои для этой квартиры. И кухню вместе заказывали. Я тогда все свои накопления в ремонт вложила – хотела, чтобы у вас было уютное гнездышко.
Ага! Четыреста тысяч на ремонт – против миллионов, которые она заплатила.
– Конечно, помню. Но сейчас эта квартира…
– Господи, какая же я рассеянная, – Инна Олеговна встала. – Совсем забыла – у меня такси внизу ждет.
Она уже направилась к выходу, зажав ключи в ладони.
– Кстати, там такой беспорядок после арендаторов наверняка останется. Я думаю косметический ремонт сделать, обновить немного интерьер. Степушка говорит, ты не будешь против.
Мира смотрела, как свекровь выходит из кабинета – летящая походка, идеально прямая спина. В коридоре уже слышался ее голос: «Ой, Лерочка, как же ты похорошела! Влюбилась что ли? Замуж не собираешься?»
Вечером, забирая Диму из продленки, она набрала Степана.
– Мне нужно, чтобы ты подписал документы.
– Какие еще документы? – в трубке шумел ветер.
– Договор аренды. Раз уж твоя мама будет жить в моей квартире, пусть все будет официально.
Степан помолчал .
– Ты в своем уме? Какой договор с родной матерью?
– Обычный. С указанием сроков и условий. Пусть будет хотя бы на бумаге.
– Знаешь что, – его голос стал жестким. – Я не буду подписывать никакие бумажки. И маме даже заикаться об этом не смей. Она и так расстроена из-за всей этой ситуации.
В трубке зазвучали гудки.
Мира медленно опустила телефон. Что ж, она ожидала такой реакции – Степан всегда становился глух к аргументам, когда дело касалось его матери. Сейчас он наверняка звонит ей, жалуется на «неблагодарную» жену.
Вечером дома она достала папку с документами на квартиру. Все было аккуратно разложено по файлам – договор купли-продажи, старые квитанции. Даже чеки за тот самый ремонт, которым теперь попрекала свекровь. Мира методично просмотрела каждую бумажку, будто пытаясь найти ответ – как защитить свое имущество, не разрушив при этом семью?
Степан демонстративно спал в гостиной, утром молча ушел на работу. Каждый раз, когда телефон вибрировал от входящего сообщения, Мира ждала, что он одумается, предложит обсудить ситуацию.
Прошла неделя. Мира старательно не думала о квартире, с головой уйдя в работу.
В субботу Димка предложил навестить бабушку – заодно посмотреть, как она обустроилась. Мира долго отнекивалась, но он настоял.
Дверь открылась не сразу. Из квартиры доносился звук телевизора и звон посуды.
– О, вы сегодня! – Инна Олеговна выглянула в прихожую. – А я как раз ужин готовлю. Проходите.
В гостиной на диване, уткнувшись в ноутбук, сидел Вадим. Увидев Миру, он неловко поднялся:
– Привет. А я тут…
Мира застыла в дверях. В комнате уже появился второй стол, на стене висела плазма, а в углу стояла наполовину собранная беговая дорожка.
– Инна Олеговна, – Мира прошла на кухню. – Вы не говорили, что Вадик будет жить с вами.
– А что такого? – она расставляла тарелки. – Мальчику некуда идти. У них с Леной такая сложная ситуация… Мирочка, ты же понимаешь?
Мира молча смотрела на свой старый комод, который теперь стоял на балконе среди каких-то коробок. В закрытых ящиках остались ее документы, старые фотоальбомы, письма…
Поздно вечером пришло сообщение от свекрови: «Спасибо, что заглянули! Кстати, насчет комода – ты заберешь или можно выбросить? Он совсем не вписывается в новый интерьер.»
– Ну как там мама устроилась? – спросил Степан вечером, будто не замечая настроения жены.
Мира резко развернулась от плиты: – Прекрасно устроилась. Особенно с Вадиком. Ты знал, что он будет там жить?
– А что такого? – он пожал плечами. – У них с Леной сейчас сложный период…
– То есть теперь это семейное общежитие? – Мира почувствовала, как дрожит голос. – Сначала твоя мама, теперь брат. Кто следующий?
– Слушай, ну хватит драматизировать, – Степан раздраженно отодвинул тарелку. – Подумаешь, Вадик поживет немного. Все равно квартира пустует.
– Пустует? Я ее сдавала! Это был доход! А теперь там живут сразу два человека, бесплатно, и еще мебель мою выкидывают!
– Господи, да что ты как собака на сене…
Продолжать спор было бесполезно.
В конце августа пришлось ехать в квартиру – управляющая компания прислала уведомление о плановой поверке систем отопления перед началом сезона. Обычно этим занимались арендаторы, но теперь… За прошедшие месяцы она старалась вообще не думать об этой ситуации, с головой уйдя в работу. Но не могла же она игнорировать официальные уведомления – все-таки собственник.
Она достала связку ключей из сумки. Замок не поддался. Попробовала еще раз – ключ даже не входил в скважину.
Позвонила Степану.
– Не могу попасть в квартиру. Замки поменяли.
– А, да, – в трубке шуршали бумаги. – Мама давно собиралась.
– Что значит собиралась? Это моя квартира!
– Слушай, – его голос стал раздраженным. – Ну и зачем тебе ключи от квартиры, где живет мама? Ты там все равно не появляешься.
– Степа, ты слышишь, что говоришь? Это моя собственность!
– Господи, опять началось… Мира, ну хватит уже. Что ты как собака на сене – сама не живешь и маме нормально не даешь.
– Нормально? – она почувствовала, как дрожит голос. – Мы договаривались на полгода. Она заселила туда твоего брата. Теперь меняет замки…
– Все, давай! не могу больше это выслушивать!
Мира набрала свекровь. Длинные гудки. Через минуту пришло сообщение: «Не могу говорить. Потом наберу!»
Вечером, за ужином, Степан как ни в чем не бывало рассказывал про работу. Мира молча собирала посуду.
– Ты думаешь, молчание что-то решит?
– А что тут решать? – она со стуком поставила тарелки в раковину. – Когда твоя мать выселяет арендаторов, заселяет брата и меняет замки – это нормально. А когда я возмущаюсь – я истеричка.
– Мира! – Степан повысил голос. – Не при ребенке.
– А что не при ребенке? – она развернулась. – Давай объясним ему, что бабушка просто захватила мою квартиру. И дядю Вадика туда поселила. И замки поменяла.
– Прекрати истерику.
– Это не истерика. Я хочу понять – когда она съезжает? Когда Вадим съезжает?
Степан отложил вилку:
– Слушай, ну ты же видишь – у мамы до сих пор вопрос с расселением не решился. А у Вадима с Леной все сложно. Куда им идти?
– В свою квартиру в Люберцах?
– Он ее сдал. На первое время.
– То есть, – Мира оперлась о столешницу, – они оба планируют жить в моей квартире… сколько? Год? Два? Всегда?
– Ну вот опять, – он закатил глаза. – «В моей квартире». Ты же там даже не живешь! Подумаешь, большое дело – мама у тебя поживет. Она, между прочим, нам с ремонтом помогала…
– Степа, – Мира говорила очень тихо. – Эту квартиру я купила до нашей свадьбы. Сама. Твоя мама действительно помогла с ремонтом – спасибо ей за это. Но это не дает ей права…
– Все, хватит! – он стукнул по столу. – Надоело! Вечно ты со своими претензиями. Мама и Вадик будут жить там столько, сколько нужно. И точка.
– Дим, иди в комнату, – Мира дождалась, пока сын выйдет. – Значит, так. Завтра я звоню риэлтору.
– Что?
– Буду продавать квартиру.
Степан рассмеялся:
– Да ну? И как ты себе это представляешь? Там мама живет.
– Это не помешает продаже.
– Ты… – он задохнулся от возмущения. – Ты серьезно готова выгнать родную бабушку своего сына на улицу?
– А ты готов смотреть, как твоя мать и брат отжимают квартиру у твоей жены?
– Господи, какие слова-то, – он поморщился. – Никто ничего не отжимает. Просто ты эгоистка, которая не может помочь родным людям.
Мира молча вышла из кухни. В спальне открыла ноутбук, нашла риэлторское агентство. «Срочная продажа. Собственник…»
Утром пришло сообщение от свекрови: «Мирочка, мы тут с Вадиком решили кухню обновить. Твой гарнитур совсем устарел. Ты не против, если мы его выставим на Авито? Заодно комод с балкона выставим, а то он тут только место занимает.»
– Выставляйте, – Мира отправила короткий ответ и заблокировала номер свекрови.
К вечеру она подписала договор с агентством недвижимости. Риэлтор, молодая женщина, внимательно изучила документы.
– Значит, в квартире проживают ваши родственники? Без договора аренды?
– Да. Временно.
– Хорошо, – риэлтор что-то пометила в блокноте. – Нам понадобится их письменное согласие на показы.
– Они не будут сотрудничать. Более того – они не знают о продаже.
– Тогда нам придется действовать по другой схеме, – риэлтор подвинула к ней другой договор. – Здесь указано, что агентство берет на себя все юридические вопросы. Включая выселение жильцов.
Домой Мира вернулась поздно. Степан ждал в гостиной.
– Ты правда подписала договор на продажу?
– Правда.
– Ты понимаешь, что делаешь? – его голос дрожал от злости.
– Прекрасно понимаю. Возвращаю свою собственность.
Дома стало невыносимо тихо. Степан больше не шутил за ужином, не помогал Диме с уроками – приходил поздно, сразу уходил в душ и закрывался с ноутбуком. Они почти не разговаривали, только обменивались короткими фразами про быт: «Хлеб закончился», «Димину форму забрать из химчистки». Сын притих, перестал рассказывать про школу – кажется, чувствовал напряжение между родителями.
Мира задерживалась на работе допоздна – в доме, где раньше всегда звучали разговоры и смех, теперь висела тяжелая тишина. Даже кофе по утрам они теперь пили в разное время, стараясь не пересекаться на кухне.
Через неделю позвонила Лера:
– Мирослава Андреевна, тут к вам… Инна Олеговна.
Свекровь влетела в кабинет:
– Что ты устроила? Мне звонят какие-то риэлторы!
– Квартира продается.
– Продается? – Инна Олеговна усмехнулась. – Ну-ну. И кто ее купит? С жильцами?
– Выселение – вопрос времени.
– Деточка, – свекровь оперлась о стол. – Ты правда думаешь, что можешь вот так просто нас выгнать? Мы найдем управу на тебя.
– Это моя собственность.
– Посмотрим, – Инна Олеговна выпрямилась. – Только потом не жалуйся. Сама все разрушила.
Вечером позвонил Вадим:
– Слушай, ну ты что творишь? Решила семью развалить?
– У тебя есть квартира в Люберцах. Просто вернись туда.
– Да я бы с радостью! Но я ее сдал на год вперед. И деньги… потратил.
– Это ваши проблемы. У вас есть месяц на выселение.
На следующий день Степан забрал вещи и документы.
– Я подаю на развод, – он не смотрел ей в глаза. – Раз ты выбрала квартиру вместо семьи.
Дима плакал, не понимая, почему папа уходит. Мира смотрела в окно и думала – действительно ли она все разрушила? Или просто наконец-то начала защищать свои границы?
Вечером риэлтор прислала сообщение: «Есть покупатель. Готов встретиться завтра.»
Мира застыла на перепутье, как и многие из нас, оказавшиеся в такой ситуации: с одной стороны, как доверять мужчине, который так изящно переквалифицировался из защитника семьи в адвоката материнского рейдерского захвата?
С другой — может, и правда стоит побороться за брак, ведь заявление на развод — это ещё не точка, а так привычно слышать от родных «ну что ты как собака на сене, пожалей свекровь»…
История Миры ещё не закончена, и самое интересное впереди — какой выбор она сделает: спасать семью или спасаться от семьи, которая не видит границ.
Родители были правы