Всё началось три недели назад с телефонного звонка. Марина как раз мыла посуду после ужина, когда зазвонил телефон Сергея.
— Серёжа, у нас проблемы, — донёсся взволнованный голос Светланы. — Дом признали аварийным. Нас расселяют.
Марина невольно прислушалась. Сергей ходил по кухне, кивал в трубку, хмурился.
— Понятно… А что предлагают?… Где это?… Света, это же другой конец города…
После разговора Сергей долго сидел молча.
— Что случилось? — спросила Марина.
— У Светки дом под снос идёт. Трещины в стенах, говорит, штукатурка сыплется. Администрация предложила временное жильё — комнату в коммуналке.
— Ну и что? Временно можно и потерпеть.
— Дети в школе учатся. Артём и Андрей только в первый класс пошли, привыкли к учительнице. А там добираться полтора часа на двух автобусах. Света в слезах.
Марина вздохнула. Она понимала, что к чему идёт разговор.
— И что ты думаешь?
— Да я не знаю… — Сергей встал, подошёл к окну. — Может, пригласить их к нам? Временно же. Пока не найдут что-то поближе.
— Сергей, у нас двухкомнатная квартира. Три человека дополнительно — это как?
— Дети маленькие, много места не займут. Диван у нас раскладной… А Светка может на кухне спать, на раскладушке. Ну месяц максимум!
Марина смотрела на мужа и чувствовала, как внутри всё сжимается. Она знала Светлану. Знала её детей. Знала, что месяц легко может превратиться в полгода.
— А может, помочь им деньгами? Снять что-то рядом с их школой?
— Марин, у неё зарплата двадцать тысяч. Где она возьмёт на аренду? Да и потом, жилищная комиссия обещала подобрать что-то получше через пару месяцев. Просто временно переждать надо.
Три дня они обсуждали эту тему. Сергей каждый вечер возвращался к разговору. Рассказывал, как Светлана плачет в телефон, как детям сложно будет поменять школу, как ей тяжело одной.
— Она же моя сестра, — повторял он. — Если мы не поможем, кто поможет?
В итоге Марина сдалась. Не потому, что хотела. А потому что понимала — Сергей будет мучиться, если откажет сестре. И она согласилась. На месяц.
Звонок Светлане Сергей сделал в её присутствии:
— Света, приезжайте к нам. Временно, пока не решится вопрос с жильём. Марина не против.
Марина слышала радостные вскрики в трубке, благодарности, обещания не мешать и помогать по хозяйству.
— Спасибо, Серёжа! Спасибо, Маринка! Мы быстро, честное слово! Найдут нам что-то и съедем!
А теперь, три недели спустя, Марина стояла у окна и наблюдала, как во дворе разгружается такси. Четыре огромных чемодана, коробки, пакеты… А ещё двое семилетних близнецов — Артём и Андрей — носились между машиной и подъездом, крича на весь двор.
— Сергей, твоя сестра приехала, — негромко позвала она мужа.
Только теперь, глядя на количество багажа, Марина поняла — Светлана приехала всерьёз и надолго. Это был не временный переезд. Это было полноценное вселение.
Светлана поднималась по лестнице с видом человека, которому весь мир должен. За ней тащились чемоданы — их волокли соседи, которых она успела мобилизовать ещё в подъезде. Близнецы уже ворвались в квартиру и начали исследовать территорию, громко обсуждая каждую комнату.
— Привет, Маринка! — Светлана обняла золовку и тут же прошла в гостиную, оглядываясь по сторонам. — Ну и красота у вас тут! А мы, как договаривались, временно к вам.
Сергей появился из кухни, вытирая руки полотенцем. Лицо у него было растерянное — он тоже не ожидал такого количества вещей.
— Света, а что с тем жильём? Совсем никак?
— Серёжа, ты видел эту коммуналку? Тараканы, вонь, соседи не просыхают! Дети там жить не могут! А тут у вас всё цивилизованно — ремонт, мебель, рядом школа.
Марина почувствовала, как в животе что-то сжимается. С двумя семилетками, которые уже успели перевернуть половину гостиной месяц будет долгим.
— Мам, а это что? — Артём держал в руках хрустальную вазу.
— Положи обратно, — быстро сказала Марина, забирая вазу.
— А почему нельзя? — подключился Андрей. — Мы же теперь тут живём!
Светлана засмеялась:
— Дети, не приставайте к тёте Марине. Мы же гости.
Но в её голосе не было никакой строгости. Скорее наоборот — она с удовольствием наблюдала, как близнецы осваивают новое пространство.
Первые дни действительно все старались ужиться. Светлана была благодарна и предупредительна, дети — относительно тихие. Марина даже подумала, что месяц пролетит незаметно.
На четвёртый день Светлана объявила, что возьмёт на себя часть домашних дел.
— Я же не нахлебница! Буду помогать с уборкой, готовкой. Вы так заботитесь о нас…
Марина обрадовалась. Работы и правда прибавилось — стирка, уборка, готовка на пятерых вместо двоих.
Первый «подвиг» Светланы случился в субботу. Марина проснулась от странных звуков — кто-то скрипел шваброй по паркету. Выйдя из спальни, она увидела золовку, которая мыла пол в коридоре. Швабра была серой от грязи, а вода в ведре — мутной и тёмной.
— Света, ты не меняла воду?
— А зачем? Я же только начала! — удивилась та, продолжая размазывать грязь по дорогому паркету.
Марина наблюдала, как золовка переходит из комнаты в комнату, макая одну и ту же швабру в одну и ту же воду. Грязь с прихожей путешествовала в гостиную, оттуда — в спальню, потом — на кухню. К концу уборки пол стал ещё грязнее, чем был.
— Готово! — радостно объявила Светлана, ставя ведро в ванную. — Теперь у вас чистота!
Марина кивнула и подождала, пока золовка уйдёт. Потом взяла чистую швабру и начала мыть пол заново.
Через неделю Светлана решилась готовить не только для себя и детей, но на всех. У неё был особый подход к кулинарии — она использовала всё, что находила в холодильнике, не особо разбираясь в сроках годности.
— Сварила супчик! — гордо объявила она, выставляя на стол кастрюлю.
Марина заглянула внутрь и увидела мутную жидкость с плавающими кусками чего-то неопределённого. Запах был… специфический.
— Из курицы, — пояснила Светлана. — Нашла в холодильнике, она же ещё хорошая была!
Та курица лежала в морозилке уже полгода, а последние три дня — в холодильнике, где Марина собиралась её выкинуть.
— Спасибо, — сказала Марина, наливая себе полтарелки.
Сергей тоже взял немного. Они сидели, помешивали ложками, делали вид, что едят. Близнецы отказались наотрез:
— Фу, какая гадость! Мы не будем это есть!
— Дети, не капризничайте, — сказала Светлана, но сама тоже не притронулась к супу.
— Мы пойдём прогуляемся, — внезапно объявил Сергей. — Марина, идём, воздухом подышим.
Они вышли на улицу голодные и зашли в первое попавшееся кафе. Заказали по шаурме и съели жадно, как будто не ели несколько дней.
— Нельзя же сказать, что мы есть не можем, — пробормотал Сергей, пережёвывая лаваш.
— Она же старается, — вздохнула Марина.
Но на следующий день история повторилась. Светлана сварила борщ из подвявшей капусты, добавила туда картошку с чёрными пятнами.
— Опять гулять? — удивилась Светлана, когда Сергей с Мариной встали из-за стола.
— Да, погода хорошая, — соврала Марина.
Они снова ужинали в кафе. Потом ещё раз. И ещё.
Месяц пролетел. Потом ещё один. Светлана изредка упоминала о подборе жилья, но как-то вскользь, без энтузиазма.
— Тут у вас так удобно… Дети в школу рядом ходят, я на работу недалеко езжу. Может, ещё немного?
Немного растянулось на полгода.
Близнецы окончательно почувствовали себя хозяевами. Они носились по квартире, кричали, дрались из-за игрушек. Каждый день начинался с их ссор и заканчивался ими же.
— Это моё! — орал Артём, выдирая у брата пульт от телевизора.
— Нет, моё! — визжал Андрей, цепляясь за пульт.
— Мальчики, тише! — кричала Светлана из кухни. — Вы же не дома!
Но они её не слушали. Они давно считали это место своим домом.
Марина просыпалась от их криков, засыпала под их возню. В гостиной всегда валялись игрушки, фантики, обрывки бумаги. Телевизор работал с утра до ночи — близнецы смотрели мультики на полной громкости.
— Сделайте тише! — просила Марина.
— А мы не громко! — отвечал Артём.
— Это нормальная громкость! — поддерживал Андрей.
Светлана в эти моменты загадочно исчезала — то в магазин, то к подруге, то ещё куда-нибудь.
К осени Марина поняла: они никуда не собираются. Светлана давно перестала даже имитировать желание переехать. Она устроилась в их квартире как у себя дома — ходила в халате, занимала ванную на полтора часа, смотрела свои сериалы.
Дети тоже освоились. Они громко требовали завтрак, обед, ужин, капризничали, если им что-то не нравилось. Они знали, где лежат вкусности, какие кнопки нажимать на телевизоре, где стоят самые интересные вещи.
— Когда они съедут? — спрашивала себя Марина каждое утро, глядя на раскиданные по гостиной игрушки.
Но вслух не говорила. Это же родственники. Сергей и так мучается, видит, что происходит, но не может выгнать сестру с детьми.
А потом случился тот день, который всё изменил.
Светлана с утра варила щи. Марина уже знала, что это означает, но делать было нечего. Нельзя же каждый день ходить в кафе.
— Обедать! — позвала Светлана.
За столом собралась вся семья. В тарелках плавали какие-то листья, кусочки непонятного мяса, разваренная картошка.
— Приятного аппетита! — радостно сказала Светлана.
Марина взяла ложку, зачерпнула… И поняла, что не может. Просто не может это проглотить. Запах был отвратительный, вкус — ещё хуже.
Сергей тоже только помешивал ложкой, делая вид, что ест.
— Вкусно! — сказала Светлана, хотя её тарелка оставалась почти полной.
— Мы наелись, — быстро сказала Марина, вставая из-за стола.
— И я наелся, — поддержал Сергей.
Они отнесли тарелки в кухню. Марина посмотрела на мужа. Он кивнул. Быстро вылили щи в уни…таз и спустили воду.
Но промыло плохо — на поверхности плавали капустные листья.
— Что это? — раздался голос Светланы.
Она стояла в дверях туалета и смотрела на унитаз, в котором плавали остатки её щей.
Марина почувствовала, как лицо заливается краской.
— Света, я могу объяснить…
— Что тут объяснять? — голос золовки стал пронзительным. — Я для вас готовлю, стараюсь, а вы… вы это выливаете!
— Слушай, Света…
— Нет, ты послушай! — Светлана размахивала руками, её голос становился всё громче. — Я вижу, как вы к нам относитесь! Вы нас не цените! К детям моим плохо относитесь! Носом воротите от моей готовки! Думаете, я не вижу, как вы каждый день в кафе бегаете?
— Света, успокойся…
— Не буду успокаиваться! — закричала та. — Мы живём в вашей квартире, а вы нас ненавидите! Мои дети чувствуют это! Они мне говорят: мама, тётя Марина на нас злится!
Марина слушала этот крик и чувствовала, как внутри что-то переворачивается. Полгода. Полгода она терпела, молчала, делала вид.
— Мы вас терпели только из-за детей! — вырвалось у неё. — Потому что им и так тяжело, они из дома выехали!
— Что?!
— А так мы давно не хотим с вами жить! — слова лились сами собой. — Не хотим подстраиваться под ваши привычки, пожелания и хотелки! Мы больше не можем терпеть!
Светлана открыла рот, но Марина не остановилась:
— Притащилась с чемоданами! Но прошло полгода! Вы даже не ищете ничего! Вам тут хорошо — всё бесплатно, всё готово!
— Как ты смеешь…
— Смею! — Марина почувствовала, как её прорывает. — Вам давно пора выезжать в то предоставленное жильё! И нечего губы дуть! Собирайтесь и валите!
Сергей стоял рядом и молчал. Он не заступался за сестру, не пытался успокоить жену. Просто стоял и молчал.
Светлана смотрела на них с открытым ртом. Потом развернулась и ушла в гостиную.
— Собираемся! — крикнула она детям. — Мы здесь больше не нужны!
Близнецы завыли. Они не понимали, что происходит, но чувствовали напряжение.
— Мы не хотим уезжать! — плакал Артём.
— Здесь наш дом! — вторил Андрей.
Но Светлана уже таскала чемоданы, швыряла в них вещи, громко объясняла детям, что тётя Марина их не любит.
Через два часа такси увезло их вместе с чемоданами, коробками и рыдающими близнецами.
В квартире стало тихо. Непривычно тихо.
Марина стояла у окна и смотрела, как такси исчезает за поворотом. Сергей подошел к ней сзади, обнял.
— Ты права, — тихо сказал он. — Это была не жизнь. Это было выживание.
Марина кивнула. Завтра она уберёт всё по местам, выбросит испорченные продукты, проветрит квартиру. Завтра они снова будут жить своей жизнью.
А сегодня она просто стояла у окна и наслаждалась тишиной.
Муж угрожал и запугивал, но получил по заслугам и теперь боится сам