— Миша, у меня к тебе будет серьезный разговор, — стоило зайти в квартиру и разуться, как в дверном проеме, ведущем на кухню, застыла соляным изваянием Светочка.
Надув и без того пухленькие губки, девушка принялась накручивать на палец прядь волос, глядя на Михаила словно немного исподлобья.
Мол, давай, догадайся сам, чем провинился.
И Мише пришлось приложить усилия, чтобы не скорчить в ответ устрашающую рожу просто потому, что…
Нет, серьезно, что ли? Чем еще она может быть недовольной, если он и так выполняет практически любые хотелки, не ведет себя как «типичный мужик» из анекдотов и, казалось, олицетворяет собой весь ее список желаний?
Вот не зря предупреждали друзья, что эта вся влюбленность, чувства и ощущение, что вместе с этой девушкой будет счастье, может улетучиться чуть ли не после первого года совместного проживания.
Миша со Светой жил всего четыре месяца и понемногу, по мелочам, но его это сожительство уже неимоверно напрягало.
В основном – тем, что Света никогда не была довольной. А если и становилась таковой после выполнения ее каприза, то буквально на пару дней.
И при этом во время следующей ссоры она как будто стирала из памяти все то, что Михаил для нее делал до этого.
Нет, серьезно, он бы понял претензию «ты так редко водишь меня в кино, давай делать это почаще», если бы она не была озвучена как «ты меня совсем не любишь, не балуешь, в черном теле держишь, я в кино несчастном и то последний раз три месяца назад была».
А ничего, что на прошлой неделе он сводил девушку в ее любимый ресторан, две недели назад на выходных заказывал суши, а среди недели на работу присылал букеты «чтобы коллеги завидовали, что у нее кавалер есть».
Но нет же – какой-то запрос или претензия подавались так, будто Михаил для Светы не делает абсолютно ничего и вот даже эту мелочь приходится чуть ли не на коленях выпрашивать.
— Свет, я очень устал, поэтому давай побыстрей – что тебя на этот раз не устраивает?
Наверное, раздражение, накопившееся внутри, все же просочилось наружу, поскольку в этот раз Света начала озвучивать наболевшее без «а то ты не знаешь», «сам догадайся» и прочих призывов помотать себе нервы самостоятельно, чтобы она посмотрела и позлорадствовала недогадливости непутевого бойфренда.
— А тебя все устраивает? – неожиданно спросила девушка.
— Уточни.
— Ну ты вот приходишь с работы и в постель ко мне лезешь, тебя устраивает все, да?
Ну, я вся такая красивая, накрашенная, вкусно пахнущая, ухоженная-уложенная, халатики всякие симпатичные, под ними всегда порядок…
— Согласен, все более чем прекрасно.
— Вот, — Света щелкнула пальцами перед Мишиным носом. – Понимаешь, к чему я веду?
Красота, Мишенька, удовольствие тоже недешевое. И раз уж ты теперь пользуешься, так сказать, плодами работы косметологов, маникюрщиц и стилистов, я подумала, что будет честно, если ты их услуги и оплатишь.
А то красота нужна тебе, а трачусь я. Несправедливо получается.
— Ага, ясно, — вот она, крайняя точка. – А знаешь, Свет, что еще несправедливо? Что ты у меня вроде как вся такая независимая, справедливая, за равноправие выступающая, но при этом большую часть средств в бюджет вношу я.
Всякие развлечения планирую и оплачиваю тоже я, ты что-то ни разу даже пиццу не заказала, ну чтобы хоть видимость равноправия создать.
Ты живешь в моей квартире, поэтому у тебя освободилась минимум двадцатка в месяц, которую ты раньше отдавала за съем, но эти деньги ты в общий бюджет почему-то вкладывать не спешишь.
По факту, ты оставляешь себе на «ноготочки» всю свою зарплату… И тебе еще хватает наглости требовать с меня заодно и ноготочки оплачивать?
И это при том, что у нас вроде как равноправие, поэтому готовим и убираем мы по очереди, а стираем каждый свое?
Света, а ты не опухла ли часом от наглости?
— Это я-то опухла? То есть ты хочешь себе женщину, но при этом не хочешь брать за нее ответственность, я все правильно понимаю?
Знаешь, с такими запросами ты никогда никого не найдешь…
— Какую ответственность, Света? Не ты ли громче всех орешь, какая ты самостоятельная и независимая?
Какая у меня может быть ответственность за взрослого и дееспособного человека?
Что же до моих запросов, то если посчитать, то на те деньги, что у меня уходят на твое содержание, я вполне могу позволить себе час в неделю с девочкой по вызову.
— То есть ты намекаешь, что я как те девочки для тебя, да? Это ты так отношения строишь? Это ты со мной поссориться хочешь?
На все готов, лишь бы три копейки не дать, да? Ж..лоб.
— Ага, еще какой. И раз уж я ж…лоб, то ты можешь прямо сейчас собирать чемоданы и чесать обратно на съемную квартиру, где не будет никакого ж.лобства, никаких сравнений тебя с девочками и что самое главное – никакой несправедливости по отношению к твоим косметическим процедурам.
— То есть вот так вот, да? Наигрался – и за порог. Отлично, все понятно с тобой. Все вы, мужики одинаковые…
Эта фраза окончательно сбросила с лица Миши розовые очки.
Вдруг вспомнилось, как Света в начале знакомства постоянно жаловалась на то, как ей не повезло с мужчинами.
Как она утверждала, что все они одинаковые и только смотрят, как бы женщинами пользоваться.
Как наивный в чем-то Миша, у которого это были всего лишь вторые серьезные отношения в жизни (причем первые распались не из-за ссоры или измены, а всего лишь потому, что избранница переехала, а он за ней в другую страну последовать не смог), из кожи вон лез, чтобы доказать Свете, что вот именно он не такой. Он – другой.
Он не будет пользоваться и брать, ничего не давая взамен. Ему важна Света, как личность, он никогда не посмеет на нее поднять руку, угрожать и манипулировать…
А вот для Светы-то все это в порядке вещей! И он, получается, всю жизнь теперь проведет, доказывая, что он-то «не такой, как все».
А оно ему надо?
Все это он рассказывал отцу за бокалом пенного под футбол тем же вечером. Уже выставлены были за порог квартиры и Света, и все ее барахло, а двое мужчин обсуждали ситуацию, в которую Михаил «вляпался».
— А ведь я тебе сразу сказал – поживи сначала с девушкой, а потом планы строй на свадьбу, детей и вот это вот все.
Пока вместе жить не начали – никаких представлений о человеке и понимания его поведения и поступков у тебя нет.
— Да понял я уже, пап. А вот как ты обо всем догадался, если Свету в глаза не видел?
— Да все просто, Миш. Если тебе на первом же свидании начинают поливать помоями бывших даже при условии того, что ты ничего о них не спрашивал – это вот огроменный просто, как молодежь говорит, ред флаг.
Да только тебе в том состоянии бессмысленно было бы что-то объяснять, вот и пришлось подождать четыре месяца, чтобы дошло.
— Ну, хорошо хоть жениться и детей завести не успели. Сейчас бы еще больше проблем было.
— Это да.
— Пап, а я вот все хочу спросить, чего же вы с мамой развелись, если ты такой умный?
— Да ничего, — отец пожал плечами. – Изменились. Планы, вкусы, приоритеты – с возрастом все меняется.
И если меняется так, что люди становятся друг другу чужими – лучший вариант в таком случае просто уйти.
И мама твоя сейчас во втором браке счастлива, и я с Маринкой познакомился.
А пытались бы непонятно за что цепляться – сейчас сидели бы в выгребной яме и размышляли, как мы к такому пришли.
— Да, вот уж точно, умение вовремя смыться и в отношениях лишним не будет.
— Ну, в твоем случае скорей пригодилось умение смыть, — фыркнул отец.
Год спустя Миша уже нашел новую девушку и планирует еще через год сделать ей предложение, если их все устроит в совместном проживании.
А Света до сих пор уверена, что все мужики парнокопытные и именно поэтому у нее нет счастья в личной жизни, да и личная жизнь как таковая отсутствует.
Падчерица развела с мужем