В двух шагах от развода

— Милый, добрый вечер. А у меня такая хорошая новость… Ты проходи, давай руки мыть – и за стол…

Вот это вот поведение Бориса насторожило сразу.

Потому что когда жена принималась буквально облизывать его с ног до головы это говорило лишь об одном – сейчас будет озвучена что-то, что ему очень сильно не понравится.

К примеру, пару месяцев назад Оля так вокруг него увивалась, когда случайно въехала на парковке в заграждение и ему пришлось кучу времени провести по различным конторам, улаживая формальности.

Нет, на жену он за тот случай не злился. Она была трезвая, не под веществами, не лихачила – просто не рассчитала немного…

Ну, правда, с кем не бывает. Да и страховка покрыла все издержки (правда, сумма платежей по полису предсказуемо увеличилась), так что это, как говорил небезызвестный Карлсон, дело житейское.

Но факт остается фактом – когда Оля встречала мужа у порога вкусным ужином да накрытым столом, могло это означать только одно: что-то произошло и сейчас женщина всеми силами старается «умаслить» мужа перед тем, как сообщить ему новости.

Уж кто ее к этому приучил, Борис не знал, но по поведению теперь понимал четко, когда ждать тех или иных проблем.

Нет, Оля в обычные дни на мужа не «забивала»: дом держала в чистоте, поскольку не работала и занималась хозяйством.

Стирала, убирала готовила, делала с детьми уроки – в общем, вела себя, как и заведено у приличных домохозяек.

Но мужа с работы бежать не встречала, да и еду ему не накладывала. Уж найдет сам в холодильнике и на плите все, что там стоит и его дожидается.

А вот так, как сейчас…

— Ну и что там случилось у тебя такого, что ты подлизываешься, как только я домой зашел?

— Андрей звонил. У него там проблемы какие-то с работой, придется надолго уехать из города, так что Стасик будет жить с нами, — скороговоркой протараторила Оля, широко улыбаясь.

— Ни за что, — категорично припечатал Борис.

Улыбка тут же стекла с лица жены, как тонна макияжа под проливным дождем.

— Боря, как же так? Мы ведь семья…

— Вот именно, Оля. Мы – семья. Мы – это ты, я, и Даша с Варей и Матвеем.

Ладно, на моих детей тебе плевать. А ты свою дочь спросила, насколько она «счастлива» будет жить в одном помещении с твоим старшим сыном?

Они же друг другу в глотки вцепиться готовы, и это я еще даже не начал о его склонностях говорить…

— Мы со всем справимся, — вскинула подбородок Оля.

— Твой Андрей точно то же самое говорил, когда Стаса три года назад впервые по хулиганке привлекли.

— Это же всего лишь на год, может быть даже меньше.

— Нет, Оля. Хоть на год, хоть на «меньше», но я не буду подвергать опасности своих детей.

— Не утрируй! Стас не настолько плохой человек, чтобы причинять вред детям.

— Да ну! Еще три года назад ты говорила, что он не настолько плохой человек, чтобы красть у родственников, да только потом твои слова что-то не подтвердились.

— Боря…

— Нет, Оля. Разговор закончен. Как только приведешь его сюда – я подам на развод и уйду. И имей в виду – я добьюсь, чтобы Матвея оставили со мной.

— Шантажируешь меня ребенком?

— Нет, просто не могу оставить ребенка с человеком, которого на нему плевать. Я бы и Дашу забрал, да по закону на нее прав никаких не имею, а жаль.

Оля, всхлипывая, развернулась и ушла в гостиную. Щелкнул замок, значит – спать Боря сегодня будет один. Да и, возможно, что не сегодня тоже…

Уныло ковыряя картошку и мясо под сырной корочкой, мужчина прикидывал дальнейшие варианты.

Заодно и припоминая, как вообще получилось, что он оказался в той точке, где находился, то есть в двух шагах от развода.

Пять лет назад, беря в жены Ольгу, он прекрасно знал, что у нее есть двое детей. Младшая, Настя, жила с матерью, в то время как сын Стас при разводе остался с отцом.

И если бывший муж просто вычеркнул девочку из своей жизни, как будто той никогда не существовала, то Ольга с сыном поддерживала связь, приглашала его в гости и познакомила с новой семьей.

Поначалу семейная жизнь проходила без каких-либо проблем. Да, Олина Настя и Борисова Варя периодически ссорились, мирились, пару раз даже драку приходилось разнимать.

Но все это было в формате банальных детских ссор, которые прекратились через пару месяцев после бракосочетания.

Девочки примирились, подружились, а еще – поняли, что никто у кого папу-маму не ворует, а их самих «родной» родитель не начал меньше любить от того, что в семье прибавилось народу.

Сейчас, когда Насте было шестнадцать, а Варе пятнадцать, они и вовсе были лучшими подружками, имели один круг общения и почти полностью идентичные интересы.

А вот со старшим сыном Ольги дело шло не так гладко – парень связался не с самой хорошей компанией, начал подворовывать сначала по мелочи, а потом и не очень.

Один раз после его визита Настя не досчиталась серебряного колечка. Недорогого, не памятного, но все же было обидно и больно от того, что родной брат решил ее обокрасть.

Никто другой ее вещь взять не мог, как и не могла Настя где-то позабыть украшение – слишком она была аккуратной и ответственной.

Именно после этого случая Борис серьезно поговорил с женой и сообщил, чтобы с сыном она виделась отныне «на нейтральной территории».

На его сторону стали обе девочки, поскольку оказалось, что сводный брат еще и мерзкие комментарии в адрес внешности Вари отпускал, что стало дополнительным аргументом против даже общения с этим человеком.

Олины аргументы же не подлежали никакой объективной оценке. «Он еще ребенок и не понимает» — говорила она.

То есть, получается, Настя на год младше и Варя на два понимают, что воровать нельзя, как и пошлые шутки себе позволять, а Стас – маленький ребенок?

Следующим аргументом было «он так пытается привлечь к себе внимание», на что Борис ответил, что это не лучший способ, но раз уж родители не в состоянии до Стаса информацию об этом донести, все, что остается – держать его подальше от их дома.

Была ссора, были попытки в последующие годы снова привести Стаса в дом, но Боря знал от общих с бывшим Олиным мужем знакомых, что Стас выводов не сделал и за ум не взялся.

Сейчас, в свои семнадцать лет, он стоял на учете, учиться после девятого класса никуда не пошел, но и работать не спешил – сидел на шее у отца, пока тот под благовидным предлогом не умотал работать на Север.

Вот и решила Оля, значит, облагодетельствовать «брошенного» сыночка, почему-то за счет всей остальной семьи. Борис этого допустить не мог.

В следующую неделю ситуация накалилась настолько, что решение о разводе казалось единственным выходом из ситуации.

Больше всех Борису в этой ситуации было жалко Дашу, поскольку та училась в колледже в родном городе и на общежитие рассчитывать не могла.

А значит – из дома ей деться было некуда. Все, что мог Борис – заверить падчерицу, что она по-прежнему желанный гость в их с Варей и Матвеем доме. Настя эту информацию на ус намотала.

И буквально на следующий день после переезда Стаса домой к ним с матерью притащила домой к Борису все свои мало-мальски ценные вещи и карточку. Оставила все это на хранение в Вариной комнате с ее разрешения и пояснила:

— Черта с два я чем-нибудь с этим … поделюсь. Мама уже хотела ему мой ноутбук отдать, который ты купил.

Я сказала, что скорей молотком его раскрошу, чем «братику» хоть прикоснуться к нему дам, — жаловалась Настя.

И с регулярностью рейсового автобуса появлялась в доме бывшего отчима, чтобы рассказать «вести с полей» и, конечно, получить свою долю моральной и физической помощи.

Потому что мама, сосредоточенная на «возвращенном в семью сыне», кажется, полностью забыла о том, что у нее есть дочь.

Какая канцелярия в колледж, если надо сыночку дать денег, чтобы он сводил понравившуюся девочку на свидание?

Какие могут быть новые кроссовки на физкультуру, если Стасику хочется новый мотоцикл?

Казалось, что Ольга полностью вычеркнула дочь из своей жизни. Не приходила она и к Матвею, которого как-то слишком легко отдала бывшему мужу при разводе.

Интересно, к нему она воспылает такой же ненормальной любовью, как в повзрослевшему Стасу, или этот бонусный пакет только для первенца работает?

Настя немного прояснила ситуацию, рассказав, как обстояли дела при разводе их родителей.

— Стас маму никогда особо не любил. Он и с отцом сам хотел остаться. Ну а она всегда пыталась его… подкупить, что ли.

До такого маразма, конечно, не доходило раньше. Капец, конечно, меня при живых матери и отце содержит, фактически, бывший отчим.

Кому рассказать – не поверят.

Дядь Борь, я тебе так благодарна, что ты меня не бросил. Я и правда боялась, что одна останусь после того, как ты с Варей и Матвеем уйдешь.

— Не дрейфь, сеструха, прорвемся, — приободрила Настю Варя. – Мы своих не бросаем. Верно, пап?

Настя переехала к ним, как только ей исполнилось восемнадцать. С матерью и братом она не общается, из неприятностей им выпутываться не помогает и вообще – предпочитает делать вид, что этой части семьи у нее никогда не существовало.