– Мы решили, что ухаживать за дядей Мишей будешь ты,

Муж пришел от матери в плохом настроении. Ужинать не стал, прошел в комнату, включил телевизор. Несколько минут щелкал кнопками пульта, потом сказал:

– Вика, поговорить нужно.

Жена уже поняла, что разговор будет неприятный, но то, что предложил Антон, было невероятным.

– Дядю Мишу на следующей неделе выписывают из больницы. Врачи говорят, что надежда на восстановление есть, но сколько это займет времени, неизвестно: может, полгода, может, год, а то и всю жизнь. В общем, за ним нужен постоянный уход.

Антон замолчал. Он ждал, что скажет жена.

– Сиделку надо искать с медицинским образованием или просто с опытом работы с такими больными, – предложила она.

– Ты знаешь, сколько такая сиделка стоит? – возразил муж. – Мы с Юркой в интернете посмотрели: от восьмидесяти до ста тысяч в месяц! Откуда у родителей такие деньги?!

– Можно взять его пенсию, а сколько не хватает, добавить – разбросать на троих: ты, Юра и Наташа. Вот и все.

– Нет, – ответил муж.

Потом немного помолчал и сказал:

– Мы вчера посидели все вместе, подумали и решили, что ухаживать за дядей Мишей будешь ты.

– А ничего, что я работаю? – спросила Вика.

– Уволишься.

– А почему именно я, а не Юра или Наташа? Они все-таки, в отличие от тебя, его родные дети.

– Вот не надо. Дядя Миша меня с пяти лет растил. Я его за отца считаю, – сказал Антон.

– Но меня-то он не растил, – усмехнулась Вика. – Ты так и не объяснил, почему именно я должна увольняться?

– У Юрки ипотека, у Наташи двое детей-школьников. А ты спокойно можешь уволиться. Наш Никита только на каникулы приезжает, а я себе вечером сам могу ужин разогреть. Будешь приходить к родителям к восьми утра и уходить в девять вечера.

– То есть я должна буду проводить в квартире твоих родителей тринадцать часов? И что я должна буду делать? – поинтересовалась Вика.

– Отца надо будет мыть, переворачивать, делать массаж, какие-то упражнения, вовремя давать лекарства. Ну, и другая работа по дому: стирки много будет, готовить что-то диетическое, уборка, – перечислил Антон.

– А твоя мать что будет делать?

– Вика, ты соображаешь, что спрашиваешь? Мама – пожилая женщина, ей все это делать уже тяжело.

– Я соображаю. Елизавета Юрьевна, конечно, не девочка. Но ей не восемьдесят лет, а только шестьдесят пять. Она здорова и полна сил. Всю домашнюю работу она отлично может делать сама. Сейчас ведь делает? И еще: я не хочу увольняться – мне моя работа нравится.

– Какая там у тебя работа? Сидишь за столом, бумажки с одного края на другой перекладываешь! А про всякие проекты, дедлайны и презентации только для важности говоришь, – поморщился Антон.

– Бумажки перекладываю? Я, между прочим, руководитель отдела маркетинга в очень серьезной компании. И моя зарплата – это шестьдесят процентов нашего месячного дохода, а если с премией, то и больше. Если я уйду с работы, ты сможешь содержать семью? Напоминаю, у нас еще сын – студент. Но ты же никогда ему денег не посылал, поэтому тебе сложно представить, сколько все это стоит, – сказала Вика.

– То есть ты ухаживать за моим отцом отказываешься? – спросил муж.

– Знаешь, ты можешь считать Михаила Григорьевича своим отцом, я ничего против не имею. Но мне он – никто. Почему я должна жертвовать интересной работой, зарплатой, да еще каждый день без выходных ухаживать за лежачим больным?

– Дядя Миша – дед нашего Никиты! – воскликнул Антон.

– Это тоже весьма условно. Давай вспомним: когда родился Никита, Михаил Григорьевич поздравил твою мать: «Ну, Лиза, ты теперь бабушка»! А когда Наташа родила Максима, он сказал совершенно другое: «Ну, теперь и я настоящий дед»! То есть Никита для него – внук не настоящий, и это, кстати, очень заметно: он никогда о нем не спрашивает, не интересуется его жизнью, успехами. Я даже не уверена, что он знает, где учится наш сын.

– И что ты предлагаешь? – спросил Антон.

– А я уже сказала: надо искать сиделку. Можно не на весь день, а, скажем, с девяти до трех. А вечером вы трое по очереди будете приходить и помогать матери. Получится по два вечера в неделю.

На этом обсуждение закончилось.

В течение следующего дня свекровь, Юрий и Наталья пытались звонить Вике и объяснить ей, почему именно она должна взять на себя это бремя – уход за Михаилом Григорьевичем. Но Вика долго не разговаривала, сразу говорила «нет» очередному звонившему и отправляла его номер в черный список.

А еще через два дня Антон после ужина сообщил Вике, что раз она не хочет увольняться, тогда уволится он и сам будет ухаживать за отчимом.

– Отлично, – заявила Вика, тогда сразу же переезжай в квартиру родителей.

– Зачем? Я буду приходить к ним утром и уходить вечером, – сказал муж.

– Затем, что я не собираюсь содержать тебя, пока ты будешь заниматься тем, что должны делать родные дети Михаила Григорьевича, – ответила Вика. – Мне в доме нахлебники не нужны. Считаешь, что твоя семья – там, вот и живи там.

– А ты жестокая, Вика.

– Нет, я человек, который не позволяет другим садиться себе на голову. А вот тебе, Антоша, надо подумать, в чем состоят твои интересы. И почему твоя семья решила, что их можно подвинуть в сторону.

Накануне того дня, когда должны были выписать Михаила Григорьевича, в квартиру Вики и Антона явились все: свекровь – Елизавета Юрьевна, Наталья с мужем и Юрий с женой.

– Мы пришли еще раз поговорить с тобой, Вика, и объяснить, что в семье люди должны помогать друг другу, а не искать свою выгоду, – сказала свекровь.

– Я вам предложила вариант помощи, но он вам почему-то не нравится, – ответила невестка.

– Сброситься на сиделку? Но ты не подумала о том, что Юра с Кристиной платят ипотеку, откуда у них лишние деньги? А у Наташи и Славы – двое детей-подростков. Наташе бы за ними усмотреть, да домашние дела переделать, да и денег на детей сколько идет. А у вас Никита уже учится, никаких забот у тебя нет. Придется, конечно, немного ужаться и жить только на Антошину зарплату, но это ничего, люди и хуже живут. Но зато у тебя совесть будет чиста – помогла родному человеку, – продолжила Елизавета Юрьевна.

– У меня с совестью все в порядке. На себя оглянитесь: вы пытаетесь переложить свои обязанности на постороннего человека. А ведь для вас, Елизавета Юрьевна, Михаил Григорьевич – муж, с которым вы прожили долгие годы, отец двух ваших детей – Натальи и Юрия. А почему они отказываются ухаживать за родным отцом – это вообще непонятно.

– Зато нам все понятно, – вмешалась в разговор Наталья. Значит, сделаем так, как договорились: ухаживать за отцом будет Антон. Он согласился уволиться. А ты, Вика не имеешь права выставлять его из квартиры. Вы покупали ее вместе, так что половина – его.

– Наташа, а это очень легко поправить: надо просто подать на развод и на раздел имущества. Антон получит свою часть и пусть увольняется и ухаживает за кем угодно, – сказала Вика.

– Ты что, собираешься на развод подавать? – возмутилась свекровь.

– А это мы с Антоном вместе решим. Вот вы сейчас уйдете, мы поговорим и решим, – ответила Вика.

Когда родственники ушли, Антон посмотрел на жену:

– Ты, правда, решила со мной развестись?

– Не знаю, Антон, но, честно говоря, я уже устала смотреть на все это безобразие. Ведь тебя в семье воспринимают как человека второго сорта. И к нам с Никитой соответствующее отношение. Не знаю, что у вас в семье происходило раньше, но двадцать два года я наблюдаю следующее: если надо что-то сделать – зовут Антона. Если праздник, подарки, развлечения – тут Наталья и Юрий всегда впереди. Вот вспомни, кто дачу строил? Дядя Миша и ты. А чьи дети там каждое лето отдыхают? Правильно, Наташи и Юры. Что нам подарили на свадьбу твои родители? Кстати, свадьбу мы на свои отмечали. Конверт с пятью тысячами нам подарили. А Наташе и Юре и по банкету устроили, и каждому в подарок сумму на первый взнос. Кто делал ремонт в квартире родителей? Антон. Продолжать? Вот и подумай, стоит ли тебе увольняться, терять свою семью, хорошую работу и жить там на подхвате, кому что надо будет сделать.

На следующий день, когда Михаила Григорьевича привезли домой, Антон сообщил семье, что увольняться не будет, но они с Викой готовы помочь в оплате сиделки.

Сиделку наняли на полдня. Два раза в неделю Антон ходил после работы к родителям, чтобы помочь матери. Юрий тоже иногда заходил. Наталья отказалась – своих дел много.

Через два месяца у Михаила Григорьевича случился еще один инсульт, и врачи сказали, что улучшений ждать не стоит. Тогда Наталья и Юрий убедили мать сдать отца в дом престарелых.

Антон был против этого, но брат и сестра указали ему, что он родственником Михаила Григорьевича не является и его мнения никто не спрашивает.