Господи, что за стол! Где икорка, где осетрина? Утку даже в будни подают, а ты на Новогодний стол — свекровь не скрывала презрения

– Лариса Николаевна, мы в этом году празднуем только втроём, – Алёна в сотый раз пыталась объяснить свекрови их решение.

– Что значит втроём? – возмутилась свекровь. – А Надюша с Костей? А мальчики? Ты что же, хочешь, чтобы дети без праздника остались?

Алёна прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Каждый год одно и то же. Стоит только заикнуться о желании провести праздник в тесном семейном кругу, как начинается…

– У Нади прекрасная трёхкомнатная квартира, – осторожно начала она. – И готовит она замечательно. Пусть они у себя отмечают.

– Ой, да что ты понимаешь! – всплеснула руками Лариса Николаевна. – У неё же трое детей! Им простор нужен. А ты со своими двумя комнатами выпендриваешься.

«Конечно, – подумала Алёна, – когда нужно было распределять наследство после бабушки, трёхкомнатную отдали Наденьке, потому что «ей же детей растить», а нам досталась двушка. И ничего, что мы собирались второго ребёнка…»

– В прошлом году, – Алёна старалась говорить спокойно, – у Машеньки началась аллергия на шоколад, который вы принесли. Мы полночи просидели в приёмном покое больницы, пока все веселились.

– Ну вот опять начинается! – всплеснула руками свекровь. – Подумаешь, съела пару конфет. Не преувеличивай! У Надюшиных детей вообще никакой аллергии нет. Едят всё подряд – и ничего. А твоя Маша просто избалованная. Вот помню, как в том году…

Алёна невольно поморщилась, вспоминая прошлогодний праздник. Золовка тогда только помирилась с мужем после очередной ссоры. Явилась важная, с новым маникюром, уселась в кресло и весь вечер командовала. «Алён, а достань салфеточки! Алён, а где у тебя вилочки для морепродуктов? Что, нет? Ну как же так!» А сама палец о палец не ударила, чтобы помочь.

Мальчишки – Димка, Сашка и младший Павлик – носились по квартире как угорелые. Сметали всё на своём пути, опрокинули вазу с мандаринами, разбили любимую ёлочную игрушку-шар, который достался Алёне ещё от бабушки…

А потом Машенька, наевшись этих злосчастных конфет (потому что бабушка настояла – «кушай, внученька, не стесняйся, это же праздник!»), начала задыхаться. Праздник закончился в больнице.

– В общем так, – голос свекрови вернул Алёну в реальность. – Я уже договорилась с Наденькой. Она с Костей и детьми подъедет к вам часам к десяти. Готовь побольше салатов. И мяса. И этот, как его… холодец не забудь. Костя любит.

– Нет, – Алёна почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. – Нет, Лариса Николаевна. В этот раз – нет.

– Что значит «нет»? – свекровь от удивления даже притихла.

– То и значит. Мы будем праздновать втроём – я, Серёжа и Маша. Можете обижаться, можете кричать, но это наше решение.

– Да как ты смеешь! – голос свекрови задрожал от гнева. – Я столько для вас делаю! Я…

– Вот и сделайте ещё кое-что, – перебила Алёна. – Оставьте нас в покое хотя бы на этот праздник.

В трубке повисла тяжёлая пауза.

– Ну и ладно, – процедила свекровь, и даже через телефон было слышно, как она презрительно поджала губы. – Празднуйте! Сами! Втроём! В своей конуре! А мы к Наденьке пойдём. У неё хоть квартира как у людей – трёхкомнатная, не эта ваша душегубка. И готовит она, слава богу, нормально – не эти ваши «диетические» объедки на три копейки. Небось, опять крабовый намесишь? И дети у неё не капризные, всё едят, не то что некоторые… – она многозначительно хмыкнула в трубку. – А ты, Алёночка, – последнее слово свекровь буквально выплюнула, – ты там хоть в потолок головой упрись со своими принципами. Раз уж тебе родня поперёк горла встала. У Наденьки и закуски будут правильные, и холодец настоящий, не этот ваш студень из пакетика. Вот так-то! – и бросила трубку

Алёна молча посмотрела на экран телефона. Руки дрожали, но на душе было легко. Кажется, впервые за все годы замужества она сумела настоять на своём.

Тридцать первое декабря выдалось суматошным. Алёна металась между магазинами, выбирая продукты для праздничного стола. Нет, никаких «на всякий случай» порций – только для своих. Утка с яблоками – любимое блюдо Серёжи. Крабовый салат и картошка по-деревенски – Маша от них без ума. Три вида закусок, два салата, горячее, десерт – всё рассчитано идеально на троих.

Дома Алёна достала праздничную скатерть – ту самую, которую берегла для особых случаев. Красивые свечи в серебристых подсвечниках, новогодние салфетки с оленями, закупленный еще летом дорогой хрустальный набор с золотой каймой.

Семилетняя Маша помогала развешивать гирлянды на ёлке, то и дело поглядывая на коробки под ней. В этом году они с папой тщательно выбирали подарки. Набор для творчества с мольбертом и настоящими акварельными красками – Маша давно мечтала рисовать «как настоящий художник». Кукла-фея из любимого мультика, с крылышками, которые светятся в темноте. И, конечно, набор детских украшений – маленькая корона и браслетик с брелоками, как у принцессы. Конечно, родители приготовили и подарки-сюрпризы для дочери — чтобы праздник точно запомнился и любимой принцессе.

– Мам, а мы точно будем только втроём? – в сотый раз спрашивала дочка, помогая развешивать шарики.

– Точно, зайка, – улыбнулась Алёна. – Только мы. Правда?

– И тётя Надя с мальчиками не придёт?

– Нет, солнышко. Они будут праздновать у себя дома.

Маша заметно повеселела. Она любила двоюродных братьев, но… В прошлый раз они сломали её новую куклу, заявив, что «проверяют, правда ли она умеет летать». А потом ещё и нажаловались маме, что Маша «жадничает» и «не даёт игрушки».

До Нового года оставалось всего 20 минут. Алёна в последний раз оглядела стол. Всё готово: закуски красиво разложены по тарелкам, утка зарумянилась шикарно в духовке, десерт ждёт своего часа в холодильнике. Серёжа боролся над гирляндами – какая-то лампочка снова начала капризничать.

В дверь позвонили.

– Кого это принесло? – удивился Серёжа.

Алёна похолодела. Нет, не может быть… Они же договорились!

За дверью обнаружилась целая делегация: свекровь, Надя с мужем Костей и, конечно, все трое мальчишек.

– Ой, а у нас свет отключили! – с порога затараторила Надя. – Представляешь, весь дом без электричества! Прямо как в фильме ужасов. Мы думали-думали, куда идти, а потом мама предложила к вам заглянуть. Вы же рады гостям?

Не дожидаясь приглашения, гости начали раздеваться. Мальчики тут же рванули в комнату.

– Ой, как у вас тут тесно, – Надя критически оглядела прихожую. – Костик, подвинь там мебель, чтобы всем места хватило. И стол из кухни в гостиную перенеси, а то не поместимся же мы все на их кухоньке.

– А это что у вас тут? – свекровь уже изучала накрытый стол. – И всё? А где же осетрина? Икра? Креветки хоть? Неужели даже на Новый год не раскошелились? Вас же тут всего трое собиралось быть… Снова ты скряжничаешь? Даже для мужа с ребенком денег жалеешь…

– Вообще-то мы не ждали гостей, – Алёна старалась говорить спокойно, хотя внутри всё клокотало.

– А мы не гости! – Надя уже хозяйничала на столе, бесцеремонно двигая тарелки. Выложила на край стола свои припасы – палку колбасы, пакет мандаринов и коробку конфет.

Алёна недоумённо уставилась на эти подношения:

– А где ваша еда? Вы же собирались у себя праздновать? Неужели ничего не готовили? Вас же 6 человек за столом было…

– Фи, какая мелочность! – Надя уже вовсю хозяйничала за столом, бесцеремонно двигая тарелки. – Мы же не в гости пришли отчитываться, а семью выручать. У вас свет есть, у нас нет – радоваться надо, что мы снизошли!

– И это всё, что вы принесли? – Алёна никак не могла прийти в себя от такой наглости.

– Ой, а что тут у нас? – свекровь демонстративно принюхалась к салатам. – Опять твой фирменный крабовый? И почему такими маленькими порциями? Экономишь?

– Да уж, – хохотнул Костя, развалившись в кресле. – У Нади салаты совсем другие – с красной икрой, с сёмгой… А тут… – он пренебрежительно поковырял вилкой в салатнице. – Кукарекаешь, а не готовишь.

– А икра-то хоть есть? – Надя уже вовсю инспектировала холодильник. – Господи, и это всё? На этом пайке ты собиралась Новый год встречать?

– Господи, что за стол! Где икорка, где осетрина? Утку даже в будни подают, а ты на Новогодний стол — свекровь не скрывала презрения

– Можно подумать, вы что-то принесли кроме магазинной колбасы, – не выдержала Алёна.

– Неблагодарная ты, – припечатала свекровь. – Мы к ним со всей душой, а они носом крутят. Ладно, Наденька, доставай свою колбаску, хоть какая-то приличная еда на столе будет…

Из комнаты донёсся грохот и детский визг.

– Ух ты, подарки! – раздался восторженный крик Димки. – Пацаны, смотрите, тут что-то есть!

Алёна рванула в комнату. Поздно. Восьмилетний Димка уже вовсю тряс большую коробку с мольбертом, а шестилетний Сашка примерялся к упаковке с куклой.

– Это не ваши подарки, – как можно спокойнее произнесла Алёна. – Это для Маши.

– Подумаешь, – фыркнул Димка. – А мы поиграть хотели.

– Да что ты, Алёночка, – вмешалась Надя, вплывая в комнату с бокалом. – Пусть дети порадуются! Им же всё равно, девчачьи подарки или нет. Правда, мальчики?

Пятилетний Павлик, самый младший, уже вовсю отдирал упаковку с набора украшений.

– Ты что, даже не собиралась дарить моим детям подарки? – возмутилась Надя. – Мы вот приготовили.

– Костик, солнышко, достань подарок для Машеньки.

Костя, только что закончивший передвигать мебель, вытащил из кармана помятую открытку «С юбилеем». Внутри лежала купюра в пятьсот рублей.

– Это что? – не выдержала Алёна.

– А что такого? – пожала плечами Надя. – Нормальный подарок. Мы не стали время тратить на поиски открытки новогодней — у мамы нашлась такая, да и ладно. Маша же ребенок — все равно не поймет. Купит себе что захочет. И вообще, мы не обязаны были…

– Зато мы обязаны, да? – Алёна почувствовала, как дрожит голос. – Обязаны пускать вас в дом без приглашения? Обязаны кормить вашу ораву? Обязаны смотреть, как ваши дети портят подарки моей дочери?

Давайте сделаем этот диалог более язвительным и характерным для этих персонажей:

– Ну вот, началось, – свекровь закатила глаза с видом великомученицы. – Опять Алёночка недовольна! То ей не так, это ей не эдак. А Наденька, между прочим, никогда слова поперёк не скажет. Хоть объедками корми – всегда «спасибо, мамочка» скажет. Потому что воспитание есть! А ты… – она поджала губы, – ты вечно носом крутишь. И квартира тебе маленькая, и готовлю я не так, и подарки не те. Избаловал тебя Серёженька, вот что я скажу! Совсем забыла, из какой семьи вышла. Думаешь, я не помню, как ты в своей однушке на окраине жила? А теперь, видите ли, княжна выискалась! Даже родную свекровь попрекаешь куском колбасы!

– При чём тут… – начала было Алёна.

– А при том! – свекровь воинственно упёрла руки в боки. – Вот Наденька, ты думаешь, почему такая хорошая хозяйка? Потому что уважает старших! Слушает, что мать советует. А ты всё по-своему норовишь. То диета твоя дурацкая, то «давайте без гостей». Эгоистка ты, вот что! Только о себе думаешь. А о детях подумала? Им общение нужно, родственники, тепло семейное…

– Особенно когда эти родственники все игрушки ломают, – пробормотала Алёна.

– Что-что? – свекровь аж задохнулась от возмущения. – Нет, вы слышали? Она ещё и детей моих попрекает! Мои внуки, между прочим, из приличной семьи! Не то что некоторые…

В углу комнаты молча стояла Маша, крепко прижимая к груди старого плюшевого зайца – единственную игрушку, которую успела схватить, когда мальчишки налетели на её подарки. Она не плакала – просто смотрела широко распахнутыми глазами, как Димка выковыривает из упаковки мольберт, а Павлик пытается открыть коробку с куклой.

Серёжа, всё это время стоявший в дверях, вдруг увидел лицо дочери. Что-то дрогнуло внутри – то ли отцовское сердце, то ли наконец проснувшаяся совесть.

– Дима, положи коробку, – голос его звучал непривычно глухо.

– Чего? – мальчик даже не обернулся, продолжая теребить упаковку.

– Я сказал – положи.

– Сереженька, ну что ты в самом деле? – вмешалась свекровь. – Дети же играют!

– Мам, они не играют. Они ломают чужие подарки.

– Подумаешь, подарки! – фыркнула Надя. – Можно подумать, они золотые. Обычный мольберт, в магазинах таких полно. А моим детям мы вон какие роботы купили – по пять тысяч каждый!

– Вот и играйте со своими роботами, – Алёна шагнула к Димке и решительно забрала коробку. – У себя дома.

– Что значит «у себя дома»? – возмутилась свекровь. – Мы же семья! Мы пришли поздравить…

– Нет, мама, – Серёжа покачал головой. – Вы пришли командовать. Как всегда.

– Ну знаете что! – Надя картинно взмахнула бокалом с шампанским. – Мы к ним со всей душой, а они… Костик, собирай детей!

– И мандарины заберите, – вдруг твёрдо сказала Алёна. – И конфеты. У Маши аллергия, вы же помните? Или забыли, как в прошлом году в больнице сидели?

– Ничего у неё нет, – буркнула свекровь, но как-то неуверенно. – Просто избалованная…

– Можете забрать свою открытку с пятьюстами рублями, – Серёжа кивнул на стол.

Маша всё так же молча смотрела, как тётя Надя суетливо собирает вещи, как бабушка что-то бурчит себе под нос, как дядя Костя пытается поймать разбежавшихся мальчишек.

За окном уже громыхали первые залпы салютов. С улицы доносились радостные крики, музыка, поздравления. Весь город готовился встречать Новый год.

– Без пяти двенадцать! – раздражённо выкрикнула Надя, пытаясь запихнуть упирающегося Павлика в куртку. – Мы даже дома не успеем накрыть! Всё из-за вас!

– Ничего, у тебя же готовить лучше получается, – не удержалась Алёна. – За пять минут что-нибудь придумаешь.

– И вообще у тебя квартира просторнее, – поддержал жену Серёжа, собирая разбросанные по полу обрывки подарочной упаковки.

По телевизору уже звучала торжественная мелодия, предваряющая новогоднее обращение президента. Димка в последний раз пнул коробку с мольбертом, за что получил подзатыльник от отца.

– Всё, пошли вон! – не выдержала Алёна, распахивая входную дверь. – С Новым годом, до свидания!

– Вот помяни моё слово, – свекровь остановилась на пороге, театрально воздев палец, – ты ещё пожалеешь! Мы от всей души…

Договорить она не успела – Серёжа решительно закрыл дверь прямо перед её носом. В замке дважды щёлкнул замок.

За стеной радостно кричали соседи, поздравляя друг друга. На площадке отчётливо слышалось, как Надя костерит всех на чём свет стоит, спускаясь по лестнице. С улицы доносились звуки праздничной канонады.

А они стояли в разгромленной квартире – злые, расстроенные, с испорченным настроением. Сломанные подарки, разбросанная еда, передвинутая мебель…

– Бум-м! – первый удар курантов заставил всех вздрогнуть.

– Мамочка, – Маша вдруг всхлипнула, – а мольберт совсем сломался?

– Бум-м! – второй удар.

– Сейчас посмотрим, – Алёна присела рядом с коробкой. – Вроде только упаковку порвали…

– Бум-м!

– А давайте не будем убирать, – вдруг предложил Серёжа. – Потом всё расставим. Маш, золотце, доставай свои подарки!

– Бум-м!

Маша неуверенно потянулась к коробке с куклой.

– Бум-м!

– Смотри, крылышки целые! – обрадовалась Алёна, помогая дочери распаковать фею. – И правда светятся!

– Бум-м!

– Пап, а ты включишь гирлянду? – Маша уже прижимала к груди куклу. – Чтобы красиво было!

– Бум-м!

Серёжа щёлкнул выключателем. Ёлка вспыхнула разноцветными огнями.

– Бум-м!

– А корона мне пойдёт? – Маша примеряла украшения, которые чудом уцелели в суматохе.

– Бум-м!

– Ты у нас настоящая принцесса! – улыбнулась Алёна, чувствуя, как отпускает противный ком в горле.

– Бум-м!

– А мольберт мы завтра соберём, – пообещал Серёжа. – И ты нарисуешь нам самую красивую картину!

– Бу-у-ум-м! – последний удар потонул в грохоте салютов за окном.

– С Новым годом! – крикнули они хором и рассмеялись.

– А давайте смотреть салют! – Маша, сверкая короной, уже бежала к окну.

Небо расцвечивалось всеми цветами радуги. Где-то внизу радостно кричали люди, поздравляя друг друга. В соседних окнах мелькали счастливые лица.

– Знаете что? – Серёжа приобнял жену и дочку. – По-моему, это самый лучший Новый год.

– Почему? – удивилась Маша, не отрывая глаз от фейерверка.

– Потому что мы вместе. Только мы. И никто нам не мешает.

Алёна прижалась к мужу. На душе было удивительно спокойно. Где-то в глубине души она понимала, что завтра начнутся звонки, упрёки, обвинения… Но сейчас, глядя на счастливое лицо дочери, любуясь салютом и чувствуя тепло родных людей, она точно знала – оно того стоило.

– Мам, а давай поставим мой мольберт вон туда? – Маша показала на угол комнаты. – И я нарисую, как мы втроём смотрим салют!

– Обязательно нарисуешь, – кивнула Алёна. – А сейчас, может быть, чаю? У нас ещё торт есть…

– И давайте не будем включать телефоны! – предложил Серёжа. – Ни один противный родственник не испортит нам праздник.

– А ещё я хочу показать фее свою комнату! – Маша прижимала к себе новую куклу. – Можно?

– Конечно, милая. Беги.

Алёна посмотрела на мужа:

– Знаешь, а ведь это действительно наш лучший Новый год.

За окном продолжался фейерверк. В углу поблёскивала огнями ёлка. Из комнаты доносился радостный голос Маши, рассказывающей своей фее про плюшевого зайца.

А они наконец-то были по-настоящему счастливы. Втроём. Одной семьёй.