— Конечно, я у нас не человек! – воскликнул Витя. – Глупости какие, еще и обо мне думать! Мне и так нормально будет!
— Витя, перестань! – попросила Лена.
— А тебе легче всего сказать перестань! – Витя всплеснул руками. – Обо всех ты подумала, а кто такой я? Муж? А это кто? А что это? Человек? Нет, конечно! Зачем о нем думать!
— Ну, пожалуйста! – Лена тяжело вздохнула. – Я просто забыла.
— Ах, да! Забыл добавить! – выразительно кивнул Витя. – Обо мне только же забыть и можно!
— Ну, Витя! Я в следующий раз! – с мольбой в голосе произнесла Лена.
— А что тебе помешало в этот раз? – поинтересовался Витя. – Я же тебя спрашивал, ты ничего не забыла? Что ты сказала?
Лена поджала губы.
— А я предлагал вместе с тобой в магазин пойти! А ты сказала, чтобы я в машине сидел, мол, ты сама быстрее все купишь! Вот вам и пожалуйста! Ты все купила! И всем купила! И единственный, о ком ты забыла – это я! Твой единственный муж!
— Витенька, просто как-то из головы вылетело, — оправдывалась Лена.
— Себе ты вафли купила, Степке ты шоколадку купила! Своей маме ты купила шоколадное печенье! Ты даже моей маме купила творожные кольца! То есть, ты даже о свекрови подумала! О свекрови!
А ты с ней ругаешься чаще, чем я с ней вижусь! – Витя восстановил сбившееся дыхание, но не успокоился: — Да, ты же даже бабе Шуре со второго этажа не забыла эклеры купить!
А мужу! Родному мужу не купила несчастных сосулек!
Лене было стыдно. Лене было очень стыдно. Она покраснела и смотрела в пол.
— Спасибо, дорогая! – сказал, как выплюнул Витя. – Чай без меня попьете!
— Витя! – слезно произнесла Лена.
— А мне не с чем чай пить! – выпалил Витя. – Что, мне просто видеть и смотреть, как вы наслаждаетесь? Очень интересно! – Он схватил куртку, но снова бросил ее на вешалку. – Магазин уже закрыт! Не в круглосуточный же мне идти! – снова схватил куртку: — Пойду, хоть проветрюсь! А ты подумай о своем поведении!
Лена молча проводила мужа за порог. Вряд ли он вернется раньше, чем через пару часов. Но останавливать его было бесполезно. Это всего лишь продлит скан.дал.
— Куда его уже понесло? – из кухни выглянула мама Лены.
— Пусть идет, — махнула Лена рукой.
— Оно, конечно, пусть, — покачала головой Марина Васильевна, — если ты считаешь, что это нормально.
— Мам, да я там… а он… — Лена давила виноватую улыбку. – Пусть лучше погуляет!
— Муж – твой, тебе видней, — сдержанно произнесла Марина Васильевна. – Мне просто интересно, сколько ты еще будешь позволять из себя веревки вить?
— Мама, да не вьет никто никаких веревок, — скривилась Лена. – Я сладости всем купила, а Вите забыла. А он же самые простые ест! Ни шоколад ему не нужен, не сдоба! Просто сосульки! Причем он согласен на самые дешевые! А я забыла!
— Поэтому он сейчас стартанул в неизвестном направлении с туманными перспективами возвращения?
— Пусть лучше погуляет, — кивая, ответила Лена, — чем продолжит мне мозг выносить!
— Об этом я и говорю! – веско заявила Марина Васильевна. – Как я к вам не приду, ты у него виновата, а он у тебя занят, чем хочет или идет, куда его душа желает! И при этом ты делаешь все, что мог бы и он сделать!
— Неправда, — неуверенно ответила Лена.
— Вообще-то, я тебя воспитывала умной девочкой! Когда ты успела все растерять?
Брак Лены и Вити изначально строился по классике. Оба работают, оба занимаются хозяйством, но обеспечение семьи в большей степени лежит на Вите.
А зарплата Лены шла Лене на ее капризы, но и с нее откладывали на что-то большое или дорогое.
Когда Лене квартира от бабушки досталась, именно со сбережений ремонт там делался. А когда Лена к родам готовилась, да и весь декрет, сбережения очень сильно помогали не понижать уровень жизни.
Женились Лена с Витей по большой любви. Не было б любви, так и жениться бы не стали.
А года через три после свадьбы о большой любви уже разговора не шло. Отношения больше стали партнерскими, но не без ласки и нежности.
Если с высоты птичьего полета глянуть, то хорошая крепкая семья. Уважение есть, забота. Дома уют семейного очага.
То есть, с какой стороны не зайди – примерная семья. Хоть на стенд вывешивай, какой должна быть семейная жизнь.
Но дьявол, как говорится, кроется в мелочах!
Нельзя в семье на самом лучшем моменте нажать кнопку «пауза» и продолжить существовать именно в самом лучшем эмоционально-физическом состоянии. Нет, хочется, конечно!
Как у Гете: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!»
Вот так же заморозить теплые отношения друг к другу, желание помогать и участвовать. А еще ощущение мира на одной волне, когда, как один человек!
Но реальность жестока, а жизнь идет своим чередом.
Витя так и остался основным добытчиком семейных средств, но в быте практически все уступил Лене. С сыном Витя занимался, когда у него настроение было. А так, этим тоже Лена занималась.
Прохладой в отношениях не сквозило, но потребность в личном пространстве уже выкристаллизовалась и давила необходимостью.
То есть, семейные праздники и совместный досуг никто не отменял, но хотелось уже личной жизни. Как и развлечений с досугом.
Но, если быть до конца честным, именно Вите хотелось личного пространства. Лене так хватало быта, что ей спокойно посидеть под сериал – уже было верхом блаженства.
Витя мог сказать прямо, что ему нужно личное пространство. В принципе, Лена смогла бы это понять, потому что мама ее воспитывала умной девочкой. Но Витя не верил, что Лена сможет это понять. Поэтому…
Ее величество – манипуляция!
Проще всего, чтобы добиться желаемого, нужно было, чтобы Лена чувствовала себя виноватой. А в качестве искупления своей вины не стала бы противоречить Витиным желаниям! А еще! Она должна захотеть искупить свою вину! И вот тут дополнительные плюсы!
Ну, или прощение Витиных залетов, если таковые получатся.
Но Витя не был злым гением, чтобы самому дойти до такой формулировки. Просто однажды получилось…
— Я же просто попросила выбросить мусор! – крикнула Лена.
— Так, я вынес, — ответил Витя.
— И откуда ты мусор вынес? – злилась Лена.
— Из спальни, куда мы обертки от конфет кидаем, — начал перечислять Витя. – Из Степкиной комнаты, из туалета, из ванной и из кухни.
— Что ж ты мне врешь? Зачем нужно так нагло врать? – кричала Лена. – Тут уже дышать невозможно от мусорного ведра!
Витя не поленился, пришел на кухню, открыл шкафчик под мойкой и продемонстрировал жене пустое ведро.
— Значит, это само ведро! – нашлась Лена. – Ты его помыл? Может, пакет протек?
— Пакет протек, — ответил Витя. – Но ведро я помыл и высушил, перед тем, как новый туда вставлять!
— Да, что же ты врешь! – негодовала Лена. – Откуда вонь?
А причина нашлась быстро.
Был суп, который подкис. Лена собиралась вылить его в туалет, несла кастрюлю, но не донесла. То ли отвлеклась, то ли сын позвал, а может телефон…
Короче, она поставила кастрюлю на четвертую табуретку от кухонного гарнитура. А та стояла в самой глубине под кухонным столом. Поставила и забыла. А так, когда на кухне крутишься, ни той табуретки, ни той кастрюли видно не было.
Так и с посудой проблем не возникало, кастрюль на все случаи жизни хватало. Поэтому отсутствие той самой замечено не было.
А за три дня суп в теплом месте дошел, так сказать, до кондиции, и дал аромат!
Когда источник был обнаружен, а проведенное следствие выявило виновного, Лена просила у мужа прощения. Но Витя уже был заведен необоснованными обвинениями.
— Вот ты сама виновата, а меня только в чем не обвинила! И то, что я не выполняю свои обязанности! А если выполняю, так еще и плохо! И во вранье обвинила! А оказалось! Оказалось! Как тебе не стыдно, Лена? Я, между прочим, хороший муж! А ты ко мне отнеслась, будто хуже меня в целом свете нет!
Лена рассыпалась в извинениях, но Вите этого было мало. Тут и его честь уронили, и личность оскорбили. В итоге Лена согласилась приготовить специально для Вити его любимое блюдо!
Выводы были сделаны, а Витя смекнул, что с жены можно именно так получать буквально все! Только немного стараний, чтобы выставить ее виноватой!
А люди-то не идеальны, и Лена в том числе. В жизни всякое бывает: там что-то забыла, тут в сердцах крикнула, там не подумала. Но такие мелочи принято прощать или не обращать внимания.
Витя не прощал, не забывал и даже не думал не замечать! Он за каждый Ленин просчет цеплялся, накручивал наверх кружев и все, виноватая жена к его услугам. Можно было ее доить!
И тут Витя не скромничал.
Он выторговывал себе вкусную еду, на которую нужно было положить времени и сил. Он получал свободные вечера без семьи, но в компании своих друзей.
А еще у него появились рыбалки, бани, бары, прогулки. И прочие развлечения, по его выбору!
То есть, культурный досуг был не в театре, куда хотела Лена, а в кино или в аквапарке, где Вите было интереснее!
А еще он выторговывал себе классные шмотки. Нет, деньги в семейный бюджет он приносил, а распоряжалась Лена.
Так вот, на семейный бюджет и был наезд, чтобы Лена себе всяких глупостей не покупала в виде сумочек, туфелек и прочей женской мелочи.
И что больше всего радовало Витю, что Лена ни разу с ним не спорила! Понимала, раз виновата, то будь добра – искупай!
А вот мама Лены, у которой был взгляд наметан, а отношение к зятю, хоть и хорошему, но все равно предвзятое, стала замечать, что зять как сыр в масле катается, а дочка вечно в чем-то виновата.
Вот на карамельках, которые Лена забыла купить, Марину Васильевну прорвало. Да, Лена виновата. Но и Витя слишком хитрый!
Лена вечно виновата, а Витя живет так, как именно ему хочется! И плевать ему на все желания супруги! Выставил виноватой и полетел сизым голубем…
«А куда полетел? Чем занят? Что делает?»
— Крутит он тобой, как его душе угодно, а ты и не видишь! – сказала Марина Васильевна, когда Лена прокрутила в голове их образ жизни. – Он сейчас из-за этих несчастных карамелек пойдет с мужиками в бар, наберется там впечатлений, а потом, сделав тебя в очередной раз виноватой, налево пойдет! А если вскроется, так он тебя еще и в этом обвинит! И ты ему все простишь!
— Мама, как-то ты из Вити злого гения какого-то сделала, — не до конца поверив, ибо нелепо, произнесла Лена.
— Так он и не гений! Так, манипулятор обычный! – хмыкнула Марина Васильевна и оставила дочку с ее мыслями.
Утром, когда Витя явился, то в квартиру не попал, а на пороге его ждали вещи. Не все, а так, будто на отдых едешь. И записка:
«Разберись, что тебе важнее, наша семья или твои мерзкие манипуляции!»
Две недели Витя где-то пропадал, а потом явился с цветами, извинениями и обещаниями, что больше никогда не посмеет манипулировать любимой женой.
И хотелось бы на этом закончить, но натура человека не меняется. Витя продержался месяц, а потом все началось снова. Но Лена была уже ученая, поэтому без второго слова указала на дверь.
— Люди не меняются, — нравоучительно сказала ее мама, — а его не надо было в первый раз прощать! Но зато ты уяснила это крепче!
Заврался