— Свои пятнадцать суток он отсидит, а вот ущерб будешь платить ты! – крикнула Надя.
— Ничего не знаю, — замахал руками Костя. – Твой муж баню разнес, пусть сам и платит!
— Костя, не зли меня еще больше! – пригрозила Надя. – Я же могу при твоей жене разборки продолжить! Думаешь, Ане это будет интересно?
— Так! Надька! Совесть имей! Родного брата готова заложить? – испугался Костя.
— Да, за то, что ты сделал, удавить тебя мало! – ответила Надя.
— Да, лучше удави! – фыркнул Костя. – Где мне сейчас триста тысяч взять?
— Не мои проблемы! – мотнула головой Надя. – Хватило ума, чтобы моего мужа на верность проверять, должно хватить и деньги найти!
— Вот ты, Костик, попал! – хохотнул старший брат Рома. – Тебе сразу говорили, плохая идея! Серега – образцовый муж! А тебе же все гнильцу найти хотелось! Ну, считай, ты ее в себе и нашел!
— Ты бы хоть молчал! – огрызнулся Костя. – В парилке он, понимаешь, спрятался! А еще температуру накрутил, что туда войти никто не мог! У самого-то сердце не екнуло?
— Пережил! – улыбался Рома. – Зато честь своей семьи отстоял! Серега, кстати, тоже! А вот ты, — Рома покачал головой. – Так и тянет с твоей женой пообщаться!
— Я тебе пообщаюсь! – пригрозил Костя. – Не посмотрю, что ты меня на пятнадцать лет старше! Так отделаю, мать родная не узнает!
— Главное, чтобы наш отец о твоих художествах не узнал! – веселился Рома. – Вот уж от кого ты получишь по полной программе!
Он в Серегу душу вложил! Как третьего сына воспитывал! А ты такую подставу устроил!
— Костя, — Надя напомнила о себе, — триста тысяч! У тебя пятнадцать суток! Денег не будет, я пойду за деньгами к твоей жене!
— Да, что вы со всех сторон-то обложили? – заметался Костя. – Я же для тебя старался! Я мужа твоего на верность проверить хотел! Кто ж знал, что он у тебя припадочный?
— Ага! – кивнул Рома. – А еще меня решил проверить! И себя заодно, чтобы скучно не было!
— Надька, ну, нет у меня денег! – заныл Костя. – У вас же есть сбережения! А я потом отдам. Может быть! – улыбка Кости была максимально заискивающей.
— Принципиально ни копейки оттуда не возьму! – заявила Надя. – Ты виноват, тебе и расплачиваться!
— Ромка, ну хоть ты дай в долг? – взмолился Костя.
— А ты у отца попроси! – рассмеялся Рома. – А еще скажи, зачем тебе деньги!
— И зачем ему деньги? – спросил, вошедший Василий Степанович, отец присутствующих.
— Машину я ударил, — нашелся Костя. – Ремонтировать надо!
— Врешь! – сказал Василий Степанович.
— Врет! – подтвердил Рома.
— Пап, ну, мне очень надо! – Костя жалобно смотрел на отца. – Надька такая же, как ее муж, с прибабахом!
Она же на самом деле к моей Аньке пойдет и все расскажет! А Анька мне последнюю шевелюру по ветру пустит!
— А что Надя должна, или не должна, Ане рассказать? – поинтересовался Василий Степанович.
Надя, немного перегибая с эмоциональностью и вставляя собственное мнение, рассказала, что случилось.
— Серегу? – вскричал Василий Степанович. – Где твоя голова была? Он же мне, как сын! Да я в него столько вложил! Я же его воспитывал! Да я же в нем человека нашел! А он волчонком был! А ты его… Ах, ты ж паразит!
Эта история началась в середине 90-х. А если бы не доброе сердце Василия Степановича и его светлая голова, тогда же она и закончилась. А дело было так.
В тяжелые времена каждый выживает, как умеет.
Василий и его семья спасались тем, что выращивали у себя на участке. Это была не дача, а полноценный деревенский дом с огромным участком. Так еще при его отце участок был разделен на две части. Сад и огород.
С огорода семья кормилась, а сад приносил деньги.
Яблоки и груши охотно покупали городские жители, что пролетали мимо их деревни. Правда, нужно было на трассе простаивать днями. Но за деньгами и не так далеко пойдешь!
А у Василия была семья: жена и трое детей. Нужно было кормить. Так старшему было уже двадцать. Он после армии задержался в родительском доме, чтобы с младшими помочь, да на учебу в городе накопить.
То есть, сбор и продажа яблок и груш – был едва ли не единственным способом заработать денег.
Нет, зарплата Василию и его жене Нине шла. И они ее отрабатывали. Но это были такие копейки, что иначе, как милостыня, не назовешь.
А тут покушение на сад произошло.
Ромка выловил мальчишку, который яблоки воровал. Привел в дом и перед отцом поставил.
— Ну, рассказывай, как ты до воровства дошел! – потребовал Василий.
— Из детдома я, — опустив голову, ответил мальчик. – Совсем оголодали. У директора машина новая, а мы на сизой каше сидим.
Василий присмотрелся, а все лицо мальчишки было в яблочном соке. То есть, не набрал и бежать, а на месте есть стал.
— Сколько тебе лет? – спросил Василий.
— Пятнадцать, — ответил мальчик.
— Больше одиннадцати и не дашь, — покачал головой Ромка.
— На детдомовских харчах особо не вырастешь, — тяжело вздохнул Василий.
— Милицию, что ли, вызывать? – спросил Ромка.
И спросил так, потому что так нужно было. Хотя и сам этого не хотел.
— Как тебя звать-то? – спросил Василий.
— Серега, — ответил мальчик. – Не надо милицию! Меня тогда в карцер запрут, и вообще кормить не будут!
— Это они могут, — задумчиво произнес Василий.
Минуты три была полная тишина.
— Послушай меня, Серега, — произнес, наконец, Василий. – Детей у меня трое. Ромку ты видишь, он уже взрослый, ему учиться надо ехать. Дочке девять, а младшему сыну всего пять.
С них помощники еще никакие, а помощь мне нужна! Яблоки собирать надо, в ящики складывать, да ящики в прицеп таскать! А потом и на трассе торговать!
Серега смотрел исподлобья.
— Ты ж воровать от голода пошел, а не для наживы? – спросил Василий. – Так я тебя кормить буду, как члена семьи!
— А детдом? – спросил Серега.
— А если договорюсь, согласишься? – с улыбкой спросил Василий.
Когда Василий пришел в детдом, чтобы взять опеку над Сергеем, ему его отдали без вопросов. Это ж не усыновление – опека. Пообещали только, что проверять будут приходить. Правда, до совершеннолетия Сергея так никто и не приходил.
Василий не просто взял себе помощника, а, считай, четвертым ребенком. Одел, обул, в школу устроил. Ну и отношение было соответствующее! Как к сыну!
Сначала Сергей ко всему относился с опаской. Все больше молчал. А делал только то, что говорили. Ни инициативы, ни просьб, ни предложений!
Василий знал, а еще в детдоме узнал, что Сергея его родители сдали, когда тому было шесть лет. Предали его. Вот и был Серега колючий, что тот ежик. Вот и шел Василий на колючки с открытым сердцем.
Кололся, как в стену бился. Но рук не опускал.
В восемнадцать лет опека над Серегой закончилась, но Василий из дома его гнать не стал.
— Куда ты собрался? – спрашивал он с улыбкой. – Успеешь еще своей жизнью пожить! Тебе ж в армию идти! Вот давай и поживи с нами, пока не призовут! А как вернешься, тогда и думай!
Сергей плечами пожал, мол, как скажите.
— Только ты это, после армии сюда возвращайся! А там видно будет!
Когда Сергей через год вернулся, его встречали именно, как родного сына!
— Чего мыслишь дальше делать? – спросил Василий.
— Учиться буду, — сказал Сергей. – Мне комнату дали в городе.
— А от нас в город прямой автобус пустили! – с улыбкой произнес Василий. – Полчаса и ты в центре! Может, пусть комната тебя подождет, пока ты учиться будешь? Живи с нами!
— Я ж так помогать не смогу, — покраснел Сергей. – Учиться надо.
— Ну, как сможешь, так и поможешь! Мы ж тут всей семьей! И ты тоже – наша семья!
Сергей выучился, продолжая жить с Василием и его семьей в его доме. А потом, все же, поехал обживать комнату, да на работу устраиваться.
Устроился, работать начал. Доброе отношение он помнил, но как-то стеснялся звонить или в гости ехать.
А когда ему Василий звонил, приветы передавал, Сергей смущался и старался закончить разговор, как можно быстрее.
Так еще три года прошло. А потом беда случилась.
Подставили Сергея на работе. Сначала бумажки подсунули на подпись, а потом ревизию устроили.
И повесили на Сергея такой долг, что ему три комнаты нужно было продать, чтобы половину долга отдать.
То, что его именно подставили, он прекрасно понял. Но доказать ничего не мог.
Сидел у себя в комнате и со страхом ждал, когда за ним придут. То ли посадят, то ли в лесу прикопают. А бежать было некуда. Сергей был готов принять свою судьбу.
А тут…
— Сереженька! Как же я соскучилась! – в комнату влетела Надя и повисла у него на шее. – Почему ты к нам не приезжаешь? Мы же семья!
Вслед за Надей вошел Василий Степанович.
— А чего это ты такой хмурый? Или не рад?
— Я рад, — замялся Сергей. – У меня проблемы просто…
Василий Степанович выбил из Сергея суть проблем. А потом сказал:
— Мы ж семья! Сразу бы сказал!
Василий Степанович выскреб все свои сбережения, а Ромка продал только что купленную машину, чтобы Сергей смог долг отдать.
— Мы ж семья! – сказал он Сергею. – А семья – это серьезно! Да и Надька на тебя так серьезно смотрит, что у меня спина потеет!
Василий Степанович посмотрел на дочку, а та покраснела, что маков цвет.
— О! – обрадовался он. – А вот мы и породнимся!
Двадцать лет счастливого брака осталось за спиной. А Сергей не просто проникся идеей семьи. Он за семью и для семьи готов был пойти на все!
И сколько раз было так, что кому-то в семье нужна была помощь. Так всей семьей помогали! Деньгами, руками и головами.
Как единый организм, с одним сердцем на всех, в едином пульсе жила большая семья. И не было такого, чтобы кто-то в сторону отошел или помочь отказался.
Непонятно с чего, но решил Костя, младший брат Ромы и Нади, проверить Серегу на вшивость! В смысле, на верность.
Позвал старшего брата и Сергея в баню, чтобы, так сказать, провести мужской досуг.
Ну, как водится, начинали с кваса, а там понеслась душа в рай!
Когда веселье рвалось через край, Костя набрал заветный номерок, и в общество мужчин влились банные нимфы неотягощенного поведения.
Ромка сразу в парилку спрятался, накрутив температуру, как в жерле вулкана. Туда к нему никто сунуться не смог.
Костя обнял двух нимф, а еще троих натравил на Сергея.
— Действия вашего супруга были расценены, как хулиганство, — пояснял следователь, — но материальный ущерб нужно будет возместить. Тут по списку, можете ознакомиться.
Он передал список Надежде.
— И это мы в расчет не берем ущерб, который понесли «массажистки» — следователь усмехнулся. – Поломанные ногти и оторванные ресницы — это мелочи.
Но четыре поломанных пальца и два прекрасных синяка на все лицо – уже серьезно! Но девушки претензий не предъявляли!
Надежда скрежетнула зубами.
— Нам хозяин бани предоставил видео с камер наблюдения, ваш муж сражался за свою честь, как лев! Если честно, я впервые такое видел!
И, если бы вашего супруга не взяли голышом на улице, где он убегал от «массажисток», он бы и пятнадцать суток не получил.
— Запись можно посмотреть? – спросила Надя.
— Только в качестве исключения! На такого порядочного мужа и примерного семьянина грех не полюбоваться! Копию дать не могу, простите!
Василий Степанович рванул из пояса ремень и, не смотря на свои семьдесят три года, отходил младшего сына, что тот две недели компрессами синяки сводил.
Как раз к выходу Сергея на свободу.
— Серега, ты прости меня, — каялся Костя. – Бес попутал! Ущерб я возместил! А ты это, замолви за меня словечко! Ну, чтобы Надька и папа меня простили! На порог же не пускают!
Сергей сам хотел Косте пятак начистить за такие проверки, но, когда оказался с ним лицом к лицу…
— Конечно, замолвлю! – Сергей похлопал Костю по спине. – Мы же семья! Только, чтобы больше проверок не было!
— Боишься поддаться? – с хитринкой спросил Костя.
— Боюсь, что ты тогда так легко не отделаешься!
— Ну, да, легко, — буркнул Костя. – Триста тысяч, скандал с женой и папкин ремень! Еще и Надька мозг грызет!
— Ладно, повинную голову меч не сечет! – Сергей обнял Костю и пошел мирить семью.
Ничего важнее нет, чем дружная семья!
Перспективный муж