Но так, чтобы ни одна живая душа не знала. То есть понес ребенка в коляске на прогулку, ну и там где-нибудь по ходу дела и взял соскоб в баночку.
Ну а эту баночку уже куда надо. Если все хорошо и ребенок его – убедится, что жена права и мать его накручивает против нее.
— Ну и дочка у тебя, — выдохнула с уж.асом Светлана, когда послушала, о чем говорит с ее сыном Викина Тамара.
– Вик, а ты ее к врачу водила? Все-таки такие высказывания да в таком возрасте…
— В каком возрасте? Ей восемнадцать, а просвещение на эту самую тему у нас между прочим и по школьному курсу биологии проходит.
И на ОБЖ там им что-то рассказывали в девятом классе, — парировала Виктория.
– К тому же, ничего плохого Тамара не сказала. И ты сама, кстати, посоветовала сыну совета у нее спросить.
— Да что ж поделать, если твоя дочь – единственная, к кому он готов прислушаться худо-бедно.
Мое-то слово для него – так, в одно ухо влетело, в другое вылетело. А уж отца так и вовсе за декорацию в доме держит.
Вика с трудом сдержалась, чтобы не сказать, что держит отца сын подруги ровно за то, чем отец в жизни сына является.
И тут уж вина не парня, что он не хочет уважать мнение человека, который в его жизни выполняет лишь функцию банкомата, да и то с перерывами на «поиск себя», то бишь продавливание дивана своей пятой чакрой.
Сколько Тамара еще в детстве спрашивала, зачем тетя Света терпит такого мужа – а никак не могла найтись Вика с ответом, поскольку сама не знала.
Кекс был, со слов Светы, весьма посредственным, по дому муж ничего не делал, денег в дом особо не приносил…
Впрочем, свое мнение подруге Вика высказывать не спешила – знала, что услышит в ответ лишь требования «не завидовать», потому что Света свою семью, в отличие от Вики, сохранила. Как будто в обоих случаях было, что сохранять.
Викин муж, отец Тамары, оказался закодированным в свое время поклонником Бахуса.
На радостях от рождения дочери мужчина раскодировался и отправился во все тяжкие, после чего Вика, все поняв, собралась сама, собрала дочь, отдала ключи свекрови и сказала, что на этом семейная жизнь закончилась.
Ей хватит маленького ребенка на шее, отбирать бутылку у взрослого мужика она не нанималась.
Свекровь, конечно, пробовала вякать что-то про сохранение семьи, но в ответ отхватила полную панамку за то, что покрывала сыночка и ни слова о его проблемах не обмолвилась.
Мол, сами виноваты, мамаша, если бы раньше рассказали правду, то не было бы свадьбы, а значит, и развода. А теперь уже что получилось, то получилось.
Больше всего Вика боялась, что у Тамары в будущем появятся какие-либо проблемы, связанные со злоупотреблениями ее отца.
Но тут уж ее врачи в поликлинике на четыре голоса успокаивали, мол, мамочка, не переживайте, если на момент зачатия отец не употреблял, то бояться стоит только генетических заболеваний ну и обычных, против которых никто не застрахован.
Шли годы, Тамара подросла и Вика окончательно успокоилась, поскольку дочь росла здоровой, а во многих вещах, связанных с умственным развитием, сверстников и вовсе опережала.
Уж неизвестно, гены так сложились, или раннее развитие, которым бабушка с Тамарой занималась, сказалось, но девочка очень уж логичная у Виктории получилась.
Вот, помнится, сидела она в не особо легкие времена, рассчитывала деньги так, чтобы до зарплаты на все хватило, а Тамарка только подошла, на расчеты ее глянула и сказала, что с такой стоимостью транспорта матери дешевле будет проездной на год купить.
Причем хорошо так дешевле, а уж в ситуации, когда копейка на счету была – так и вовсе спасение.
Тамара же и узнала в школе, что детям из малообеспеченных семей полагается бесплатный обед, надо только документы кое-какие оформить.
Вике порой даже стыдно было, что за нее все эти вещи дочь узнает и рассчитывает, но сама же Тамара ее и успокоила.
— Мама, семья – это не когда кто-то что-то делает по признаку пола или возраста, а когда все делают вместе то, что у них получается.
Если у меня лучше выходит, так, может, я и буду этим заниматься?
И Вика согласилась. Обычно в семьях дети родителям за каждую потраченную копейку отчитываются, а у них наоборот Вика после получения зарплаты почти все отдавала дочери.
А уж та распоряжалась деньгами так, чтобы всем на все хватало. Посмотрев на этот расклад, стала и бабушка свою экономику внучке доверять.
— Вот же зас…цы у нас в ЖЭКе сидят! – возмущалась она через месяц после «пробной подписки» на Тамару. – Никто мне не сказал, что мне, оказывается, субсидия на коммуналку положена, а Томка раз-раз – и оформила все.
Целую тысячу мне экономит теперь. И ведь ни одна же душа не сказала. Зас…цы, как есть зас…цы!
К восемнадцати годам Тома определилась, кем хочет быть в жизни, а заодно и распланировала эту самую жизнь чуть ли не по пунктам.
— Сначала выучусь. На практику от учебы отправят – попробую там же и остаться хотя бы на три года, чтобы опыт получить.
Без него-то на хорошую должность не возьмут.
Потом замуж выйду, молодым семьям ипотеку на льготных условиях дают.
— А если не найдешь себе мужа-то, а? – усмехались мамины знакомые.
Тамара лишь вздыхала и смотрела на них исподлобья, как на маленьких детей.
— Я же не собираюсь всерьез искать. У меня уже трое друзей есть, с планом согласных.
Расписаться, по льготной ипотеке взять трешку, выплатить ее, потом развестись и продать, в итоге получится на свою половину однушку взять.
А если уж накопленное добавить – выйдет и двушка полноценная. Тогда уже можно будет и о любви думать, если она будет вообще.
— Странная она у тебя, — качали головой Викины знакомые. Но за советом нет-нет да обращались к Тамаре.
А Вика странностям дочери была только рада. Уж лучше пусть о квартире мечтает, чем приходило бы Вике, как особо невезучим знакомым, кататься ночами по при…тонам и дочь из-под разных парней вытаскивать, а потом аборты оплачивать или молодой бабушкой становиться.
Тамара же свой подход объясняла просто:
— Любовь от нас не зависит. И будут тебя любить, или как-то не очень – рассчитывать бесполезно.
Вот и получается, что строя планы на замужество и последующую семейную жизнь, мы, фактически, свою эту самую жизнь перекладываем в зону ответственности другого человека.
А если он не захочет эту ответственность брать? Или неспособен окажется, вот как папа мой?
Лучше уж планировать так, чтобы самой за себя отвечать и самой от себя зависеть.
Уж эту ответственность так или иначе любой на себе нести будет до последней доски.
— Тамара, а ты не пробовала мыслить более позитивно? – намекали мамины знакомые.
— А на черта мне позитив, полностью оторванный от реальности? – возражала девушка. – Вы вот позитивно мыслили, теть Лен, а потом, когда свекровь ваша ум..ерла, выяснили, что ваш муж, оказывается, все на нее записывал, а теперь все почти достается ее новому мужу.
Продолжали бы жить с дядей Андреем, если бы раньше узнали, что он так поступает?
— Так я же не подозревала ни в чем…
— Вот потому, что не подозревали, и столкнулись с этой историей, — назидательно произнесла Тамара.
— Но ведь всякое в жизни бывает.
— Всякое бывает. Но «кирпич на голову упал» и «кирпич на голову упал, когда я решил через работающую стройку срезать» — это две разных ситуации.
Как и «попал в аварию и жестко пострадал» и «попал в аварию, потому что гнал под две сотни». Мозг надо включать. И не выключать по возможности.
Вот и сейчас прибежала одна из подруг, та самая Света, за советом с сыном вместе к Тамаре.
Сын ее Тамару уважал, поэтому к совету прислушался.
А вот что она ему насоветовала – об этом дочь только наедине Вике сказала, зная, что та болтать не будет.
— Тест сделать посоветовала ему. Но так, чтобы ни одна живая душа не знала. То есть понес ребенка в коляске на прогулку, ну и там где-нибудь по ходу дела и взял соскоб в баночку.
Ну а эту баночку уже куда надо. Если все хорошо и ребенок его – убедится, что жена права и мать его накручивает против нее.
Если не его – может с чистой совестью на развод подавать, а уж там в процессе сделают такую экспертизу, которую суд признает.
— А ведь верно, — хмыкнула Вика. – Только главное, чтобы Света об этом не узнала.
— А мне что с того, если узнает? Претензии пойдет предъявлять мне? Так я лесом пошлю. Это ты с ней дружишь, а я не обязана.
— И то верно, — Вика, как и обычно, признала правоту дочери.
А чего же не признать, если Тамара действительно права? И мыслит рационально, и здравые идеи озвучивает.
Как же все-таки она рада, что у нее такая дочь. И пусть не «позитивная», но реалистичность – она в наши дни куда дороже стоит.
Исчезнувшая