— Положила глаз на перспективного юриста.
А Витенька у меня доверчивый, его легко обмануть красивыми словами.
— Вы ошибаетесь, — тихо произнесла Мария. — Я люблю Виктора. И он любит меня.
— Любовь! — фыркнула Людмила Сергеевна. — Знаем мы такую любовь.
Сегодня любишь, а завтра найдёшь кого побогаче. А мой мальчик страдать будет.
Глава 1
— Я, конечно, не хочу давить на тебя, доченька, но… — Наталья Анатольевна замолчала на полуслове, глядя как дочь нервно меряет шагами кухню.
Мария остановилась у окна, прижалась лбом к прохладному стеклу.
Сердце колотилось как бешеное — через час ей предстояла важная встреча с заказчиком.
Первый самостоятельный проект в «Юрплюс», от которого зависело очень многое.
— Мам, давай не сейчас, — тихо произнесла она. — Я и так на взводе.
Наталья Анатольевна вздохнула и принялась собирать со стола посуду. Звякнули чашки, стукнула по столешнице сахарница.
— Ты хоть позавтракала нормально? — спросила она, привычно хлопоча у раковины.
Мария только рукой махнула. Какой тут завтрак!
В животе всё скрутило от волнения. Первый серьезный заказ — это вам не шутки. Тут либо пан, либо пропал.
Она еще раз окинула взглядом свое отражение в оконном стекле. Строгий костюм сидел безупречно, волосы уложены волосок к волоску.
Вроде всё как надо, но внутри противно дрожала какая-то струнка неуверенности.
— Удачи тебе, Машенька, — донеслось из кухни.
Мария благодарно улыбнулась. Мама всегда умела найти нужные слова в нужный момент.
Даже если за минуту до этого пыталась в очередной раз воспитывать.
В офис «Юрплюс» Мария приехала заранее. Села в холле, достала планшет, в сотый раз пролистала эскизы.
Всё должно быть идеально. От этого проекта зависела её дальнейшая карьера в бюро.
— Простите, вы к кому? — раздался над ухом приятный мужской голос.
Мария подняла голову и встретилась взглядом с высоким молодым человеком в отлично сшитом костюме.
Темные внимательные глаза смотрели с легким прищуром.
— Я… — Мария запнулась, сглотнула. — Я из дизайн-бюро. На встречу с руководством.
— А, так вы наш будущий дизайнер! — улыбнулся незнакомец. — Виктор Соловьев, помощник старшего юриста.
Пойдемте, я вас провожу.
Он протянул руку, помогая Марии подняться с кресла. От его улыбки где-то внутри разлилось приятное тепло.
Презентация прошла как во сне. Мария помнила только внимательный взгляд темных глаз из дальнего угла переговорной.
Этот взгляд придавал уверенности, заставлял собраться.
— Отличная работа, — сказал директор, когда Мария закончила показывать эскизы. — Думаю, мы нашли своего дизайнера. Когда сможете приступить?
— Хоть завтра, — выдохнула она.
Виктор проводил её до выхода.
— Может, отметим успешное начало сотрудничества? — предложил он как бы между прочим. — Знаю отличное место неподалеку.
Сердце пропустило удар. Мария кивнула, не доверяя голосу.
За ужином они проговорили несколько часов. Оказалось, у них много общего. Виктор взахлёб рассказывал о работе, о планах на будущее. Мария ловила себя на том, что любуется его жестами, интонациями, легкой улыбкой.
— Знаешь, — сказал он, провожая её до метро, — я давно так приятно не проводил вечер.
Так началась их история. Они встречались почти каждый день — в обед, после работы, в выходные. Мария летала как на крыльях. Даже мама заметила перемену.
— Светишься прямо, — говорила она за завтраком. — Влюбилась, что ли?
Мария только загадочно улыбалась. Рассказывать о Викторе не хотелось — слишком личным, слишком драгоценным казалось то, что между ними происходило.
Но однажды вечером она заметила, что Виктор чем-то встревожен.
— Что случилось? — спросила она.
Виктор помолчал.
— Мама, — наконец произнес он. — Она… В общем, она хочет, чтобы я женился на дочери её подруги.
У Марии внутри всё оборвалось.
— И… что ты думаешь по этому поводу? — осторожно спросила она.
Виктор накрыл её руку своей.
— А что тут думать? — твердо сказал он. — Я люблю тебя. И собираюсь жениться на тебе.
Он полез в карман пиджака, достал маленькую бархатную коробочку.
— Машенька, ты станешь моей женой?
Девушка смотрела на сверкающее колечко, но от радости не могла ответить. Только кивнула.
— Теперь осталось сказать маме, — вздохнул Виктор, надевая кольцо ей на палец. — Боюсь, разговор будет непростым.
Мария крепче сжала его руку. А через несколько дней решилась, нужно наладить отношения с матерью Виктора.
Людмила Сергеевна встретила Марию в пустом классе географии. На стенах висели карты, глобус поблескивал тусклым пластиком, а в воздухе плавал знакомый с детства запах мела и школьной пыли.
— Присаживайся, — сухо кивнула Людмила Сергеевна на первую парту. Сама осталась стоять, возвышаясь над столом, словно судья над подсудимым.
Мария неловко примостилась на краешке стула, расправила юбку. Строгий офисный костюм, который обычно придавал ей уверенности, сейчас казался неуместным, вычурным.
— Значит так, — Людмила Сергеевна постучала пальцами по столу. — Давай начистоту. Витя — мой единственный сын. И я не позволю ему сломать жизнь.
— Но я… — начала было Мария.
— Помолчи! — оборвала её Людмила Сергеевна. — Что ты можешь ему дать? Какие-то картинки рисуешь, по чужим квартирам бегаешь с линейкой.
Это разве профессия для семейного человека?
Вот Ирочка — другое дело. Учитель — это призвание, это стабильность.
Она прошлась вдоль доски, громко цокая каблуками.
— И готовит прекрасно — пироги печёт, соленья делает. А не полуфабрикаты разогревает, как нынешняя молодёжь.
Каждое утро в спортзале — фигура, загляденье!
А ты… — она смерила Марию презрительным взглядом. — Тощая какая-то, бледная. Разве такая жена нужна моему мальчику?
Мария сжала кулаки под столом. В горле стоял ком.
— Знаешь, что я думаю? — Людмила Сергеевна наклонилась к ней через стол. — Положила глаз на перспективного юриста, вот и вертишь хвостом.
А Витенька у меня доверчивый, его легко обмануть красивыми словами.
— Вы ошибаетесь, — тихо произнесла Мария. — Я люблю Виктора. И он любит меня.
— Любовь! — фыркнула Людмила Сергеевна. — Знаем мы такую любовь.
Сегодня любишь, а завтра найдёшь кого побогаче. А мой мальчик страдать будет.
Она вдруг подошла к Марии вплотную, нависла над ней:
— Уйди сама. По-хорошему прошу. Не порть жизнь ни себе, ни ему. Ирочка его с детства любит, она его счастливым сделает.
А ты… — она поджала губы. — Ты ему не пара. И никогда не будешь.
Мария резко развернулась и почти бегом бросилась прочь со школьного двора. В ушах звенело от обиды и унижения.
Дома она разрыдалась, уткнувшись в колени матери.
— Ну-ну, тише, — Наталья Анатольевна гладила дочь по голове. — Не плачь. Свекровь — она всегда свекровь. Ей любая невестка плоха.
— Мам, но как же так? — всхлипывала Мария. — Я же ничего плохого ей не сделала! За что она меня так ненавидит?
— Эх, девочка моя, — вздохнула Наталья Анатольевна. — Тут дело не в тебе. Просто каждая мать считает, что лучше всех знает, что нужно её ребёнку. Даже если этот ребёнок давно вырос.
Она помолчала, задумчиво перебирая волосы дочери.
— А знаешь что? Не бегай за ней. Не унижайся. Живи своей жизнью, люби Витю. Время всё расставит по местам.
В тот же вечер Виктор жаловался. Голос его звучал глухо, надтреснуто:
— Представляешь, мама устроила мне встречу с Ириной. Якобы случайную, — Виктор нервно барабанил пальцами по столу. — Сижу в кафе, а тут они — мама, тётя Зина и Ира.
Господи, как же мне всё это надоело!
— И что ты сделал? — тихо спросила Мария.
— А что тут сделаешь? — он поморщился. — Пришлось поздороваться.
Мама, конечно, тут же засуетилась — ах, какое совпадение, давайте за один столик!
А Ирина сидит, глазки строит. И ведь каждый раз одно и то же.
Он замолчал, невидящим взглядом уставившись в окно.
— На прошлой неделе, представляешь, мама попросила занести ей какие-то документы в школу.
Прихожу — а там Ирина физкультуру ведёт. И надо же такому случиться — прямо в этот момент у неё окно в расписании!
Тут же кофе, пирожки, разговоры о том, какая она замечательная хозяйка.
Мария сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони.
— А позавчера, — продолжал Виктор, — мама позвонила вся в слезах. Мол, давление подскочило, сердце прихватило, срочно приезжай.
Я примчался — а там уже и тётя Зина с нашатырём наготове, и Ирочка с бульоном куриным…
— Витя, — Мария с трудом справилась с дрожью в голосе. — Может, нам правда не стоит…
— Даже не думай! — оборвал он. — Я люблю тебя. И никакие манипуляции этого не изменят.
Он резко встал, прошёлся по комнате.
— Знаешь, что самое противное? Что мама считает меня полным идиотом. Думает, я не вижу всех этих подстроенных встреч, не понимаю их смысла.
А Ирина… — он поморщился. — Вроде неглупая девушка, а участвует в этом фарсе.
Через неделю Виктор ворвался к Марии бледный, взъерошенный.
— Всё, — выдохнул он. — Я высказал маме всё. Или она принимает тебя как мою невесту, или пусть забудет, что у неё есть сын.
***
Свадьбу они всё-таки сыграли. Скромную, без лишней помпезности. Людмила Сергеевна присутствовала — чопорная, с поджатыми губами.
На фотографиях она выглядела как статуя — прямая спина, застывшее лицо, пронзительный взгляд исподлобья.
Даже первый танец молодых она смотрела с таким видом, словно присутствовала на похоронах любимого сына.
А когда диджей объявил: «А теперь жених приглашает на танец свою мать», демонстративно отказалась:
— Что-то голова разболелась. Пожалуй, я поеду домой.
Только через полгода, когда Мария сообщила о беременности, в глазах свекрови что-то дрогнуло. Она вдруг обмякла, постарела, часто заморгала.
— Правда? — спросила она севшим голосом. — Ты… вы… я буду бабушкой?
И неожиданно расплакалась, крепко обняв остолбеневшую невестку:
— Прости меня, д..ную, — всхлипывала она. — Я ведь как лучше хотела.
– Разогнала Клавдия всех своих деток, – говорили соседи