– Что это? – Света насмешливо смотрела на Егора, принимая из его рук дешёвое ожерелье. – Это же просто стекло, да?
– Э… ну да, – растерялся Егор, – ты же не думала, что я… Я думал, что-то маленькое и приятное будет в самый раз, – сбивчиво пояснил Егор.
От стыда он готов был сквозь землю провалиться.
– Это очень мило с твоей стороны.
Егор счёл, что она говорила без сарказма. По крайней мере, очень старалась. Надо было не выпендриваться и подарить букет роз.
Света ожерелье не надела. Положила в сумочку. Наверняка потом выкинет. Или это у него паранойя просто?
– Ну, ещё увидимся? – спросила она формальности ради.
Егор выдавил смущённую улыбку. Света скрылась за поворотом, а Егор проводил её томным взглядом.
Ему нравилось в Свете буквально всё: элегантная походка, хрупкая фигура, колышущиеся на ветру светлые волосы.
Она была идеальна, а он… Так себе. Середнячок. Стрёмный парень, живущий по соседству.
Света по-любому догадывалась, что он влюблён, и если бы у него были шансы, она бы дала ему об этом знать.
Выждав минуту, Егор направился в ту же сторону, что и Света. Его интересовал мусорный бак на выходе из двора.
Он отодвинул крышку, внимательно изучил содержимое. Среди пластика и продуктовых отходов он нашёл своё ожерелье, купленное в магазине бижутерии через дорогу.
Определённо надо было брать цветы.
– Чёрт! – Егор в сердцах ударил контейнер ногой.
Затем быстрым шагом направился вдоль дороги, куда глаза глядят.
Он часто так делал, когда злился – устремлялся в любом направлении до тех пор, пока не успокоится.
Мимо проплывали люди, витрины магазинов, фонарные столбы. Егор ничего не замечал.
Кажется, в какой-то момент он свернул и оказался в незнакомом переулке. Переулок закончился тупиком.
Егор чертыхнулся и хотел уже поворачивать назад, как вдруг заметил нечто странное.
Чуть сбоку от кирпичной стены, в месте стыка была брешь – туда без труда мог протиснуться взрослый человек.
Странным тут было то, что из дыры дул горячий воздух, как от вентилятора. Это при том, что погода стояла безветренная и морозная.
Егор подошёл к трещине, вгляделся во мрак. Ничего не увидел. Любопытство взяло вверх над осторожностью: Егор шагнул внутрь.
Около десяти метров он пробирался на ощупь. Чуть раньше, чем он увидел впереди квадрат света, Егора бросило в жар, да так резко, что он мигом вспотел.
На выходе он увидел море, широкую полосу отмели, галечный пляж. Над головой развернулось чужое небо, частично затянутое плоскими, серыми, похожими на блины облаками; висело в вышине безжалостное палящее солнце.
Галька была странная, с пятнами и прожилками. Справа, примерно на расстоянии ста метров, высились гигантские сосны.
Они росли на больших промежутках, словно избегали общества друг друга. На нижнем ярусе редколесья обильно устилали зелёным ковром землю папоротник и другие растения, слишком диковинные, чтобы Егор мог сходу подобрать слова. Да и «сосны» казались соснами, только если к ним не приглядываться.
Жара была не единственной проблемой. Несмотря на открытое небо, Егор не мог набрать полные лёгкие кислорода. Воздух был затхлым, как в чулане, забитом рухлядью.
На него навалились вялость и головокружение. Пот ручьями тёк по лицу. Он сел, если не сказать упал, на песок, который оказался чересчур жёстким. Совсем не тот песочек, что ожидаешь увидеть на курортах.
Егор вскочил с этой «наждачки», круглыми глазами оглядел в последний раз окрестности и поспешил назад.
Через мгновение он снова смог нормально дышать. После короткого путешествия в другой мир воздух большого города показался ему пьяняще свежим.
Рациональных объяснений случившемуся у него не имелось, а среди безумных теорий единственная, что приходила в голову – он обнаружил портал в Ад.
Жарко, душно, «наждачка» вместо песка, деревья торчат как колья, нигде не слышно пения птиц. Даже море, и то, смердело чем-то…
Боже, какая чушь! Егор находился в полнейшем недоумении. При любой попытке прийти к какому-нибудь выводу болела голова.
А почему бы ему не привести сюда своего друга Павла? Тот курорты любит. А то как-то нечестно получается, что Егор один стоит здесь в ужасе. Пускай кто-то ещё будет в ужасе.
Рассказать обо всём Павлу было правильным поступком. В первую секунду тот, конечно был в шоке, как и Егор, но на ментальный процесс это не повлияло.
Павел заметил ряд особенностей, ускользнувших от внимания Егора. Прежде всего, он сообразил, что они находятся на острове, судя по линии берега и тёмному склону горы за деревьями. На вулканическом острове, если быть точным.
Второе открытие Павел совершил после того, как они вернулись. Он повернулся к стене и застыл, будто внезапно что-то понял.
– Ты это видел? – спросил Павел, тыча в граффити. Непримечательная, истлевшая надпись всего в одно слово: «Юра».
– Кто-то написал своё имя. Ну и что? – Егор пожал плечами.
– А то, что он написал это рядом с порталом. Юра – не имя. Юра – это сокращение от «юрский период».
До Егора смысл сказанного дошёл не сразу.
– Портал во времени? – произнёс он, не веря собственным словам.
– Да. Сто пятьдесят миллионов лет назад.
– Но откуда здесь остров?
– Ничего удивительного. Тогда ландшафт был другой. Скажи спасибо, что не очутился на дне океана.
Они провели в юрском периоде чуть больше получаса. Егор по-прежнему чувствовал вялость, но уже начал привыкать к здешней атмосфере.
Его внимание привлекла кромка воды, усеянная ракушками причудливых форм, в то время как Павел заинтересовался пёстрыми камушками на пляже.
Больше всего Егора поразила огромная, золотая раковина в форме спирали. Он вспомнил, что когда-то видел такие в музее.
Аммониты – древние моллюски, сейчас от них находят окаменелости. Егор сунул раковину в карман, предварительно убедившись, что раковина пуста.
Показать это Светке – та с ума сойдёт! Раковина из другого мира!
Вопреки ожиданиям, Светка не впечатлилась. Оказалось, что раковина из юрского периода на взгляд неспециалиста – просто раковина, только очень большая. Блестит как золото, но не золото.
– Это же просто ракушка? Я видела такие в музее, – сказала Света, стараясь звучать вежливо.
– Это не из музея! Это из… – Юра осёкся.
Вспомнил, что они с Павлом договорились никому не говорить о портале. Света вопросительно подняла брови.
– Забей, – уныло пробормотал Егор.
И как ему не пришло в голову, что к юрскому периоду, начавшемуся двести миллионов лет назад, аммониты возрастом в триста миллионов лет уже успели превратиться в окаменелости, а значит, мало чем отличались от музейных экспонатов?
Его разочарованию не было предела. В следующий раз он привезёт нечто по-настоящему необычное! Нечто такое, такое… Короче, нечто эдакое!
К следующей вылазке друзья подготовились более основательно. Павел на всякий случай взял нашатырный спирт. Оба надели обувь на толстой подошве для походов по бездорожью.
Каждый тащил по рюкзаку с провизий и водой – особенно водой. Захватили пару ножей. Против динозавров это всё равно как зубочистки, но лучше, чем ничего.
Договорились не отходить далеко от портала. В случае малейшей угрозы – сразу назад.
Только они выбрались из расщелины в обломке скалы, мир юрского периода поприветствовал их.
Скрипучий, пронзительный вопль, будто с кого-то живьём сдирали кожу, разразил окрестности.
Павел побледнел, отступил на шаг назад. Егор и сам струхнул, но желание впечатлить Свету было сильнее.
– Это птеродактиль. Они на крупную добычу не охотятся, – сказал он. Вообще-то последнее он сочинил. Очень хотелось, чтобы оно так и было.
– А мы, по-твоему, очень крупные? – с иронией ответил Павел.
Они успели добраться лишь до границы леса. Издалека, со склонов горы долетел трубный рёв, отдалённо напоминающий о слонах.
Ему вторил другой рёв, низкий и раскатистый, и уже гораздо ближе, пославший по земле волну вибрации.
– Всё, с меня хватит приключений, – Павел резко остановился.
– Они далеко, мы успеем спрятаться, – попытался отговорить его Егор. – Не надо назад, мы же только пришли.
Павел сурово на него посмотрел.
– Знаешь, чем реальная жизнь отличается от фантастических романов? В реальной жизни люди, услышав такое, возвращаются назад.
Егор пустил в ход последний козырь.
– С..ыык..ло! – презрительно выплюнул он.
– Д…к! Хочешь – оставайся! Я тебе свечку поставлю, когда вернусь! За упокой!
Павел потопал к порталу, а Егору понадобилась вся его выдержка, чтобы не присоединиться к нему.
Он пробудет здесь ещё немножечко, ещё минут пять. Всё обойдётся, рёв и вправду раздавался далеко.
Продираться через кустарник было тяжелее, чем идти по пляжу. Растения попадались странные, подчас больше смахивающие на водоросли.
«Рогатки», «кисточки», «бубенцы» – называл их на свой манер Егор, ничего не знавший о биологии.
Что же из этого выбрать? Не скажет ли Света «это же просто цветок, ну и что», презрительно пожав плечами? Вот бы ему живность повстречалась. Лучше всего бабочка. Подходящий подарок для девушки.
Кустарник, вначале доходивший до колена, уже скрывал его целиком. Резкий шорох в кустах заставил Егора подпрыгнуть от неожиданности. И замереть на месте, чуть дыша.
В эту секунду он проклинал себя за безрассудство, и Свету тоже проклинал, и Павла за то, что тот не был более настойчив…
«Вот и всё», – успел он подумать в последний миг.
Листья пальмообразного растения разомкнулись: перед глазами предстало крохотное существо размером с индейку.
Смотреть на малыша без умиления было невозможно. Тем не менее, зубы у крохи уже прорезались.
– Ути-пути, – произнёс Егор елейным голосом, – кто тут у нас?
Динозаврик ощерился и предостерегающе зашипел. Егору мигом стало совсем не смешно. Голова закружилась от кислородного голодания, усиленного стрессом.
– Я пойду, хорошо? Я просто… пойду…
Егор медленно, не глядя хищнику в глаза и не поворачиваясь спиной, бочком засеменил в сторону пляжа.
Почувствовав под ногами гальку, припустил во всю прыть к расщелине. Лишь перед самым входом Егор отважился обернуться.
К своему ужасу, он увидел малыша на расстоянии пяти метров – негодник его преследовал! Но убивать, кажется, не собирался.
И тут совершенно безумная мысль посетила Егора. А что если взять кроху с собой? Ему надо только зайти в портал, и отпрыск динозавра последует за ним. Как верный пёсик.
Вот Света оба л деет! Такого подарочка она точно ещё не получала. Пусть попробует сказать: «Это просто живой динозавр».
Егор поманил кроху пальцем, после чего нырнул в расщелину.
Темень, квадрат света, и вот он на другой стороне. На своей стороне. Ох, этот пьянящий воздух грязного города! Сколько в нём кислорода!
Его отбежал на несколько метров, заозирался – вокруг никого, слава богу.
Сердце кольнуло при мысли о том, что Павел, его лучший друг, не дожидался снаружи, как втайне надеялся Егор.
Взгляд вернулся к трещине в стене.
Всё тело Егора было напряжено. Он готовился бежать в случае чего. И зря – малыш долго не появлялся, а когда Егор начал уже беспокоиться, из темноты робко высунулась клыкастая мордашка. Малец сделал несколько шажков и вдруг… упал!
– Что с тобой? Что такое? – забыв об опасности, Егор подбежал к несчастному.
Он осмотрел тельце динозавра, но не обнаружил ни царапины. В чём же дело? Тут Егор вспомнил, как он сам едва не лишился чувств, впервые попав на ту сторону.
– Тебе трудно дышать? – участливо спросил он.
Из пасти вырывался глухой стрёкот. Динозаврик поднялся, пошатываясь, низко склонив длинную шею.
Егора осенило. Да он же засыпает! Здесь для него слишком холодно! Рептилии – хладнокровные создания! На морозе они цепенеют и засыпают!
Кое-кому надо было лучше учить биологию в школе. Егор глубоко печально вздохнул.
– Прости. Я не подумал. Сейчас отнесу тебя домой.
Он взял динозавра на руки как люльку, осторожно протиснулся в щель. Отнёс подальше, чтобы тот не вернулся ненароком назад, и положил на гальку. Малец проснулся и зашипел.
– Оставайся здесь, – строго велел Егор.
Перед расщелиной обернулся посмотреть, не идёт ли ящер за ним. Кроха на этот раз не сдвинулся с места. Помнил, чем всё закончилось. Только взирал – настороженно, а может быть с упрёком, а может быть с благодарностью…
А может быть, он не чувствовал ничего. Он же рептилия, холодная т варь. В отличие от полоумных млекопитающих.
– Летом вернусь, – пообещал Егор.
Не такой невесты мама хотела для единственного сына