— Подпиши вот здесь, и квартира твоя, — нотариус протянул Ларисе документы, но чья-то рука резко перехватила их на полпути.
Свекровь. Галина Петровна стояла в дверях нотариальной конторы, тяжело дыша после быстрого подъёма по лестнице. В глазах её полыхала такая ярость, что нотариус невольно отшатнулся.
— Это моя квартира! Мой отец оставил её мне! — выкрикнула она, сжимая документы так, что костяшки пальцев побелели.
Лариса поднялась со стула, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё дрожало от напряжения.
— Галина Петровна, дедушка Павел оставил квартиру мне. Вот завещание, — она указала на папку на столе нотариуса. — Всё законно оформлено ещё три месяца назад.
— Ты обманула его! Втёрлась в доверие к старику! — свекровь шагнула вперёд, и Лариса инстинктивно отступила. — Но я этого так не оставлю. У меня есть предложение.
Нотариус откашлялся.
— Дамы, может быть, вы решите свои вопросы за пределами моего кабинета? У меня ещё есть клиенты.
Галина Петровна метнула в него испепеляющий взгляд, но кивнула.
— Пойдём, поговорим, — процедила она сквозь зубы, глядя на невестку.
Они вышли на улицу. Майское солнце слепило глаза, но Ларисе было холодно от предчувствия беды. Галина Петровна остановилась у припаркованной машины и повернулась к ней.
— Значит так. Ты сейчас вернёшься к нотариусу и откажешься от наследства в мою пользу. А я взамен не буду портить твою жизнь с моим сыном.
Лариса не поверила своим ушам.
— Что? Вы шутите?
— Я никогда не шучу, когда речь идёт о моей собственности, — голос свекрови стал ледяным. — Эта квартира должна была достаться мне. Отец просто выжил из ума на старости лет, когда составлял это завещание. Ты же понимаешь, что я могу сделать вашу с Максимом жизнь невыносимой? Он мой сын. Он всегда будет на моей стороне.
— Но дедушка Павел был в здравом уме! Он сам решил оставить квартиру мне, потому что я заботилась о нём последние два года!
— Заботилась? — Галина Петровна презрительно фыркнула. — Ты просто ждала, когда он умрёт, чтобы заполучить недвижимость. Думаешь, я не понимаю твоих мотивов?
Лариса почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Два года она ездила к дедушке Павлу через весь город, помогала с уборкой, готовила еду, водила по врачам. А Галина Петровна за это время навестила отца от силы раз пять.
— Я никогда не думала о наследстве! Я просто помогала одинокому старому человеку!
— Не прикидывайся святой, — свекровь усмехнулась. — У тебя есть время до завтра. Подумай хорошенько. Либо ты отказываешься от квартиры, либо я разрушу твой брак. И поверь, у меня это получится. Максим никогда не пойдёт против меня.
С этими словами Галина Петровна села в машину и уехала, оставив Ларису стоять посреди тротуара в полном смятении.
Домой Лариса добиралась как в тумане. Трёхкомнатная квартира в центре города — это было настоящее спасение для их с Максимом молодой семьи. Они уже три года снимали однокомнатную квартиру на окраине, откладывая каждую копейку на первоначальный взнос по ипотеке. И вот дедушка Павел, которого Лариса искренне полюбила за эти два года, решил помочь им. Он видел, как она заботится о нём, как относится к нему не как к обузе, а как к родному человеку.
«Ты единственная, кто видит во мне человека, а не источник наследства,» — сказал он ей однажды, когда она привезла ему любимые пирожки с капустой. — «Галина только и ждёт, когда я отдам концы, чтобы квартиру продать.»
И вот теперь его дочь требовала именно то, от чего он хотел её лишить.
Максим вернулся с работы поздно. Лариса весь вечер металась по квартире, не зная, как начать разговор. Она приготовила его любимую пасту, накрыла на стол, но есть сама не могла — кусок не лез в горло.
— Что-то случилось? — спросил Максим, заметив её состояние. — Ты какая-то бледная.
Лариса глубоко вздохнула.
— Сегодня я была у нотариуса. Хотела оформить наследство от дедушки Павла. Но туда пришла твоя мама.
Максим нахмурился.
— Мама? Зачем?
— Она требует, чтобы я отказалась от квартиры в её пользу. Сказала, что иначе… иначе разрушит наш брак.
Максим отложил вилку и внимательно посмотрел на жену.
— Лариса, ты что-то путаешь. Мама не могла такого сказать.
— Могла и сказала! — Лариса почувствовала, как голос начинает дрожать. — Она прямо заявила: либо я отказываюсь от наследства, либо она сделает всё, чтобы мы расстались. И что ты всегда будешь на её стороне.
Максим покачал головой.
— Это какое-то недоразумение. Я сейчас позвоню маме, всё выясню.
Он достал телефон, и Лариса с замиранием сердца слушала односторонний разговор.
— Мам, привет… Да, Лариса дома… Слушай, она говорит, что ты сегодня приходила к нотариусу… Что? Да, про квартиру деда… Но она говорит, что ты требовала… А, понятно… Да… Хорошо, мам.
Он положил трубку и посмотрел на Ларису с укором.
— Мама говорит, что ты всё неправильно поняла. Она просто расстроена, что дедушка не оставил ей ничего. Это же её отец! Естественно, она эмоционально отреагировала. Но никаких угроз не было.
— Максим, она мне прямо сказала: откажись от квартиры или я разрушу твой брак!
— Лариса, ну что ты выдумываешь? — в голосе мужа появилось раздражение. — Мама сказала, что ты сама начала на неё кричать, обвинять в том, что она не заботилась о дедушке. Может, тебе стоит извиниться?
— Извиниться? За что? За то, что твоя мать пытается отобрать у меня законное наследство?
— Это квартира её отца! — повысил голос Максим. — Конечно, она расстроена! Ты должна это понимать!
Лариса смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот любящий, понимающий человек, за которого она выходила замуж? Перед ней сидел маменькин сынок, готовый оправдать любые поступки своей матери.
— То есть ты веришь ей, а не мне? — тихо спросила она.
— Я верю, что произошло недопонимание, — уклончиво ответил Максим. — Давай завтра все вместе встретимся и спокойно поговорим.
Ночь Лариса почти не спала. Она лежала рядом с мужем и думала о том, как быстро рушится её мир. Ещё вчера у них были планы, мечты о детях, о том, как они обустроят квартиру дедушки Павла. А сегодня она поняла, что в их семье есть третий человек — Галина Петровна, которая никогда не отпустит сына.
Утром позвонила свекровь.
— Я буду у вас через час. Надеюсь, ты приняла правильное решение, — сказала она и повесила трубку.
Максим ушёл в душ, а Лариса сидела на кухне, обхватив голову руками. Что делать? Отказаться от квартиры и сохранить видимость семьи? Но разве это семья, если муж не верит жене и всегда принимает сторону матери?
Звонок в дверь прозвучал ровно через час. Галина Петровна вошла в квартиру как хозяйка, окинула критическим взглядом обстановку и прошла в гостиную.
— Ну что, подумала? — спросила она без предисловий.
Максим вышел из спальни, поздоровался с матерью.
— Мам, давай спокойно всё обсудим. Лариса говорит…
— Я знаю, что она говорит, — перебила Галина Петровна. — Она говорит, что я угрожала ей. Это смешно! Я просто попросила её подумать о справедливости. Эта квартира должна принадлежать мне как дочери. А она воспользовалась слабостью старика.
— Я не пользовалась его слабостью! — не выдержала Лариса. — Я заботилась о нём! Где вы были, когда ему нужна была помощь?
— Не смей указывать мне, как я должна была вести себя с отцом! — вскинулась Галина Петровна. — Ты просто охотница за наследством!
— Мама, Лариса, пожалуйста! — Максим попытался встать между ними, но его мать уже была в ярости.
— Нет, пусть она скажет! Сколько ты потратила времени на моего отца? Год? Два? А я всю жизнь была его дочерью! И что я получила? Ничего! Он всё отдал какой-то чужой девчонке!
— Дедушка Павел сам принял это решение, — твёрдо сказала Лариса. — И я его буду уважать.
Галина Петровна встала, её лицо побагровело.
— Тогда пеняй на себя. Максим, или она отказывается от квартиры, или выбирай: я или она.
— Мама, что ты говоришь? — Максим побледнел. — Это же моя жена!
— А я твоя мать! Которая тебя родила, вырастила, всю жизнь тебе посвятила! И теперь ты позволишь этой… этой расчётливой особе обобрать нашу семью?
Лариса встала и посмотрела сначала на свекровь, потом на мужа. В глазах Максима она увидела растерянность, страх, но не поддержку. Он не собирался её защищать.
— Знаете что, Галина Петровна? Можете забрать своего сына. Весь, целиком. Потому что я поняла — он никогда не был моим мужем. Он всегда был и останется вашим маленьким мальчиком, неспособным на самостоятельные решения.
— Лариса! — воскликнул Максим, но она подняла руку, останавливая его.
— Нет, Максим. Твоя мать права в одном — нужно выбирать. И ты уже выбрал. Ты выбрал в тот момент, когда не поверил мне. Когда решил, что твоя мать неспособна на подлость, а я способна на ложь.
Она повернулась к Галине Петровне.
— Квартиру я не отдам. Это последняя воля дедушки Павла, и я её выполню. А вы… вы можете праздновать победу. Вы вернули себе сына. Надеюсь, вы будете счастливы вдвоём.
— Лариса, постой! Ты не можешь вот так просто уйти! — Максим попытался удержать её за руку, но она вырвалась.
— Могу и уйду. Потому что не хочу жить в семье, где третий лишний — это я, а не твоя мать.
Она прошла в спальню, быстро собрала самые необходимые вещи в сумку. Максим стоял в дверях, не решаясь войти, а из гостиной доносился торжествующий голос Галины Петровны:
— Вот видишь, сынок, показала своё истинное лицо! Бросает тебя из-за какой-то квартиры! А я говорила тебе, что она корыстная!
Лариса застегнула сумку и прошла мимо мужа к выходу. У двери обернулась.
— Знаешь, Максим, твоя мать добилась своего. Но она добилась не победы, а твоего одиночества. Потому что ни одна нормальная женщина не останется с мужчиной, который не способен защитить свою семью от токсичного влияния матери. Живи с этим.
Она вышла из квартиры, оставив Максима стоять в прихожей с потерянным видом, а Галину Петровну — упиваться своей мнимой победой.
На улице Лариса достала телефон и набрала номер подруги.
— Оля, можно я поживу у тебя несколько дней? Я ушла от Максима.
— Что случилось? — встревожилась подруга.
— Его мать случилась. Расскажу при встрече.
Повесив трубку, Лариса глубоко вздохнула. Да, больно. Да, обидно. Но она знала, что поступила правильно. Дедушка Павел был мудрым человеком. Он оставил ей не просто квартиру — он дал ей шанс увидеть истинное лицо семьи, в которую она вошла. И этот урок оказался бесценным.
Через месяц Лариса въехала в квартиру дедушки Павла. Она бережно разбирала его вещи, находя фотографии, письма, книги с пометками на полях. В одном из альбомов она нашла записку, адресованную ей:
«Милая Лариса! Если ты читаешь это, значит, меня уже нет. Я оставляю тебе квартиру не просто так. Я вижу, как моя дочь относится к сыну, как она манипулирует им. Ты хорошая девочка, и ты заслуживаешь лучшего. Если Максим не сможет защитить тебя от своей матери — не держись за эти отношения. Пусть эта квартира станет твоим новым началом. Живи счастливо! Твой дедушка Павел.»
Лариса прижала записку к груди, и слёзы потекли по щекам. Мудрый старик всё знал, всё предвидел.
Вечером позвонил Максим. Голос его звучал устало и надломленно.
— Лариса, давай поговорим. Мама уехала к себе. Может, мы сможем всё исправить?
— Максим, дело не в том, уехала твоя мама или нет. Дело в том, что ты сделал выбор. Ты выбрал поверить ей, а не мне. Ты не защитил меня, когда это было нужно.
— Но я люблю тебя!
— Любовь — это не только слова. Это поступки. И твои поступки показали, что твоя мать для тебя важнее жены. Прости, но я не могу жить в таких условиях.
— Лариса, прошу тебя! Я поговорю с мамой, объясню ей…
— Не надо ничего объяснять. Твоя мама всё прекрасно понимает. Она добилась, чего хотела — вернула себе безраздельную власть над тобой. А мне эта власть не нужна. Мне нужен был партнёр, муж, который будет на моей стороне. А ты оказался просто сыном своей матери. Прощай, Максим.
Она отключила телефон и села у окна. За стеклом шумел вечерний город, жизнь продолжалась. Да, ей было больно. Да, она любила Максима. Но она также поняла, что любовь без уважения и поддержки — это не то, ради чего стоит бороться.
Галина Петровна ещё несколько раз пыталась отсудить квартиру, но все её попытки оказались тщетными. Завещание было составлено по всем правилам, дедушка Павел находился в здравом уме, что подтверждали медицинские документы.
А Максим… Максим остался жить со своей матерью. Через знакомых Лариса узнала, что он пытался встречаться с другими девушками, но все отношения заканчивались одинаково — как только Галина Петровна начинала вмешиваться, девушки уходили.
Прошло два года. Лариса встретила Андрея — мужчину, который с первого дня их знакомства дал понять, что его семья — это она, и никто не имеет права вмешиваться в их отношения. У его матери хватило мудрости и такта принять выбор сына и не лезть в их жизнь.
Однажды Лариса встретила Максима в торговом центре. Он постарел, осунулся, в глазах появилась та усталость, которая бывает у людей, живущих не своей жизнью.
— Привет, — сказал он неуверенно.
— Привет, Максим.
— Как ты?
— Хорошо. Замужем, жду ребёнка, — Лариса невольно положила руку на округлившийся живот.
В глазах Максима мелькнула боль.
— Поздравляю. Ты… ты была права. Насчёт мамы. Она действительно разрушает все мои отношения. Но я понял это слишком поздно.
— Никогда не поздно начать жить своей жизнью, Максим.
Он горько усмехнулся.
— Легко сказать. Она теперь болеет, требует постоянного внимания. Я не могу её бросить.
«Конечно, болеет, — подумала Лариса. — Классический приём манипулятора».
— Это твой выбор, Максим. Береги себя.
Она развернулась и пошла к выходу, где её ждал Андрей. Обернувшись в последний раз, она увидела сутулую фигуру бывшего мужа, одиноко бредущую в противоположную сторону.
Дедушка Павел был прав. Квартира стала её новым началом. Началом жизни, в которой она была не жертвой манипуляций, а хозяйкой своей судьбы. И за этот урок она была благодарна мудрому старику, который сумел разглядеть в ней то, чего не смог разглядеть родной сын — силу духа и достоинство.
А Галина Петровна получила то, к чему стремилась — полную власть над сыном. Вот только власть эта оказалась пустой, как и её победа. Потому что настоящая семья строится не на контроле и манипуляциях, а на любви, доверии и взаимном уважении. И этого она так и не поняла.
Мачеха