— Она что, с ума сошла? — я застыла с телефоном в руке, глядя на сообщение от свекрови. — «Немедленно приезжайте с Игорем ко мне. Есть важный разговор о наследстве».
В груди всё сжалось от дурного предчувствия. Зинаида Павловна никогда не писала мне напрямую — всё через сына. А тут вдруг сообщение, да ещё с таким тоном.
Игорь как раз вышел из душа, вытирая волосы полотенцем.
— Что случилось? — спросил он, заметив моё лицо.
Я молча протянула ему телефон. Он прочитал сообщение и нахмурился.
— Странно. Мама обычно звонит, если что-то срочное.
— Игорь, — я села на край кровати. — У меня плохое предчувствие. Твоя мама никогда не пишет мне. И это «немедленно приезжайте»… Что за важный разговор о наследстве?
Игорь сел рядом и обнял меня за плечи.
— Не накручивай себя. Может, просто хочет обсудить завещание. Она же в последнее время часто об этом говорит.
Я покачала головой. За три года брака я хорошо изучила свекровь. Зинаида Павловна была женщиной расчётливой и никогда ничего не делала просто так. Каждый её шаг был продуман, каждое слово взвешено.
— Поехали, — решил Игорь. — Чем быстрее узнаем, в чём дело, тем лучше.
Через час мы уже стояли у двери квартиры свекрови. Игорь позвонил, и дверь тут же распахнулась. Зинаида Павловна стояла на пороге в своём лучшем платье, с идеальной укладкой.
— Наконец-то, — сказала она, окидывая меня оценивающим взглядом. — Проходите.
В гостиной нас ждал сюрприз. За столом сидел незнакомый мужчина в строгом костюме с кожаным портфелем.
— Это Виктор Александрович, нотариус, — представила его свекровь. — Садитесь.
Я почувствовала, как внутри всё похолодело. Нотариус? Зачем?
— Мам, что происходит? — спросил Игорь, усаживаясь рядом со мной.
Зинаида Павловна величественно опустилась в кресло напротив.
— Я решила оформить дарственную на квартиру, — сказала она, глядя прямо на сына. — На тебя, разумеется.
Игорь удивлённо поднял брови.
— Мам, но зачем так срочно? Ты же здорова, слава богу.
— Мало ли что может случиться, — отмахнулась свекровь. — Лучше всё оформить заранее. Виктор Александрович уже подготовил документы.
Нотариус кивнул и достал из портфеля папку с бумагами.
— Всё готово к подписанию, — сказал он. — Нужны только ваши подписи.
— Подождите, — вмешалась я. — А почему я должна подписывать? Это же дарственная на Игоря.
Зинаида Павловна посмотрела на меня так, словно я сказала глупость.
— Ты жена. Твоя подпись тоже нужна.
Виктор Александрович откашлялся.
— Вообще-то, для дарственной подпись супруги не требуется.
Свекровь метнула в него недовольный взгляд.
— Я хочу, чтобы всё было оформлено правильно, — отрезала она. — Чтобы потом не было никаких претензий.
Я почувствовала, как напряжение в комнате растёт. Что-то здесь было не так.
— Можно посмотреть документы? — спросила я.
Зинаида Павловна поджала губы, но кивнула нотариусу. Он протянул мне папку.
Я открыла её и начала читать. Дарственная на квартиру — всё как сказала свекровь. Но потом мой взгляд зацепился за приложение. Брачный договор.
— Что это? — я подняла глаза на свекровь.
— Небольшая формальность, — небрежно сказала она. — Просто для того, чтобы квартира осталась в семье.
Я начала читать внимательнее. Согласно договору, в случае развода я не имела никаких прав на эту квартиру. Более того, я отказывалась от любых претензий на совместно нажитое имущество.
— Я не буду это подписывать, — твёрдо сказала я, закрывая папку.
— Что? — Зинаида Павловна вскинулась. — Как это не будешь?
— Вот так. Не буду, и всё.
Игорь взял папку и пробежал глазами документы.
— Мам, — сказал он медленно. — Это же полный отказ Лены от всех прав. Это нечестно.
— Нечестно? — свекровь встала с кресла. — А что честно? То, что какая-то девица может претендовать на квартиру, которую я покупала всю жизнь?
— Мам! — возмутился Игорь. — Лена моя жена, а не какая-то девица!
— Жена сегодня, а завтра кто? — Зинаида Павловна повернулась ко мне. — Я знаю таких, как ты. Выйдут замуж, а потом при разводе половину имущества требуют!
Я почувствовала, как внутри поднимается гнев.
— Зинаида Павловна, — сказала я, стараясь говорить спокойно. — Я три года замужем за вашим сыном. Я работаю, зарабатываю не меньше Игоря. Мне не нужна ваша квартира.
— Все так говорят, — фыркнула свекровь. — А потом…
— Мам, прекрати! — Игорь встал между нами. — Лена права. Она не будет подписывать эту бумагу, и я её поддерживаю.
Зинаида Павловна смотрела на сына так, словно он предал её.
— Ты выбираешь её? — прошептала она. — Свою мать ты готов бросить ради этой…
— Не смейте! — я тоже вскочила с места. — Не смейте меня оскорблять! Я не золотоискательница и не охотница за чужим имуществом!
Нотариус неловко кашлянул.
— Может быть, вам стоит обсудить это в семейном кругу? Я могу подождать снаружи.
— Сидите! — рявкнула свекровь. — Мы сейчас всё решим.
Она повернулась к Игорю.
— Сынок, послушай меня. Я же о тебе забочусь. Вдруг что случится? Вдруг вы разведётесь?
— Мам, мы не собираемся разводиться, — устало сказал Игорь.
— Никто не собирается, а потом бац — и развод! — Зинаида Павловна всплеснула руками. — И что тогда? Ты останешься без квартиры!
— Это наша квартира, — вмешалась я. — Мы с Игорем снимаем жильё и копим на собственное. Нам не нужна ваша квартира.
Свекровь посмотрела на меня с презрением.
— Не нужна? А почему же ты тогда пришла?
— Потому что вы написали «немедленно приезжайте»! — я уже не сдерживалась. — Я думала, что-то случилось!
— Случилось! — Зинаида Павловна театрально прижала руку к сердцу. — Я хочу защитить своего сына, а его жена не даёт!
— Я не даю? — я не верила своим ушам. — Да вы же пытаетесь заставить меня подписать кабальный договор!
— Кабальный? — свекровь повысила голос. — Это защита моего сына от таких, как ты!
— Всё! — Игорь хлопнул ладонью по столу. — Хватит! Мам, мы уходим.
— Как это уходите? — Зинаида Павловна схватила его за руку. — А документы?
— Никаких документов не будет, — твёрдо сказал Игорь. — Если хотите оформить дарственную — оформляйте. Но без всяких брачных договоров.
— Ах так? — свекровь отпустила его руку. — Значит, ты на её стороне?
— Я на стороне справедливости, мам.
Зинаида Павловна села обратно в кресло. На её лице появилось выражение оскорблённой невинности.
— Я всю жизнь для тебя жила, — начала она дрожащим голосом. — Одна тебя растила, во всём себе отказывала. А ты…
— Мам, не начинай, — Игорь покачал головой. — Это манипуляция, и ты это знаешь.
Я удивлённо посмотрела на мужа. Обычно он сразу велся на материнские слёзы.
— Манипуляция? — Зинаида Павловна вскинулась. — Я манипулирую? Да я просто хочу защитить тебя!
— От моей жены? — Игорь усмехнулся. — Мам, ты же сама когда-то была невесткой. Неужели не понимаешь, как обидно Лене?
Свекровь поджала губы.
— Это другое. Я вышла замуж по любви.
— А я, по-вашему, по расчёту? — не выдержала я.
Зинаида Павловна смерила меня взглядом.
— А кто знает? Игорь перспективный молодой человек, хорошо зарабатывает. У него есть мать с квартирой в центре. Любая девушка…
— Мам! — рявкнул Игорь. — Ещё одно слово, и мы уходим навсегда!
В комнате повисла тишина. Нотариус сидел, уткнувшись в свои бумаги, явно желая провалиться сквозь землю.
— Навсегда? — тихо переспросила свекровь. — Ты бросишь родную мать?
— Я не брошу, — Игорь подошёл к ней. — Но я не позволю тебе оскорблять мою жену. И я не позволю тебе контролировать нашу жизнь.
Зинаида Павловна закрыла лицо руками.
— Я просто хотела как лучше, — всхлипнула она.
Я почувствовала укол совести. Может, она правда волнуется за сына? Может, я слишком резко реагирую?
Но потом я вспомнила все те разы, когда свекровь критиковала мою готовку, мой выбор одежды, мою работу. Вспомнила, как она пыталась настроить Игоря против меня. И поняла — это просто очередная попытка контроля.
— Зинаида Павловна, — сказала я мягко. — Если вы действительно хотите как лучше, то просто доверьтесь нам. Мы взрослые люди и сами разберёмся в своей жизни.
Свекровь опустила руки и посмотрела на меня. В её глазах я увидела не только гнев, но и страх. Страх потерять сына. Страх остаться одной.
— Вы не понимаете, — сказала она тихо. — Когда у тебя только один ребёнок, ты готова на всё, чтобы его защитить.
— Я понимаю, — ответила я. — Но Игорю не пять лет. Ему двадцать восемь. Он может сам принимать решения.
— Да что ты понимаешь! — свекровь снова вспылила. — У тебя нет детей! Ты не знаешь, каково это!
Её слова попали в самое больное место. Мы с Игорем год пытались завести ребёнка, но пока безуспешно. И свекровь знала об этом.
— Мам! — Игорь побледнел. — Как ты можешь?
Зинаида Павловна, видимо, поняла, что перешла черту.
— Я… Я не это имела в виду…
— Нет, имели, — я встала. — Вы точно знали, куда бьёте. Игорь, мы уходим.
Я направилась к двери. За спиной послышался голос свекрови:
— Подождите! Я… Я прошу прощения.
Я обернулась. Зинаида Павловна стояла посреди комнаты, и впервые за три года я видела её растерянной.
— За что именно? — спросила я. — За попытку заставить меня подписать кабальный договор? За оскорбления? Или за то, что ткнули в самое больное?
Свекровь опустила голову.
— За всё, — тихо сказала она. — Я… Я просто боюсь.
— Чего вы боитесь? — спросил Игорь.
— Остаться одной, — Зинаида Павловна села обратно в кресло. — Когда умер твой отец, у меня остался только ты. И я так боюсь тебя потерять.
— Мам, — Игорь подошёл к ней и присел на корточки. — Ты меня не потеряешь. Но ты должна понять — у меня теперь своя семья. И Лена — часть этой семьи.
Свекровь кивнула, вытирая слёзы.
— Я знаю. Просто… Просто мне трудно это принять.
Нотариус тихонько кашлянул.
— Может быть, мне лучше уйти? Вы можете связаться со мной, когда будете готовы.
— Да, — кивнул Игорь. — Спасибо, Виктор Александрович.
Нотариус быстро собрал свои бумаги и вышел. Мы остались втроём.
— Лена, — свекровь подняла на меня глаза. — Я правда прошу прощения. Я не должна была говорить про детей.
Я вздохнула. Обида ещё жгла изнутри, но я видела, что она искренне сожалеет.
— Хорошо, — сказала я. — Но больше никогда так не делайте.
— Не буду, — пообещала Зинаида Павловна. — И… Насчёт договора. Забудьте. Это была глупость.
— А дарственная? — спросил Игорь.
— Оформлю. Просто. Без всяких условий, — свекровь вздохнула. — Но не сейчас. Позже.
Мы помолчали. Напряжение понемногу спадало.
— Может, чаю? — предложила Зинаида Павловна.
Я хотела отказаться, но Игорь сжал мою руку.
— Давайте, — согласилась я.
Свекровь пошла на кухню, а мы с Игорем остались в гостиной.
— Спасибо, — шепнула я. — За то, что поддержал.
— Всегда, — он обнял меня. — Ты моя жена. Моя семья. И я всегда буду на твоей стороне.
Из кухни донёсся звон посуды. Зинаида Павловна готовила чай. И я подумала — может быть, этот конфликт был необходим? Может быть, теперь мы сможем построить нормальные отношения?
— Знаешь, — сказал Игорь. — Я впервые увидел маму такой… растерянной. Она всегда была сильной, всегда всё контролировала. А тут…
— Она просто напугана, — сказала я. — Боится старости, одиночества. Это понятно.
— Но это не даёт ей права так с тобой обращаться.
— Не даёт, — согласилась я. — Но, может быть, теперь она это поймёт.
Вернулась свекровь с подносом. Она поставила на стол чашки, вазочку с печеньем.
— Это твоё любимое, — сказала она, обращаясь ко мне. — С орехами.
Я удивилась. Не думала, что она помнит.
— Спасибо, — сказала я, беря печенье.
Мы пили чай в относительной тишине. Иногда Зинаида Павловна рассказывала что-то о своих делах — о даче, о подругах. Обычные разговоры, без подтекста и колкостей.
— Лена, — вдруг сказала она. — Я хочу кое-что тебе сказать. Когда я была молодой невесткой, моя свекровь тоже меня не принимала. Говорила, что я недостойна её сына. И я тогда поклялась, что никогда не буду такой. Но…
Она замолчала.
— Но жизнь сложилась иначе, — закончила я за неё.
— Да, — кивнула Зинаида Павловна. — И я стала точно такой же. Даже хуже.
— Ещё не поздно измениться, — сказал Игорь.
Свекровь посмотрела на него с надеждой.
— Ты думаешь?
— Уверен, — улыбнулся он. — Главное — захотеть.
Мы просидели ещё час. Говорили о разном — о работе, о планах на отпуск, о ремонте в нашей съёмной квартире. Зинаида Павловна даже предложила помочь с выбором обоев.
Когда мы собрались уходить, она проводила нас до двери.
— Приезжайте на выходных, — сказала она. — Я приготовлю обед.
— Приедем, — пообещал Игорь.
Свекровь повернулась ко мне.
— Лена, я… Я буду стараться. Правда.
Я кивнула.
— Я тоже.
Мы вышли на улицу, и я глубоко вдохнула вечерний воздух. На душе было странно легко.
— Не ожидал такого поворота, — сказал Игорь, когда мы сели в машину.
— Я тоже, — призналась я. — Думала, всё закончится большим скандалом.
— Знаешь, может, это к лучшему? Мама наконец поняла, что не может нас контролировать.
Я кивнула, глядя в окно. Город мелькал за стеклом — огни, люди, машины. Обычная жизнь.
— Игорь, — сказала я. — А ты правда всегда будешь на моей стороне?
Он на секунду отвлёкся от дороги и посмотрел на меня.
— Всегда, — твёрдо сказал он. — Что бы ни случилось.
И я ему поверила. Потому что сегодня он доказал это. Сегодня он выбрал нашу семью. И это было важнее любых документов и договоров.
Мы приехали домой, и я первым делом пошла на кухню — готовить ужин. Игорь обнял меня сзади.
— Знаешь, я горжусь тобой, — сказал он. — Ты держалась молодцом.
— Я чуть не сорвалась, — призналась я. — Когда она про детей сказала…
— Но не сорвалась. И даже согласилась остаться на чай.
Я повернулась к нему.
— Думаешь, у нас получится наладить отношения?
— Думаю, да, — Игорь улыбнулся. — Главное — не форсировать. Пусть всё идёт своим чередом.
Я кивнула и прижалась к нему. Сегодняшний день был трудным, но важным. Мы прошли проверку. Мы отстояли свои границы. И, возможно, заложили фундамент для новых отношений со свекровью.
Зазвонил телефон. Я глянула на экран — сообщение от Зинаиды Павловны.
«Лена, ещё раз прости. И спасибо за терпение. З.П.»
Я показала сообщение Игорю.
— Вот видишь, — сказал он. — Уже прогресс.
Я улыбнулась и написала ответ: «Всё хорошо. До выходных.»
И это была правда. Всё действительно было хорошо. Мы справились. Вместе.
Пугала дочь семьей мужа