— Это МОЯ квартира, и я буду жить здесь, когда захочу! — Людмила Ивановна швырнула ключи на стол с такой силой, что чашка с недопитым чаем подпрыгнула.
Марина застыла посреди кухни, не веря своим ушам. В руках у неё была тряпка — она как раз протирала стол после завтрака, когда свекровь ворвалась в квартиру со своими ключами и чемоданом.
— Людмила Ивановна, но мы же договаривались… — начала было Марина, но свекровь перебила её властным жестом.
— Договаривались? С кем это я договаривалась? С тобой? — женщина окинула невестку презрительным взглядом. — Напомню тебе, дорогая, что первоначальный взнос за эту квартиру внесла я. МОИ деньги позволили вам здесь жить!
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком. Да, три года назад, когда они с Антоном только поженились, Людмила Ивановна помогла с первоначальным взносом по ипотеке. Но с тех пор они исправно платили каждый месяц, вкладывали деньги в ремонт, обустраивали своё гнёздышко. И вот теперь свекровь решила напомнить о своём «вкладе».
— Мы благодарны вам за помощь, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Но это наш дом. Мы платим ипотеку, мы здесь живём…
— Вы? — Людмила Ивановна рассмеялась. — Это мой сын платит! А ты что вкладываешь? Сидишь дома, пока он горбатится на двух работах!
Это было несправедливо и обидно. Марина работала удалённо графическим дизайнером, и хотя её доход был меньше, чем у Антона, она тоже вносила свою лепту в семейный бюджет. Но спорить со свекровью было бесполезно — та слышала только себя.
— Где Антон? — требовательно спросила Людмила Ивановна, проходя в гостиную и оценивающе осматриваясь. — Опять на работе? В субботу?
— У него важный проект, — ответила Марина, следуя за ней. — Он вернётся к обеду.
— Важный проект! — фыркнула свекровь. — Загоняют моего мальчика, а он и рад стараться. Всё ради тебя, между прочим! Раньше ему и одной работы хватало, а теперь…
Марина прикусила язык. Антон действительно много работал, но не из-за неё, а потому что хотел быстрее выплатить ипотеку и начать откладывать на будущее. У них были планы — ребёнок, загородный дом, путешествия. Но Людмила Ивановна видела во всём только вину невестки.
Свекровь тем временем прошла в спальню и критически осмотрела постельное бельё.
— Опять эти дешёвые комплекты, — пробормотала она. — Я же дарила вам на годовщину настоящее французское бельё. Где оно?
— В шкафу, — сдержанно ответила Марина. — Мы бережём его для особых случаев.
— Особых случаев! — Людмила Ивановна покачала головой. — Вот в чём проблема с вами, молодыми. Не умеете жить красиво. Копите, экономите, а жизнь проходит мимо.
Она вернулась в гостиную и начала переставлять вещи на полках.
— Людмила Ивановна, — Марина набралась смелости, — вы сказали, что приехали пожить. Надолго?
Свекровь обернулась и улыбнулась — той самой улыбкой, от которой у Марины всегда мурашки бежали по коже.
— А что, неудобно? — вкрадчиво спросила она. — Я продала свою квартиру. Решила, что нечего мне одной в трёхкомнатных хоромах жить, когда мой сын ютится в однушке.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Вы… продали квартиру? Но почему не сказали нам?
— А зачем? — Людмила Ивановна пожала плечами. — Чтобы ты начала отговаривать Антона? Нет уж, я всё решила сама. Деньги положила на депозит, буду получать проценты. А жить буду здесь, с вами. В конце концов, я имею на это право!
— Но здесь всего одна спальня! — воскликнула Марина.
— Ничего страшного. Поставите мне раскладушку в гостиной. Или диван купите нормальный, раскладной. Много места мне не нужно.
Марина смотрела на свекровь и не могла поверить в происходящее. Неужели та действительно собирается поселиться с ними в однокомнатной квартире? Это же катастрофа!
— Я… мне нужно позвонить Антону, — пробормотала она, доставая телефон.
— Звони, — милостиво разрешила Людмила Ивановна. — А я пока осмотрюсь тут. Кстати, кухню надо будет переделать. Эти ваши современные штучки неудобные. Мне нужна нормальная плита, духовка…
Марина вышла на балкон и набрала номер мужа. Антон ответил после третьего гудка.
— Привет, солнышко. Что случилось?
— Антон, — голос Марины дрожал, — твоя мама здесь. С чемоданом. Она продала свою квартиру и собирается жить с нами!
На том конце повисла тишина.
— Что? — наконец переспросил Антон. — Как продала? Когда? Почему она мне ничего не сказала?
— Я не знаю! Она просто пришла и заявила, что будет жить здесь, потому что помогала с первоначальным взносом. Антон, что нам делать?
— Я сейчас приеду, — решительно сказал он. — Никуда не уходи, жди меня.
Марина вернулась в квартиру. Людмила Ивановна уже хозяйничала на кухне — переставляла посуду в шкафах.
— Нет, ну как можно так хранить тарелки! — возмущалась она. — Всё вперемешку! Где система? Где порядок?
— Нам так удобно, — тихо сказала Марина.
— Вам! — свекровь обернулась. — А обо мне кто подумает? Я теперь тоже здесь живу, между прочим!
Следующие полчаса показались Марине вечностью. Людмила Ивановна методично обходила квартиру, критикуя всё подряд — от расположения мебели до выбора штор. Особенно досталось ванной комнате.
— Боже мой, что это за плесень в углах! — ужаснулась она. — Вы что, совсем за квартирой не следите? Антон в таких условиях живёт?
— Это не плесень, а тень от полки, — устало объяснила Марина, но свекровь её уже не слушала.
Наконец хлопнула входная дверь, и в квартиру вошёл Антон. Высокий, широкоплечий, он всегда казался Марине воплощением спокойствия и надёжности. Но сейчас его лицо было напряжённым.
— Мама, — сказал он, входя в гостиную. — Что происходит?
— Антоша! — Людмила Ивановна бросилась к сыну. — Наконец-то! Я так соскучилась! Представляешь, продала квартиру. Решила, что нечего мне одной жить, когда мой единственный сын рядом.
— Мама, почему ты не посоветовалась со мной? — Антон мягко отстранился от её объятий. — Это же серьёзное решение.
— А что тут советоваться? — удивилась Людмила Ивановна. — Я же не маленькая. Захотела и продала. Деньги в банке, проценты капают. А жить буду с вами. Помогать по хозяйству, внуков нянчить, когда появятся.
— Мама, — Антон потёр переносицу, — у нас однокомнатная квартира. Здесь негде разместить третьего человека.
— Подумаешь, проблема! — отмахнулась свекровь. — Поставите раскладушку. Я немного места займу. Зато какая экономия! Не надо за коммуналку в двух местах платить, продукты покупать…
— Дело не в экономии, — терпеливо объяснил Антон. — Дело в том, что у нас с Мариной своя семья. Нам нужно личное пространство.
Лицо Людмилы Ивановны вытянулось.
— Личное пространство? — повторила она. — То есть для родной матери у тебя нет места?
— Мама, не передёргивай. Ты знаешь, что я тебя люблю. Но жить втроём в однушке — это нереально.
— А я помогала вам эту однушку купить! — вспылила свекровь. — Забыл? Если бы не мои деньги, вы бы до сих пор по съёмным углам скитались!
— Мы помним и благодарны, — вмешалась Марина. — Но это не даёт вам права…
— Права? — Людмила Ивановна повернулась к невестке. — Да я имею больше прав на эту квартиру, чем ты! Это мой сын платит ипотеку, мои деньги были первым взносом!
— Мама! — резко сказал Антон. — Не смей так разговаривать с моей женой!
— Вот как? — свекровь прищурилась. — Защищаешь её? А мать тебе уже и не нужна?
— Мама, хватит манипулировать. Никто не говорит, что ты не нужна. Но жить вместе мы не можем. Это факт.
— Не можете? — Людмила Ивановна села на диван и закрыла лицо руками. — Я всю жизнь для тебя… Одна тебя растила, от всего отказывалась… А теперь не можете?
Антон сел рядом с матерью, обнял её за плечи.
— Мам, ну что ты. Давай спокойно всё обсудим. Почему ты продала квартиру? Что случилось?
Людмила Ивановна подняла голову. Глаза её были сухими — Марина заметила это сразу. Никаких слёз, только холодный расчёт.
— Я подумала, зачем мне эти три комнаты? Отопление дорогое, уборка, ремонт скоро понадобится. А так — деньги в банке, проценты капают. И с вами веселее.
— Но ты могла купить квартиру поменьше, — предложил Антон. — Однушку или студию. Рядом с нами.
— На что? — фыркнула свекровь. — Ты знаешь, какие сейчас цены? За мою трёшку мне дали сумму, которой хватит только на первоначальный взнос для новой квартиры. А в ипотеку в моём возрасте не дают.
Марина и Антон переглянулись. История звучала странно — трёхкомнатная квартира в их районе стоила немалые деньги.
— Мам, а можно посмотреть документы о продаже? — осторожно спросил Антон.
— Зачем? — насторожилась Людмила Ивановна. — Не доверяешь родной матери?
— Просто хочу понять ситуацию.
Свекровь поджала губы, но полезла в сумку и достала папку с документами. Антон внимательно изучил бумаги, и его брови поползли вверх.
— Мам, ты продала квартиру за две трети рыночной стоимости! Кому? Почему так дёшево?
— Покупатели торопились, — уклончиво ответила Людмила Ивановна. — А мне нужны были деньги.
— Для чего? — не отставал Антон.
Повисла тишина. Свекровь отвела взгляд.
— Я… У меня были долги, — наконец призналась она. — Взяла кредит в прошлом году. На лечение.
— Какое лечение? Ты болела? Почему не сказала мне?
— Не хотела беспокоить. Думала, справлюсь сама. Но проценты накапали такие… Пришлось продавать квартиру.
Марина почувствовала укол совести. Может, она зря так жёстко реагировала? Если у свекрови проблемы со здоровьем…
— Мам, что за лечение? В какой клинике? — допытывался Антон.
Людмила Ивановна замялась.
— Ну… это… косметологические процедуры. Подтяжка, филлеры, всё такое. Я хотела выглядеть моложе.
Марина едва не поперхнулась воздухом. Антон застыл с открытым ртом.
— Ты продала квартиру из-за пластики? — не веря своим ушам, переспросил он.
— Не суди меня! — вспыхнула свекровь. — Мне пятьдесят восемь, а выгляжу на все семьдесят! Как я должна личную жизнь устраивать?
— Личную жизнь? — теперь удивилась Марина.
— А что? — Людмила Ивановна гордо вскинула подбородок. — Я ещё не старуха! Имею право на счастье! Но мужчины смотрят только на молодых и красивых. Вот я и решила…
— И влезла в долги, — закончил за неё Антон. — Продала квартиру за бесценок. И теперь хочешь жить с нами.
— А что мне ещё делать? — жалобно спросила свекровь. — На съёмную квартиру денег не хватит — всё в банк положила под проценты. Да и зачем снимать, когда у сына есть жильё?
Антон встал и прошёлся по комнате. Марина видела, как он пытается сдержать эмоции.
— Мама, — наконец сказал он, — я готов помочь тебе снять квартиру на первое время. Найдём что-нибудь недорогое. Но жить вместе мы не будем.
— Как это — снять квартиру? — возмутилась Людмила Ивановна. — Я твоя мать! Ты обязан обо мне заботиться!
— Я готов заботиться. Но не готов жертвовать своей семьёй и личной жизнью.
— Семьёй! — с горечью повторила свекровь. — Вот, значит, как. Эта твоя женушка настроила тебя против меня!
— Никто меня ни против кого не настраивал, — устало сказал Антон. — Мама, пойми, мы с Мариной только начинаем строить свою жизнь. Нам нужно пространство для двоих.
— А когда дети появятся? Кто помогать будет? — не сдавалась Людмила Ивановна.
— Разберёмся, когда придёт время, — ответил Антон.
Свекровь поднялась с дивана. Её лицо стало жёстким, глаза сузились.
— Понятно. Значит, вот как ты отплатил мне за всё. Выгоняешь родную мать на улицу!
— Я не выгоняю. Я предлагаю компромисс.
— Компромисс! — Людмила Ивановна схватила свою сумку. — Знаешь что? Я лучше буду жить под мостом, чем принимать подачки от неблагодарного сына!
Она направилась к двери, но Антон преградил ей путь.
— Мама, не драматизируй. Давай спокойно всё обсудим.
— Обсуждать тут нечего! — отрезала свекровь. — Ты сделал свой выбор. Выбрал эту… — она бросила уничижительный взгляд на Марину, — вместо родной матери!
— Мама, хватит постоянно вмешиваться в мою семью! — не выдержал Антон. — Если ты не можешь держать себя в руках, когда видишь мою жену, то вообще не приезжай к нам!
Людмила Ивановна отшатнулась, как от пощёчины.
— Не приезжать? К родному сыну?
— Если ты будешь оскорблять Марину — да, не приезжай.
— Не волнуйся, — процедила свекровь сквозь зубы. — Больше вы меня не увидите. Живите как хотите!
Она оттолкнула сына и выскочила за дверь, громко хлопнув ею. Антон не пошёл следом. Он стоял посреди прихожей, опустив плечи.
Марина подошла к мужу и обняла его.
— Прости, — тихо сказала она.
— За что ты извиняешься? — удивился Антон.
— Из-за меня ты поссорился с мамой.
— Нет, Марин. Не из-за тебя. Из-за её неумения признавать границы. Она всю жизнь считала, что я её собственность. А когда я женился, не смогла это принять.
Они прошли на кухню. Марина заварила чай, и они молча сидели, обнявшись.
— Как думаешь, она правда не придёт больше? — спросила Марина.
— Придёт, — вздохнул Антон. — Через пару дней остынет и придёт. Но теперь она знает, что я готов защищать нашу семью. Может, это заставит её задуматься.
Вечером раздался звонок в дверь. Марина пошла открывать, гадая — неужели свекровь вернулась так быстро? Но за дверью стояла соседка с нижнего этажа, пожилая женщина с добрыми глазами.
— Маринушка, прости, что беспокою, — сказала она. — Тут твоя свекровь у меня. Плачет вся, история какая-то… Может, заберёте?
Марина и Антон спустились вниз. Людмила Ивановна сидела на кухне у соседки, и действительно плакала — на этот раз по-настоящему. Увидев сына, она бросилась к нему.
— Антоша, прости меня! Я дура старая! Не хотела я вас обижать, просто страшно мне одной…
Антон обнял мать.
— Мам, успокойся. Никто тебя одну не оставит. Просто нужно научиться уважать границы друг друга.
— Научусь, — всхлипывала Людмила Ивановна. — Всему научусь, только не бросайте меня!
Они вернулись наверх все вместе. Усадили свекровь на диван, Марина принесла воды.
— Мам, — мягко сказал Антон, — давай так. Мы поможем тебе найти квартиру неподалёку. Будем часто видеться, ужинать вместе по выходным. Но жить нам нужно отдельно. Это нормально для взрослых людей.
Людмила Ивановна кивнула, утирая слёзы.
— А если… если я буду плохо себя вести? Опять начну придираться?
— Тогда мы тебе об этом скажем, — улыбнулась Марина. — И ты постараешься исправиться. Мы же семья, мы должны друг друга поддерживать, а не ранить.
Свекровь посмотрела на невестку с удивлением.
— Ты… ты не злишься на меня? После всего, что я наговорила?
— Злюсь, — честно призналась Марина. — Но я также понимаю, что вам страшно и одиноко. Давайте учиться жить по-новому. Вместе, но не мешая друг другу.
Людмила Ивановна неожиданно обняла невестку.
— Прости меня, доченька. Я правда не со зла. Просто не умею я по-другому.
— Научитесь, — улыбнулся Антон. — Мы поможем.
Через месяц Людмила Ивановна въехала в небольшую уютную квартиру в соседнем доме. Первое время было трудно — старые привычки давали о себе знать. Свекровь то и дело порывалась прийти без предупреждения, критиковать, давать непрошеные советы. Но Антон и Марина терпеливо напоминали о границах, а Людмила Ивановна, к её чести, старалась учиться.
По выходным они ужинали все вместе — то у молодых, то у свекрови. Людмила Ивановна научилась звонить перед визитом и даже иногда интересоваться мнением невестки. А когда через год Марина сообщила о беременности, свекровь расплакалась от счастья и пообещала быть самой лучшей бабушкой — любящей, но не навязчивой.
— Знаешь, — сказала как-то Людмила Ивановна за семейным ужином, — я теперь понимаю, что вы были правы. Мне нужно было своё пространство, а вам — своё. Так мы все стали счастливее.
Марина и Антон переглянулись и улыбнулись. Путь был непростым, но они справились. И теперь их семья стала по-настоящему крепкой — основанной на взаимном уважении и любви, с чёткими границами и тёплыми отношениями. А это дороже любых квартир и денег на свете.
Если сестра остаётся, я ухожу, — твёрдо произнесла Ира мужу