— Мама, я же сказала, что мы приедем в воскресенье! — голос невестки дрожал от едва сдерживаемого гнева, когда она обнаружила свекровь, копающуюся в их семейных документах.
Галина Павловна даже не вздрогнула, продолжая методично перебирать бумаги в ящике письменного стола.
— Ключи у меня есть, значит, могу приходить когда захочу, — холодно ответила она, не поднимая глаз. — Между прочим, эту квартиру купил мой сын.
Марина застыла в дверях спальни, не веря своим глазам. На кровати были разложены их личные вещи, фотоальбомы, даже нижнее бельё из комода. Всё выглядело так, будто в квартире провели обыск.
— Что вы здесь делаете? — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Ищу завещание отца Антона, — наконец соизволила ответить свекровь. — Он говорил, что оставил мне дачу, но после его смерти документы пропали.
— При чём здесь наша квартира? Антон умер пять лет назад!
— А ты откуда знаешь, где мой покойный муж мог хранить документы? — Галина Павловна выпрямилась и впервые посмотрела на невестку. — Может, он отдал их Диме на хранение.
Марина глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Три года замужества научили её одному — спорить со свекровью бесполезно. Галина Павловна всегда найдёт способ выставить себя жертвой, а невестку — злодейкой, разрушающей семью.
— Дима на работе? — свекровь прошла мимо Марины в гостиную, как будто та была пустым местом.
— Да, будет вечером.
— Вот и поговорим вечером, — Галина Павловна уселась на диван. — А пока чаю мне сделай. Устала я, пока твой бардак разбирала.
«Мой бардак?» — мысленно возмутилась Марина, но вслух ничего не сказала. Она прошла на кухню и включила чайник, параллельно набирая сообщение мужу: «Твоя мама опять у нас. Перерыла всю квартиру. Срочно приезжай!»
Ответ пришёл через минуту: «Не могу, важное совещание. Потерпи пару часов.»
Марина закусила губу. Типичный Дима — всегда найдёт причину не вмешиваться в конфликты между ней и его матерью. «Вы сами разберётесь, вы же взрослые люди», — его любимая фраза.
— Где чай? — раздался недовольный голос из гостиной. — Или ты решила меня заморить голодом?
Марина поставила на поднос чашку, сахарницу и вазочку с печеньем. Войдя в гостиную, она застала свекровь, роющуюся в их семейном фотоальбоме.
— Смотрю, как мой сын счастливо жил до женитьбы, — Галина Павловна демонстративно разглядывала фотографии Димы с его бывшей девушкой Викой. — Вот это была девушка! Из хорошей семьи, воспитанная, не то что некоторые.
Марина поставила поднос на столик с такой силой, что чашка звякнула о блюдце.
— Галина Павловна, давайте не будем начинать этот разговор снова.
— А что такого я сказала? — невинно захлопала глазами свекровь. — Просто констатирую факт. Вика была врачом, а ты кто? Менеджер в какой-то конторе. Вика готовила как богиня, а ты и яичницу нормально сделать не можешь.
— Если Вика была такая замечательная, почему же Дима на ней не женился? — не выдержала Марина.
— Потому что ты его окрутила! — взвилась Галина Павловна. — Нашла момент, когда они поссорились, и тут же к нему прилипла!
Марина встала, чувствуя, что больше не может это выносить.
— Я пойду приберусь в спальне после вашего… поиска.
— Сиди! — приказным тоном бросила свекровь. — Разговор не окончен.
— О чём разговор? О том, какая я плохая жена вашему сыну? Я это уже сто раз слышала.
— Ты не просто плохая жена, ты разрушительница! — Галина Павловна встала с дивана, её лицо покраснело от гнева. — До тебя мой сын каждые выходные ко мне приезжал, помогал по хозяйству. А теперь? Раз в месяц позвонит — и то хорошо!
— Может, потому что у него теперь своя семья? — парировала Марина. — Мы оба работаем, устаём. В выходные хочется побыть вдвоём.
— Вдвоём! — передразнила её свекровь. — Эгоистка! Думаешь только о себе! А о том, что я одна, что мне помощь нужна, ты не думаешь?
— Вы не одна. У вас есть дочь Лена, которая живёт в соседнем доме.
— Лена замужем, у неё своя семья, — отмахнулась Галина Павловна. — А Дима — сын, он должен о матери заботиться!
Марина почувствовала, как начинает болеть голова. Этот разговор они вели регулярно, и каждый раз он заканчивался одинаково — слезами свекрови и чувством вины у Димы.
— Знаешь что, — вдруг сказала Галина Павловна, и в её голосе появились хитрые нотки. — Раз ты такая самостоятельная, может, вам пора съехать?
— Что? — Марина не поверила своим ушам.
— Что слышала. Эта квартира куплена на деньги, которые я дала Диме. Фактически это моя квартира.
— Галина Павловна, вы дали Диме только часть суммы на первоначальный взнос. Остальное мы выплачиваем сами, ипотеку взяли на двоих.
— Без моих денег вы бы эту квартиру никогда не купили! — свекровь торжествующе улыбнулась. — Так что имею полное право здесь жить.
— Жить? — у Марины перехватило дыхание. — Вы хотите переехать к нам?
— А что такого? Мне одной тяжело, здоровье не то. Вот и перееду к сыну. Комнат хватит на всех.
Марина представила, как они будут жить втроём в двухкомнатной квартире со свекровью, которая ненавидит её всеми фибрами души, и ей стало дурно.
— Это решать Диме, — только и смогла выдавить она.
— Вот именно! — обрадовалась Галина Павловна. — И мой сын никогда не выгонит родную мать на улицу. Не то что некоторые, готовые старушку в дом престарелых сдать!
— Я никогда такого не говорила!
— Но думала! Я вижу, как ты на меня смотришь. Как на обузу!
В этот момент хлопнула входная дверь. Дима вернулся с работы раньше обычного.
— Мама? Марина? Что происходит? — он появился в дверях гостиной, и по его лицу было видно, что он уже жалеет, что пришёл.
— Димочка! — Галина Павловна бросилась к сыну. — Как хорошо, что ты пришёл! Твоя жена меня выгоняет!
— Что? — Дима растерянно посмотрел на Марину. — Марин, что случилось?
— Я никого не выгоняю, — устало ответила Марина. — Твоя мама пришла, перерыла всю квартиру в поисках каких-то документов пятилетней давности, а теперь заявляет, что хочет переехать к нам жить.
— Мам, — Дима неловко обнял мать за плечи. — Давай сядем, спокойно поговорим.
Они сели на диван. Марина осталась стоять, скрестив руки на груди.
— Димочка, я старею, — начала Галина Павловна жалобным голосом. — Мне тяжело одной. Вчера чуть не упала в ванной, еле удержалась. А если бы упала? Кто бы мне помог?
— Мам, но у тебя же есть Лена…
— Лена занята своей семьёй! У неё трое детей! — перебила его мать. — А ты — сын, ты должен обо мне заботиться. Или твоя жена против?
Все взгляды обратились к Марине.
— Я не против заботы о родителях, — медленно произнесла она. — Но жить втроём в двухкомнатной квартире — это слишком. Мы с Димой планировали детей…
— Детей! — фыркнула Галина Павловна. — Три года замужем, а детей всё нет. Может, и не будет с такой-то женой!
— Мама! — Дима повысил голос. — Это слишком!
— Что слишком? Правду говорить нельзя? — свекровь надула губы. — Вика уже бы двоих родила!
Марина почувствовала, как к горлу подступают слёзы. Тема детей была больной — они с Димой год безуспешно пытались забеременеть, проходили обследования. Врачи говорили, что оба здоровы, нужно просто время, но Галина Павловна об этом знать не должна была.
— Всё, хватит! — Марина резко развернулась и пошла к выходу. — Разбирайтесь сами, я пойду прогуляюсь.
— Вот! Видишь! — торжествующе воскликнула Галина Павловна. — Бросает тебя в трудную минуту! А я бы никогда сына не бросила!
Марина захлопнула за собой дверь, не дослушав. На улице она достала телефон и набрала номер лучшей подруги.
— Оль, можно к тебе приехать? — голос предательски дрогнул.
— Конечно! Что случилось? Опять свекровь?
— Она хочет к нам переехать, — Марина вытерла набежавшие слёзы. — И Дима, похоже, не против.
— Приезжай срочно. Чай, коньяк и плечо для слёз — всё будет!
В квартире у Ольги Марина наконец-то дала волю слезам. Подруга молча гладила её по спине, подливая чай с коньяком.
— Знаешь, что самое обидное? — всхлипывала Марина. — Дима никогда не встаёт на мою сторону. Всегда находит оправдания матери. «Она пожилой человек», «У неё характер такой», «Потерпи ради меня».
— А что он говорит про переезд?
— Ничего ещё не говорит. Но я вижу — он чувствует себя виноватым. Его мама мастерски умеет давить на жалость.
— Марин, а вы не думали съехать? Ну, продать эту квартиру и купить что-то своё, без её участия?
— Думали. Но ипотека же. И Галина Павловна права — без её денег мы бы не потянули первоначальный взнос. Она это постоянно напоминает.
— Слушай, а может, пусть переедет? — неожиданно предложила Ольга. — И ты увидишь, как быстро твой Дима взвоет. Одно дело — раз в неделю маму навещать, другое — каждый день её истерики выслушивать.
— Ты думаешь?
— Уверена! Моя свекровь тоже грозилась переехать. Мы согласились, она прожила у нас две недели. Знаешь, чем закончилось? Она сама сбежала! Сказала, что мы слишком шумные, слишком поздно ложимся, слишком рано встаём, музыку слушаем, друзей приглашаем. В общем, мешаем ей спокойно жить.
Марина задумалась. В словах подруги была логика. Но риск был слишком велик — а вдруг Галина Павловна действительно уживётся с ними? Тогда жизнь превратится в ад.
Телефон завибрировал. Сообщение от Димы: «Где ты? Мама уехала. Приезжай домой, нужно поговорить.»
— Поеду, — вздохнула Марина. — Спасибо тебе за поддержку.
— Всегда пожалуйста. И помни — ты не одна. Если что — мой диван всегда к твоим услугам.
Дома Марину встретил притихший Дима. Он сидел на кухне с бутылкой пива — верный признак того, что муж серьёзно задумался.
— Прости, — начал он, едва она вошла. — Мама перегнула палку с этими словами про детей.
— Она всегда перегибает палку, — Марина села напротив. — Вопрос в том, что ты собираешься с этим делать.
— Марин, она действительно стареет. Ей 67 лет, здоровье не очень…
— У неё прекрасное здоровье для её возраста! Она каждый день ходит на рынок через весь город, потому что там помидоры на рубль дешевле. Какие проблемы со здоровьем?
— Она говорит, что у неё давление скачет, суставы болят…
— У всех в этом возрасте что-то болит. Это не повод переезжать к детям и превращать их жизнь в кошмар.
Дима отпил пива, явно собираясь с мыслями.
— А если мы снимем ей квартиру поближе? Или найдём сиделку?
— На какие деньги? Мы ипотеку едва тянем.
— Тогда что делать? Она моя мать, я не могу её бросить.
— А я твоя жена, — тихо сказала Марина. — И ты, похоже, готов бросить меня ради неё.
— Не говори так! — Дима протянул руку через стол, но Марина отдёрнула свою. — Я люблю тебя. Но и маму тоже люблю.
— Твоя мама меня ненавидит, Дим. Она делает всё, чтобы мы развелись. Неужели ты этого не видишь?
— Она просто… ревнует. Я её единственный сын, она привыкла, что я всегда рядом.
— Ей нужно привыкнуть, что у тебя теперь своя семья!
Они замолчали, каждый погружённый в свои мысли. Наконец Дима произнёс:
— Давай попробуем. Пусть поживёт с нами месяц. Если не получится — придумаем что-то другое.
Марина смотрела на мужа, не веря своим ушам.
— Ты серьёзно?
— А что ещё предлагаешь? Сказать ей — мама, иди к Лене? Она мне этого никогда не простит.
— А если я тебе этого не прощу? — Марина встала из-за стола. — Если я уйду?
— Марин, не надо ультиматумов…
— Это не ультиматум. Это констатация факта. Я не могу жить с человеком, который меня ненавидит. И который при каждом удобном случае напоминает, какая я плохая жена.
— Я поговорю с ней. Поставлю условия. Никаких оскорблений, никакого вмешательства в нашу жизнь.
Марина горько усмехнулась:
— Ты правда веришь, что она будет соблюдать какие-то условия?
— Нужно хотя бы попробовать, — упрямо повторил Дима.
В эту ночь они впервые за три года брака легли спать в разных комнатах — Марина ушла в спальню, Дима остался на диване в гостиной.
Утром Марина проснулась от запаха кофе и блинчиков. Дима стоял у плиты, сосредоточенно переворачивая очередной блин.
— Мирное предложение, — сказал он, услышав её шаги. — Твои любимые блинчики с творогом.
— Подкуп свидетелей? — Марина села за стол, стараясь говорить легко, хотя на душе было тяжело.
— Скорее попытка загладить вину, — Дима поставил перед ней тарелку. — Марин, давай попробуем найти компромисс. Я не хочу терять ни тебя, ни маму.
— А я не хочу терять себя, — тихо ответила она. — Твоя мама методично уничтожает мою самооценку. Я плохая жена, плохая хозяйка, не могу родить детей… Сколько ещё я должна это слушать?
— Больше не должна. Я поговорю с ней сегодня же. Если она хочет жить с нами — пусть уважает тебя.
— Дим, она не изменится. Ей 67 лет, она всю жизнь такая.
— Тогда что мне делать? — в голосе мужа звучало отчаяние. — Разрываться между вами двумя?
Марина молча ела блинчики, размышляя. Может, Ольга была права? Может, стоит согласиться и посмотреть, что получится?
— Хорошо, — наконец сказала она. — Пусть переезжает. Но с условиями. Первое — она не лезет в нашу спальню и наши вещи. Второе — готовит еду для себя сама или мы готовим по очереди, но никаких «невестка должна обслуживать свекровь». Третье — уважительное общение. Если она начнёт оскорблять меня, я уйду. Навсегда.
Дима просиял:
— Спасибо! Обещаю, всё будет хорошо. Мама согласится на любые условия, лишь бы быть рядом.
«Посмотрим», — подумала Марина, но вслух ничего не сказала.
Галина Павловна переехала через неделю. Приехала с двумя огромными чемоданами и претензией:
— Что-то вы не очень радостно меня встречаете. Дима, ты хоть маме помоги вещи занести!
Пока сын таскал чемоданы, свекровь прошлась по квартире с видом ревизора.
— Пыль на полках, посуда в раковине, бельё не поглажено… Эх, Марина, Марина, совсем ты дом запустила.
— Мы работаем, Галина Павловна. Некогда каждый день генеральную уборку делать.
— Вот я и помогу! — неожиданно бодро заявила свекровь. — Наведу тут порядок, буду готовить, чтобы сын нормально питался, а не твоими макаронами.
Марина прикусила язык. Начинать с конфликта не хотелось.
Первые дни прошли относительно спокойно. Галина Павловна обустраивалась в гостиной, которую превратили в её комнату. Готовила обеды, мыла посуду, даже пыль протирала. Марина начала думать, что, возможно, всё не так плохо.
Но затишье длилось недолго.
— Марина, ты почему творог не купила? — свекровь стояла у открытого холодильника с недовольным видом. — Я же просила!
— Забыла, — честно призналась Марина. — После работы зашла только за хлебом и молоком.
— Забыла! Тебе на мои просьбы наплевать! Если бы я попросила что-то для твоей мамочки, ты бы не забыла!
— Галина Павловна, я правда забыла. Человеческий фактор.
— Человеческий! — передразнила свекровь. — Вот Вика никогда ничего не забывала. У неё всегда был список покупок.
Марина глубоко вздохнула, вспоминая обещание мужа поговорить с матерью.
— Кстати, о покупках, — продолжила Галина Павловна. — Почему вы такое дорогое мясо покупаете? На рынке в два раза дешевле!
— Потому что в супермаркете рядом с работой удобнее. Не нужно через весь город ехать.
— Удобнее! Деньги транжирить всегда удобнее! Вот поэтому у вас и не хватает ни на что.
— У нас хватает, — сдержанно ответила Марина.
— Да? А почему тогда ремонт не делаете? Обои отклеиваются, краска на кухне облупилась…
— Потому что мы ипотеку выплачиваем. На ремонт пока не накопили.
— А если бы не тратили деньги на всякую ерунду, давно бы накопили!
В этот момент пришёл Дима.
— О чём спорите? — весело спросил он, но улыбка быстро сползла с лица, когда увидел выражения лиц женщин.
— Твоя жена забыла купить творог, — пожаловалась Галина Павловна. — И деньги транжирит на дорогие продукты.
— Мам, ну что ты начинаешь? — устало сказал Дима. — Марина работает целый день, она могла забыть. И продукты мы покупаем вместе, я тоже выбираю не самые дешёвые.
— Вот-вот, она тебя плохому научила! — всплеснула руками свекровь. — Раньше ты экономнее был!
— Мам, пожалуйста, давай без этого, — попросил Дима. — Мы же договаривались — мирное сосуществование.
— Я мирно! Это она на меня косо смотрит!
Марина молча развернулась и ушла в спальню. За спиной послышался голос свекрови:
— Вот, опять обиделась! На правду-то обижаются!
Прошла неделя совместной жизни. Марина старалась приходить домой как можно позже, задерживаясь на работе или заходя к подруге. Дима тоже начал уставать от постоянных жалоб матери.
— Мам, может, тебе скучно целый день дома? — предложил он за ужином. — Может, в какой-нибудь клуб по интересам записаться?
— Какой клуб? — возмутилась Галина Павловна. — Мне дома дел хватает! Кстати, Марина, ты когда последний раз холодильник мыла? Там такая грязь!
— На прошлой неделе мыла, — ответила Марина, старательно разрезая котлету.
— Плохо мыла! Я сегодня полдня оттирала!
— Спасибо, — сухо поблагодарила Марина.
— И в ванной затирку между плитками нужно обновить. Чёрная вся стала!
— Мам, хватит, — вмешался Дима. — Мы и так знаем, что нужен ремонт. Когда будут деньги — сделаем.
— Были бы деньги, если бы некоторые не покупали себе дорогую косметику! — свекровь выразительно посмотрела на Марину. — Видела я твои баночки в ванной. По таким ценам!
— Это моя косметика, купленная на мои деньги, — спокойно ответила Марина.
— Ах, твои деньги, мои деньги! А семейный бюджет? Или у вас всё раздельно, как у чужих людей?
— У нас общий бюджет на общие расходы, — объяснил Дима. — А личные вещи каждый покупает на свои деньги.
— Вот до чего дожили! — всплеснула руками Галина Павловна. — В моё время муж и жена были одним целым! Всё общее!
— Времена меняются, мам.
— К худшему меняются! Вот поэтому и разводов столько!
После ужина Марина мыла посуду, а свекровь устроилась рядом с комментариями:
— Много воды тратишь. И моющего средства. Экономить совсем не умеешь!
Тарелка выскользнула из рук Марины и разбилась.
— Вот! Растяпа! — тут же воскликнула Галина Павловна. — Это же из моего сервиза тарелка! Из приданого!
— Какого приданого? — не выдержала Марина. — Это наша посуда, мы её в ИКЕА покупали!
— Не ори на меня! — свекровь прижала руку к сердцу. — Дима! Твоя жена на меня кричит!
Дима появился в дверях кухни:
— Что опять случилось?
— Я разбила тарелку, — устало сказала Марина, собирая осколки. — Твоя мама решила, что это её приданое.
— Мам, у нас нет твоей посуды, — терпеливо объяснил Дима. — Всё наше.
— Ах, всё ваше! А крыша над головой благодаря кому у вас есть? Забыли, как я вам деньги давала?
— Никто не забыл, — Марина выбросила осколки в мусор. — Вы нам это каждый день напоминаете.
— Потому что вы неблагодарные! — Галина Павловна всплеснула руками. — Я тут из сил выбиваюсь, порядок навожу, готовлю, а в ответ — одни претензии!
— Мы вас не просили этого делать, — заметила Марина.
— Ах, не просили! Дима, ты слышишь? Я им не нужна!
— Мам, никто этого не говорил, — Дима выглядел измученным. — Просто давай жить спокойно, без конфликтов.
— Это она конфликты создаёт! — ткнула пальцем в Марину Галина Павловна. — Специально тарелку разбила, чтобы мне насолить!
Марина рассмеялась — настолько абсурдным было обвинение.
— Вы серьёзно думаете, что я специально бью посуду?
— А что тут смешного? — обиделась свекровь. — Ты надо мной смеёшься!
— Знаете что, — Марина сняла фартук. — Я пойду прогуляюсь. А вы тут… разбирайтесь.
Она вышла из квартиры, не дожидаясь ответа. На улице достала телефон и набрала номер Ольги.
— Можно я у тебя переночую? — спросила она без предисловий.
— Конечно! Что, совсем невыносимо?
— Она обвинила меня в том, что я специально разбила тарелку, чтобы ей насолить.
— Ого! Это новый уровень паранойи!
— Я больше не могу, Оль. Прошла всего неделя, а я уже на грани.
— Приезжай. Посидим, выпьем вина, обсудим план действий.
У Ольги Марина наконец-то расслабилась. Подруга налила вина, достала шоколад, включила любимый сериал.
— Знаешь, что я думаю? — сказала Ольга после второго бокала. — Твоя свекровь никогда не изменится. И Дима всегда будет между двух огней. Вопрос только в том, готова ли ты так жить.
— Не готова, — честно ответила Марина. — Но я люблю Диму. Не хочу разводиться из-за его матери.
— А он любит тебя? Если любит — должен сделать выбор.
— Это его мать, Оль. Как он может выбрать?
— А как ты можешь жить с человеком, который тебя унижает?
Телефон Марины разрывался от звонков Димы, но она не отвечала. Пусть подумает. Пусть сам попробует разрулить ситуацию со своей мамочкой.
Наутро пришло сообщение: «Марин, прости. Приезжай домой. Мама съехала к Лене. Нужно серьёзно поговорить.»
Дома Марину встретил помятый, небритый Дима. Видно было, что ночь он не спал.
— Прости меня, — начал он сразу. — Я был идиотом, думая, что мама изменится.
— Что произошло после моего ухода? — Марина села на диван, всё ещё не решив, простить мужа или нет.
— Мама устроила истерику. Сказала, что я выбрал жену вместо матери, что я неблагодарный сын, что она меня растила одна, а я теперь… — он махнул рукой. — В общем, стандартный набор.
— И?
— И я сказал ей, что люблю её, но жить с нами она больше не может. Что это разрушает мою семью.
— Как она отреагировала?
Дима криво усмехнулся:
— Сказала, что у меня больше нет матери. Собрала вещи и уехала к Лене. Но перед этим успела сообщить, что проклинает наш брак и что мы никогда не будем счастливы.
— Весело, — Марина покачала головой. — И что теперь?
— А теперь я прошу у тебя прощения, — Дима опустился перед ней на колени. — Я должен был с самого начала поставить границы. Защитить тебя. Защитить нас.
— Дим, встань, — Марина потянула его за руку. — Не нужно театральных жестов. Просто пообещай, что больше такого не повторится.
— Обещаю, — он сел рядом с ней. — Я понял одну важную вещь. Мама никогда не примет тебя. И не примет никого, кто будет на моём месте. В её мире я должен принадлежать только ей.
— Это называется нездоровая привязанность, — заметила Марина.
— Знаю. И знаешь, что ещё я понял? Что все эти годы я был не мужем тебе, а сыном своей матери. Всегда ставил её интересы выше твоих.
— Лучше поздно, чем никогда, — Марина обняла мужа. — Но что будет дальше? Она же твоя мать, ты не можешь совсем прекратить общение.
— Буду навещать её. Помогать, если нужно. Но жить с нами — никогда. И унижать тебя я ей больше не позволю.
— А если она заболеет? Или действительно не сможет жить одна?
— Найдём сиделку. Или хороший пансионат. Но не за счёт нашей семьи.
Они сидели обнявшись, когда раздался звонок в дверь. Марина пошла открывать.
На пороге стояла заплаканная Лена — сестра Димы.
— Марина, можно войти? — спросила она устало.
— Конечно, проходи.
В гостиной Лена села в кресло и закрыла лицо руками:
— Я больше не могу. Мама у меня всего сутки, а я уже готова сбежать из дома.
— Что происходит? — спросил Дима.
— Она перевернула всю квартиру! Раскритиковала, как я воспитываю детей, как готовлю, как веду хозяйство. Поссорила меня с мужем, довела старшую дочь до слёз. И это за одни сутки!
— Лен, потерпи немного…
— Нет! — Лена решительно покачала головой. — Я терпела всю жизнь. Потому что «она же мать». Но мои дети не должны страдать из-за её токсичности.
— И что ты предлагаешь?
— Мама должна жить одна. Или найти себе компаньонку. Но не с нами. Ни со мной, ни с тобой.
— Она говорит, что ей тяжело одной, — заметил Дима.
— Ей не тяжело одной, — возразила Лена. — Ей скучно. Некого контролировать, не на ком срывать своё настроение. Дима, открой уже глаза! Мама — энергетический вампир. Она питается нашими эмоциями, нашими конфликтами.
Марина молчала, но мысленно аплодировала золовке. Наконец-то кто-то назвал вещи своими именами.
— Знаешь, что она мне сказала? — продолжила Лена. — Что я плохая мать, потому что работаю, а не сижу дома с детьми. Что мой муж — тряпка, раз позволяет мне работать. Что дети у меня невоспитанные, потому что не вскакивают по струнке, когда бабушка входит.
— Она всегда такая была, — вздохнул Дима.
— Вот именно! Всегда! И не изменится! — Лена встала. — Я приехала сказать — не рассчитывайте на меня. Я буду помогать маме финансово, если нужно. Буду навещать раз в неделю. Но жить с ней — никогда.
После ухода Лены Марина и Дима долго молчали.
— Получается, мы обе — и я, и Лена — плохие? — наконец спросила Марина. — Или всё-таки проблема в твоей маме?
— Проблема в маме, — признал Дима. — Я просто… долго не хотел это признавать. Всё надеялся, что она изменится, станет мягче с возрастом.
— Люди не меняются, Дим. Особенно в таком возрасте. Они становятся только более… концентрированной версией себя.
На следующий день позвонила Галина Павловна. Дима включил громкую связь.
— Димочка, я надеюсь, ты одумался, — начала она без предисловий. — Готов извиниться передо мной?
— Мама, извиняться должен не я, — спокойно ответил Дима. — Ты оскорбляла мою жену, устраивала скандалы, пыталась разрушить мою семью.
— Я?! Это она всё подстроила! Специально настраивала тебя против матери!
— Мама, Марина вообще редко о тебе говорит. Это я сам всё вижу и делаю выводы.
— Вот! Видишь, какая она хитрая! Молчит, а сама исподтишка влияет!
— Мам, хватит. Ты можешь жить у Лены или в своей квартире. Мы будем помогать, навещать. Но жить с нами ты больше не будешь.
— Это твоё последнее слово? — в голосе Галины Павловны звучала угроза.
— Да, мам. Последнее.
— Тогда у меня больше нет сына! — она бросила трубку.
Дима посмотрел на Марину:
— Ну вот. Я официально лишён матери.
— Она остынет, — успокоила его Марина. — Через неделю позвонит как ни в чём не бывало.
И действительно, через неделю Галина Павловна позвонила. Правда, не извиняться, а жаловаться на Лену, которая тоже «оказалась неблагодарной» и «выгнала родную мать».
Дима выслушал, сказал, что готов помочь с поиском компаньонки или сиделки, и повесил трубку.
— Прогресс! — отметила Марина. — Раньше ты бы два часа её утешал и в итоге во всём бы извинился.
— Учусь, — улыбнулся Дима. — Медленно, но учусь.
Прошло три месяца. Галина Павловна нашла себе компаньонку — такую же одинокую пенсионерку, которой нужна была компания и подработка. Они прекрасно ладили, вместе ходили на рынок, обсуждали сериалы и ругали молодёжь.
Дима навещал мать раз в неделю, помогал с тяжёлыми покупками, оплачивал часть расходов на компаньонку. Галина Павловна делала вид, что Марины не существует, никогда не спрашивала о ней и не передавала приветов.
— Знаешь, а мне так даже лучше, — призналась Марина за ужином. — Никаких фальшивых улыбок и притворства.
— Мне тоже, — неожиданно сказал Дима. — Я могу спокойно навестить маму, помочь ей, поговорить. Но потом вернуться домой, где меня ждёт жена, а не очередной скандал.
— Жалеешь, что она не живёт с нами?
— Нисколько, — твёрдо ответил Дима. — Это был хороший урок. Я понял, что нельзя жертвовать счастьем семьи ради ложно понятого долга.
Марина встала, обошла стол и обняла мужа:
— Я рада, что ты это понял. И что выбрал нас.
— Не нас, — поправил её Дима. — А нормальную жизнь. Где люди уважают друг друга, где нет унижений и манипуляций.
В дверь позвонили. Марина пошла открывать и удивилась, увидев на пороге Лену с бутылкой вина.
— Можно к вам? — спросила золовка. — Отметить освобождение?
Они сидели втроём, пили вино и смеялись. Оказалось, что Лена всю жизнь мечтала о нормальных отношениях с братом и его женой, но мать всегда вставала между ними стеной.
— Она рассказывала мне гадости про тебя, — призналась Лена, глядя на Марину. — Говорила, что ты расчётливая, что женила Диму на себе ради квартиры. Я дура, верила.
— Ничего, — улыбнулась Марина. — Главное, что теперь мы можем общаться нормально.
— Знаете, — задумчиво сказала Лена, — может, оно и к лучшему, что мама показала свой характер во всей красе. Мы наконец-то перестали играть в счастливую семью.
— И начали строить действительно счастливые семьи, — добавил Дима.
Они чокнулись бокалами. За окном шёл снег, в квартире было тепло и уютно. Галина Павловна больше не пыталась переехать к детям, довольствуясь обществом компаньонки и еженедельными визитами.
А Марина и Дима наконец-то зажили своей жизнью. Без оглядки на мнение свекрови, без постоянного напряжения и ожидания скандала. Оказалось, что семейное счастье — это не так уж сложно. Нужно просто, чтобы в семье были только те, кто действительно хочет быть вместе.
И ещё Марина узнала важную вещь — иногда сказать «нет» токсичному человеку, пусть даже родственнику, это не предательство. Это защита себя и своей семьи. И Дима это наконец понял.
Правда, через полгода случилось то, чего никто не ожидал. Марина узнала, что беременна. Когда они сообщили об этом Галине Павловне, та вдруг расплакалась и попросила прощения. Сказала, что хочет быть хорошей бабушкой, что осознала свои ошибки.
Но это уже совсем другая история…
–Ты перебегаешь сестре дорогу. На чужом несчастье не построишь своего счастья! – сказала мама