— Вот и опять она мне звонила, представляешь? Третий раз за неделю! — выпалила я, едва переступив порог квартиры, где меня встретил запах свежеприготовленного ужина и вид мужа, мирно читающего что-то в телефоне на диване.
Артём поднял голову, и я увидела в его глазах знакомое выражение — смесь усталости и обречённости, которое появлялось каждый раз, когда разговор заходил о его матери. Он отложил телефон и потёр переносицу, готовясь к очередному раунду семейной драмы.
— И что на этот раз? — спросил он тихо, хотя мы оба прекрасно знали ответ.
Я швырнула сумку на кресло и прошла на кухню, где на плите что-то аппетитно булькало. Артём последовал за мной, привалившись к дверному косяку. Его поза говорила о том, что он готов выслушать, но не готов участвовать.
— Всё то же самое! — я резко сняла крышку с кастрюли, выпуская облако пара. — Когда внуки, почему не приезжаем каждые выходные, почему я не готовлю борщ по её рецепту. И знаешь, что меня больше всего бесит? Она звонит мне, не тебе! Будто ты вообще не существуешь, будто все решения в нашей семье принимаю только я!
Артём вздохнул и подошёл ближе, обнимая меня сзади. От него пахло его любимым одеколоном и чем-то домашним, успокаивающим. Но сегодня даже это не помогало.
— Лена, ну что ты хочешь, чтобы я сделал? Я же с ней разговаривал. Сто раз разговаривал. Она не слышит.
Я выскользнула из его объятий и повернулась к нему лицом. В груди клокотало раздражение, накопившееся за три года нашего брака.
— А что ты ей говорил, Артём? «Мам, пожалуйста, не звони Лене так часто»? Или может: «Мам, давай ты будешь уважать наши границы»? Нет, ты говорил: «Мам, ну ты же понимаешь, Лена устаёт на работе, у неё нервы». Ты извиняешься за меня, вместо того чтобы защитить наш дом от её вторжений!
Он отступил на шаг, и я увидела, как его челюсть напряглась. Это был плохой знак. Артём редко злился, но когда это происходило, он становился холодным и отстранённым.
— Она моя мать, Лена. Единственная. Я не могу просто взять и выкинуть её из своей жизни.
— А я не прошу тебя её выкидывать! — я повысила голос, чувствуя, как контроль ускользает. — Я прошу тебя быть мужем в первую очередь, а сыном — во вторую! Но ты каждый раз выбираешь её сторону!
— Я ничью сторону не выбираю! — теперь и он повысил голос. — Я пытаюсь сохранить мир в семье!
— В какой семье, Артём? В той, где живёшь ты и я? Или в той, где главная — твоя мать, а мы с тобой просто статисты в её спектакле?
Мы стояли друг напротив друга на маленькой кухне, и воздух между нами искрил от напряжения. За окном начинало темнеть, и уличные фонари один за другим зажигались, отбрасывая длинные тени на стены. В кастрюле что-то начало пригорать, но никто из нас не двинулся с места.
— Знаешь что? — Артём первым нарушил молчание, и его голос звучал устало. — Давай поужинаем и спокойно всё обсудим. Без криков.
Я кивнула, хотя внутри всё ещё кипело. Мы молча накрыли на стол, разложили еду по тарелкам. Картошка с мясом — простой ужин для непростого вечера. Первые несколько минут мы ели в тишине, нарушаемой только звяканьем приборов.
— Она позвонила мне на работу, — наконец сказала я, не поднимая глаз от тарелки. — Во время важного совещания. Я вышла, думая, что случилось что-то серьёзное. А она просто хотела узнать, почему мы не приедем в эти выходные.
— Мы же договорились приехать в следующие, — пробормотал Артём.
— Вот именно! Но ей плевать на наши договорённости. Ей плевать на мою работу. Ей плевать на наши планы. Есть только её желания и её представления о том, как мы должны жить.
Артём отложил вилку и посмотрел на меня. В его карих глазах я увидела боль, и на секунду мне стало жаль его. Но только на секунду.
— Лена, она одинока. После смерти отца прошло всего два года. Я её единственный сын. Попробуй понять…
— Я понимаю! — перебила я его. — Но одиночество не даёт ей права управлять нашей жизнью! Она звонит по пять раз в день, требует отчёта о каждом нашем шаге, критикует всё, что я делаю. Помнишь, как она заявилась к нам без предупреждения в прошлом месяце?
Артём поморщился. Тот визит стал настоящим кошмаром. Свекровь приехала с утра, когда мы ещё спали, открыла дверь своим ключом (который Артём дал ей «на всякий случай») и принялась наводить «порядок». К нашему пробуждению она уже успела переставить половину вещей на кухне, выбросить мои любимые специи («от них один вред») и приготовить завтрак по своим правилам.
— Это было… неудачно, — признал он.
— Неудачно?! Артём, она вошла в нашу спальню, когда мы спали! Она видела нас… ну, ты понимаешь. И вместо того, чтобы извиниться и уйти, она начала отчитывать меня за беспорядок на прикроватной тумбочке!
Воспоминание об этом инциденте заставило меня снова вскипеть. Я встала из-за стола и начала ходить по кухне, размахивая руками.
— И знаешь, что ты сделал? Ничего! Ты пробормотал что-то невнятное и ушёл в душ, оставив меня разбираться с ней одну!
— Я был в шоке! — защищался Артём. — Я не знал, что сказать!
— А я знаю, что надо было сказать: «Мама, ты не имеешь права входить в наш дом без приглашения. Верни ключи». Вот что надо было сказать!
Он встал и подошёл к окну, глядя на вечерний город. Его плечи были напряжены, руки сжаты в кулаки. Я знала эту позу — так он выглядел, когда боролся с собой.
— Она вырастила меня одна, — тихо сказал он. — Отец ушёл, когда мне было пять. Она работала на двух работах, чтобы я ни в чём не нуждался. Я не могу просто взять и…
— И что? Отплатить ей тем, что позволишь разрушить твой брак? — я подошла к нему, но не стала прикасаться. Между нами словно выросла невидимая стена. — Артём, я не монстр. Я понимаю, что она много для тебя сделала. Но это не значит, что она купила право распоряжаться твоей жизнью!
Он резко развернулся, и я увидела в его глазах злость.
— А может, это ты проблема? Может, ты просто не можешь найти с ней общий язык? Другие невестки как-то справляются!
Эти слова ударили меня как пощёчина. Я отступила, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Но я не позволила им пролиться.
— Другие невестки? Серьёзно? Ты сравниваешь меня с какими-то абстрактными «другими»? А может, тебе вообще надо было жениться на девушке, которую выберет твоя мама? Чтобы не было никаких проблем!
— Я этого не говорил!
— Но подумал! Признай, ты думаешь, что во всём виновата я! Что это я неправильная невестка, которая не хочет жить по указке твоей матери!
Мы снова кричали друг на друга, и я понимала, что это ни к чему не приведёт. Но остановиться не могла. Все накопленные обиды, все проглоченные слова рвались наружу.
— Знаешь что? — Артём вдруг понизил голос, и от этого его слова прозвучали ещё страшнее. — Может, мама права. Может, я действительно ошибся с выбором.
Кухня погрузилась в звенящую тишину. Я смотрела на мужа, не веря своим ушам. Он действительно это сказал? Человек, который три года назад клялся мне в вечной любви, который говорил, что я — лучшее, что случилось в его жизни?
— Что ты сказал? — мой голос дрожал.
Он, видимо, и сам испугался своих слов, потому что попытался отступить:
— Лена, я не это имел в виду…
— Нет, ты именно это имел в виду! Твоя мама вбила тебе в голову, что ты женился не на той, и ты начал в это верить!
— Она ничего мне не вбивала!
— Да? А что она тебе говорит каждый раз, когда вы встречаетесь? «Ой, Артёмушка, а вот дочка тёти Гали такая хозяйственная», «А помнишь Марину из параллельного класса? Такая милая девушка выросла, и незамужняя». Думаешь, я не знаю?
Артём молчал, и его молчание было красноречивее любых слов.
— Так вот что, — я выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. — Раз ты считаешь, что ошибся с выбором, давай исправим эту ошибку. Возвращайся к маме. Она найдёт тебе правильную невестку. Которая будет звонить ей пять раз в день и спрашивать, как правильно дышать.
— Лена, перестань драматизировать…
— Я не драматизирую! Я просто открываю глаза на реальность. Ты никогда не станешь на мою сторону. Ты всегда будешь выбирать её. И знаешь что? Я устала бороться за второе место в жизни собственного мужа.
Я прошла мимо него в спальню и достала из шкафа чемодан. Руки дрожали, но я заставила себя действовать методично. Бельё, джинсы, пара платьев, косметичка. Артём стоял в дверях и смотрел, как я собираю вещи.
— Ты серьёзно? Из-за глупой ссоры ты готова разрушить наш брак?
Я остановилась и посмотрела на него. В его глазах был страх, но также и какое-то облегчение. Будто он сам хотел этого, но не решался сделать первый шаг.
— Это не глупая ссора, Артём. Это три года жизни в треугольнике, где я всегда лишняя. Я больше не могу и не хочу.
— И куда ты пойдёшь? — в его голосе появились язвительные нотки. — К маме? Будешь жаловаться, какой я плохой муж?
— В отличие от некоторых, я взрослый человек и решаю свои проблемы сама. У меня есть подруга, я поживу у неё, пока не найду квартиру.
— Квартиру? То есть ты всё уже решила?
Я застегнула чемодан и выпрямилась.
— Знаешь, только сейчас решила. Когда ты сказал, что ошибся с выбором. Спасибо за честность, Артём. Редкое качество в наше время.
Я взяла чемодан и направилась к выходу. Он не пытался меня остановить, только шёл следом, будто провожал гостя.
— Лена, давай поговорим спокойно. Не надо так…
— Надо, Артём. Давно надо было. Передавай привет маме. Скажи, что её план сработал. Она наконец-то избавилась от неправильной невестки.
Я надела пальто, взяла сумку. У самой двери обернулась. Он стоял посреди прихожей — растерянный, жалкий, всё ещё красивый мужчина, который так и не смог стать мужем.
— Знаешь, что самое грустное? Я правда любила тебя. И готова была полюбить твою маму. Но вы оба не дали мне шанса.
Дверь закрылась с тихим щелчком. Я спустилась по лестнице, вышла на улицу. Холодный воздух обжёг лицо, и только тогда я позволила себе заплакать. Но это были не слёзы отчаяния. Это были слёзы облегчения.
Я достала телефон и набрала номер подруги.
— Оля? Привет. Можно я к тебе на пару дней? Да, всё в порядке. Просто я наконец-то сделала то, что должна была сделать давно.
Пока я ждала такси, телефон завибрировал. Сообщение от Артёма: «Лена, вернись. Давай всё обсудим».
Я удалила сообщение, не читая до конца. Хватит обсуждений. Хватит компромиссов. Хватит жить в тени чужой матери.
Такси подъехало, и я села в тёплый салон. Водитель взглянул на меня в зеркало заднего вида:
— Куда едем?
Я назвала адрес Оли и откинулась на сиденье. За окном проплывал вечерний город, и я вдруг почувствовала себя свободной. Да, будет трудно. Да, придётся многое менять. Но это будет моя жизнь. Без свекрови, диктующей правила. Без мужа, который не может определиться, кто для него важнее.
Телефон снова завибрировал. На этот раз звонок. Я посмотрела на экран — незнакомый номер. Но я догадывалась, кто это. Сбросила вызов и выключила телефон.
— Проблемы? — участливо спросил водитель.
— Были, — улыбнулась я. — Но я их только что решила.
Через полчаса я стояла у двери Олиной квартиры. Подруга открыла, не задавая вопросов, обняла меня и потащила на кухню.
— Чай или что покрепче?
— Чай. Мне нужна ясная голова.
Мы сидели на уютной кухне, и я рассказывала. Всё. С самого начала. Про первую встречу со свекровью, когда та осмотрела меня как товар на рынке. Про постоянные звонки и непрошеные советы. Про визиты без предупреждения и попытки контролировать каждый наш шаг. И про сегодняшний разговор, ставший последней каплей.
— Знаешь, что самое обидное? — сказала я, грея руки о чашку. — Я правда старалась. Я пыталась найти к ней подход, интересовалась её жизнью, звонила поздравить с праздниками. Но ей не нужна была невестка. Ей нужна была служанка для сына и инкубатор для внуков.
— А Артём? Он правда ничего не делал?
— Он делал вид, что делает. Говорил с ней, но так мягко, что она воспринимала это как поощрение. «Мам, ты же понимаешь, Лена иногда устаёт». «Мам, давай в следующий раз предупреждай о визите». Никакой твёрдости, никаких границ.
Оля покачала головой.
— И что теперь?
— Теперь? Теперь я начну жить. Сниму квартиру, буду строить карьеру без оглядки на то, что «приличная жена должна сидеть дома». Может, заведу кота. Всегда мечтала, но Артём был против.
— А развод?
— Подам документы, как только найду жильё. Не хочу, чтобы он знал мой новый адрес. Хватит с меня незваных визитов родственников.
Мы проговорили до глубокой ночи. Оля рассказывала свои истории, я — свои. И постепенно боль отступала, уступая место спокойной уверенности. Я сделала правильный выбор.
Утром я включила телефон. Двадцать пропущенных от Артёма, пятнадцать — с незнакомого номера (свекровь, конечно), десятки сообщений. Я не стала их читать. Вместо этого открыла сайт с объявлениями об аренде квартир.
Новая жизнь начиналась прямо сейчас. Без свекрови, считающей меня недостойной её сына. Без мужа, который так и не смог вырасти из маминого сынка. Только я и мои планы на будущее.
И знаете что? Мне не было страшно. Мне было легко. Будто я сбросила с плеч тяжёлый груз, который тащила три долгих года. И пусть впереди ждали сложности — поиск жилья, развод, объяснения с родственниками и друзьями. Всё это мелочи по сравнению с той тюрьмой, из которой я наконец-то вырвалась.
Оля принесла кофе и села рядом.
— Не жалеешь?
Я сделала глоток и улыбнулась.
— Жалею только об одном. Что не сделала этого раньше. Знаешь, я всё ждала, что Артём изменится. Повзрослеет. Поставит наши отношения на первое место. Но некоторые мужчины так и остаются вечными сыновьями своих матерей.
— И что, прямо все вещи оставила?
— Заберу потом. Или пусть выкидывает. Вещи можно купить новые. А вот время, потраченное на попытки достучаться до человека, который не хочет слышать, уже не вернёшь.
Телефон снова зазвонил. Артём. Я нажала «отклонить» и заблокировала номер. Потом подумала и заблокировала и тот, незнакомый.
— Решительно, — одобрила Оля.
— Три года нерешительности — хватит. Знаешь, я ведь с первой встречи поняла, что будут проблемы. Когда она осмотрела меня с ног до головы и сказала: «Ну что ж, сойдёт». Сойдёт! Будто я картошка на рынке, а не женщина, которую любит её сын.
— А Артём что?
— А Артём нервно смеялся и говорил, что у мамы своеобразное чувство юмора. Тогда я подумала — ладно, привыкнет, примет. Какая же я была наивная!
Мы помолчали, каждая думая о своём. За окном начинался новый день — мой первый день свободы.
— Слушай, а помнишь Максима из нашего универа? — вдруг спросила Оля. — Он недавно развёлся. Тоже из-за тёщи, кстати. Может, познакомить вас заново? Только не сейчас, конечно, а когда ты будешь готова.
Я рассмеялась. Первый раз за долгое время искренне, от души.
— Оль, давай сначала я научусь жить для себя? А там посмотрим. Но если что — пусть сразу предупредит, какие у него отношения с мамой. Это теперь будет первый вопрос на любом свидании.
— Договорились! А пока — давай искать тебе квартиру. Желательно в районе, где свекровь точно не найдёт.
Я открыла ноутбук и начала просматривать объявления. Однокомнатная квартира в тихом районе. Своя кухня, где я смогу готовить что хочу и когда хочу. Спальня, куда никто не войдёт без приглашения. Маленький балкон, где можно пить кофе по утрам и не слушать, что «приличные женщины встают в шесть утра».
Свобода. Она стоила любых денег и любых сложностей.
К вечеру я нашла три подходящих варианта и договорилась о просмотре на завтра. Оля отпросилась с работы, чтобы поехать со мной.
— Ты не обязана, — сказала я.
— Знаю. Но хочу. Подруги для того и нужны, чтобы поддерживать в трудную минуту. К тому же у меня глаз намётанный — сразу вижу косяки в квартирах.
Ночью мне приснился странный сон. Я стояла на пороге незнакомого дома, в руках были ключи. За спиной — пустота. Впереди — неизвестность. Но я не боялась. Я вставила ключ в замок и повернула. Дверь открылась, и я шагнула внутрь. В свою новую жизнь.
Проснулась я с лёгким сердцем и ясной головой. Сегодня начинался первый день моего будущего. Без токсичной свекрови. Без слабого мужа. Только я и мои мечты.
И знаете что? Это было прекрасно.
Любовницу выставили из квартиры