Марина впервые заподозрила неладное, когда нашла в почтовом ящике письмо от нотариуса. Конверт был адресован Валентине Сергеевне, свекрови, но та находилась в больнице после перелома бедра, а Марина забирала всю корреспонденцию по её просьбе.
Письмо оказалось уведомлением о предстоящем оглашении завещания дальней родственницы Валентины Сергеевны — тёти Клавдии, которая скончалась месяц назад в Петербурге. Марина знала об этой тёте только то, что свекровь изредка упоминала её в разговорах, но никогда не поддерживала тесных отношений.
— Странно, — подумала Марина. — Зачем составлять завещание в пользу племянницы, с которой почти не общаешься?
Когда она пришла в больницу к Валентине Сергеевне, то решила сразу передать письмо.
— От нотариуса что-то пришло, — сказала Марина, протягивая конверт.
Лицо свекрови изменилось. Она быстро вскрыла письмо, пробежала глазами текст, и Марина заметила, как у неё задрожали руки.
— Что там? — поинтересовалась она.
— Ерунда какая-то, — буркнула Валентина Сергеевна, спрятав письмо под подушку. — Бюрократические формальности.
Но Марина видела: свекровь была встревожена. За два года семейной жизни она научилась читать настроение этой сдержанной женщины, и сейчас та явно что-то скрывала.
Вечером, вернувшись домой, Марина рассказала мужу Артему о странном поведении его матери.
— Мама всегда была скрытной, — пожал плечами он. — Особенно в вопросах денег и наследства. После папиной смерти стала ещё более осторожной.
— А что ты знаешь об этой тёте Клавдии?
— Почти ничего. Мама редко о ней говорила. Кажется, они поссорились много лет назад из-за чего-то семейного.
Марина решила не настаивать, но любопытство не давало покоя. На следующий день, навещая свекровь в больнице, она заметила, что письмо от нотариуса исчезло.
— Валентина Сергеевна, а как дела с той корреспонденцией? Может, нужно что-то предпринять?
— Я сказала — ерунда, — резко ответила свекровь. — Не твоё дело.
Такая реакция только усилила подозрения Марины. Дома она попыталась найти информацию о тёте Клавдии в интернете, но обнаружила лишь краткое некролог в петербургской газете. Клавдия Сергеевна Воронова, 78 лет, последние годы жила одна в коммунальной квартире в центре города.
Через неделю Валентину Сергеевну выписали из больницы. Она вернулась домой мрачная и ещё более замкнутая, чем обычно. Марина пыталась помочь по хозяйству, но свекровь отвергала любые попытки заботы.
— Я сама справлюсь, — говорила она. — Не нужно меня опекать.
Отношения между ними, и без того прохладные, стали ещё более напряжёнными. Артем находился между двух огней, не понимая, что происходит между женщинами.
Однажды утром, когда Валентина Сергеевна ушла на процедуры в поликлинику, к ним домой приехал нотариус. Пожилой мужчина в строгом костюме представился и попросил встречи с Валентиной Сергеевной по вопросу наследства Клавдии Сергеевны Вороновой.
— Её нет дома, — сказала Марина. — А в чём дело?
— Видите ли, госпожа Воронова оставила завещание, но ваша свекровь не явилась к нотариусу в установленный срок. Мне поручено лично убедиться, что она получила уведомление.
— Получила, — подтвердила Марина. — Но сказала, что это ерунда.
Нотариус удивился:
— Ерунда? Но речь идёт о довольно существенной сумме денег и недвижимости в центре Петербурга.
Марина почувствовала, как что-то ёкнуло в груди.
— О какой сумме речь?
— Около трёх миллионов рублей плюс квартира. Покойная Клавдия Сергеевна была весьма состоятельной женщиной. Всю жизнь экономила, никого не было из близких родственников, кроме племянницы.
После ухода нотариуса Марина не могла найти себе места. Почему свекровь скрывала такое наследство? И почему отказывалась его принимать?
Когда Валентина Сергеевна вернулась домой, Марина сразу же рассказала о визите нотариуса.
— Он говорил о трёх миллионах рублей и квартире в Петербурге. Почему вы молчали?
Лицо свекрови окаменело.
— Потому что эти деньги нам не принадлежат, — холодно ответила она.
— Как это не принадлежат? Вы же законная наследница!
— Законная, но не справедливая.
Марина не понимала.
— Валентина Сергеевна, объясните, пожалуйста. Ваша семья могла бы решить много проблем с такими деньгами. Артём мечтает о собственной квартире, у нас свадебный кредит…
— Хватит! — взорвалась свекровь. — Я не возьму эти деньги, и всё!
В тот вечер между Мариной и Артёмом произошёл серьёзный разговор. Она рассказала мужу обо всём, и тот был шокирован не меньше.
— Мама, это же наш шанс изменить жизнь к лучшему, — убеждал он мать. — Почему ты отказываешься?
Валентина Сергеевна долго молчала, а потом вдруг заплакала. За всё время знакомства ни Марина, ни Артём не видели её слёз.
— Потому что я украла у неё молодость, — прошептала она.
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросила Марина.
Свекровь вытерла глаза и начала рассказ, который перевернул все представления невестки о семейной истории.
— Клавдия была моей старшей сестрой. Очень красивой, умной, талантливой. Она училась в консерватории, мечтала стать пианисткой. А я была просто серой мышкой рядом с ней.
Валентина Сергеевна рассказала, что в молодости влюбилась в одноклассника Клавдии — Сергея, отца Артёма. Но тот был безумно влюблён в старшую сестру и собирался на ней жениться.
— Я не могла этого вынести, — продолжала свекровь. — И наплела ему, что Клавдия встречается с другим. Показала подложные письма, которые сама написала. Сергей поверил, поссорился с сестрой и в отчаянии сделал мне предложение.
Марина слушала, не веря своим ушам.
— Клавдия пыталась объясниться, но Сергей не хотел слушать. Она была в отчаянии. Бросила консерваторию, уехала в Петербург. Мы поженились, родился Артём, но я всю жизнь жила с чувством вины.
— И поэтому вы не общались? — спросила Марина.
— Клавдия узнала правду через несколько лет. Написала мне письмо, в котором простила, но сказала, что общаться больше не сможет. Это слишком больно для неё.
Артём был потрясён:
— Мама, но ведь это было так давно…
— Клавдия так и не вышла замуж, — тихо сказала Валентина Сергеевна. — Не смогла больше никого полюбить после Сергея. Всю жизнь прожила одна. А я украла у неё любовь и семейное счастье.
Теперь Марина понимала, почему свекровь отказывалась от наследства. Это было не просто деньги, а символ многолетней вины.
— Но завещание означает, что она вас простила, — мягко сказала Марина. — Иначе зачем бы оставлять вам наследство?
— Может быть. Но я не могу взять то, что построено на её одиночестве.
Несколько дней семья обсуждала ситуацию. Марина предложила компромиссное решение:
— Валентина Сергеевна, а что если принять наследство, но потратить его на доброе дело? Например, учредить стипендию для студентов-музыкантов имени Клавдии Сергеевны?
Свекровь задумалась.
— Она всегда мечтала помогать талантливым детям…
— Тогда это будет правильно. Вы исполните её мечту и почтите её память.
Через неделю Валентина Сергеевна всё же приехала к нотариусу и приняла наследство. Но поступила именно так, как предложила невестка: большую часть денег передала в фонд поддержки молодых музыкантов, а квартиру в Петербурге превратила в творческую студию для начинающих пианистов.
Для семьи оставили лишь небольшую сумму — достаточную, чтобы закрыть кредиты и немного улучшить жилищные условия, но не настолько большую, чтобы чувствовать себя нечестными.
В день открытия музыкальной студии имени Клавдии Сергеевны Валентина Сергеевна впервые за много лет улыбнулась искренней улыбкой.
— Спасибо тебе, Мариночка, — сказала она невестке. — Ты помогла мне найти правильное решение.
— Я просто хотела, чтобы все были честны друг с другом, — ответила Марина.
Отношения между свекровью и невесткой кардинально изменились после этой истории. Валентина Сергеевна перестала быть замкнутой и недоверчивой, а Марина поняла, что за внешней холодностью скрывается ранимая женщина, всю жизнь носившая тяжёлую вину.
Семейные тайны имеют свойство отравлять отношения между поколениями, но иногда их раскрытие, наоборот, освобождает людей от многолетнего бремени и позволяет начать новую главу в семейной истории.
Не по-родственному