Лизавета Евгеньевна Смирнова в свои тридцать два года уже и не думала о замужестве. Ну что поделаешь — не сложилось. Зато сложилось другое: ее пирожки на заводе знали все от техника до директора.
— Лизок пришла! — радостно объявлял кто-то из рабочих, едва завидев знакомую фигурку в цветастом сарафане. — Надеюсь, сегодня-то мне хватит!
А как не хватить, если пирожки у Лизы были такие, что слюни текли уже от одного запаха? Воздушные, румяные, с начинкой, которая так и просилась в рот… Недаром цену она задирала в два раза выше, чем у бабки Фроси за углом. И ведь покупали! Потому что вкуснее, чем у Лизы, не было нигде в округе.
— На продуктах я не экономлю, — любила повторять Лиза своим постоянным клиентам. — Только свежее мясо, только хорошее масло. Никакой тухлятины!
Науку эту передала ей бабушка еще в лихие девяностые, когда только на пирожках и выживали. Сама Лиза хоть и окончила институт, получила диплом экономиста, но быстро поняла: зарплата копеечная, а жить как-то надо. Вот и стала печь, как бабуля научила.
— Дело-то не прибыльное, — покачивали головой знакомые.
— Не пробовали моих пирожков, — только усмехалась Лиза.
Инокентий Макарович Зубов на завод перевелся недавно. Высокий, плечистый, с умными глазами и тонкими пальцами — настоящий красавец. Первое время обедал в столовой, морщился от паровых котлет, которые на вкус напоминали подошву. Потом стал брать с собой мамины судочки с домашней едой. Но беда: к обеду в лоточках оставались только крошки — коллеги не дремали.
— Где же источник этого дивного аромата? — недоумевал Кеша, принюхиваясь.
— Лизок пришла! — весело отвечали мужики и довольно потирали руки.
Не медля ни минуты, Инокентий бросился на запах. По лестнице сбегал так, будто летел — голод гнал его вперед, а мозг уже рисовал пышные, румяные пирожки…
Реальность оказалась еще лучше. Симпатичная женщина в аккуратном фартучке приветливо улыбалась каждому подходящему. Никакого жира с пирожков не капало, а от нее самой исходило какое-то особенное тепло.
— Здравствуйте! А вас я еще не знаю, — мелодично произнесла она. — Будем знакомы — Лизавета Евгеньевна.
— Инокентий Макарович, — представился он, чувствуя себя почему-то неловко.
— Какое у вас редкое имя! У ваших родителей отличная фантазия, — рассмеялась Лиза. — Итак, Инокентий, с чем пожелаете пирожок?
И началось перечисление, от которого голова шла кругом: яйцо с зеленью, мясо, ливер, картофель, печень, яблоки, земляника, капуста, грибочки, плацинды, сосиски в тесте, котлеты в тесте, расстегаи, самса…
— Выбирайте! — Лиза выжидающе посмотрела на него.
А Кеша стоял и мучился выбором. Хотелось всего и сразу. Пока он метался между ливером и грибочками, Лиза успела его хорошенько рассмотреть. Высокий, руки большие, пальцы длинные и тонкие, волосы густые, плечи широкие… Эх, ей бы такого! Но в свои тридцать два она уже смирилась: счастливая супружеская жизнь ей не светит.
— Знаете что, — наконец решился Инокентий, — давайте всего понемножку. Можно?
— Конечно можно! — засмеялась Лиза, принимаясь упаковывать заказ.
Когда она озвучила цену, Кеша едва не поперхнулся:
— Почему так дорого? Это же грабеж!
— Вы сами мне завтра все расскажете, — подмигнула Лиза, принимая деньги. — И сдачу посчитаете.
Естественно, на следующий день Инокентий снова стоял у ее прилавка. И послезавтра тоже. А через неделю осмелел и предложил проводить до дома. Потом были прогулки, совместные походы на рынок, где изумленный Кеша воочию увидел, какого качества продукты покупает его возлюбленная.
Полгода пролетели, как один день. На носу была Пасха, когда потрясенная Лиза сообщила Инокентию новость:
— Кеша, я беременна.
Сама она сомневалась, стоит ли говорить. Предложения замуж от него не поступало, да и съехаться он не предлагал. Ребенка она по-любому родит, вот только будет ли Кеша участвовать в этом деле…
А Инокентия тревожили совсем другие мысли. На днях мама заметила, что сын заметно пополнел, и поинтересовалась, чем же таким хорошим кормят в заводской столовой. Пришлось сознаваться и рассказать о Лизе и ее пирожках.
Кеша никогда не врал матери. Полина Андреевна выслушала откровения сына, взвесила все за и против и потребовала:
— Веди свою королеву выпечки знакомиться!
Инокентий был человеком серьезным и ответственным. Сбегать от Лизы не собирался, но и добровольно лезть в семейную упряжку не хотел. Рассудил так: пусть все решит мама.
— Лиза, — сказал он однажды вечером, — мы поженимся, если ты понравишься моей маме. Я с ней живу, так что это твоя главная задача. Если мама останется тобой довольна, считай, дело в шляпе.
Узнав, что судьба зависит от чужой женщины, Лиза только усмехнулась. Она знала, что делать.
Всю ночь перед знакомством Лиза не отходила от духовки. Утром слегка припудрила темные круги под глазами, подкрасила губы помадой и была во всеоружии. Одной рукой цеплялась за руку Кеши, а второй держала корзинку, прикрытую вафельным полотенцем.
— А что там? — полюбопытствовал Инокентий, пытаясь заглянуть.
— Не для тебя! — отдернула руку Лиза. — Это для будущей мамы!
Полина Андреевна была настроена скептически. Стол не накрывала — чтобы показать, что не так уж и рада гостье. Но чтобы совсем не показаться негостеприимной, купила торт и заварила крепкий чай.
Когда сын провел в квартиру Лизу, мама опешила. Она, как когда-то и Кеша, ожидала увидеть какую-то бабищу. А перед ней стояла симпатичная, ухоженная женщина.
— Мама, это Лизавета Евгеньевна, — начал было Инокентий.
Но Лиза его опередила. Приветливо улыбнувшись, она не дожидаясь взаимного приветствия, расцеловала маму Кеши:
— Полина Андреевна! Я так рада встрече! Вы не представляете, как я давно мечтала познакомиться с мамой моего любимого!
И протянула корзинку:
— А это вам! Пасочки по моему фирменному рецепту и пироги, которые я всегда пеку на этот праздник. Можем чаю попить, а вы попробуете?
Полина Андреевна провела гостью за стол, где сиротливо стоял покупной тортик. Лиза поставила корзинку на стол и начала доставать угощения. Пасочки — ровненькие, как на подбор, манили румяными бочками, из которых проглядывал крупный изюм. Белоснежные шапочки напоминали облака, на которые кто-то рассыпал разноцветное конфетти.
Пироги вообще поражали своим видом. На круглой плоской верхушке виднелись варенье и ягоды, которые стыдливо прятались в искусных узорах — колосках, цветах и завитках из теста.
— Это вы сами пекли? — восхищенно спросила мама.
— Конечно! Всю эту науку мне бабушка передала. Она была большая мастерица в этом деле. Вы попробуйте!
Разлив чай по чашкам, Полина Андреевна откусила кусочек пирога. И… где-то вдалеке послышался ветер и детский смех, пахнуло ароматом вишни и яблонь, как в бабушкином саду. Казалось, она вернулась в детство и сидит у бабули за столом, кушая ее волшебные пироги.
— Лизонька, да это же божественно! — воскликнула она. — Я такие ела только в детстве у бабушки! Ты обязана дать мне рецепт!
— А вы пасочки попробуйте! Думаю, вы оцените.
От пасочки Полина Андреевна получила такое удовольствие, что даже прикрыла глаза. У нее самой они никогда не получались такими воздушными и вкусными. А глазурь! Глазурь с лизиных пасок не осыпалась и не липла, была в меру сладкой и дополняла вкус сдобы.
Незаметно мама толкнула сына локтем в бок. Заметив, что тот не обращает внимания, стукнула его ногой под столом.
— Мам, что такое? — еле слышно прошипел Кеша.
— Если ты упустишь ее, я с тебя три шкуры спущу! — прошипела в ответ мама. — Чтобы завтра же сделал предложение! И взял у меня рецепт пасок!
Инокентий молча кивнул и продолжил есть. В разговор женщин он не вмешивался. Глядя на реакцию матери, он понимал: этот бой проигран. Быть ему теперь мужем и отцом семейства.
И странно — он не испытывал ни сожаления, ни страха. Наоборот, глядя на маму, которая рассыпается в комплиментах и выпрашивает рецепты, ему захотелось улыбнуться. Да и Лизонька вызывала необъяснимое тепло в районе сердца.
— Полина Андреевна, — мягко сказала Лиза, когда они допивали чай, — у меня для вас еще одна новость есть. Очень скоро вы станете бабушкой.
Мама Кеши так и застыла с чашкой в руках. Потом осторожно поставила ее на стол и спросила:
— И когда ждать пополнения?
— К осени, — улыбнулась Лиза.
— Ну что ж, — Полина Андреевна встала из-за стола и обняла будущую невестку, — добро пожаловать в семью, доченька. А завтра же идите в ЗАГС заявление подавать!
Инокентий только головой покачал. Мама, как всегда, взяла ситуацию в свои руки. Но ему это даже нравилось. Впервые за долгое время он чувствовал себя по-настоящему счастливым.
— Лизонька, — сказал он, беря любимую за руку, — а рецепт пасок ты маме все-таки дашь?
— Конечно дам! — рассмеялась Лиза. — Мы же теперь одна семья!
И в этот момент Кеша понял: начало было положено хорошее. И мама, что скоро станет бабушкой, права как всегда.
Свекровь пытается разлучить меня и мужа. Тени прошлого