Вероника медленно поднималась по знакомой лестнице, держа в руках ключи от квартиры, которую не видела уже три месяца. Командировка в Новосибирск затянулась, но работа в крупной IT-компании того стоила. Теперь же, вернувшись в родной Санкт-Петербург, она мечтала только об одном – принять горячую ванну в своей уютной однушке на Васильевском острове.
Квартира досталась ей два года назад от бабушки Лидии Семёновны. Небольшая, но светлая, с видом на канал – настоящая находка в центре города. Вероника берегла это наследство как зеницу ока, вложив в ремонт все свои накопления.
Ещё на лестничной площадке она почувствовала что-то неладное. Из-под двери тянуло запахом табака, хотя Вероника никогда не курила. Сердце забилось чаще. Она вставила ключ в замок, повернула – и застыла на пороге.
В прихожей, где обычно царил идеальный порядок, теперь громоздились чужие вещи. Мужские ботинки размера этак сорок пятого, женские сапоги на высоченной шпильке, детская коляска. На вешалке – незнакомые куртки и пальто. А из кухни доносились голоса и звон посуды.
– Тимур, ну сколько можно! – раздался женский голос. – Я же просила тебя починить кран на прошлой неделе!
– Да займусь я, займусь, – отозвался мужчина. – Просто на работе завал, ты же знаешь.
Вероника почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Кто эти люди? Как они попали в её квартиру? Она сделала глубокий вдох и решительно направилась на кухню.
За столом сидели трое: мужчина лет тридцати пяти с небритой щетиной, молодая женщина с ярко-рыжими волосами и мальчик лет семи, увлечённо рисующий в альбоме. При виде Вероники все замерли.
– Простите, – холодно произнесла она, – но что вы делаете в моей квартире?
Мужчина вскочил со стула, опрокинув чашку с чаем.
– Ваша квартира? – переспросил он. – Но Инесса Павловна сказала…
– Какая ещё Инесса Павловна? – перебила Вероника.
Тут в дверях кухни появилась женщина лет шестидесяти, в цветастом халате и с бигуди на голове. Вероника сразу узнала её – соседка с третьего этажа, вечно сующая нос в чужие дела.
– Ой, Вероничка! – всплеснула руками Инесса Павловна. – А мы думали, ты совсем уехала! Три месяца ни слуху ни духу!
– Я была в командировке, – процедила Вероника сквозь зубы. – И это не даёт вам права заселять в мою квартиру посторонних людей!
Инесса Павловна засуетилась:
– Да какие же посторонние! Это мой племянник Тимур с семьёй. Они из Омска приехали, работу здесь нашли, а снимать жильё – дорого же! Я подумала, квартира всё равно пустует…
– Вы подумали?! – голос Вероники дрогнул от возмущения. – По какому праву вы вообще решили распоряжаться моей собственностью?
Рыжеволосая женщина – очевидно, жена Тимура – робко подала голос:
– Мы готовы платить… Инесса Павловна сказала, что договорится с вами, когда вы вернётесь…
– Никаких договоров не будет! – отрезала Вероника. – Вы должны немедленно покинуть мою квартиру!
Мальчик, до этого молча наблюдавший за происходящим, вдруг расплакался:
– Мама, мы опять будем переезжать? Мне нравится моя комната!
Вероника почувствовала укол совести, но быстро взяла себя в руки. Это не её проблема. Эти люди самовольно вторглись в её жизнь.
– Послушайте, – Тимур попытался найти компромисс, – мы понимаем, что поступили неправильно. Но может, мы сможем как-то договориться? Хотя бы на месяц, пока мы не найдём другое жильё?
Вероника покачала головой:
– Нет. Вы должны съехать сегодня же.
– Сегодня?! – взвизгнула Инесса Павловна. – Да ты что, Вероника! Куда же им идти с ребёнком?
– Это не моя забота, – ответила Вероника, доставая телефон. – Если через два часа вы не освободите квартиру, я вызываю полицию.
Следующий час прошёл в суматохе. Семья Тимура спешно собирала вещи, Инесса Павловна причитала и упрекала Веронику в бессердечности, а та стояла в прихожей, наблюдая за процессом.
Когда за непрошеными гостями наконец закрылась дверь, Вероника прошла по квартире, оценивая ущерб. К счастью, ничего серьёзного – только нужно было сделать генеральную уборку и проветрить помещение от табачного дыма.
Она села на диван в гостиной и вдруг почувствовала странную пустоту. Квартира была снова её, но радости почему-то не ощущалось. В голове крутились слова Инессы Павловны о бессердечности, плач ребёнка, растерянные лица Тимура и его жены.
Вероника встряхнула головой. Нет, она поступила правильно. Нельзя позволять людям вот так запросто нарушать границы личного пространства.
Следующие дни прошли в хлопотах. Вероника отмывала квартиру, меняла замки, разбирала накопившуюся на работе почту. Но покой не приходил. По ночам ей снился тот мальчик, который плакал на кухне.
Через неделю она встретила Инессу Павловну у подъезда. Соседка демонстративно отвернулась, но Вероника окликнула её:
– Инесса Павловна, подождите. Где сейчас ваш племянник с семьёй?
Та обернулась, глаза её сверкнули гневом:
– А тебе какое дело? Выгнала людей на улицу, теперь совесть мучает?
– Просто ответьте на вопрос, – попросила Вероника.
– Сняли комнату в коммуналке на Обводном. В ужасных условиях живут, но что поделаешь – не всем же быть такими успешными, как ты!
Инесса Павловна развернулась и ушла, оставив Веронику одну со своими мыслями.
В тот вечер она долго не могла уснуть. Перед глазами стояла картина: молодая семья в тесной комнате коммунальной квартиры. Ребёнок, который привык к своей комнате и теперь вынужден ютиться в чужом углу.
На следующий день Вероника позвонила Инессе Павловне:
– Дайте мне телефон Тимура.
– Зачем это? – недоверчиво спросила соседка.
– Просто дайте.
Разговор с Тимуром был коротким. Вероника предложила им вернуться – но уже на законных основаниях, с договором аренды и ежемесячной оплатой. Сумму она назначила символическую – в два раза меньше рыночной.
– Но почему? – удивился Тимур. – После всего, что произошло…
– У вас есть ребёнок, – просто ответила Вероника. – И я всё равно большую часть времени провожу в командировках. Просто давайте сделаем всё по закону.
Через два дня семья Тимура снова заселилась в квартиру. На этот раз Вероника сама встретила их у порога, вручила ключи и показала, где что находится. Мальчик – его звали Платон – радостно побежал в свою комнату, а его родители не знали, как благодарить.
– Спасибо вам огромное, – жена Тимура, которую звали Эвелина, утирала слёзы. – Вы не представляете, что это для нас значит.
– Представляю, – улыбнулась Вероника. – Просто в прошлый раз всё началось неправильно. Но это не значит, что нельзя всё исправить.
Инесса Павловна, узнав о таком повороте событий, прибежала к Веронике с извинениями и комплиментами:
– Ах, Вероничка, я всегда знала, что у тебя доброе сердце! Просто ты сначала погорячилась, но потом одумалась!
– Инесса Павловна, – строго сказала Вероника, – я надеюсь, что больше вы никогда не будете самовольно распоряжаться чужим имуществом. Даже из лучших побуждений.
Соседка закивала:
– Конечно, конечно! Я просто хотела помочь…
– Помогать нужно правильно, – отрезала Вероника.
Прошёл месяц. Вероника снова уехала в командировку, но теперь была спокойна за свою квартиру. Тимур регулярно присылал ей фотографии – как Платон делает уроки за её письменным столом, как Эвелина готовит на кухне, как они все вместе смотрят телевизор в гостиной.
А однажды пришло видео. Платон стоял у окна и махал рукой:
– Тётя Вероника, спасибо вам за дом! Я нарисовал вам рисунок, он лежит на вашей кровати. Приезжайте скорее!
Вероника улыбнулась, глядя на экран телефона. Да, поначалу всё пошло не так. Но иногда даже из самой неприятной ситуации можно извлечь что-то хорошее. Главное – вовремя остановиться и подумать не только о своих правах, но и о людях рядом.
Квартира больше не казалась ей пустой, даже когда она была далеко. Потому что теперь там жила семья, которая ценила этот дом и берегла его. А договор аренды защищал интересы всех сторон.
Вероника закрыла ноутбук и посмотрела в окно гостиничного номера. Где-то там, в Петербурге, в её маленькой квартире на Васильевском острове, Платон рисовал свои картинки, Эвелина готовила ужин, а Тимур, возможно, наконец починил тот самый кран.
Золовка украла имя для ребенка