— То есть пока я думаю о том, как извернуться и с нашим бюджетом купить все необходимое для ребенка, о котором меня ты просил, ты из этого самого бюджета подворовываешь потихоньку?
— Я ничего не подворовываю. Это мои деньги. И если часть я оставляю себе – ничего дурного от этого не получится.
— Ха, да как вы так живете… Раздельный бюджет, тоже мне, придумали… То есть вроде бы как вместе, но у каждого свой кошелек… И какая же это семья?
Вот у нас с Ритой все общее. Раньше была ее квартира, моя машина, а сейчас вместе живем, ездит в основном она, так как мне сейчас можно на автобусе без пересадок.
А зарплаты в общий котел – и после оплаты коммуналки и расходов на еду смотрим, что и кому еще нужно.
— Ну да, и так до первой крупной ссоры. Тебе нужна куртка, ей – сапоги – и в итоге хватает на что-то одно и второй чувствует себя обделенным.
А где подобные уступки – там и конфликты не за горами, — махнула рукой Ритина сестра Света.
Она была полной Ритиной противоположностью – считала, что даже в браке, не говоря уже об обычных отношениях, необходимо вкладываться в общие траты поровну, но бюджеты не смешивать.
Логика у Светы тоже была. Мол, получается странное равноправие, когда один фактически содержит другого.
Рите было, что возразить по этому поводу, ведь они с Аркадием оба работали в сферах, где заработная плата очень сильно зависит от сезона.
Она была менеджером в туристическом агентстве и получала хорошую зарплату летом и зимой, в межсезонье перебиваясь если не с хлеба на воду, то уж точно не с фуа-гра на трюфели.
А он, наоборот, был задействован в строительной сфере и без работы сидел летом да зимой.
А вот весной и осенью у мужчины, наоборот, был стабильный доход выше среднего по их городу.
— А конфликты хоть и бывают, но решаются так же, как и в семьях с раздельным бюджетом.
Или что, думаешь, если деньги у каждого свои, то поводов для ссоры не будет?
Какое кино смотреть, куда на выходные пойти, что именно приготовить на ужин – поводов масса найдется, было бы желание поскан.далить.
А если желания нет – можно спокойно все обсудить и найти компромисс, — защитила Рита их версию распределения семейного бюджета.
А Аркаша от себя добавил:
— Свет, ну вот сама подумай. Ладно, пока вы вдвоем живете – еще ладно. А если вот как у нас, — он многозначительно посмотрел на уже заметно выпирающий Ритин живот. – Как себе представляешь совместное содержание ребенка?
Каждый должен скинуться по «икс» рублей на кроссовки?
А если у одного из родителей нет денег в данный момент – малого в одном кроссовке ходить заставить, пока папа или мама свою часть расходов не покроют?
Или, может, выдать мужу или жене деньги под расписку. Мол, обязуюсь погасить расходы на ребенка в следующем месяце.
Так алименты платят, когда в разводе находятся и все действительно раздельное.
— Не совсем. Бывает, что и в браке на алименты подают жены или мужья, когда вторая половина совсем берега путает.
— Ну, это из ряда вон выходящее что-то. Я про нормальные семьи сейчас, без этих вот… нововведений.
— Нормальные – это как у нас? Когда семейным бюджетом мама распоряжалась, никого не слушая?
А ты помнишь, как она у нас наши первые зарплаты забрала?
Мы копили на платья для твоего выпускного, а она купила всякого д…ма, якобы в хозяйстве полезного.
Я на тот набор хрусталя в серванте, которым никто так и не воспользовался ни разу, смотреть не могу до сих пор.
Все мечтаю как-нибудь ворваться туда и прямо у нее на глазах кувалдой все, кувалдой.
— И ковры огнеметом, — мечтательно подхватила Рита.
Да, у них со Светой был крайне негативный опыт долевого вклада в мероприятие под названием «выпускной».
Старшая сестра Риты Света свой выпускной пропустила – долго лежала в больнице, даже экзамены сдавала в индивидуальном порядке, так что собиралась от души оторваться на выпускном младшей сестры.
Куда разрешали брать с собой родственников в разумных количествах при условии их заблаговременного включения в расходы и оплату этих самых расходов, конечно же.
Рита собиралась взять с собой Свету и родителей, но папа уехал в очередной раз в командировку, мама идти отказалась мол, нечего ей делать среди толпы детей, зато поддержала идею Риты и Светы заработать себе на платья и оплату услуг парикмахера.
Они тогда два месяца подъезды мыли и со всеми окрестными собаками гуляли по вечерам за небольшую плату!
И уже представляли, как пойдут завтра покупать платья своей мечты, вот только возьмут у мамы деньги, которые та забирала, чтобы были в сохранности, а Рита и Света не протрынькали их на сиюминутные хотелки…
До сих пор они не общались с матерью. С отцом виделись, а матери предательства так и не простили.
Так что неудивительно, что Света так ратует за самостоятельность и независимость. Мол, лучше свои деньги при себе держать – точно знаешь, что никто тебя не облапошит.
Рита была более мягкой и доверчивой. «Пополамщиков» не любила, в бытовых же вопросах придерживалась традиционной модели распределения ролей с поправкой на современность.
Аркаша, например, приходя домой с работы одновременно с Ритой не на диван ложился, требуя разносолов, а либо садился за подработку, либо пылесосил, выносил мусор и загружал стиралку.
Вот к плите его уж точно лучше было не подпускать – мужчина умудрялся запороть даже яичницу.
Но особых проблем в этом Рита не видела. Что-то одно не умеет, ну и пускай, зато все остальное делает на совесть.
— Да и вообще, Свет, не все деньгами меряется. У меня вот в этом месяце всего сорок пять тысяч вышло.
Месяц назад было восемьдесят, а тут вот так получилось, что всего сорок пять с какими-то копейками начислили в бухгалтерии.
Что, Рите со мной сразу порвать надо было и выгнать меня восвояси?
— Аркаш, ну не говори ерунды.
— Да я не говорю ерунду, я просто в толк не могу взять, как можно любимому человеку каждый месяц счет предъявлять.
Как можно все расходы, видимо, в каком-то отдельном калькуляторе подсчитывать.
А как вычислять, кто сколько съел? Если ведь я на одну котлету больше взял, то с меня и брать больше надо?
А если вот я рыбу не ем, а Рита – за обе щеки уплетает, я что, после каждого визита в магазин или ресторан должен у нее требовать вынуть да положить мою долю несъеденного продукта в денежном эквиваленте?
— Ну ты совсем не перегибай-то, — поморщилась Света. – Вам так удобней, а мне вот так. Ладно, я что спросить-то хотела…
Тема разговора сменилась.
Рита почувствовала облегчение, поскольку ссориться с любимой сестрой из-за разных взглядов на планирование семейного бюджета хотелось сейчас меньше всего.
Им и так предстояла куча хлопот в связи с будущим появлением малыша на свет.
Надо было переделать вторую комнату в детскую.
Аркашиным кабинетом пришлось пожертвовать, но он и не возражал, так как сына хотел и о рождении ребенка заговаривать начал сразу после свадьбы полтора года назад.
А еще – купить целую кучу всего необходимого как и самой Свете в будущем, так и ребенку в первый год жизни.
Благо, что у Светы нашлись знакомые, которые продавали за хорошую цену импортную коляску, столик для кормления и прочие вещи, из которых вырос их собственный сын.
Второго ребенка та пара заводить не планировала, а вот вернуть часть денег, в свое время потраченных на покупку вещей, ныне только место занимающих, была очень даже не против.
Аркадий от имени их с Ритой поблагодарил сестру жены за помощь, записал контактные данные этих людей, а потом супруги, еще немного поболтав со Светой, отправились домой.
Уже дома Рита, валяясь на диване перед телевизором, получила сообщение от сестры в мессенджере.
Как оказалось, у Аркаши из кармана, когда он доставал телефон, чтобы записать данные Светиных знакомых, выпала какая-то бумажка.
И сестра Риты сначала чуть не выбросила ее, но потом развернула, подумав, что бумажка может быть чем-то важным, раз мужчина таскает ее в кармане и до сих пор не выкинул.
И выяснилось, что это никакая не бумажка, а расчетный лист из бухгалтерии.
«Помнишь, он сказал, что в прошлом месяце всего сорок пять тысяч получил? А здесь цифра совершенно другая. Вот и делай выводы, сестренка».
Аркаша даже не стал отпираться. Лишь высказался с досадой в адрес Светы, мол, не читала бы она чужие «бумажки» — и никаких проблем бы не было.
Да, он не доносит домой часть зарплаты. Иногда двадцать тысяч, иногда сорок. Если хороший контракт попадается, то и пятьдесят.
Ничего дурного в этом Аркаша не видит, потому что он мужчина и хочет порой развлечься, а Рита со своими хлопотами вокруг будущего ребенка совсем забыла о том, что такое – нормально жить.
Развлекаться, тратить деньги на всякие приятные мелочи, а не вот это вот все…
— То есть пока я думаю о том, как извернуться и с нашим бюджетом купить все необходимое для ребенка, о котором меня ты просил, ты из этого самого бюджета подворовываешь потихоньку?
— Я ничего не подворовываю. Это мои деньги. И если часть я оставляю себе – ничего дурного от этого не получится.
В конце концов, ты в прошлом месяце очень хорошо получила и мы не в долговой яме, чтобы заморачиваться такими мелочами.
— Ах, мелочи это для тебя? То, что я все до копейки по-честному в дом несу – это мелочи, да?
То, что я себе позволить не могу то, что раньше могла да и сейчас хочется – это, оказывается, мелочи?
Знаешь что, Аркаша?! А не пойти ли тебе и с твоей зарплатой, и с твоими не-мелочами куда подальше из МОЕЙ квартиры и нашей с будущем ребенком жизни?
Аркаша уходить не хотел. Правда, его никто не спрашивал. Рита подала на развод и выставила мужа на порог.
Когда родился сын – подала на алименты и даже позволяет Аркадию видеться с ребенком и участвовать в его воспитании.
Сейчас маленький Семен уже пошел в детский садик. Аркадий все еще пытается периодически вернуть бывшую жену, но Рита остается непреклонной: доверять ему и строить вместе общее будущее она больше не может.
С сыном – пускай видится, отец из него намного лучший, чем муж, по крайней мере – пока что.
А вот все остальное – тут уж нет, Аркаша, ищи другую даму, которая будет не против наличия в семье денег общих и твоих собственных.
Взяли друга мужа с собой в поход, а он превратился в капризного мальчика