— Мам, — тихо сказал он.
— Что «мам»? Выгони их! Или мы сейчас же уходим!
Гоша набрал в грудь воздуха.
— Ты уходишь, мам. Вызови такси.
— Чего?.. — Алевтина Сергеевна поперхнулась воздухом. — Ты… ты выгоняешь мать? Из-за этих?..
В тот вечер Лиля и Гоша сидели в уютном итальянском ресторанчике. Георгий держал свою избранницу за руку и рассказывал смешную историю с работы.
Свеча в центре стола мягко освещала его лицо, и Лиля в очередной раз поймала себя на мысли, что счастлива.
Телефон на столе завибрировал неожиданно. На экране высветилось: «Мама».
Лицо Гоши мгновенно изменилось — из уверенного мужчины он за секунду превратился в перепуганного подростка. Вызов принял моментально.
— Да, мам? Что случилось? — он даже привстал. — Что? Кто? Где ты сейчас?
Я сейчас приеду. Да, конечно. Жди, пожалуйста, только не плачь.
Мамулечка, милая, перестань! Я еду.
Он сбросил вызов и виновато посмотрел на Лилю.
— Лиль, прости. Там… катастрофа.
— Что стряслось? — Лиля перепугалась. — Мама заболела? Плохо ей?
— Нет, — Гоша нервно потирал шею. — Она поругалась с дядей Ваней. С сожителем своим. Сидит на скамейке у подъезда, плачет.
Говорит, идти некуда, ключи забыла, он её выгнал… В общем, мне надо ехать. Она просит разобраться.
— Гош, ей пятьдесят пять лет, — осторожно заметила Лиля, уже немного «знакомая» с прошлым своего жениха. — Может, она вызовет такси и поедет к подруге? Или вернется домой? Ты-то там зачем? У нас свидание.
— Ты не понимаешь, — он уже махал официанту, требуя счет. — Она там одна, в темноте.
Лиль, я отвезу тебя домой. Прости, правда. В следующий раз посидим, хорошо?
Это был первый звоночек. Громкий такой, как пожарная сирена, только Лиля его проигнорировала — через год после знакомства она за Гошу все-таки замуж вышла.
Попытка сбежать в другой город провалилась с треском.
Алевтина Сергеевна освоила видеосвязь и мессенджеры так виртуозно, что расстояние перестало иметь значение.
— Почему вы не берете трубку? — голос свекрови утром, в обед и вечером звенел из динамика телефона.
Гоша тут же принимался оправдываться:
— Мам, мы фильм смотрели, звук выключили.
— Фильм они смотрели… А мать тут с давлением лежит. Приезжаете раз в полгода, и всё друг с другом, друг с другом.
А со мной поговорить? Я для кого тебя растила?
Лиля обычно отмалчивалась. Ну что с ней спорить? Все равно не понимает… Свекровь она считала актрисой погорелого театра: мать Гоши никогда не хамила открыто, она в самые уязвимые места била исподтишка.
Как-то летом они собрались на даче. Приехали друзья и родственники, компания собралась большая и разношерстная.
Лиля носилась с тарелками, накрывая на стол, Гоша стоял у мангала.
Алевтина Сергеевна восседала в плетеном кресле и наблюдала за подругой невестки, Илоной, которая нарезала огурцы на салат.
— Какая же ты, Илоночка, хозяйственная, — громко, чтобы все слышали, протянула свекровь. — И руки золотые, и характер мягкий.
Лиля замерла с подносом в руках. Гоша напрягся, но промолчал, переворачивая шампуры.
— Было бы здорово, если бы Гоша на тебе женился, — продолжила Алевтина Сергеевна, мечтательно глядя в небо. — Жили бы замечательно. Душа в душу.
На веранде повисла тишина.
— Мама! — Гоша наконец-то обрел голос. Он швырнул щипцы на стол. — Ты что несешь?
— А что такого? — она невинно захлопала глазами. — Я просто рассуждаю. Илоночка мне всегда нравилась.
— Мы с Лилей женаты. И я люблю свою жену. Чтобы я больше такого не слышал! Иначе мы уедем. Прямо сейчас.
Алевтина Сергеевна, поняв, что перегнула, тут же попыталась оправдаться.
— Ой, ну всё, пошутить нельзя. Какие мы нервные стали. Прости, Лилечка, я же не со зла. Старческая болтовня.
Лиля тогда проглотила обиду молча.
Пять лет после переезда жили относительно спокойно.
Да, свекровь регулярно названивала, пару раз в год приезжала без предупреждения, распускала о невестке сплетни среди родственников, но Лилю это особо не трогало.
А вот когда они переехали обратно, в родной город…
Окончательно отношения испортились после юбилея отца Лили. К празднику готовились основательно: сняли банкетный зал, пригласили всех, кого только можно. Естественно, явилась и Гошина мама.
Вечер шел прекрасно, пока количество выпитого не развязало яз.ыки. Лиля подошла к бару за водой и увидела картину: Алевтина Сергеевна зажала в углу дядю Пашу и тетю Валю — друзей семьи — и что-то жарко им шептала, периодически всхлипывая и указывая на Лилю.
Лиля подошла поближе.
— … и не пускает меня к ним, представляете? — донеслось до неё. — Я с сумками, с гостинцами, а она даже дверь не открывает. Говорит, занята.
А сама там наверняка с л..вниками…
Гошенька мой работает как вол, света белого не видит, а она из него веревки вьет.
Бедный мой мальчик.
Я ей говорю…
У Лили потемнело в глазах, но вмешаться она не успела. К «группе заговорщиков» подплыли две её лучшие подруги — Машка и Света.
В каждой уже плескалось по две бутылки сухого красного, и терять им было нечего.
— Алевтина Сергеевна, — Машка, обычно интеллигентная, уперла руки в бока. — А у вас яз.ык не отсохнет такую дичь нести?
Свекровь осеклась, подавившись очередным всхлипом.
— Что? Как ты со мной разговариваешь?
— Как заслужила, так и разговариваю, — вступила Света. — Мы Лильку двадцать лет знаем. А вы тут стоите, жр..ете за её счет и грязью её поливаете? Не стыдно?
— Я правду говорю! — взвизгнула свекровь. — Она сына моего окрутила…
— Да ваш сын счастлив только благодаря ей! — гаркнула Машка. — Вы столько лет душу из нее вынимаете, как вампир энергетический.
То вам кола не та, то дача не та. Шли бы вы… домой. Далеко и надолго.
Вокруг повисла гробовая тишина, даже музыка стихла. Гоша, стоявший у стола с закусками, побледнел.
— Гоша! — заревела Алевтина Сергеевна. — Ты слышишь, как эти ха..балки с матерью разговаривают? Сделай что-нибудь!
Гоша подошел, глядя то на пунцовую мать, то на злых, как фу.рии, подруг жены, то на саму Лилю. Лиля стояла молча.
— Мам, — тихо сказал он.
— Что «мам»? Выгони их! Или мы сейчас же уходим!
Гоша набрал в грудь воздуха.
— Ты уходишь, мам. Вызови такси.
— Чего?.. — Алевтина Сергеевна поперхнулась воздухом. — Ты… ты выгоняешь мать? Из-за этих?..
— Ты оскорбляешь мою жену, ты врешь про неё её же родителям и друзьям. Постоянно это происходит, мам!
Я устал, честное слово. Уезжай, пожалуйста.
Скандал был грандиозный. Свекровь уходила с проклятиями, хватаясь за сердце, обещала помереть прямо на пороге ресторана, но такси всё же вызвала.
Вечер закончился как-то скомкано. Когда они вернулись домой, Лиля решилась.
— Я подаю на развод, — сказала она.
Муж вздрогнул, но не обернулся.
— Я понимаю, — глухо ответил он. — Ты имеешь полное право уйти. Я не знаю, как я допустил, что это зашло так далеко…
— Дело не только в ней, Гош. Дело в том, что ты столько лет пытался усидеть на двух стульях. Ты выбора не сделал…
Он подошел к ней, сел на корточки, взял её руки в свои.
— Лиль, я люблю тебя. Я не хочу тебя терять. Пожалуйста. Давай попробуем… Я решу проблему.
— Как? — она горько усмехнулась. — Откажешься от нее? Она твоя мать. Это навсегда, Гош.
— Я откажусь, Лиль. Если ты этого хочешь.
Разговаривали до утра. Несколько раз беседа скатывалась до скан.дала, они орали друг на друга, а потом извинялись. К компромиссу все-таки пришли.
— Она не приходит к нам, — говорил Гоша. — Никогда. Я меняю замки завтра же. Ты её везде блокируешь.
Я общаюсь с ней сам, на нейтральной территории, раз в месяц. Тебе я о ней не говорю ни слова.
Никаких жалоб, никаких просьб, никаких «мама передавала привет». Для нашей семьи её не существует.
— А если она придет и будет ломиться в дверь?
— Не придет. Я обещаю, Лиль.
Лиля смотрела на него молча. Ей так хотелось ему верить….
Замки действительно сменили. Телефон Алевтины Сергеевны был в черном списке везде, где только можно.
Гоша держал слово: он съездил к матери один раз, вернулся мрачный, но на вопрос «как дела?» ответил коротко: «Нормально. Давай ужинать».
Казалось бы, живи и радуйся, но на душе все равно у Лили скребли кошки. Она сидела на диване, поджав ноги, и смотрела на тест на беременность, который купила сегодня утром.
Пока не использовала, потому что было страшно. Задержка две недели, все возможно…
Она представила: вот рождается малыш. Первый внук. Неужели Алевтина Сергеевна останется в стороне? Да нет конечно!
Свекровь и в воспитание внука засунет свой длинный нос, и опять все испортит.
— О чем думаешь? — голос мужа оторвал ее от раздумий.
Лиля быстро спрятала коробку под подушку.
— Да так… О будущем.
Гоша сел рядом, обнял её.
— Всё будет хорошо, Лисёнок. Мы с тобой все преодолеем.
Лиля положила голову ему на плечо.
— Гош, а представь… дети.
Он улыбнулся, поцеловал её в макушку.
— Я только об этом и мечтаю.
— А с мамой твоей как быть? Мы ж не можем дите лишить бабушки…
Гоша напрягся.
— У них есть твоя мама. А моя… — он помолчал. — Лиль, я не знаю, что будет дальше. Но я знаю одно: я не дам никому испортить нам жизнь.
Если мама не изменится — она не увидит внуков. Это мое последнее слово!
— А если она прикинется паинькой? — прошептала Лиля. — Как тогда, с Илоной? Извинится, принесет пинеточки…
А потом, когда мы оставим ей ребенка, будет капать ему на мозги?
«Мама у тебя плохая, папа тряпка…»
Гоша повернулся к ней, взял за плечи и посмотрел прямо в глаза.
— Значит, мы не оставим ей ребенка. Никогда. Будем нанимать нянь, просить твоих, справляться сами.
Лиля, пойми, семья — это мы. Ты, я и наши будущие дети. Остальные — гости.
И если гость, уж прости, га..дит нам на голову, то его больше не зовут. Даже если это родственник.
Лиля выдохнула.
— Знаешь, — она достала из-под подушки коробочку с тестом. — Кажется, нам пора проверить, работает ли эта теория на практике.
Гоша уставился на коробку.
— Ты серьезно?
— Пока не знаю. Но задержка…
Он сгреб её в охапку, уткнувшись носом в шею.
— Мы справимся, — прошептал он. — Справимся.
У Лили и Гоши родился сын. Матери Георгий задолго до родов поставил условие: или она начинает вести себя по-человечески, или к малышу ее не подпустят на пушечный выстрел.
Алевтина Сергеевна над собой провела колоссальную работу. Она, конечно, невестку любить не начала, но теперь относилась к ней уважительно.
Ни подколок, ни уж тем более прямых оскорблений она себе больше не позволяла.
Девочка, в моей квартире будешь делать, что скажу, — тогда и Вы в моей тоже шагу без разрешения не шагнете, — парировала Юля свекрови