Аля вернулась домой в 9:00 вечера. С трудом волоча ноги, тяжёлую сумку и разбитую надежду на семейное счастье. Последние 2 года супружеской жизни с Михаилом напоминали сосуществование двух соседей по квартире, которые встречаются только во время редких завтраков и неловких ужинов. 12 лет брака — срок немалый, хотя и недостаточный для полного разочарования в человечестве.
Тишину в прихожей нарушал странный звук, доносившийся со стороны кухни, будто бы кто-то насвистывал мелодию из их первого танца на свадьбе. Ещё более необычным было исходящее оттуда же сочетание ароматов — приправ и мяса. Запах домашней еды в их квартире в последние годы был таким же редким гостем, как и совместные выходные. Аля на цыпочках подкралась к кухне и замерла в дверном проёме.
Её муж, кардиолог с двенадцатилетним стажем и нулевым опытом в кулинарии, колдовал над плитой. На столе красовались две тарелки, бутылка вина и — невероятно — даже подсвечник с новой свечой.
— Михаил, ты заболел? — спросила Аля вместо приветствия.
Михаил вздрогнул и обернулся, чуть не уронив лопатку.
— А ты уже дома? Я думал, у тебя сегодня совещание до десяти.
— Отменили.
Аля прислонилась к косяку, скрестив руки на груди.
— Так, что происходит? Последний раз ты готовил, когда мы только поженились, и тогда это закончилось вызовом пожарных.
Михаил улыбнулся с нервной теплотой, которая появлялась у него только при особых обстоятельствах — на важных конференциях или при разговорах с её матерью.
— Решил сделать сюрприз. Сегодня ведь 12 лет и 1 месяц, как мы познакомились. Помнишь?
Конечно, она не помнила. Как и он, скорее всего. Михаил никогда не был сентиментальным и уж тем более не отмечал такие абсурдные даты. Что-то здесь не так.
— Конечно, помню, — соврала она. — Дай помогу.
— Нет, нет, иди, пока.
Он практически выпроводил её из кухни.
— Иди, прими душ, переоденься, а я всё сделаю сам.
В ванной, смывая с себя рабочий день, Аля перебирала возможные объяснения внезапной кулинарной активности мужа. Может, его повысили? Или он разбил её машину? Или, что ещё хуже, решил наконец признаться в романе с той рыжей анестезиологшей из его отделения, с которой он часто задерживался на «срочных операциях».
Накинув домашнее платье, Аля незаметно проскользнула по коридору и снова заглянула на кухню. Михаил стоял спиной к двери, наклонившись над столом. Его правая рука выполняла какие-то странные движения над одной из тарелок. Он бросил быстрый взгляд через плечо, убедился, что никого нет, и достал из кармана маленький пакетик, из которого высыпал в тарелку белый порошок.
Сердце Али остановилось, а затем забилось с удвоенной скоростью. Что это? Яд? Наркотики? Слабительное? Господи, неужели он решил избавиться от неё таким банальным способом? Она осторожно отступила и прислонилась к стене, пытаясь справиться с внезапной дурнотой.
3 недели назад в его кармане пиджака она нашла чек из ювелирного магазина на сумму, превышавшую его месячную зарплату. Никакого подарка она не получила. Звонки, на которые он отвечал только в другой комнате. Поздние «смены», внезапная забота о внешности. И теперь этот порошок. Всё сходилось.
Михаил тем временем позвал её к столу. Аля вошла на кухню с улыбкой, которая должна была бы заработать ей «Оскар» в номинации «Лучшая женская роль второго плана в семейной трагекомедии».
— Выглядит восхитительно, — проворковала она, разглядывая блюдо с чем-то отдалённо напоминающим стейк.
— Это рибай со специальным соусом, — с гордостью сообщил Михаил, разливая вино. — Садись.
Он отодвинул для неё стул — джентльменский жест, которого она не видела от него со времён свиданий. Затем Михаил сел напротив, положив перед собой телефон. Аля успела заметить на экране таймер, отсчитывающий минуты. Очевидно, ждал, когда подействует.
— За нас, — предложил он тост, приподнимая бокал.
— За правду, — ответила Аля, делая маленький глоток.
Они приступили к еде — вернее, сделали вид, что приступили, поскольку ни один из них по-настоящему не ел. Михаил нервно поправлял воротник рубашки, постоянно проверяя время и телефон. Аля переставляла кусочки на тарелке и смотрела куда угодно, только не на мужа. А в голове вспыхивали заголовки газет: «Кардиолог отравил жену-аналитика во время их романтического ужина».
— Помнишь, как мы познакомились? — вдруг спросил Михаил.
— В больнице, — кивнула Аля. — Я пришла навестить подругу, а ты там стажировался.
— Я тогда уронил поднос с инструментами, когда увидел тебя.
Он усмехнулся.
— Старшая медсестра чуть не убила меня.
«Зато теперь это можешь сделать ты», — подумала Аля, но вслух сказала:
— Да, забавно вышло.
Аля воспользовалась моментом, когда Михаил отвлёкся на очередное сообщение, чтобы осмотреться. Их тарелки стояли на противоположных концах стола. Отлично. Она уронила салфетку.
— Ой, прости.
Когда муж наклонился поднять салфетку, Аля быстро поменяла тарелки местами. Когда он выпрямился, посмотрел на неё с каким-то странным выражением — то ли подозрением, то ли беспокойством.
— Всё в порядке? — спросил он.
— Более чем.
Она сияюще улыбнулась и с демонстративным аппетитом отправила в рот кусочек мяса с его тарелки.
— Восхитительно готовишь. Может, тебе стоит сменить профессию?
За окном начался дождь, и капли барабанили по подоконнику, словно отсчитывали секунды этого странного ужина.
— Знаешь, — начал Михаил, глядя в тарелку — теперь уже её тарелку, — последнее время я много думал о нас. О том, какими мы были и какими стали.
— И к каким выводам пришёл? — спросила Аля, внимательно наблюдая, как он накалывает на вилку кусок мяса.
— Что жизнь — странная штука. Порой она подсыпает нам такие сюрпризы, о которых мы даже не догадываемся.
Вилка замерла на полпути ко рту.
— Сюрпризы? — Аля нервно рассмеялась. — Ты имеешь в виду подарки или разочарования?
— Всего понемногу.
Он наконец положил кусок в рот и начал жевать. Аля почувствовала, как её сердце колотится где-то в горле. Что сейчас произойдёт? Он упадёт замертво? Начнёт задыхаться? Или это какой-то наркотик, и через минуту он будет в полной её власти? Но ничего не происходило. Михаил продолжал есть, время от времени задумчиво глядя на неё.
Может, это какой-то медленно действующий яд? Или она не заметила, как он успел поменять тарелки обратно? Аля почувствовала внезапную слабость и лёгкое головокружение. Неужели она всё-таки съела что-то с той тарелки?
— Тебе нехорошо? — спросил Михаил, заметив, как она побледнела.
— Нет, просто…
Аля попыталась встать, но комната внезапно начала кружиться.
— Что ты сделал? Что это за порошок?
Михаил замер.
— Что?
— Порошок! — уже почти кричала Аля, хватаясь за край стола. — Я видела, как ты насыпал его в тарелку. Что это? Яд? Снотворное? Ты решил меня убить из-за своей рыжей? Только скажи одно: чек из ювелирного был для неё?
— Да.
Михаил смотрел на неё так, будто она только что сообщила, что прилетела с Марса. Затем его взгляд метнулся к тарелкам, и на лице отразилось понимание.
— Ты поменяла тарелки? — сказал он шёпотом.
— Боже мой! Аля, да, поменяла, и теперь мне плохо. Что это было?
Михаил встал и подошёл к ней, но Аля отшатнулась.
— Не трогай меня!
Она схватила вилку, готовая защититься.
— Я всё знаю. Твои задержки на работе, секретные разговоры по телефону…
— Аля, успокойся.
Михаил поднял руки, как будто сдаваясь.
— Это было обычное снотворное. Для меня. У меня бессонница уже несколько месяцев. Я не хотел тебя беспокоить своими проблемами.
Аля моргнула, пытаясь осмыслить его слова.
— Снотворное… для тебя.
— Да. Я хотел провести с тобой вечер, а потом нормально выспаться. Я бы не смог уснуть иначе. Слишком нервничал.
Комната продолжала кружиться, но теперь по другой причине.
— Нервничал… Из-за чего?
Вместо ответа Михаил достал из кармана небольшую коробочку. Он открыл её, и внутри оказалось колье — то самое, на которое был чек из ювелирного магазина.
— С годовщиной, — сказал он тихо. — Я брал дополнительное дежурство, чтобы накопить на него. Хотел сделать сюрприз.
Аля почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она плюхнулась обратно на стул.
— А телефонные разговоры… твои постоянные задержки…
— Я договаривался с рестораном на следующие выходные. Хотел вывести тебя куда-нибудь, где нас не будут отвлекать работа и быт. Я же вижу, что между нами что-то не так. Мы отдаляемся друг от друга.
Аля почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Теперь головокружение усилилось.
— Но мне действительно плохо, — пробормотала она. — Что в этом снотворном?
— Обычный золпидем.
Он нахмурился.
— Подожди, ты тоже принимаешь снотворное?
Аля кивнула, чувствуя, как веки наливаются свинцом.
— Уже полгода. Не могу заснуть из-за мыслей, что ты меня разлюбил.
Михаил притянул её к себе, обнимая.
— Какие же мы идиоты, — прошептал он ей в волосы. — Оба не спим по ночам, думая друг о друге, и оба молчим.
Аля фыркнула ему в рубашку.
— И оба тайком принимаем одно и то же снотворное.
— И оба думаем, что другой изменяет, — добавил Михаил. — Ты думала, что я тебе изменяю?
— Ты постоянно задерживаешься, всё время на телефоне, никогда не рассказываешь, о чём думаешь…
Аля почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Сквозь наливающуюся дремоту она пробормотала:
— Мы два сапога пара… пара идиотов.
— Не могу не согласиться.
Михаил поцеловал её в лоб.
— Думаю, нам стоит поговорить… серьёзно поговорить утром. А пока я, кажется, должен отнести тебя в постель. Двойная доза снотворного — это серьёзно.
— М-м, — протянула Аля, уже почти засыпая, как в первую брачную ночь. — Только тогда ты был трезвый и полный сил, а я пьяная и счастливая.
— А сейчас? — спросил Михаил, поднимая её на руки.
— А сейчас я снова счастливая, — пробормотала она, прежде чем окончательно провалиться в сон.
Последнее, что она услышала, был его шёпот:
— Я тоже, Аля. Я тоже счастлив впервые за долгое время.
За окном продолжал барабанить дождь, смывая недоверие, страхи и недосказанность. А на дне одной из тарелок растворялись последние кристаллики порошка, который, вопреки ожиданиям, вместо отравления брака стал лекарством для него.
#СемейнаяДрама #СвекровьИНевестка
— Завтра приезжает твоя мать, и я уезжаю к подруге на неделю! — выпалила невестка, швыряя вещи в сумку