— Спасибо вам огромное за предложение. Это очень щедро. Но мы откажемся.
Лицо свекрови вытянулось.
— Это почему еще? Гордые слишком?
— Нет, не гордые. Просто у нас налаженный быт. Детям школу менять посреди года — стресс. Да и привыкли мы. У нас там ремонт свежий, все новое.
А у вас… — Кристина сделала паузу, подбирая слова, но решила бить фактами. — У вас там все-таки память, вещи дорогие.
Дети маленькие, что-то разобьют, испачкают. Зачем нам эти нервы?
Когда Кристина вернулась с работы домой, супруг стоял в коридоре. Явно ее поджидал.
Она разулась, молча прошла в спальню, переоделась там, потом направилась на кухню. Муж молча поплелся за ней следом.
Кристина не выдержала:
— Опять начнешь? Я же сказала: нет!
Денис протяжно вздохнул.
— Мама сегодня опять звонила. Говорит, давление скачет. Ей там тяжело, дед с бабкой совсем плохие стали, капризничают, как дети. Она одна не справляется.
— И что? — Кристина сделала глоток, холодной воды, пытаясь остудить нарастающее раздражение. — Она сама выбрала жизнь на даче.
Сдает квартиру, получает деньги, воздух свежий. Ей там нравилось.
— Нравилось, пока силы были. А сейчас ноет, что скучно и тяжело. В общем… — Денис набрал в грудь воздуха. — Она предложила нам переехать к ней. В трешку.
Кристина вытаращилась на мужа и рявкнула:
— Нет.
— Ну почему сразу «нет»? Ты даже не дослушала! — Денис всплеснул руками. — Смотри: район — сказка. До твоего офиса пятнадцать минут, до моего — двадцать.
Школа там языковая через дорогу, сад во дворе. Мы перестанем жить в пробках!
А эту квартиру сдадим, ипотека сама себя гасить будет. Еще и останется.
— Денис, ты себя слышишь? — Кристина подошла к нему вплотную. — Мы здесь живем два с половиной года.
Я место под каждую розетку здесь сама выбирала! У детей друзья в соседнем подъезде.
Мы, наконец, у себя дома. У себя!
— Да какая разница, где жить, если ты домой приезжаешь только поспать? По два часа с работы домой добираемся! — парировал он. — Там сталинка, потолки три метра, стены толстенные, соседей не слышно.
— И ремонт, который делали, когда я еще в школу ходила, — отрезала Кристина. — Ты забыл, как там воняет? И главное — это не наш дом. Это дом Анны Леонидовны.
— Мама сказала, что не будет вмешиваться. Она на даче останется, просто будет знать, что квартира под присмотром.
Кристина горько усмехнулась.
— Денис, у тебя память как у рыбки гуппи? Вспомни, как мы эту квартиру покупали.
Муж отвел взгляд. Конечно, он помнил. Семь лет они мыкались по съемным однушкам, откладывал каждый рубль.
Когда накопили на первоначальный взнос, Денис пришел к маме. План был идеальный: разменять мамину огромную трешку в центре на хорошую двушку для нее и что-то приличное для молодых.
Анна Леонидовна тогда кивала, улыбалась, говорила: «Конечно, детки, вам же расширяться надо».
Они уже варианты подобрали. Уже мечтали. А потом, в день, когда нужно было ехать к риелтору, она позвонила.
— Помнишь, что она сказала? — не унималась Кристина. — «Я подумала… Мой район такой престижный, соседи интеллигентные.
Как я поеду в эту вашу новостройку к пролетариям? Нет, не хочу».
И мы пошли в банк, взяли ипотеку под бешеный процент и купили вот это жилье в пяти километрах от МКАДа. Сами. Без ее «престижных метров».
— Ну ошиблась она тогда, испугалась перемен, возраст же, — пробормотал Денис. — Сейчас она по-другому говорит. Ей одиноко. Хочет, чтобы внуки рядом были.
— Внуки рядом? Она их видит раз в месяц, когда мы туда приезжаем с продуктами. И через полчаса начинает вздыхать, что у нее от шума мигрень.
В кухню вбежал шестилетний Артем, следом топала четырехлетняя Лиза.
— Мам, пап, мы есть хотим! — закричал Артем. — А Лиза мой самолет разломала! Я три часа собирал, а она развалила…
— Не правда! — пискнула Лиза. — Он сам упал!
Кристина выдохнула.
— Так, руки мыть. Сейчас ужинать будем. Папа макароны сварил?
— Сварил, — буркнул Денис. — И сосиски.
Пока дети гремели стульями, а Кристина раскладывала еду, разговор затих. К обсуждению вернулись уже ночью, когда спать легли.
В субботу пришлось ехать на дачу — Анна Леонидовна позвонила с утра и слабым голосом сообщила, что у дедушки закончились лекарства, а у нее «сердце давит».
Дорога заняла полтора часа. Анна Леонидовна встретила их на крыльце. В свои шестьдесят три она выглядела отлично: укладка, маникюр, кокетливо повязанный шелковый платок на шее.
— Ох, добрались, — она подставила щеку для поцелуя. — Кристиночка, ты поправилась, что ли? Или блузка такая?
— И вам здравствуйте, Анна Леонидовна. Блузка свободная, — Кристина привычно проглотила подколку.
Они прошли в дом. В гостиной сидели родители свекрови — совсем старенькие, дремлющие перед телевизором.
Кристина поздоровалась, но те лишь кивнули, не отрываясь от экрана.
— Чай будете? — спросила Анна Леонидовна, проходя на кухню. — У меня печенье есть, правда, черствое немного… Я ж в магазин не хожу, потому что ноги болят.
— Мы привезли торт, — Денис поставил коробку на стол. — Мам, давай поговорим. Ты про квартиру начинала…
Анна Леонидовна тут же оживилась.
— Да, Дениска, да. Сил моих нет. Тут, конечно, воздух, природа, за родителями уход нужен.
Но зимой-то как? Скука смертная. А там квартира стоит, чужие люди живут, портят все. Сердце кровью обливается!
— Мам, ну арендаторы у тебя приличные, семья, — вставил Денис.
— Приличные! — фыркнула свекровь. — В прошлый раз заезжала проверить — штора на окне криво висит. И запах какой-то… не мой.
Вот я и думаю: чего вы мучаетесь там, на выселках? Переезжайте ко мне. Места всем хватит.
Кристина переглянулась с мужем.
— Анна Леонидовна, а вы где жить планируете? — спросила она прямо.
Свекровь удивленно подняла брови.
— Как где? Здесь, конечно. С родителями. Ну, может, иногда буду приезжать, проведать, анализы сдать в поликлинике. У меня в нашей поликлинике все врачи знакомые.
— Иногда — это как часто? — уточнила Кристина.
— Ну, может, пару раз в неделю. Или на недельку, если погода плохая. У меня же там комната моя, спальня.
Вы туда детей не селите, пусть в большой комнате обитают, а моя спальня пусть стоит. Мало ли что.
Кристина разозлилась.
— То есть, вы предлагаете нам переехать в трехкомнатную квартиру, но одну комнату закрыть для вас? И жить мы будем вдвоем с детьми в двух комнатах?
— Зачем закрыть? — удивилась Анна Леонидовна. — Пользуйтесь. Просто вещи мои не трогайте. И сервант. Там хрусталь. И книги.
Денис, помнишь, я говорила? Библиотеку не трогать!
Денис заерзал на стуле.
— Мам, если мы переедем, нам же надо как-то быт устроить. Детскую сделать, кровати поставить…
— Зачем кровати? Там диван отличный, раскладной. Еще твой папа покупал. Чего деньги тратить?
Кристина встала.
— Денис, выйдем на минуту?
Она вышла на крыльцо, не дожидаясь ответа мужа. Денис выскочил следом через минуту, виновато оглядываясь на дверь.
— Ты слышал? — прошипела Кристина. — «Диван не трогать», «комната моя», «приезжать буду на недельку». Ты понимаешь, что это значит?
— Кристин, она просто боится перемен…
— Нет, Денис! Мы просто бесплатно будем сторожить ее жилье! Мы даже шкаф не сможем переставить!
Она будет приезжать, открывать двери своим ключом в любой момент и учить меня, как шторы вешать, суп варить и постель застилать!
— Но до работы ближе… — слабо возразил муж.
— Плевать мне на работу! Я лучше буду два часа в пробке стоять, но знать, что вечером приду в свой дом, где я хозяйка.
Денис молчал, глядя на свои ботинки. Он понимал. Конечно, он понимал. Просто соблазн легкого решения затуманил мозг.
— И еще, — Кристина скрестила руки на груди. — Вспомни ту историю с разменом. Она тогда нас кинула, потому что ей «престиж» важнее был.
А сейчас ей просто скучно. Ей нужна развлекуха — мы под боком, чтобы было кого пилить.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появилась Анна Леонидовна.
— Чего вы там шепчетесь?
Кристина повернулась к ней.
— Мы вас стеснять не будем. Переезжать не будем.
— Глупости какие, — фыркнула свекровь. — Денис, ты что молчишь? Жена решает, а ты киваешь?
Денис поднял голову.
— Мам, Кристина права, — твердо сказал он. — Мы не поедем. У нас есть дом.
Анна Леонидовна поджала губы. Она поняла, что проиграла, но признавать это не собиралась.
— Ну и зря. Я как лучше хотела. Помочь. А вы… Живите как хотите, мотайтесь по своим пробкам. Только потом не жалуйтесь.
— Не будем, — пообещал Денис. — Мы поедем, мам. Тебе что-то еще из лекарств нужно?
— Ничего мне от вас не нужно, — она демонстративно развернулась и ушла в дом, хлопнув дверью.
Обратно ехали молча. Пробки на въезде в город уже рассосались, но навигатор показывал красное пятно перед их районом.
— Злишься? — спросила Кристина, когда они встали на светофоре.
Денис покачал головой.
— Нет. Я представил, как Артем прыгает на том «папином диване», и у мамы случается инфаркт. Ты права. Это была плохая идея.
— Я не против помогать, Денис, — мягко сказала она, кладя руку ему на колено. — Надо будет — привезем продукты, лекарства.
Наймем сиделку, если совсем тяжело станет. Но жить мы будем отдельно.
Расстояние — залог хороших отношений.
— Особенно с моей мамой, — хмыкнул он.
Конечно, обиду на невестку и сына Анна Леонидовна затаила.
Она, оказывается, уже и квартирантов выселила, потому что была уверена в том, что сын и невестка в ее квартиру переедут.
Месяц почти она изводила Дениса звонками.
Денис держался стойко — на провокации матери он не поддался. Надо же, оказывается, совсем не сложно сказать «нет», когда этого требует ситуация.
— Твоя мать взяла наши сорок тысяч без спроса! — невестка держала банковскую выписку, не веря своим глазам