Утром проснулась в пять тридцать. Решила — сегодня будет идеально. Впервые попробую рецепт утки в апельсиновом соусе, которую давно хотела приготовить. Сделаю тот самый шоколадный мусс, что видела в кулинарном блоге. Накрою стол как в ресторане.
У меня была причина для такого праздника.
Две недели назад узнала, что беременна третьим. Маше восемь, Артему шесть, и теперь будет ещё один малыш. Хотела объявить об этом красиво, торжественно. Чтобы все запомнили этот момент.
Пригласила на ужин свекровь Людмилу Сергеевну, сестру Алину с мужем. Пусть вся семья узнает одновременно.
Утка оказалась капризной. Никак не хотела румяниться равномерно. Пришлось каждые полчаса переворачивать, поливать соусом. К обеду руки уже тряслись от усталости.
— Серёж, можешь помочь морковку нарезать? — попросила я мужа. Он листал телефон на диване.
— Ты же сама всё хотела делать, — не поднимая глаз, ответил он.
— Просто морковку…
— Мне ещё матч досмотреть. Ты справишься.
Справилась. Нарезала морковку, лук, приготовила гарнир. К трём часам на кухне стоял запах, от которого текли слюнки.
Но это было только начало.
Ещё нужно было испечь мусс, украсить стол, переодеться. И везде успеть до семи вечера.
В четыре начала мусс. Рецепт сложный — желатин, сливки, темперирование шоколада. На втором этапе что-то пошло не так, пришлось переделывать.
— Серёж, детей заберёшь к моей маме? — крикнула я из кухни.
— Зачем их забирать? Пусть остаются.
— Мы же договаривались! Хочу, чтобы спокойно поговорили!
— О чём там говорить? Поедим и всё.
Он не знал о беременности. Думал, просто захотелось семью собрать на ужин. А своим родным я сделаю отдельно тоже ужин или что-то еще придумаю.
В итоге детей я отвезла сама. Вернулась в половине шестого — времени в обрез.
Быстро накрыла стол в гостиной. Достала белую скатерть, которую берегла для особых случаев. Поставила свечи, разложила новые салфетки с вензелями. Купленные накануне тюльпаны расставила в маленькие вазочки.
Даже приготовила маленькие подарочки для гостей — по коробочке конфет ручной работы купила в кондитерской. Хотела, чтобы вечер запомнился.
К семи всё было готово. Я переоделась в своё лучшее платье, поправила причёску.
В зеркале отражалась усталая, но счастливая женщина. Сегодня я скажу им, что у нас будет третий ребёнок.
Первой приехала Людмила Сергеевна. Сняла пальто, окинула взглядом накрытый стол:
— Ой, ты прямо как в ресторане накрыла. Зачем так много? Нам бы попроще, по-домашнему. Зачем такие рецепты-то сложные — наверно и потратилась. Заняться тебе нечем… Пюрешечку, котлетки и ладно…
Улыбнулась, но внутри что-то кольнуло. Попроще. По-домашнему. Как будто мои старания — это что-то неуместное.
— Хотела красиво, — ответила я.
— Красиво-то красиво, но зачем такие сложности? Обычной еды достаточно.
Через десять минут приехала Алина с Дмитрием. Сестра ахнула, увидев стол:
— Ого, Верочка! Ну ты даёшь! Откуда столько сил и времени?
— Весь день готовила.
— Весь день? — Алина присела на диван. — Ну ты же всё равно дома сидишь. У тебя время есть, чтобы готовить. Мне бы после рабочей недели такое не осилить.
Дома сижу. Время есть. Как будто дом ведётся сам собой, дети растут без присмотра, а стирка и уборка делаются волшебным образом.
— Устала немного, — призналась я.
— А чего уставать? — удивилась Людмила Сергеевна. — Дома же, в своём темпе. Не то что на работе — там действительно тяжело.
Приехал Серёжа. Оглядел стол, хмыкнул:
— Размахнулась. Ну что, садимся?
Я начала подавать блюда. Утка получилась идеальной — мягкая, ароматная, с хрустящей корочкой. Гарнир красиво выложен, соус густой и блестящий.
— Вкусно! — похвалила Алина.
— Очень старалась, — кивнула свекровь. — Хотя утку я бы не стала готовить — что попроще приготовила. Зачем такие изыски?
— Новый рецепт хотела попробовать.
— Новый рецепт… — Серёжа покачал головой. — А мне обычная жареная больше нравится.
Я промолчала. Весь день провела на кухне, чтобы приготовить что-то особенное, а они предпочли бы обычную жареную курицу.
За столом разговор пошёл о работе, о ценах, о соседях. Обычные темы. Я ждала подходящего момента, чтобы сделать объявление.
Подала мусс. Все удивились:
— Сама делала?
— Сама.
— Когда успела? — поразилась Алина. — Я бы не справилась.
— Встала пораньше.
— Ну зачем было так заморачиваться? — спросила Людмила Сергеевна. — Купила бы торт в магазине — и дела с концом.
Купила бы торт. Заморачиваться незачем. Мои усилия снова свелись к ненужным сложностям.
— Хотела сама попробовать, — объяснила я.
— Ну это понятно, — кивнула сестра. — У тебя же время есть экспериментировать. Заняться нечем.
Опять про время. Как будто у меня его завались, а заняться нечем.
— А повод-то какой? — спросила свекровь. — Или просто так решила пир устроить?
Вот он, момент. Я набрала воздух:
— У меня новость есть…
— Только не вздумай устраивать истерику, как утром, — перебил Серёжа с ухмылкой. — Я есть хочу, а не слушать твои нервы.
Слова ударили как пощёчина. Истерику. Нервы. При всех.
Утром я просила его помочь с морковкой, расстроилась, когда он отказал. Может, голос немного повысила. И теперь это выставляется как истерика. При гостях.
— Что с тобой? — удивилась Алина. — Лицо красное стало.
Я попыталась улыбнуться:
— Ничего. Просто жарко.
— Ну конечно жарко, — согласилась Людмила Сергеевна. — Целый день у плиты стояла. А зачем? Никто же не просил таких сложностей.
Никто не просил. Как будто я готовила для чужих людей, а не для своей семьи.
— Так какая новость? — напомнила Алина.
Я посмотрела на Серёжу. Он жевал утку, изредка поглядывая в телефон. Мой муж, который при гостях назвал мою просьбу о помощи истерикой.
— Потом расскажу, — тихо сказала я.
— Да ладно, говори! — настаивала сестра. — Интересно же!
— Правда, потом.
— Ну ты странная, — покачала головой Алина. — Сначала интригуешь, потом отказываешься говорить.
Странная. Вот и ещё одна характеристика.
Ужин продолжался. Все хвалили еду, но в каждом комплименте слышался подтекст удивления — как будто не ожидали, что я на такое способна.
— А мусс действительно вкусный, — сказала Людмила Сергеевна. — Жалко только, что рецепт сложный. Я бы не стала так заморачиваться.
— И я бы не стала, — поддержала Алина. — У меня после работы сил не остаётся на такие эксперименты.
После работы. У них есть настоящая работа, а у меня — только эксперименты на кухне.
— А подарочки что за прелесть! — Алина развернула коробочку конфет. — Где такие нашла?
— В кондитерской. Ручной работы.
— Дорогие, наверное?
— Нормально.
— Мне бы в голову не пришло гостям подарки покупать, — заметила свекровь. — Зачем лишние траты?
Лишние траты. Подарочки, которые я выбирала с любовью, — лишние траты.
— Хотела приятное сделать.
— Приятное — это когда просто вкусно готовят, — философски заметил Серёжа. — А не когда понтуются.
Понтуются. Мои старания он назвал понтами.
Я почувствовала, как внутри всё сжимается. Весь день я вкладывала душу в каждую мелочь. Хотела создать атмосферу праздника. А получается, что понтовалась.
— Вер, ты чего такая грустная? — спросила Алина.
— Устала просто.
— Ну конечно устала, — кивнула Людмила Сергеевна. — Сама же себе работу создала. Никто не заставлял такой цирк устраивать.
Цирк. Мой праздник — цирк.
— Может, кофе подашь? — предложил Серёжа. — Или тоже какой-нибудь особенный?
В его голосе слышалась насмешка. Особенный кофе — как очередная блажь.
— Обычный, — тихо ответила я.
Пошла на кухню ставить кофе. Стояла у плиты и чувствовала, как подкатывают слёзы.
Всё пошло не так. Совсем не так, как планировала.
Я хотела сказать им о беременности в атмосфере праздника и любви. Хотела, чтобы они обрадовались, удивились, поздравили меня.
А получилось что? Понты, цирк, лишние траты, заморочки.
Из гостиной доносился смех. Серёжа рассказывал какой-то анекдот. Все веселились.
А я стояла на кухне и понимала, что не смогу сказать им о ребёнке. Не сейчас. Не после того, как весь мой труд назвали понтами и цирком.
Вернулась с кофе. Села за стол, но уже не участвовала в разговоре. Кивала, улыбалась, а внутри было пусто.
— Ну что, новость так и не расскажешь? — спросила Алина, когда все собирались уходить.
— В следующий раз, — ответила я.
— Загадочная наша Вера, — засмеялась свекровь. — Всегда любила драматизировать.
Драматизировать. Ещё одно определение.
Когда все разошлись, я убирала со стола. Складывала красивую посуду, выбрасывала недоеденную утку, тёрла жирные пятна со скатерти.
— Ну что, довольна? — спросил Серёжа. — Произвела впечатление?
— Какое впечатление?
— Ну всеми этими заморочками. Показала, какая ты хозяйка.
Я посмотрела на него. Мой муж, отец моих детей, человек, которому я хотела сообщить радостную новость.
— Не для впечатления готовила.
— А для чего?
— Для вас. Для семьи.
— Да ладно. Обычного ужина хватило бы. Зачем было так сложно?
Он не понимал. Совсем не понимал.
Ночью лежала без сна. Прокручивала в голове весь вечер. Каждое слово, каждую интонацию.
Понты. Цирк. Заморочки. Драматизирование.
Так они видели мои старания.
Утром, когда Серёжа ушёл на работу, я написала в семейный чат: «Я беременна. Третий ребёнок будет в мае.»
Телефон сразу зазвонил. Алина:
— Вера! Это же замечательно! Почему вчера не сказала?
— Не получилось.
— Как не получилось? Мы же спрашивали!
— Передумала.
— Странно… Но поздравляю! Это же такая радость!
Радость. Да, должна была быть радость.
Потом звонила Людмила Сергеевна:
— Внучок будет! Я так счастлива! А почему вчера молчала?
— Так получилось.
— Надо же, а я думала, какая-то ерунда. А ты такую новость скрывала!
Серёжа пришёл с работы взволнованный:
— Вер, это правда? Третий будет?
— Правда.
— А почему вчера не сказала? Из-за того, что я пошутил про истерику?
Пошутил. Для него это была шутка.
— Не захотелось.
— Ну ты и странная. Такую новость — и в чат. Можно было красиво объявить.
Красиво объявить. Именно это я и хотела сделать. Но после его «шуток» и замечаний про понты красота испарилась.
— В следующий раз объявлю красиво, — сказала я.
Следующего раза не будет. Третий ребёнок — последний.
И я больше никогда не буду устраивать праздничные ужины. Зачем заморачиваться, если это всё равно назовут понтами?
Обычной еды достаточно. Простой жареной курицы хватит. Покупного торта вполне.
Пусть будет попроще. По-домашнему.
— Подписывай давай, не тяни резину! — швырнула свекровь документы о дарении квартиры прямо в завтрак невестки