— Где мои вещи? – Настя спросонья смотрела в шкаф.
— За дверью, — спокойно ответил Толик.
— За какой дверью? – Настя в полном непонимании повернулась к мужу.
— За входной! – ответил тот.
— Ты чего?! – воскликнула Настя, сон с которой слетел в один миг. — Их же украдут!
— А ты не задерживайся, и на них никто не покусится, — Толик улыбнулся.
— Я спала всего четыре часа, — скривилась Настя. – У меня нет ни сил, ни желания разгадывать твои ребусы!
— Хорошо, — кивнул Толик, — перейду с русского на понятный. Твои вещи за дверью, чего и тебе желаю!
— Ты хочешь сказать, что я должна их там забрать? – наморщив лоб, спросила Настя.
— Я хочу сказать, чтобы ты вышла за дверь, взяла свои вещи, а дальше, куда пожелаешь, но не обратно!
— Как это понимать?
Четыре часа сна для нормальной мыслительной деятельности у Насти были явно недостаточно.
— Это стоит понимать так, что я выставляю тебя из дома, — сохраняя спокойствие, произнес Толик. – Не пойдешь сама, я тебя вынесу на площадку и оставлю там!
— Ты …? – вскричала Настя. – Как ты смеешь выставлять меня из дома? Я тут живу! Тут моя дочь!
— Твоя дочь не тут, а у моей мамы, — заметил Толик. – Хочешь попроситься пожить у нее?
— Не придирайся к словам, ты меня понял! – прокричала Настя.
— Боле чем! – ответил Толик. – Именно поэтому прошу освободить помещение!
— Я не уйду без своей дочери! – Настя демонстративно уселась на кровать. – Звони своей матери, пусть она ее привезет!
— Леночка такая же моя дочь, как и твоя! И я тоже имею право решать, где ей находиться!
Ты же когда-то отвозила ее к своей маме на целых два месяца! Хотя я был против! Ну, теперь я поступил точно так же!
— Но я тебя тогда из квартиры не выгоняла! – заявила Настя.
— Интересно было бы посмотреть, как бы ты стала выгонять меня из моей собственной квартиры! – Толик усмехнулся. – Хотя тебя те два месяца все равно дома не было. Может, хоть сейчас признаешься, где ты была на самом деле?
— Помогала сестре с ремонтом! – выпалила Настя.
— А тогда ты говорила, что Катя очень сильно заболела, и ты за ней ухаживаешь! – произнес Толик. – Видимо, оба варианта ложь.
— Так! – прикрикнула Настя. – Хватит мне тут этого! Звони своей матери, пусть она везет Лену! И только после этого мы уйдем! – Настя смотрела на мужа, продолжая соображать. – А, нет! Мы, как раз, никуда не уйдем!
Я тут прописана, Леночка тоже тут прописана! Так что это ты сейчас собираешь свои вещички и уходишь! И матери своей позвони! Пусть Лену везет, а тебя забирает!
— Ты здесь прописана, — кивнул Толик. – Но я, как собственник, могу тебя отсюда выписать! А Леночка останется тут со мной, как со вторым родителем! Она же моя дочь, ее я выгонять не собираюсь!
— А если она не твоя? – ляпнула Настя. – Что тогда делать будешь?
— Моя! – Толик впервые повысил голос. – Я тест ДНК сделал, видя твое поведение!
У Насти даже дыхание перехватило:
— Да, как ты мог!? Так усомниться в моей честности и верности! После этого я сама больше с тобой жить не хочу! Где мои вещи?
— Как я уже сказал, за дверью! Ждут тебя, не дождутся! И то, что Лена моя дочь – это тебе просто повезло! А доказательства мне твоя сестра предоставила!
— Катька не могла! Она же моя сестра, — растерянно ответила Настя.
— С ней ты потом разберешься, а сейчас, прошу на выход! – Толик указал на дверь.
— Мне нужна моя дочь! – закричала Настя. – Я без нее не уйду!
— Уйдешь! Не выйдет у тебя и сейчас через нее из меня веревки вить! Хватит!
В мире масок и кривых зеркал никогда не скажешь, что человек представляет из себя на самом деле. Достаточно прислушаться к старшему поколению, чтобы понять, насколько фальшивым стал наш мир.
И не люди в нем живут, а актеры, которые меняют одну роль на другую, следуя собственной выгоде.
Справедливости ради, стоит сказать, что не все люди такие. Есть еще, или, чтобы быть точнее, попадаются чистые души. Но они меркнут, теряются или давятся теми, кто чистотой не обладает.
Когда Толя взял в жены Настю, он не предполагал, что она обладательница нескольких масок одновременно.
Еще до свадьбы она была милой, нежной, утонченной. Забавно краснела, если кто-то в компании позволял себе скабрезность.
Никогда ничего не просила и ни на чем не настаивала. Практически во всем уступала инициативу своему мужчине.
После свадьбы маска скромной девочки испарилась, будто ее и не было. А наружу вышла серьезная и ответственная хозяйка, с которой спорить запрещено.
Засверкала сталь во взгляде, прорезался командный голос. И знания, как будет лучше, преподносились как истина в последней инстанции.
— Если зеркало будет висеть на этой стене, то солнце на закате будет бить прямо в него, а из-за этого на другой стене будут выгорать обои! – говорила она. – Никакого телевизора в спальне!
И компьютера чтобы я тут не видела! Это место для сна, а не для развлечений! И на кухню не додумайся притащить телевизор!
Хоть и в приказной форме, но с подобными требованиями Толик был согласен. Это, как минимум, было рационально. А были и другие варианты.
— Я книги расставила в шкафу в правильном порядке! Если берешь, ставь на место!
— Настенька, так они же все перепутаны, — растерянно отвечал Толик. – Ни по жанрам, ни по авторам! Если захочешь что-то найти, день искать будешь!
— Толя, не надо меня злить! – повысила голос Настя. – Тебе эти книги нужны постольку-поскольку!
Сейчас, если нужно, все есть в электронном виде! А книжный шкаф, вместе с книгами – это предмет интерьера!
А книги я расставила по высоте! Посмотри! Нижняя полка. Крайняя правая – высокая, и к другому краю идут по уменьшению.
А на следующей полке наоборот. Отойди на три шага назад и посмотри со стороны! Это очень оригинально!
— Только неудобно, — проворчал Толик.
— Толя, это декор! У него свои правила!
— Ну, может быть, — пожал плечами Толик.
Многое в его квартире изменилось под руководством Насти и вездесущего слова «декор». С одной стороны, непонятно, как так жить, а с другой, какая, в принципе, разница?
— Не критично, — решил Толик.
А еще под маской хозяйки Настя отстранила Толика от всех домашних дел. Ей категорически не нравилось, ни как Толик убирает, ни как готовит, ни что покупает в магазине.
— Женщина всегда лучше знает и умеет это все делать! Поэтому просто не мешай и оставь это профессионалу!
Настя сама наводила чистоту и порядок в квартире, а Толик, если и ходил в магазин сам, то со списком, который Настя ему присылала на телефон.
К слову, Толик, по мнению друзей и знакомых, был неплохим хозяином. А некоторые друзья его ставили в пример своим женам. Даже мама Толика считала сына чистоплотным и хорошим хозяином.
Все было нормально, и только Настя была недовольна.
Но ее недовольство продлилось недолго. Толик снова принял бразды правления в хозяйских делах, когда Настя забеременела.
Маска хозяйки с нее слетела, а под ней обнаружилась другая – капризная девушка в ожидании ребенка, у которой не бывает хорошего настроения, самочувствия и доброго слова.
А стоило Толику хоть что-то сделать не так, как того хотела Настя, она начинала рыдать о своей загубленной юности, хотя она была еще в самом разгаре, и намекать, что ребенок уже страдает вместе с ней.
— Если ты не хотел ребенка, так и сказать надо было!
— Я хотел! Очень хотел! – оправдывался Толик,
— Тогда почему заставляешь нас страдать? Я же просила проветрить сразу после уборки! А ты окна все позакрывал!
— Так холодно на улице! Не дай Бог вас продует!
— А мне сейчас, хоть задохнись! И ладно я! Но ребенок! А чтобы нас не продуло, можешь укрыть нас пледом!
Нервы у Толика были на пределе. Но он знал, что такое гормональное давление во время беременности. Он в компании друзей последним женился, соответственно, последним собирался насладиться счастьем стать отцом.
Так ему друзья уже рассказали, какая это прелесть – беременная жена! А из вариантов – только валерьянка и терпение.
Толик ждал рождения ребенка так, как никто и ничего на свете не ждал!
Но с рождением дочки легче не стало.
Настя давила не просто животом, а конкретным младенцем в колыбели. И тут Толик узнал, что он, оказывается, очень много, и всем сразу, должен!
— Ты должен о нас заботиться! Ты должен нас защищать! Ты должен нам покупать вкусную и полезную еду! Ты должен думать, как живет твоя семья! Ты должен…
Толик тонул в том, что он должен.
Маска хозяйки к Насте не вернулась, поэтому все домашние дела продолжали висеть на нем, так еще и работать надо было как-то успевать! И не просто работать, а откровенно пахать!
Настя не уставала повторять, что он должен покупать для дочки все самое лучшее! А еще он должен быть благодарен Насте, что она ему дочь родила!
Поэтому он и Насте должен приносить цветы, подарки, проводить с ней время. Ухаживать и исполнять все капризы.
Тут Толик засомневался:
— А не накрыла ли любимую супругу беспросветная наглость?
Но друзья, да и мама, объяснили, что первый год после рождения ребенка, женщина мало отличается адекватностью.
— Некоторые до конца декрета прийти в себя не могут! – говорил приятель. – Ты на себя примерь! Она вынашивала внутри себя человека! Потом рожала!
А теперь этот человек требует столько всего, но сказать, конкретно, не может! Вот ей крышу и рвет во все стороны! Дай ей время, чтобы успокоиться и до конца принять факт рождения ребенка!
Толик постарался представить, что бы он чувствовал, если бы оказался на месте Насти. И вынужден был согласиться.
— Жуткое дело! А ведь другого способа продолжать род не придумано!
— Вот то-то и оно! Но это что-то вроде проверки! Выдержишь, значит, достойный отец и муж! А сдашься – провал!
Толик продержался до окончания декрета.
А то, что началось после декрета вообще цензурно описать нельзя. Да и нецензурное описание заняло бы пару абзацев.
Больше всего, чтобы хоть как-то обозначить новую Настину маску, подходит такой вариант: «Настя обнаглела в край!»
Мало того, что она требовать не перестала, список требований значительно расширился.
Настя требовала отпускать ее гулять с подружками, пускать ее в клубы и на гулянки. При этом она требовала от Толика на все это деньги.
А еще она требовала много модной и дорогой одежды, обуви, украшений! Требовала оплачивать ей такси или среди ночи забирать ее откуда-то.
Правда, это началось не с места в карьер, а постепенно. На протяжении двух лет маховик набирал обороты.
Поэтому Толик и не решался на принятие окончательного решения данной проблемы. Но свое недовольство и раздражение высказывал.
А в ответ получал:
— Ты права не имеешь мне что-то запрещать! Я тебе ребенка родила! Именно благодаря мне ты отцом стал!
Поэтому ты должен сделать все, чтобы мы с дочкой были счастливы! А мне сейчас для счастья нужно именно…
Дальше шла причина, факт которой возмутил Толика.
И каждый раз Настя прикрывалась дочерью. Фактически, манипулировала Толиком, давя на самое важное в его жизни:
— Если тебе что-то не нравится, мы с дочкой можем уйти!
Толик сдавался и потакал до тех пор, пока пятилетняя Леночка, играя у себя в комнате, не добралась до маминой косметики. Выкрасилась так, что страшно было смотреть. А потом, придя к папе, сказала:
— Я готова! Веди меня к мальчикам! Пусть они наслаждаются моей красотой!
У Толика челюсть рухнула на грудь, но он спросил:
— А где ты это услышала, доченька?
— Мама всегда так говорит, когда вечером уходит по делам!
Толик сразу сообразил, откуда ветер дует и что с собой приносит. Поэтому, первым делом, съездил с дочкой на тест ДНК.
Леночка, на его счастье, оказалась от него. А вот факты, что Настя несколько заигралась с теми, кто наслаждается ее красотой, ему подкинула Настина сестра.
— Толя, ты нормальный мужик! Мне чисто по-человечески тебя жаль! Если ты не видишь, то я тебе расскажу!
Если бы Настя не отбила у Кати кавалера, та сестру бы не сдала. А так, всю подноготную, с датами, местами и фамилиями.
Когда, в очередной раз Настя приползла домой в сильно потрепанном состоянии, Толик оставил ее отсыпаться, а сам собрал ее вещи в сумки и чемоданы, что нашлись дома, и выставил за порог.
Туда же он собирался отправить и супругу, когда она проспится.
А дочку, чтобы Настя не додумалась ею и на этот раз прикрываться, утром отправил к своей маме на такси с соседкой в качестве сопровождающего.
— Ой, да кому ты сдался, чтобы из тебя что-то там вить! Ты – это так, временное явление!
Но я отберу у тебя дочь, и ты будешь нам всю жизнь платить! А еще для меня и дочери ты отдашь все, что у тебя есть!
Толик оглох на оба ухе, пока тащил Настю на площадку. А вытолкав, хладнокровно захлопнул дверь.
На суде Настя размахивала флагом «Я же мать!». Кричала, что она любит дочь и на все готова пойти ради нее. Унижала Толика, что тот всегда был черств и равнодушен к их с дочкой судьбе.
Толик же привел сестру Насти, которая из чувства мести топила Настю по всем статьям. А еще Толик привел соседей, которые показали, что именно Толик занимался дочерью, пока Настя…
А в доказательство Толик предоставил записи камер наблюдения у подъезда, где было видно, во сколько Настя уходит из дома и когда, а главное, в каком виде, возвращается.
Леночку не только оставили проживать с отцом, служба опеки настояла на лишении Насти родительских прав.
Бьющуюся в истерике Настю из зала суда выводили приставы. И, как она не уверяла, что дочь себе вернет, так до Лениных восемнадцати лет так и не подала на восстановление в родительских правах.
Муж заставил меня похудеть