– Ты изменилась, Света. Я не узнаю тебя, – Алиса стояла у окна, глядя на серое октябрьское небо. Её плечи были напряжены, а в голосе звучала горечь.
– А ты всё та же правильная отличница, которая думает, что может всех учить жизни, – фыркнула Светлана, развалившись на диване и демонстративно закинув ноги на журнальный столик.
– Убери, пожалуйста, ноги, – тихо произнесла Алиса.
– О, ну конечно! У вас же тут всё такое драгоценное, всё для избранных! – Света резко встала. – Знаешь что? Мы с Димой вообще-то тоже могли бы так жить. Просто мы выбрали другой путь – свободный от материальных оков.
Десять лет назад они были неразлучны. Алиса помнила их последний вечер перед отъездом в разные университеты как будто это было вчера.
Они сидели на крыше пятиэтажки и делили последнюю шоколадку «Алёнка». Света тогда сказала: «Мы обязательно должны встретиться через год. Нет, через полгода! И рассказать друг другу всё-всё!»
Но встреча состоялась только сейчас, спустя десять лет. Алиса до последнего верила, что они со Светой всё ещё родственные души. Каждый раз, когда подруга переносила встречу, находились оправдания: то сессия, то работа, то личные проблемы. А теперь в её квартире сидела совершенно чужая женщина.
Первые признаки надвигающейся катастрофы появились уже в момент встречи на вокзале. Света приехала с молодым человеком, о существовании которого даже не предупредила. Дима – высокий, худой, с небрежно собранными в хвост волосами – сразу начал рассуждать о карме и энергетических потоках.
– Понимаете, материальное – это иллюзия, – вещал он, пока Андрей, муж Алисы, тащил их чемоданы. – Я вот уже два года на пути к просветлению. Работа в офисе – это клетка для души.
Алиса тогда промолчала, хотя внутри всё сжалось. Она потратила три дня на уборку квартиры, готовила любимые Светины блюда, даже специально купила новое постельное бельё для гостевой комнаты. А теперь чувствовала себя глупо со своим «материальным» гостеприимством.
К вечеру второго дня стало ещё хуже. Света и Дима заказали доставку веганской еды, заявив, что не могут есть «трупы животных». Домашние котлеты, которые Алиса готовила три часа, так и остались нетронутыми.
– Знаешь, Алиска, – сказала тогда Света, размазывая по тарелке киноа, – ты всегда была немного… ограниченной. Вот и сейчас – квартира, машина, муж-бизнесмен. Стандартный набор обывателя.
Алиса почувствовала, как что-то оборвалось внутри. Вспомнились их детские мечты: Света хотела стать врачом, спасать жизни. Она была целеустремлённой, доброй, готовой прийти на помощь. Куда всё это делось?
– Милая, ты не видела мой кошелёк? – голос Андрея вернул Алису в настоящее.
– Что, уже деньги прячете от гостей? – усмехнулась Света. – Кстати, раз уж речь зашла… Можешь одолжить тридцать тысяч? Мы с Димой планируем поехать на ретрит в Индию. Вернём через месяц, максимум два.
Алиса посмотрела на мужа. В его глазах читалось то же, о чём думала она: денег они не увидят никогда. Как и прежней Светы – доброй, искренней девочки с косичками, мечтавшей спасать мир.
– Конечно, я переведу, – тихо ответила Алиса, доставая телефон. В конце концов, тридцать тысяч – не такая высокая цена за то, чтобы окончательно расставить все точки над «i».
Вечером Алиса смотрела альбом со старыми школьными фотографиями. На последней странице была их общая фотография с выпускного. На обороте выцветшими чернилами было написано: «Дружба навсегда! Света + Алиса».
Теперь эти слова казались горькой иронией. До отъезда гостей оставалось ещё три дня, и Алиса впервые в жизни мечтала о том, чтобы время шло быстрее.
В соседней комнате Дима что-то говорил о чакрах и карме. Света смеялась – громко, незнакомо.
Может быть, всё дело в том, что люди меняются, и не всегда в лучшую сторону? Или в том, что некоторые встречи лучше оставлять в прошлом, сохраняя в памяти светлые воспоминания? Алиса не знала ответа. Она только понимала, что после отъезда Светы придётся заблокировать её номер и удалить из друзей в социальных сетях.
И ещё она думала о том, как удивительно устроена жизнь: иногда нужно потерять старого друга, чтобы по-настоящему оценить любимого человека рядом.
На третий день визита случилось то, что окончательно разрушило иллюзии Алисы о возможности сохранить хотя бы подобие прежней дружбы.
– Знаешь, я тут подумала… – начала Света за завтраком, размешивая веганский йогурт. – А ведь у вас тут много лишнего места. Может, пустите нас с Димой пожить на пару месяцев? Мы как раз между ретритами будем.
Алиса замерла с чашкой кофе в руках. В памяти тут же всплыл вчерашний вечер: разбросанные Димины носки в гостиной, грязная посуда, оставленная гостями, и бесконечные разговоры о «высших материях» до трёх часов ночи, когда Андрею нужно было рано вставать на работу.
– Света, извини, но это невозможно, – твёрдо ответила Алиса.
– Ах да, ну конечно! Ты же теперь такая важная дама, – Света презрительно скривила губы. – А помнишь, как мы мечтали жить вместе в студенчестве? Когда ты ревела из-за несданного экзамена по архитектуре, кто тебя утешал?
Воспоминания накрыли Алису волной. Первый курс университета, общежитие в соседнем городе. Они со Светой переписывались каждый день. Света тогда училась на медицинском и с восторгом рассказывала о первой практике. А потом…
– А потом ты познакомилась с этим своим гуру из группы духовного развития, – тихо произнесла Алиса. – И бросила университет на четвёртом курсе.
– Я не бросила, а осознанно выбрала другой путь! – вспыхнула Света. – Не все готовы быть рабами системы. Вот ты… ты же по сути продалась. Вышла замуж за успешного бизнесмена, открыла свою студию на его деньги…
Это была неправда, и от этой лжи было особенно больно. Алиса вспомнила, как они с Андреем познакомились на студенческой подработке – оба были промоутерами, раздавали листовки в переходе метро. Как потом вместе снимали крошечную комнату в коммуналке, где потолок протекал во время дождя. Как откладывали каждую копейку – она со своих первых заказов по дизайну, он с зарплаты менеджера по продажам.
Света не знала, что студию Алиса открыла на кредит, который они с мужем выплачивали три года. Не знала про бессонные ночи над проектами, про первый год работы, когда приходилось браться за любые заказы, даже самые маленькие. Ей было проще верить в придуманную версию – про «удачное замужество» и лёгкий путь.
– Дима говорит, что деньги портят людей, – продолжала Света. – Вот ты стала совсем чёрствой, материалисткой. А раньше мы с тобой мечтали изменить мир к лучшему, помнишь?
Алиса помнила. Помнила их наивные планы о том, как Света будет лечить детей в африканских деревнях, а она, Алиса, проектировать для них школы и больницы. Но она также помнила, как год назад пожертвовала месячную прибыль студии на строительство детского хосписа – и не рассказала об этом никому, даже мужу. Потому что некоторые вещи делаются не для того, чтобы о них говорить.
Вечером того же дня Алиса случайно услышала разговор Светы и Димы в гостевой комнате:
– Зажрались они со своим евроремонтом, – говорила Света. – Ты видел, у них одна люстра в гостиной стоит как твой годовой курс медитаций? А эта их спальня в скандинавском стиле…
– Да брось, милая, – отвечал Дима. – Это всё иллюзия комфорта. Вот увидишь, когда доберёмся до Индии…
– Если доберёмся. Надо ещё где-то денег найти. Эти тридцать тысяч – капля в море.
Алиса почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Она вспомнила, как недавно нашла старый школьный дневник Светы. На последней странице была запись: «Хочу стать таким врачом, как папа. Спасать людей и никогда не брать за это деньги.» Света тогда только-только потеряла отца – замечательного хирурга, который действительно часто лечил пациентов бесплатно.
Интересно, что сказал бы он, увидев свою дочь сейчас?
В комнату вошёл Андрей, обнял жену за плечи.
– Знаешь, – прошептала Алиса, – я всё думаю: может, это я виновата? Может, надо было чаще звонить, поддерживать связь? Тогда она не встретила бы этого Диму, не бросила бы учёбу…
– Каждый человек делает свой выбор сам, – тихо ответил муж. – Ты не можешь проживать жизнь за других.
В этот момент из гостевой комнаты донёсся смех Светы и голос Димы, рассуждающего о новой программе духовного развития за 200 тысяч рублей. Они строили планы на чужие деньги, даже не стесняясь того, что их могут услышать.
А в кухне остывал ужин, который Алиса готовила четыре часа – любимый Светин борщ по рецепту её мамы. Но гости даже не вышли к столу, сославшись на то, что «тяжёлая пища нарушает энергетический баланс».
Где-то в глубине души Алиса понимала, что эта встреча – последняя. Что после отъезда гостей она не просто заблокирует номер старой подруги, но и постарается забыть эти пять дней как страшный сон. И ей было больно от этого понимания.
А в соседней комнате Света продолжала строить планы на чужие деньги, и её голос звучал всё громче и увереннее, словно она пыталась заглушить им голос собственной совести.
В последний вечер перед отъездом гостей произошло то, что поставило окончательную точку в истории многолетней дружбы.
Алиса нашла свою старую шкатулку с украшениями открытой. Внутри не хватало золотой цепочки – подарка мамы на восемнадцатилетие. Она помнила, как накануне Света крутилась возле туалетного столика, якобы рассматривая семейные фотографии.
– Света, ты не видела здесь золотую цепочку? – спросила Алиса, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Какую ещё цепочку? – огрызнулась подруга, но щёки её заметно порозовели. – Думаешь, я польстилась на твои побрякушки?
– Это подарок мамы. Она продала свои серьги, чтобы купить мне эту цепочку на выпускной.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Дима демонстративно уткнулся в телефон, делая вид, что медитирует. Андрей стоял в дверях, и его желваки заметно двигались – признак крайнего раздражения.
– Ты обвиняешь меня в воровстве? – Света вскочила с дивана. – Значит, я для тебя теперь воровка? А ты… ты кто такая? Подумаешь, дизайнер! Небось, половину клиентов муж приводит. А строишь из себя невесть что!
Алиса молча смотрела на бывшую подругу, и перед глазами проносились картины прошлого:
Вот они с родителями Светы на даче. Тётя Надя, Светина мама, учит их печь пироги. Дядя Серёжа, тот самый хирург, рассказывает о сложной операции, и глаза Светы горят восхищением…
Вот их выпускной. Они мечтают о будущем, и Света говорит: «Знаешь, главное – остаться человеком. Как папа. Он никогда не гнался за деньгами, зато спас столько жизней…»
А вот последняя встреча с тётей Надей, год назад. Она просила: «Алисонька, если увидишь Свету, скажи, пусть хоть позвонит. Я не буду ругать её за университет, только пусть позвонит…»
– Может, проверим твои вещи? – спокойно предложила Алиса.
– Что?! Да как ты смеешь! – взвизгнула Света. – Дима, мы уезжаем! Немедленно! Я не останусь в доме, где меня считают воровкой!
Она бросилась в гостевую комнату собирать вещи. Дима последовал за ней, бормоча что-то про «негативную энергию» и «карму». Через двадцать минут они уже стояли в прихожей с чемоданами.
– Надеюсь, ты осознаешь, что разрушила нашу дружбу своими нелепыми обвинениями, – драматично произнесла Света.
– Нашу дружбу разрушила не я, – тихо ответила Алиса. – Её разрушило твоё предательство. Предательство самой себя.
Уже в дверях Света обернулась:
– А деньги мы вернём! Можешь не беспокоиться о своих несчастных тридцати тысячах!
– Нет, не вернёте, – Алиса грустно улыбнулась. – Но знаешь, я даже рада, что всё так вышло. Это помогло мне понять одну важную вещь.
– Какую же? – презрительно фыркнула Света.
– Что цена некоторым вещам – не в деньгах. Ты украла у меня не цепочку, Света. Ты украла память о нашей дружбе. И это… это действительно бесценно.
Когда дверь за гостями захлопнулась, Алиса прошла в гостиную и достала старый фотоальбом. Фотография с выпускного смотрела на неё как будто с укором. Две улыбающиеся девочки, впереди у которых целая жизнь…
Зазвонил телефон – высветился номер тёти Нади.
– Алисочка, здравствуй, родная! Я слышала, Светочка у тебя гостит? Как она? Передай ей, что я очень скучаю…
Алиса застыла с телефоном в руках. Что она может сказать этой женщине? Как объяснить, что её дочь превратилась в человека, который ворует у подруги детства? Что она променяла мечту помогать людям на сомнительные духовные практики? Что…
– Алиса? Ты меня слышишь? – голос тёти Нади дрожал от волнения.
В этот момент в кармане куртки, небрежно брошенной Светой на пол в спешке, что-то звякнуло. Андрей наклонился и достал золотую цепочку.
– Тётя Надя… – Алиса глубоко вздохнула. – Знаете, Света очень изменилась. Она… она нашла свой путь. Другой путь.
В трубке повисло молчание.
– Главное, что она жива и здорова, – наконец произнесла тётя Надя. – А остальное… остальное приложится. Правда ведь, Алисонька?
Что она может ответить? Что иногда люди уходят из нашей жизни не потому, что мы сделали что-то не так, а потому что они сами выбрали другой путь? Что некоторые дороги расходятся навсегда? Что…
– Конечно, тётя Надя, – произнесла Алиса. – Конечно, приложится.
А в небе сгущались тучи, предвещая дождь, и где-то вдалеке слышались раскаты грома – словно сама природа оплакивала еще одну разрушенную дружбу, еще одну потерянную душу, еще одну несбывшуюся мечту.
Сестра-ехидна (3)