— Три миллиона рублей пропали со счёта! — голос Марины дрожал от ярости, когда она смотрела на банковскую выписку. — Светлана Николаевна, это были деньги от продажи бабушкиной квартиры!
Свекровь сидела за кухонным столом с таким невозмутимым видом, словно речь шла о потерянной пуговице, а не о целом состоянии. Её пальцы спокойно перебирали бусины на запястье, а в глазах мелькало что-то похожее на торжество.
Марина не могла поверить своим глазам. Ещё вчера на семейном счету лежали деньги от продажи квартиры её покойной бабушки — наследство, которое она получила два месяца назад. Деньги, на которые они с Павлом планировали купить собственное жильё и наконец съехать от его матери. А теперь счёт был пуст.
— Я перевела их на депозит, — спокойно ответила Светлана Николаевна, отпивая чай из фарфоровой чашки. — На три года под хороший процент. Нечего деньгам без дела лежать.
— Как вы могли? — Марина чувствовала, как земля уходит из-под ног. — Это мои деньги! Моё наследство!
— Какие твои? — свекровь подняла брови. — Ты замужем за моим сыном. В семье всё общее. А я, как самая опытная, лучше знаю, как распорядиться финансами.
Марина повернулась к мужу, который всё это время молча стоял у окна.
— Павел, скажи хоть что-нибудь! Твоя мать украла наши деньги!
Павел неловко поёрзал, избегая её взгляда.
— Мам права, Марин. Деньги должны работать, а не лежать без дела.
— Ты знал? — Марина почувствовала, как мир рушится. — Ты знал, что она собирается это сделать?
— Мама сказала, что так будет лучше для всех, — пробормотал Павел. — Через три года мы получим больше…
— Через три года! — Марина не могла сдержать слёз. — Мы же собирались купить квартиру сейчас! Уехать отсюда! Начать нормальную жизнь!
— Зачем куда-то уезжать? — вмешалась Светлана Николаевна. — Здесь прекрасная квартира, четыре комнаты. Места всем хватает.
Марина знала, что спорить бесполезно. За два года замужества она поняла: в этом доме правит Светлана Николаевна, а Павел — вечный маменькин сынок, неспособный ей противоречить.
Всё началось ещё до свадьбы. Светлана Николаевна сразу дала понять, что считает Марину недостойной партией для своего драгоценного сына. Павел — программист в крупной компании, перспективный молодой человек. А Марина — обычный бухгалтер в небольшой фирме.
— Я думала, Павлик найдёт себе девушку из хорошей семьи, — говорила свекровь своим подругам, не стесняясь присутствия Марины. — А он привёл… ну, что есть, то есть.
После свадьбы молодожёны поселились у Светланы Николаевны — «временно», как обещал Павел. Временное затянулось на два года. Каждый раз, когда Марина заговаривала о съёме квартиры, муж находил отговорки: то денег мало, то работа нестабильная, то матери одиноко.
Светлана Николаевна контролировала каждый их шаг. Она решала, что готовить на ужин, какие шторы повесить в их комнате, даже какое постельное бельё покупать.
— Марина опять пересолила суп, — жаловалась она сыну, будто Марины не было рядом. — Я же учила её, но некоторым не дано.
— Марина, ты сегодня поздно пришла с работы, — упрекала она. — Порядочная жена должна быть дома раньше мужа.
— Марина, зачем ты купила это платье? — критиковала она каждую покупку. — Расточительство! На эти деньги можно было купить продуктов на неделю.
Марина терпела. Она любила Павла и верила, что со временем всё наладится. Что они накопят денег и съедут. Что Павел научится отстаивать их интересы перед матерью.
А потом умерла бабушка Марины. Единственный близкий человек, который у неё остался после смерти родителей. Бабушка оставила ей квартиру-двушку на окраине города. Старенькую, требующую ремонта, но свою.
Марина хотела туда переехать, но Светлана Николаевна устроила истерику.
— Как вы можете меня бросить? — причитала она. — Я старая, больная женщина! Мне нужна помощь!
Павел, как всегда, встал на сторону матери.
— Марин, давай продадим бабушкину квартиру и купим что-то получше. А пока поживём здесь.
Марина согласилась. Квартиру продали за три миллиона — для двушки на окраине это была хорошая цена. Деньги положили на общий семейный счёт, к которому имели доступ и Марина, и Павел.
И вот теперь выяснилось, что Павел дал матери доступ к счёту, и та распорядилась деньгами по-своему.
— Я пойду в банк, — Марина схватила сумку. — Отменю этот перевод!
— Не получится, — Светлана Николаевна спокойно допила чай. — Деньги уже на депозите. Досрочное снятие — потеря всех процентов. Ты же не хочешь потерять деньги?
— Это мои деньги! Я имею право ими распоряжаться!
— У тебя истерика, — свекровь поднялась из-за стола. — Павлик, поговори с женой. А я пойду прилягу, у меня от её криков голова разболелась.
Она величественно удалилась, оставив Марину и Павла наедине.
— Как ты мог? — Марина повернулась к мужу. — Как ты мог дать ей доступ к нашему счёту?
— Она попросила помочь оплатить коммуналку через интернет, — Павел выглядел виноватым. — Я не думал, что она…
— Не думал? Твоя мать контролирует каждый наш шаг, а ты не думал, что она полезет в наши деньги?
— Марин, ну что ты так переживаешь? Деньги никуда не делись. Через три года получим их с процентами.
— Три года, Павел! — Марина села на стул, чувствуя полное опустошение. — Три года жить под одной крышей с твоей матерью. Терпеть её издевательства, её контроль. Я больше не могу!
— Она не издевается, просто у неё такой характер.
— Такой характер? — Марина горько усмехнулась. — Она называет меня неумехой, критикует всё, что я делаю, вмешивается в нашу жизнь. А теперь ещё и украла мои деньги!
— Не украла, а вложила…
— Павел, очнись! — Марина встала. — Твоя мать манипулирует тобой! Она не хочет, чтобы ты жил отдельно. Она хочет контролировать тебя до конца своих дней!
— Не говори так о моей матери!
— А что, правда глаза колет? — Марина чувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Знаешь что? Я ухожу. Буду жить у подруги, пока не решу, что делать дальше.
— Марин, не надо, — Павел попытался её удержать. — Давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? Ты сделал свой выбор. Мать для тебя важнее жены. Что ж, живите вдвоём.
Марина собрала самое необходимое в сумку и направилась к двери. В коридоре её ждала Светлана Николаевна.
— Уходишь? — в её голосе звучало плохо скрытое удовлетворение. — Ну и правильно. Павлику нужна жена посерьёзнее. Которая будет уважать его мать.
Марина остановилась и посмотрела свекрови прямо в глаза.
— Знаете, Светлана Николаевна, вы выиграли эту битву. Но вы проиграли войну. Потому что ваш сын никогда не будет счастлив. Он всю жизнь проживёт под вашим каблуком, и ни одна нормальная женщина рядом с ним не задержится.
— Зато он будет со мной, — ответила свекровь. — А это главное.
Марина вышла из квартиры, чувствуя странное облегчение. Да, она потеряла деньги. Да, её брак фактически развалился. Но она обрела свободу. Свободу от токсичной свекрови, от слабохарактерного мужа, от атмосферы постоянного унижения.
Подруга Лена встретила её с пониманием.
— Я знала, что этим закончится, — сказала она, обнимая Марину. — Светлана Николаевна — классический случай токсичной свекрови. А Павел… Павел просто маменькин сынок.
— Но деньги, Лен, — Марина не могла сдержать слёз. — Три миллиона! Это было моё наследство!
— Подай в суд, — посоветовала Лена. — Докажи, что деньги были твоими.
— У меня есть все документы о наследстве, — кивнула Марина. — И выписка с продажи квартиры. Но ведь деньги были на общем счету…
— Всё равно попробуй. Найди хорошего адвоката.
На следующий день Марина пошла к юристу. Тот внимательно изучил документы и сказал:
— Дело сложное, но не безнадёжное. Деньги от продажи унаследованного имущества — это ваша личная собственность, даже если вы в браке. То, что свекровь перевела их без вашего согласия — это фактически хищение.
— Но ведь у неё был доступ к счёту…
— Который ей дал ваш муж без вашего согласия. Это тоже можно оспорить. Плюс есть факт злоупотребления доверием. Будем подавать иск.
Когда Павел узнал, что Марина подала в суд, он примчался к Лене.
— Марин, что ты делаешь? — он выглядел растерянным. — Зачем ты подаёшь в суд на мою мать?
— Я хочу вернуть свои деньги, — спокойно ответила Марина.
— Но это же скандал! Что люди скажут?
— А мне всё равно, что скажут люди. Твоя мать украла моё наследство.
— Она не крала! Она вложила…
— Без моего согласия, Павел. Это называется хищением.
— Марин, давай решим всё по-семейному. Мама готова вернуть деньги…
— Правда? — Марина удивлённо подняла брови. — И когда же?
— Ну… через три года. Когда закончится срок депозита.
Марина рассмеялась. Горько, безрадостно.
— Павел, ты хоть сам слышишь, что говоришь? Твоя мать готова вернуть МОИ деньги через три года! Как благородно с её стороны!
— Марин, пожалуйста, отзови иск. Мама обещает не вмешиваться больше в нашу жизнь.
— Нашу? — Марина покачала головой. — Павел, у нас больше нет совместной жизни. Ты сделал выбор в пользу матери. Живи с ней.
— Но я люблю тебя!
— Любовь — это не только слова. Это поступки. А твои поступки говорят, что мать для тебя важнее жены.
Суд длился два месяца. Светлана Николаевна наняла дорогого адвоката, который пытался доказать, что она действовала в интересах семьи. Но судья была женщина, которая, похоже, имела собственный опыт общения с токсичной свекровью.
— Гражданка Светлана Николаевна, — сказала она, изучив все документы, — вы не имели права распоряжаться деньгами невестки без её согласия. Неважно, что у вас был доступ к счёту. Это деньги от продажи унаследованного имущества, они являются личной собственностью Марины.
— Но я же для блага семьи старалась! — возмутилась Светлана Николаевна.
— Для чьего блага? — судья строго посмотрела на неё. — Вы лишили молодую семью возможности приобрести собственное жильё. Суд постановляет: вернуть Марине три миллиона рублей в течение месяца.
— Но они на депозите!
— Это ваши проблемы. Либо снимайте досрочно, либо компенсируйте из собственных средств.
После суда Павел подошёл к Марине.
— Ты разрушила мою семью, — сказал он с упрёком.
— Нет, Павел, — Марина посмотрела на него с грустью. — Твою семью разрушила твоя мать. А ты ей позволил.
Через месяц деньги вернулись на счёт Марины. Светлана Николаевна была вынуждена продать свою дачу, чтобы компенсировать сумму — снимать депозит досрочно она не захотела, чтобы не потерять проценты.
Марина купила небольшую однокомнатную квартиру в новостройке. Не такую просторную, как планировали с Павлом, но свою. Без токсичной свекрови, без контроля, без унижений.
Павел ещё несколько раз пытался с ней встретиться, уговаривал вернуться. Говорил, что мать больше не будет вмешиваться. Но Марина знала — это пустые обещания. Светлана Николаевна никогда не отпустит сына, а Павел никогда не найдёт в себе сил противостоять матери.
Через полгода Марина подала на развод. Павел не сопротивлялся. На последнем заседании он выглядел постаревшим и усталым.
— Мама говорит, что так даже лучше, — сказал он Марине после суда. — Говорит, найду себе девушку получше.
— И найдёшь, — кивнула Марина. — Такую же жертву, как была я. Которая будет терпеть унижения твоей матери. Пока не сбежит, как я.
— Ты так и не простила маму?
— Дело не в прощении, Павел. Дело в том, что человек должен уметь защищать свою семью. А ты не смог защитить меня от собственной матери. Более того, ты всегда был на её стороне.
— Она моя мать…
— А я была твоей женой. Но для тебя это, видимо, значило меньше.
Они расстались у здания суда. Марина шла к своей новой жизни — свободной, независимой, без токсичных отношений. Да, она потеряла любовь. Но обрела себя.
А Павел вернулся домой, где его ждала мать с готовым ужином и новыми планами на его жизнь. Он сел за стол, слушая, как Светлана Николаевна рассказывает о дочери своей подруги — «прекрасная девушка, из хорошей семьи, уважает старших».
Павел кивал, но перед глазами стояла Марина — решительная, сильная, свободная. Та, которую он потерял. Потому что не смог сделать выбор. Потому что позволил матери разрушить свою семью.
Светлана Николаевна продолжала говорить, планировать, решать за него. Как всегда. Как будет всегда. И Павел понимал — Марина была права. Он никогда не будет по-настоящему счастлив. Потому что счастье требует смелости делать собственный выбор. А этой смелости у него не было.
Сестра-ехидна (3)