Рассказ для платформы Дзен
Рука соскочила с колеса, и Юля, больно ударившись, зашипела. На глаза тут же навернулись горькие слёзы. Утерев их рукавом, она остановилась, обессилев. Дыхание было тяжёлым, шумным. Запрокинув голову к небу, она прикрыла глаза. Влажные капли стекали за воротник и смешивались со слезами обиды.
А ведь когда-то всё было совсем иначе…
Замуж Юля вышла рано, по большой любви. Она была очень счастлива, впрочем, как и молодой муж. Познакомились они, когда Юле было всего двадцать лет, на празднике у друзей. Заговорили и с того дня стали видеться регулярно.
Сперва встречались, даже не думая о чём-то серьёзном, но постепенно сблизились. Появились общие планы и мечты, начали подумывать о браке. Юля не настаивала на свадьбе, но Артём хотел торжество. Как такового предложения он ей не делал — они просто однажды решили, что пришло время, и сделали задуманное. Пошли в ЗАГС, расписались тихо, а уже после организовали торжество для родных и друзей.
Жить вместе стали после свадьбы. Артём забрал её к себе, сперва к родителям, а через полгода переехали в своё жильё. Квартира была старая и обветшалая. Они долго приводили её в порядок, делали ремонт, постепенно каждый год что-то улучшая.
Юле нравилось заниматься этим вместе с мужем. Включали музыку, шутили, обсуждали насущное и постепенно преображали своё гнёздышко. Они даже обустроили детскую, но детей у них так и не появилось. Строили карьеру, гнались за деньгами, было не до детей — откладывали это на потом.
А когда Юля созрела для материнства, Артём уже перегорел. Стоило ей заговорить о детях, он морщился:
— Юля, ну какие дети? Нам вдвоём разве плохо? Не время сейчас.
— Артём, ну как же? У нас всё есть, наоборот — самое время! — отвечала она.
Он со временем стал избегать семейные праздники. Они сильно отдалились, всё реже стали проводить время вместе. Их досуг стал у каждого свой. Юля после работы занималась домом, готовкой. Артём приходил, переодевался, ужинал и погружался в мир интернета или уходил к друзьям. Жену никогда не брал с собой, а она и не просила.
Больше расстраивалась, конечно. Бывало, даже плакала, но поняла, что не хочет акцентировать на этом внимание. Была уверена, что Артём не оценит этого и будет только больше раздражаться.
Шло время. Юля достигла определённых высот в карьере и стала задумываться о том, что ей скучно живётся.
— Найди себе занятие по душе! От меня ты что хочешь? — бросил муж, когда она поделилась с ним своими мыслями.
А на следующий день на её столе появились рекламные брошюры разных видов времяпрепровождения. Тогда Юля даже улыбнулась — расценила это как своеобразную заботу с его стороны. На душе даже потеплело, особенно когда заметила, что некоторые листовки отложены в сторону, будто он намекал именно их рассмотреть в первую очередь.
Вот только ничего из предложенного Юлю не заинтересовало. А ещё она поняла, что их с мужем взгляды с годами стали абсолютно разными, как и вкусы.
Подходящее хобби неожиданно предложил свёкр, сам того не осознавая. На очередном семейном собрании вспомнил молодость, жизнь в деревне и как гонял на велосипеде. А она задумалась: «А почему бы и нет?»
Велосипед купила уже на следующей неделе. Проехалась сперва просто вокруг дома, и ей неожиданно понравилось. С тех пор катание стало её страстью. Артём только посмеивался, неприятно подшучивал. Она старалась не обращать внимания и, честно говоря, не понимала его язвительность. Она по-прежнему была ему хорошей женой, и ему грех было жаловаться.
Вот только однажды случилось непоправимое…
Лёгкий дождик, раннее утро, туман, дорога. Она даже не услышала, как подъехала машина. Поняла только после того, как ощутила удар. Он был такой силы, что её отбросило за пределы дороги, далеко за обочину, почти в поле. Велосипед смяло в одно мгновение. А водитель просто скрылся, опасаясь ответственности.
Её нашли спустя несколько часов — обессиленную, без сознания. И самое ужасное было даже не в диагнозе — она вообще чудом осталась жива. А в том, что муж кинулся на её поиски только спустя неделю после её отсутствия. Оправдывался занятостью на работе, прятал глаза и не подходил к её койке слишком близко, будто даже дышать с ней одним воздухом ему было неприятно.
После выписки всё стало только хуже. Артём с ней не разговаривал, злился, когда Юля просила о помощи. Она ему мешала — её коляска, всё, что напоминало о случившемся. Он обвинял её в произошедшем, вспомнил почему-то о детях, упрекнул, что она теперь лишила его возможности их иметь.
Она не спорила. В ней словно погасло любое желание жить. Юля только отворачивалась и тихо глотала слёзы обиды, понимая, что в другой ситуации, с каким-то другим человеком, всё могло быть совершенно иначе.
А однажды Артём пришёл не один.
Юля смутилась, когда он вошёл в квартиру с какой-то женщиной. Они смотрели на неё как на пустое место и улыбались.
— Ничего личного, дорогуша. Но теперь я займу твоё место, — сказала гостья и взяла Артёма под руку.
Юле хотелось просто провалиться под землю в этот момент. Она чувствовала себя не просто униженной, а разбитой. Развернула коляску, чтобы скрыться в спальне, но Артём удержал:
— Куда же ты, дорогая?
— Отпусти! Тебе мало меня унизить? Решил поиздеваться? — зашипела она и дёрнулась, но, естественно, встать не могла.
А муж резко развернул её и покатил к дверям.
— Что ты делаешь? Отпусти!
— Отпущу, когда избавлюсь от тебя. Ты обуза, Юля! Хватит с меня, я достаточно натерпелся. Ты неполноценная, и я не хочу хоронить себя!
Он вытолкал коляску с ней из квартиры, на грузовом лифте спустил вниз и погрузил в серый микроавтобус. Это была не его машина, но за руль сел он сам.
Юля кричала, обзывала его, требовала выпустить её, а потом молила отвести к родителям, обещала, что даст ему развод. Но он лишь молча жал на педаль газа.
Солнце уже опустилось, когда машина наконец остановилась.
— Артём, я прошу тебя, отвези меня к родителям! Ты что творишь? Зачем? Ты что, с ума сошёл?
Не слушая, он высадил её на какую-то дорогу в глуши, сел в машину и уехал.
Она пыталась ехать следом, но совсем скоро силы её покинули. Начался мелкий дождь и стемнело, а вокруг только деревья и пустынная дорога.
За спиной хруст.
Юля дернулась, попыталась обернуться.
— Не пугайся, милая, — скрипучий голос принадлежал сгорбленному старичку. Но, присмотревшись, она заметила в руках дедушки корзину с грибами.
Она почему-то всхлипнула.
— Ну-ну, не плачь. Что ж ты одна гуляешь в такое время? Погода ещё портится. Есть хочешь небось? Продрогла? Пошли, будешь моей гостьей! — старик ворковал и подталкивал её коляску куда-то в сторону от основной дороги.
Выбора у неё не было, а потому она не сопротивлялась.
— Видал я, как этот тебя выбросил, — заметил старик и вздохнул. — Куда этот мир катится…
— Почему вы мне помогаете?
— Да как же иначе-то, дочка? Что же я, изверг, на обочине тебя оставлю? Ночи сейчас холодные, да и люди разные бывают. Нет, видимо, не зря ты мне попалась. Значит, должно было так случиться.
Домик был крошечным, но чистеньким и уютным. Пахло от печки сушёными травами и ещё чем-то, что Юля не смогла определить. Старик обработал ей царапины на руке, заварил чай и сел чистить грибы. Всё это время он то и дело что-то говорил, чтобы не было тишины. Юля же молчала.
— Переночуешь у меня, а завтра участкового нашего позовём. Он у нас мужик мировой, — показал старик поднятый вверх большой палец, — всё решит. Ты не переживай, дочка.
— Спасибо вам, дедушка.
— Да брось ты! Вот грибочки мои попробуешь, тогда и поблагодаришь. Бабка моя их очень любила. Нет её уже два года, больше некому готовить. Я ж такое не ем — живот слабый. Вот тебя хоть порадую.
Грибы и правда были очень вкусными. Юля ела и улыбалась, а потом начала клевать носом. Старик тут же засуетился:
— Кровать-то я тебе чистую постелю, свежую. А я на печке лягу, там, знаешь, как тепло! Кости хоть согрею.
Проснулась она от тихих голосов:
— Я как раз домой собирался, гляжу — машина стоит, а этот её на обочину… Ух, такой! Сгубить, видно, решил. Я аж плохо стал. Пока догнал, она же тоже за ним угнаться пыталась. Да куда там…
Тихо встать не получилось — старая кровать скрипнула, когда Юля начала перемещаться в коляску. В комнату тут же заглянул старик, улыбнулся:
— Проснулась, милая? Вот и чудненько! Давай завтракать будем. Умывайся и к столу, я уже и Петровича пригласил, познакомлю вас.
Петровичем оказался довольно молодой мужчина, высокий и серьёзный. Он не приставал с расспросами, пока Юля не поела, а потом, выслушав её историю, кому-то позвонил.
К вечеру в доме старика уже были её родители. Мать охала и плакала, отец корил зятя. Юлию вернули домой, а против Артёма завели дело. Он даже не каялся, и она не понимала, чем он руководствовался, когда вывез её в эту глушь.
Ей самой пришлось подавать на развод. Артёму было не до этого — его судили за оставление в опасности.
Родители едва не разорвали эту наглую особу, посмевшую заявиться к Юле и требовать, чтобы она отозвала свои обвинения. Естественно, та ушла ни с чем.
Её вещи так и остались у бывшего мужа. Она решила ничего не забирать, кроме документов.
А ещё Юле очень хотелось отблагодарить спасшего её старика, но в её состоянии она не могла даже сама выйти из дома.
— Мам, я хочу ходить, — сказала она однажды и занялась поисками места, где бы ей могли помочь.
Процесс этот был очень долгий и порой болезненный, но всё же со временем она смогла сама встать и сделать пару шагов. А ещё спустя год ходила с палочкой. Трость стала её постоянным спутником, но это было всяко лучше коляски.
Она села за руль автомобиля и поехала к своему спасителю. Родители его навещали несколько раз, пока она лечилась, возили гостинцы, но она хотела сама его поблагодарить.
Он стоял во дворе, когда она вышла из авто:
— А я как чувствовал, что гости будут! Грибочков нажарил, будешь?
— С удовольствием!
Они долго говорили. Юля предложила старику помощь с ремонтом, он отказался, но попросил:
— Если сможешь, приезжай иногда. Я старик одинокий, скучно живу. Если тебе не сложно, навещай меня иногда. И родителей приглашай.
Она пообещала и слово своё сдержала. Ездила регулярно. Ей нравились эти поездки. Она словно навещала родного дедушку. Он давно стал ей не чужим.
А ещё Петрович стал частым гостем в доме старика. Юлю смущало, когда она видела его, а старик посмеивался в бороду. Он видел гораздо больше с высоты своего опыта и прожитых лет.
На их свадьбе, к слову, он сидел рядом с родителями Юли и Петровича. В костюме, побритый начисто, он улыбался и лил слёзы радости за внучку, которую ему подарил случай.
Обманщица