Возвращение домой
— Ромка, ну как же ты тут один будешь? — переживала Марина, собирая вещи в дорожную сумку.
— Марин, ну что за вопрос! Мне что, пять лет? — фыркнул муж, не отрываясь от телевизора. — Да нормально буду! А кушать — пельмени сварю.
— Ромочка, ну сколько можно! Твоя мама собирается быстрее, чем ты! — Марина остановилась посреди комнаты, прижав к груди свитер.
— Господи, сплюнь! Ты что такое говоришь? — вскинулся Роман.
— Да шучу я, что ты сразу в крик! — Марина вздохнула. — Потому что я переживаю…
— Нечего переживать, нормально буду я!
Марина обречённо опустила плечи. Выбора-то у неё как такового не было. Мама приболела и попросила приехать помочь. Лето — сезон огородов, и мать там волком воет, что не может ничего толком сделать. Она бы и рада мужа с собой взять, да вот только мама его недолюбливает. Да и Ромка её тоже — у них это взаимно. Ещё до свадьбы как-то поцапались, так больше и не общаются. Не один раз она их примирить пыталась, да всё без толку.
Был бы папа жив — он бы быстро разрулил конфликт. Но папы не стало ещё до того, как Марина вышла замуж. Она с Романом познакомилась через полгода после его кончины. Мать тогда ходила чернее тучи — сложно было смириться, что теперь одна. Да и страшно, что следом за мужем пойдёт. Ей хотелось ещё пожить: дочь замуж выдать, внуков увидеть, съесть вишенку с деревца, которое они вместе в том году с мужем посадили. Планов хватало — дай бог только здоровья.
Марина тоже горевала по папе. У них были доверительные отношения — она была его девочкой, любимой булочкой. Даже когда повзрослела, папа не переставал её так называть. Ей не хватало его тёплого взгляда, его советов, их совместных прогулок. Она бродила аллеями парка, по которым когда-то отец носил её на своих плечах, и слёзы невольно лились из глаз.
В том парке они с Ромкой и познакомились. Он увидел, как она плачет, и подошёл:
— Ну разве можно, чтобы такая красавица плакала? Скажите, кто вас обидел? Я немедленно накажу его!
Марина и сама не поняла, как всё рассказала этому случайному прохожему — и про отца, и про то, что тяжело ей без него, и про маму, которая места себе не находит. Рома слушал так, будто для него это очень важно, ловил каждое её слово. И ей не хотелось замолкать.
Только мама повела себя при знакомстве с парнем дочери очень странно. Нет, сперва всё было тихо и мирно. Марина привела Рому, и он вручил маме цветы и торт. Она усадила их за стол, накрытый специально к приходу гостя. Рома немного смущался, но Марина взяла инициативу в свои руки и ухаживала за ним за столом. Мать с вопросами не лезла, вела плавную беседу о погоде, вкусах, рассказала парню рецепт запеканки.
Когда обед подошёл к концу, Марина вызвалась сама убрать со стола и поставить чай. Она вышла на кухню, а когда вернулась — Рома уже собирался. Мать сидела нахмурившись.
— Рома, а ты куда? А торт?
— Прости, мне пора. Завтра увидимся! — и он ушёл, даже не попрощавшись толком.
— Мама, что ты ему сказала?
— Ничего я ему не говорила. Но буду честна с тобой — он мне не понравился.
— А мне понравился!
— Это твой выбор, дочь. Я вмешиваться не буду.
С тех пор прошло три года, а отношения между матерью и Ромой не изменились. Они просто терпели друг друга. Хорошо хоть жили далеко — мать вскоре после свадьбы дочери продала квартиру и уехала жить в посёлок, а они с мужем снимали квартиру.
И вот теперь из-за непонятных разногласий Марине приходилось оставлять мужа и ехать одной.
Мать была очень рада видеть дочь:
— Как же я по тебе соскучилась! Наконец-то хоть поговорим! Ну рассказывай — как ты? Как работа? Не надумали квартиру покупать?
— Нет, мам, пока в поисках подходящей. Не хочу торопиться — думаю, может, подкоплю ещё и побольше куплю.
— А деньги, что я тебе дала?
— Я пока на депозит положила. Мне так спокойнее.
— Ну это правильно, не торопись. А твой что говорит?
— Мам, у него же есть имя — Роман!
— Я знаю. Ладно, всё это неважно. Я хотела тебе рассаду показать — она в этом году такая крепкая, точно примется! Главное — садить правильно.
Так и проходили будни Марины. С утра, пока не печёт, — на огород. Потом с мамой беседы, пока жара не спадёт, а потом снова огород — грядки, полив. Маме постепенно становилось лучше, а вот Марина, кажется, простыла. Сперва появился насморк, в горле запершило, а потом и температура. Думала, что выпьет таблетку и полегчает, но видимо, это был какой-то очередной неизведанный вирус. Поскольку перед самым отъездом её скосило так, что слегла с температурой, пришлось отложить возвращение.
Мама распереживалась и предложила вызвать даже скорую, но Марина отказалась:
— Мам, ты лучше домой ко мне съезди. Скажи Ромке, пусть соберёт мне вещи некоторые — я тебе список напишу. А я отлежусь пару дней, потом домой поеду. Ты сможешь?
Мать, конечно, скривилась, но кивнула — ради дочери съездит, конечно.
Мать вышла из дома, а Марина прикрыла глаза — её клонило в сон. Её разбудил громкий звонок мобильного телефона. На экране высветилось имя соседки.
— Алло?
— Марин, ну вот скажи — тебе не стыдно?
— Вы о чём?
— О том самом! Ей-богу, я и так еле терпела! Ну сколько можно-то? А вы хоть бы совесть имели! Учти, Марина, я позвоню хозяйке, и будешь говорить потом с ней!
— Да о чём же вы говорите?
— А как будто ты не понимаешь! Ты, дурочка, не прикидывайся! Ладно, музыка с утра до ночи — это я терпела. Хохот тоже терпела. Но это уже… Простите, перебор! У нас, между прочим, стены тонкие! В доме дети живут! Им ведь такой срам — думаешь, приятно слушать?
Марина даже оторопела от таких новостей. Получается, пока она здесь лежит с температурой, пока помогала матери, Ромка там веселится на полную катушку?
Тут Марину осенила ещё одна мысль — мама! Она ведь туда поехала! Марина ей даже ключи дала на всякий случай, если Ромы дома не будет.
— Извините, но я не дома, — сказала она и отключилась.
Попробовала перезвонить матери, но её телефон был вне зоны.
Марина усмехнулась. Ладно, сам виноват — теперь расхлёбывай. Было, конечно, обидно, что потратила столько времени на недостойного человека. Но даже хорошо, что всё раскрылось. Хуже было бы, если бы она купила квартиру.
А в это время в городе мама уже открывала своим ключом квартиру дочери. Со второй попытки ей удалось, и она, войдя в прихожую, бросила сумку на пол, а ключ — на тумбочку. Наклонилась, чтобы разуться, и увидела на полу какую-то тряпку. Подхватила её, выпрямилась, рассматривая блестящее платье в руке. При внимательном осмотре обнаружились и красные туфли.
В этот момент из спальни донёсся женский смех.
— Ах ты ж паразит! Вот как знала, что ничего хорошего от тебя ждать не стоит! Но я тебе сейчас покажу!
Аккуратно, на цыпочках, женщина прошла в кухню. На столе очень кстати лежали ножницы. Платье резала без звука. А вот чтобы оторвать каблуки, пришлось подождать, пока любовнички снова поднимут шум. Затем она просто села на стол и громко кашлянула.
— Ты слышал? Что-то в квартире кто-то есть…
— Да не выдумывай! Просто стены тонкие!
В этот момент мама решила, что пора обнаружить себя:
— Ну и долго вы там кувыркаться будете, голубки?
В кухню, роняя одежду, выскочил Рома. А за ним — какая-то брюнетка болезненного вида. Она сжалась к мужской спине и только выглядывала с опаской.
— Мама, что вы здесь делаете?
— Гиена! Тебе — мама? А для тебя я — Ирина Олеговна! Ты что здесь устроил, паразит? Жена за порогом, а ты — во все тяжкие! Ты думал, я не узнаю? А я ведь предупреждала тебя — обидишь дочь, со мной дело будешь иметь! Предупреждала!
Женщина переложила из руки в руку ножницы. Кажется, до брюнетки сейчас только дошло, что сказала Ирина Олеговна.
— Ты женат?
— Нет! Но это ненадолго! — огрызнулся Рома.
— А вам, милочка, я бы посоветовала хоть что-то спрашивать, прежде чем прыгать в койку!
Ирина швырнула в брюнетку свёрток из её вещей. Та словила их на лету и попыталась натянуть платье, но то ленточками стекло у неё с пальцев.
— А ты, Ромочка, слушай сюда! Чтобы к приезду Марины и духу твоего здесь не было! Не дай бог, я тебя ещё раз увижу рядом с дочерью!
— Это что, не твоя квартира? Ты же говорил, что она твоя! Ты меня обманул! — завизжала брюнетка.
Ножницы пролетели в сантиметре от головы мужчины и застряли в картине за его спиной.
— Я тебя предупредила! Ты меня понял?
— Чокнутая баба! — бросил Рома и стал одеваться.
— А ну-ка повтори, что ты только что вякнул, стервец! Жить надоело?
Ирина Олеговна встала и взяла ножницы. Что он увидел в глазах мамы — непонятно, но явно что-то такое, что заставило его прямо так, в футболке и без штанов, выскочить в коридор.
— Тебе что, особое приглашение нужно? — обратилась Ира к брюнетке.
Та отрицательно качнула головой и выскочила следом за любовником.
Зазвонил телефон.
— Да, Мариш, как ты себя чувствуешь? Не переживай, всё хорошо!
— А ты уже в курсе?
— Прости, дочка, но я его прогнала.
— Нет, ключи оставил?
— Да он вообще всё оставил!
— Ну хорошо, родная. Люблю тебя.
Марина отложила телефон. Вот и всё — её брак окончился. Но сожаления нет. Перед мамой только немного стыдно — она сама должна была выгнать его и высказать всё. Хотя у неё ещё будет шанс на разводе.
А пока она просто позволит себе поболеть.
Здорово устроился