Освобождение Альбины
Альбина сидела на кухне, обхватив руками тёплую чашку с чаем. За окном моросил мелкий осенний дождик, и капли, стекая по стеклу, напоминали слёзы. Именно такие слёзы она недавно вытирала после встречи с подругой Машей в кафе.
— Аль, родная, да что с тобой? — тогда удивлённо спросила Маша, разглядывая её бледное лицо. — Совсем измотанная какая-то. Давненько мы с тобой не виделись… Забыла совсем про подруг после замужества?
И ведь правда — они бы и не встретились, если бы случайно не столкнулись в обеденный перерыв. С тех пор как Альбина вышла замуж за Стаса два года назад, вся её жизнь перевернулась с ног на голову. И сейчас, сидя в тишине своей кухни, она наконец-то это поняла.
Стас… Когда они только познакомились, он казался таким особенным. Серьёзный, решительный, с твёрдым характером — именно таким мужчиной она всегда мечтала видеть рядом с собой. Он был внимательным, всегда давал дельные советы, с лёгкостью решал её проблемы. Альбина тогда думала: «Вот он — мой защитник, моя опора».
Но после свадьбы всё изменилось. Словно кто-то подменил её мужа.
— Зайка, а куда это ты собралась? — спрашивал Стас каждый раз, когда видел, как жена собирается встретиться с подругами.
— Да мы с девчонками договорились в кино сходить, — отвечала Альбина, застёгивая куртку.
— А-а-а… — протягивал муж, картинно вздыхая и пожимая плечами. — Я совсем забыл! Хотел время с тобой провести, даже с работы пораньше ушёл. Ну ладно, иди развлекайся, а я тут один посижу. Мне не привыкать…
И каждый раз Альбину начинала мучить совесть. Она смотрела на расстроенное лицо мужа, на его понурые плечи, и сердце сжималось от жалости.
— Стасик, дорогой, ну мы же давно это планировали… Девчонки будут расстроены…
— Иди-иди, — махал он рукой, отворачиваясь. — Я понимаю, что они для тебя важнее. Конечно, со мной тебе скучно…
И всё — Альбина доставала телефон, звонила подругам и извинялась. А потом сидела рядом с мужем, смотрела какой-то нудный фильм и мысленно сожалела об отменённой встрече. При этом Стас за весь вечер больше ни слова не говорил, изображая обиду.
Постепенно подруги перестали её звать. Каждый вечер теперь принадлежал мужу, который говорил, что рад проводить время вместе, но при этом даже пальцем не пошевелил, чтобы это время стало интересным.
Особенно больно было с мамой. Альбина очень любила навещать её — даже в тридцать лет хотелось, чтобы мама усадила за стол, погладила по голове и поставила тарелку с самыми вкусными пирожками. Мама всегда так делала, и эти дни были для Альбины настоящим праздником души.
— Аль, я всё понимаю, — говорил Стас, когда жена собиралась к матери. — Мать для тебя святое, конечно. Но как же моя мама? Она тоже тебя любит и ждёт в гости, а ты к ней месяц не заглядывала. Мне кажется, это несправедливо…
И снова — чувство вины, звонок матери с извинениями, поездка к свекрови. Там Альбина молча сидела на диване, слушая беседу свекрови с сыном. В разговор её никто не включал — она была просто декорацией.
А ещё была квартира. Мамина квартира, которую та подарила дочери к свадьбе. Проблема была в том, что квартиру много лет сдавали, и она требовала серьёзного ремонта. Альбина работала на двух работах, чтобы каждый месяц покупать стройматериалы и постепенно приводить жильё в порядок.
— Алька, ну ты же понимаешь, что это твоя квартира, — говорил Стас, когда речь заходила о деньгах на ремонт. — У меня тоже есть свои потребности: одеться нужно, на проезд, пообедать…
Он всегда умел так вывернуть разговор, что Альбина чувствовала себя жадной эгоисткой. Как у него это получалось, она не понимала, но после каждого такого разговора готова была отдать последнее.
И вот сегодня, после встречи с Машей, до неё наконец дошло: муж просто нагло использует её чувства для своих манипуляций. Конечно, она сама ему это позволяла, но теперь решила — хватит! Пора поговорить с ним начистоту.
Только сказать ничего не успела. Телефонный звонок разорвал кухонную тишину.
— Дочка, ты только не волнуйся, но я в больнице, — взволнованный голос мамы заставил Альбину похолодеть.
В глазах потемнело, ладошки вспотели. Через час она уже входила в больничную палату. Мама лежала бледная, но улыбалась:
— Не переживай, ничего серьёзного. Немножко подскочило давление…
Врачи говорили то же самое, но Альбина всё равно переживала. Каждый день после работы ехала к матери, покупала лекарства, возила еду и просто сидела рядом, чтобы ей не было одиноко.
Стасу такое поведение жены категорически не понравилось. Он привык, что всё её внимание принадлежит только ему, а тут какая-то тёща со своими болячками!
В тот вечер Альбина приехала домой позже обычного — провела у мамы больше часа. На пороге её встретил хмурый супруг.
— Альбина, нам нужно серьёзно поговорить! — заявил он и прошёл на кухню.
Жена покорно последовала за ним. Стас уселся за стол, обхватил руками чашку с чаем, постучал пальцем по её краю и нахмурился:
— Мне не нравится, что ты всё время пропадаешь у матери.
Брови Альбины удивлённо приподнялись:
— Стас, она же болеет! Я нужна ей…
— Я ещё не закончил! — поднял он руку, останавливая её слова. — Слушай и не перебивай. С сегодняшнего дня всю зарплату отдаёшь мне до последней копейки. И меня не волнует, что твоя мамаша в больнице. По её милости я на машину никак не могу накопить!
Альбина растерянно моргнула:
— Ты… на машину копишь?
— Да! И мне осталось совсем немного. А твоя мать совсем не кстати заболела — ты перестала покупать продукты домой, как раньше. Мне теперь самому этим заниматься приходится, а меня это не устраивает! Я думал, мы семья, и ты, как женщина, будешь о доме заботиться. А ты помчалась к матери помогать. Так что теперь твоя зарплата будет у меня, и я сам буду нашим бюджетом заниматься!
Абсурдность услышанного заставила Альбину нервно усмехнуться. Она долгим взглядом посмотрела на мужа, размышляя, что ему ответить. Но когда открыла рот, Стас едва не захлебнулся чаем.
— А кто тебе сказал, что мы с тобой семья? — спокойно произнесла она.
— Что?! — Стас вытаращил глаза.
— Стас, насколько мне известно, семья — это когда оба работают на благо друг друга. У нас же всё наоборот: я для тебя всё делаю, а ты просто этим пользуешься. Что ты сделал для нашей семьи? Не для себя одного, а конкретно для нас? Для меня?
— Альбина, сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений, — попытался увильнуть муж. — Я ведь могу и обидеться…
— Да обижайся себе на здоровье! — взорвалась она. — Мне твои обиды уже поперёк горла стоят! Почему вдруг ты решил, что можешь мне условия ставить? Ты живёшь за мой счёт, в моей квартире, пользуешься моим терпением, словно оно резиновое! Решаешь всё за меня, манипулируешь мной — ведёшь себя точно не как мужчина! А теперь ещё и решил, что я должна от помощи матери отказаться в угоду тебе? Ты не обнаглел часом? Зарплату мне отдать? А может, и квартиру на тебя переписать?
Стас сидел с недовольным лицом, и весь его вид говорил о том, что ему очень скучна речь жены.
— Высказалась? — лениво протянул он.
И тут же в шоке подскочил, когда Альбина внезапно выбила у него чашку из рук, опрокинув содержимое прямо на него.
— Вот теперь закончила! — крикнула она. — А напоследок добавлю: с меня хватит! Ты перешёл все границы! Собирай свои вещички и катись к своей мамаше — пусть она тебя содержит и помогает на машину копить! А так, для собственного успокоения, скажу: твоя мать — просто отвратительный человек, и ты такой же! Никогда не считала её семьёй, и теперь тебя не считаю! Выметайся из моего дома!
Стас вскочил и зачем-то загородился от жены стулом:
— Ты не можешь меня выгнать! Я твой муж, между прочим! И вообще, я помогал тебе с ремонтом — ты должна мне деньги вернуть за мою помощь!
Женщина аж присела от возмущения:
— Ты помогал?! Когда это? Напомни мне, а то у меня, похоже, провалы в памяти образовались! Насколько мне известно, всё, что ты сделал, — это пожаловался своей матери, что тебе некомфортно жить там, где на стенах нет обоев! Ты чёртов нытик, который меня уже просто достал! Лучше уходи, Стас, или я за себя не отвечаю, клянусь тебе!
На лице Стаса был написан настоящий шок. Альбина даже прыснула от смеха, увидев его выражение. А он всё стоял, даже не пытаясь уйти.
Тогда она взяла телефон:
— Кому звонишь? — испуганно спросил он.
— Я тебя предупредила: не уйдёшь по-хорошему — тебя выведут. Всё, вызываю полицию!
Вещи муж собирал долго, громко и эмоционально. Несколько раз порывался прихватить не своё, но Альбина следила, чтобы он ушёл только с тем, с чем когда-то пришёл в её дом.
Когда дверь за ним закрылась, она немного нервно рассмеялась и испытала настоящее облегчение — словно вернула себе всё то, что потеряла.
Развели их быстро — делить было нечего. Единственное: Стас зачем-то позвонил её матери и обвинил именно её в разводе. За это Альбина не постеснялась влепить ему пощёчину прямо в суде.
После развода с бывшим мужем она не виделась. Маму выписали из больницы, и Альбина временно переехала к ней. Домой вернулась только через месяц, и то ненадолго — собрать вещи.
Подруги, искренне обрадовавшиеся её освобождению от мужа-манипулятора, в честь развода решили организовать совместный отпуск. И этот отпуск оказался даже лучше медового месяца, который они со Стасом провели в четырёх стенах.
Альбина отдыхала душой и телом, убеждаясь, что всё сделала правильно. Пусть теперь бывшая свекровь заботится о своём сыночке-манипуляторе.
А у неё впереди была новая жизнь — настоящая, где она сама решает, как жить, с кем встречаться и кого любить. Жизнь без оков, без чувства вины, без постоянного ощущения, что она кому-то что-то должна.
Наконец-то она была свободна.
Живет в итоге лучше братьев