Лариса закрыла за родителями дверь квартиры и подошла к окну. Отсюда она видела, как они вышли из подъезда и направились к автобусной остановке.
Было ли ей жалко их? – Да, было. Чувствовала ли она себя виноватой в том, что с ними произошло, и в том, что сегодня отказала им в помощи? Нет.
Трижды за эти несколько лет Лариса давала родителям и брату вполне разумные советы. Но они только усмехались – что может знать о жизни эта девочка? Кто она? Сколько бы высших образований Лариса ни получила, для семьи она все равно оставалась младшей – младшей дочерью, младшей сестрой.
Семь лет назад
В тот субботний вечер родители были как-то необычно торжественны. После ужина, который прошел почти в молчании, они пригласили сына и дочь в гостиную для беседы.
– Начнем с тебя, Лариса, – сказал отец, откашлявшись. – Ты закончила учебу, уже два месяца работаешь. Тебе через полгода исполнится двадцать два года. Пора жить самостоятельно. Мы не выгоняем тебя из квартиры. Просто теперь ты будешь обязана вносить свою часть за проживание. Ты не возражаешь?
– Конечно, нет. Я уже два года работаю, просто раньше я могла брать только полставки. И уже давно даю маме деньги в день зарплаты и часто покупаю продукты. Разве ты этого не знал?
– Знал. На раньше ты давала маме разные сумму – когда больше, когда меньше. Сейчас эта сумма будет фиксированной – ровно треть от всех наших расходов, – сказал отец.
– Почему треть? Нас же четверо, – удивилась Лариса.
– Об этом чуть позже. Вот список: первая сумма – это на коммунальные счета, вторая – на продукты и хозяйство. Ты со всем согласна? – спросил отец.
– Да, – ответила дочь.
– Хорошо. Павел, теперь о тебе, – обратился он к старшему сыну. – Тебе уже двадцать семь, пора жить отдельно от нас, вон твои дружки – и Вовка Смирнов, и Николай Подгорный – уже женаты и детей имеют, а ты все на мамкиных пирогах. В конце месяца договор с квартирантами заканчивается, я предупредил, чтобы съезжали. А ты поедешь в бабушкину квартиру. Может, хоть женишься быстрее. Документы на тебя оформим.
– Папа, вообще-то бабушка говорила тебе, чтобы ты деньги за ее квартиру между нами с Пашей поровну поделил, – напомнила отцу Лариса.
– Помню я, – ответил он, – но сама посуди: какая девушка пойдет замуж за парня, у которого своего жилья нет? Надо было еще раньше Пашку отселить – может, уже внуки были бы.
– Не поможет квартира, – усмехнулась Лариса. – Сейчас, чтобы семью содержать, вертеться надо. А Паша как сел после университета на свои сорок пять тысяч в должности младшего менеджера, так и сидит пятый год. У нас студенты на подработке столько получают. И ведь ему предлагали и обучение за счет фирмы, и должность в филиале с повышением, а он отказался – ему и здесь тепло и сыро.
– Но не всем же такими карьеристами быть, как ты, – огрызнулся брат. – Я, может, работаю, чтобы жить, а не живу, чтобы работать, как некоторые. Зачем мне повышение? Чтобы за чужие косяки отвечать? Вижу я, как Витя дергается, когда кто-то напортачит. Отвечать-то перед начальством ему. А я что? Восемнадцать ноль-ноль – комп выключил, и домой. Как говорится, не болит голова у дятла.
– Ну-ну, посмотрю я, Пашенька, как ты на свои сорок пять тысяч жить будешь без маминых борщей, – съязвила Лариса.
В тот вечер она поняла, что спорить с отцом, который принял решение, бесполезно и что ей надо надеяться только на себя. Она прямо на следующий день открыла счет в банке, на который каждый месяц автоматически переводилась часть ее зарплаты. Если к концу месяца оставались какие-то деньги, то они тоже отправлялись туда же.
Прошло два года
Павел все еще жил один. Оказалось, что младшая сестра была права – сорок пять тысяч для мужчины, который до этого свободно распоряжался своими деньгами, не отдавая ничего в семейный бюджет, – недостаточная сумма. Поэтому он довольно часто, особенно перед зарплатой, заглядывал на обед или на ужин к родителям.
А однажды, когда Лариса, пришла с работы, она застала маму в слезах. Отец был очень зол и даже не захотел с ней разговаривать.
– Что случилось? Объясните, наконец! – возмутилась Лариса.
– Паша со своим приятелем влезли в какую-то аферу. Заработать решили. А для этого нужен был первоначальный капитал. Вот Паша и взял в банке кредит под залог квартиры. А теперь выяснилось, что все это был сплошной обман. Деньги пропали, банку платить нечем. Грозятся квартиру забрать.
– Что? Сразу и забрать? Так не бывает.
– Так он уже, оказывается, полгода не платит, – сказал отец.
– А что он сразу не пришел? – удивилась Лариса. – Чем раньше начать решать вопрос, тем лучше. Что он тянул?
– Сказал, что стыдно было к родителям обращаться, – объяснила мама.
– А сейчас не стыдно? – возмутилась Лариса. – Накуролесил бизнесмен xpeнов, а теперь: «Мама, папа, помогите»!
– Помочь придется, – сказал отец. – Мы с матерью уже подумали. Крайний срок – до конца месяца. Ту квартиру надо сберечь для Паши. Продадим нашу трешку, купим себе двухкомнатную, с банком рассчитаемся. Квартиру завтра выставим на продажу. Я уже с риелтором говорил. Если продавать быстро, то цену нельзя задирать. И главное – подготовить все документы. Да, Лариса, выпишись из квартиры на этой неделе.
– И куда мне прописаться? – поинтересовалась она.
– Купим двушку, в ней потом все втроем зарегистрируемся, – сказал отец.
– А может, все-таки Павел сам решит свои проблемы? Не пожалеете, что квартиру потеряли? – спросила дочь.
– Что сейчас гадать, – ответил отец. – И вообще, эта трехкомнатная квартира наша с матерью. Так что совета мы у тебя не спрашиваем, а просто ставим перед фактом.
– Хорошо, спасибо, что напомнил. Делайте, как считаете нужным, – ответила Лариса и ушла в пока еще свою комнату.
В эту ночь она долго не могла заснуть: ей не нравилось решение родителей, но как-то повлиять на них она не могла.
На ее накопительном счету было недостаточно денег. Брать ипотеку на комнату в общежитии или коммуналке она не хотела. Лариса мечтала о двухкомнатной квартире, но это было пока нереально.
На следующий день она поделилась своей проблемой с приятельницей – Викой, которая работала в адвокатской конторе помощником адвоката.
– А ты не хочешь прямо сейчас выйти из этой ситуации с квартирами? – спросила она. – Как я поняла, тебе здесь ничего не светит, разве что наследство пополам с братом лет через двадцать. Так ты его и так получишь. Ясно, что ваши родители готовы всю жизнь Павлу подставлять костыли. Причем, не обижайся, конечно, твои интересы во внимание не принимаются. Поэтому вместо наследства ты вполне можешь получить долги.
– И что делать? – спросила Лариса.
– А помнишь, как в фильме? «Резать, не дожидаясь перитонита»! Выписывайся, снимай себе комнату – что-нибудь дешевое, вроде общежития, и продолжай копить на свою квартиру. Вот увидишь – тебе это еще выгоднее будет. Но даже если купишь свое жилье на год позже, все равно это будет только твое, и никто из родственников тебе никаких претензий высказать не сможет.
Лариса подумала, посмотрела объявления и через две недели, как раз перед тем, как родители продали квартиру, сняла себе комнату в общежитии, оформила временную регистрацию и стала жить.
Конечно, о некоторых удовольствиях, например, о поездках к морю, пришлось забыть, но в целом она жила в режиме разумной экономии.
Внести первый взнос за свою двухкомнатную квартиру Лариса смогла через пять лет. Ей было в это время двадцать восемь.
Что же произошло за эти годы в жизни ее родителей и Павла?
Родители оплатили долг сына, купили себе двухкомнатную квартиру.
А через некоторое время соседка из дома, где жил Павел, рассказала матери, что у него в квартире появилась какая-то женщина.
– Ну, наконец-то! – сообщила мать отцу радостную новость. – Хоть бы нормальная невестка попалась – аккуратная и хозяйственная. А там уж и до внуков недалеко.
Через три месяца брат женился. Но там оказалось все не так радужно, как мечталось матери. Рита была на два года моложе Павла, но уже побывала замужем, развелась и имела четырехлетнюю дочь – Диану.
Родители повздыхали, но смирились. Особенно после того, когда узнали, что Рита беременна.
В положенный срок родилась еще одна девочка – Карина. Мать почти каждый день ходила помогать Рите управляться с детьми. Но той такие частые визиты, видно, не очень нравились.
– Ну, что твоя мать шляeтcя к нам каждый день? Мы и так в этой однушке друг у друга на голове сидим. А тут она еще. И ведь помощи от нее с гулькин нос: укачает Каринку и сидит на кухне, чаи распивает, – выносила Павлу мозг жена.
А потом «подкинула» мужу интересную идею:
– Предложи родителям квартирами обменяться. А то у них на каждого по комнате, а у нас на четверых – одна. Это еще дети пока маленькие. А через три года нам кровати будет некуда ставить.
Павел долго не думал, пришел к родителям с этим предложением.
– Мама, ты видела, как мы живем – друг об друга бьемся. А Каринка сейчас ходить начинает – не знаем, как все углы закрыть, чтобы не стукнулась. Папа, вот сам зайди, посмотри.
На следующий день родители явились в квартиру, где жила семья Павла, вдвоем. Четверо взрослых, двое детей в комнате в восемнадцать метров еле помещались.
Отец помолчал и согласился. Сделали родственный обмен, все оформили официально. Но отец настоял, чтобы владельцем двушки стал Павел, а Рита и дети были в квартире только зарегистрированы. Рита не возражала.
Родители поселились в однокомнатной квартире.
Прожили почти год, и вдруг Рита заявила, что хочет развестись с Павлом.
– Зарплата маленькая, с детьми не помогает, и вообще, мы по характеру совсем друг другу не подходим, – заявила она и подала заявление в суд: на развод и на алименты.
Разводились почти три месяца, наконец получили свидетельство о том, что они теперь чужие люди.
– Рита, ты когда из квартиры съедешь? – спросил Павел бывшую жену.
– А я и не собираюсь съезжать, – сказала она.
– Как же? Это ведь моя квартира. Ты и девочки здесь только зарегистрированы.
– Да. Меня ты сможешь снять с регистрации через суд, а вот детей, у которых это единственное жилье, нет. Так что они имеют право здесь жить до восемнадцати лет. А Каринке пока только два. Не веришь – сходи к юристу.
Павел проконсультировался. В ответ на свой вопрос услышал, что Рита права. Конечно, если доказать, что у детей или бывшей жены есть, где жить, то дело можно в суде выиграть.
Но Рита приехала в город из поселка, где тоже жила в общежитии для работников птицефабрики, то есть ни постоянного жилья, ни постоянной регистрации не имела.
Так и стали жить: Рита с детьми в большой комнате, Павел – в маленькой. Теперь она ему не готовила и не стирала. А вот детей на него оставляла частенько.
А когда к Рите стал захаживать симпатичный молодой мужчина, Павел не выдержал и перебрался к родителям.
В и без того тесной квартирке стало еще теснее. Тогда-то родители и пришли к младшей дочери с просьбой:
– Лариса, вообще невозможно стало жить. Может, мы к тебе переберемся? Или ты Павла к себе возьми, – попросила мама.
– Нет, мама. Я вам несколько раз советовала, как поступить, вы меня не слушали. Могу дать еще один совет, последний: отправьте Павла на съемную квартиру. Пусть сам живет, сам зарабатывает, тогда, может, научится отвечать за свою жизнь. А так он снова у вас на шее. Чего он ждет?
– Вообще, Паша сказал, что подождет, пока Карине исполнится восемнадцать и выгонит Риту из квартиры, – сказала мама.
– Шестнадцать лет ждать собирается? А Диане – дочери Риты – сколько сейчас? Пять или шесть? Она вполне может к тому времени выйти замуж и родить. И зарегистрирует своего ребенка в Пашиной квартире. Так что ему до пенсии ждать придется, – усмехнулась Лариса.
«Да, – думала она, наблюдая, как родители скрываются за углом дома. Прямо, как в сказке – была у зайца избушка лубяная, а у лисы – ледяная».
Было в семье две квартиры – большая и маленькая, осталась одна – маленькая. А ведь всего-то и нужно было в самом начале честно разделить наследство между сыном и дочерью.
Глядишь, ничего такого и не случилось бы.
Нерадивая мамочка