Теплый июньский день. На небе ни облачка. Площадь возле Дворца бракосочетания заполнена машинами. Воздушные шары, ленты, цветы – в наличии все атрибуты главного праздника – рождения семьи.
Все: и невесты в белых воздушных платьях, и женихи в строгих костюмах – уверены в том, что именно сейчас начнется счастливая жизнь, которая продлится долгие, долгие годы.
Костя сегодня был не просто счастлив, он ощущал восторг каждой клеточкой своего тела: только что он надел обручальное кольцо на тоненький пальчик своей любимой.
На улицу он вынес Алю на руках и только около машины, украшенной кружевными белыми лентами, поставил на землю, но не сразу выпустил из своих объятий:
– Мой Аленький, – сказал Костя и поцеловал ее пальчик, на котором сияло обручальное кольцо.
Два месяца назад
Весеннее утро. Яркое апрельское солнце заглядывает в окно их квартиры. Костя смотрит на жену и пытается осмыслить то, что сейчас услышал.
– Сколько? – спросил он наконец.
– Врач сказал, что пять или шесть недель, – ответила Аля.
Вот оно, счастье! Его было много, а сейчас, после ее слов, стало еще больше! Он станет отцом. У них будет сын, похожий на него, или дочь – такая же красивая, как Аля.
– Я буду носить тебя на руках, – сказал Костя.
– Не надо. Скоро я буду толстая и тяжелая, – ответила она.
Костя обнял жену, прижал ее к себе:
– Мой Аленький!
Однажды в субботу
Накануне в пятницу Константину позвонил старший брат – Арсений:
– Костян, завтра в двенадцать у меня общий сбор, надо кое-что обсудить. Явка обязательна.
– А повод? – поинтересовался Костя.
– Важный повод. Не опаздывай.
Костя положил телефон и повернулся к жене:
– Арсений завтра к себе приглашает. Сказал, что явка обязательна.
– Костя, сходи один. Я так устаю от этих общих сборищ. У Арсения такой громкий голос, а Настя и Полина снова начнут рассказывать мне разные ужасы про роды и давать ненужные советы. Я лучше приберусь немного и голубцы сделаю – давно собиралась.
– Хорошо, я один схожу. Послушаю, что такое важное произошло.
В субботу к двенадцати в квартире Арсения собрались все: он сам, его жена Настя, сестра Арсения и Кости – Полина, ее муж – Николай и Костя.
– Только твоей не хватает, – сказал брат Косте. Почему не пришла?
– Да у нее дела домашние скопились, да еще к диплому надо что-то сделать,
– ответил тот.
– Ладно. Полина, давай, начинай.
– Я вчера была у мамы в больнице, разговаривала с врачом. Всё гораздо хуже, чем мы думали.
Мать Арсения, Полины и Кости – Нина Владимировна – две недели назад попала в больницу с сердечным приступом. Лечение помогало. Все рассчитывали, что мать через неделю-другую выпишут. Но накануне, как раз в то время, когда ее навещала дочь, у Нины Владимировны случился инсульт.
Пока врачи суетились вокруг матери, Полина сидела в коридоре. Наконец к ней вышел врач.
Он сказал, что все очень серьезно: мама не говорит, у нее частичный паралич. «Пока никаких прогнозов. Будем лечить, наблюдать. Но сразу хочу вас предупредить: надежды на то, что все восстановится, мало. Все могло бы быть не так плохо, но возраст плюс сопутствующие заболевания» … Короче, я поняла, что одна она в любом случае жить не сможет, а первое время за мамой нужен будет круглосуточный уход.
– А сколько это первое время продлится? – спросила Настя.
– Кто знает! Может, три месяца, может, полгода, а может, это навсегда.
– И что теперь делать? – спросил Костя.
– О том, сколько маму продержат в больнице, ничего определенного не сказали, но, думаю, что уже сейчас мы должны решить, кто из нас ее заберет, – сказала Полина.
– И никаких перспектив? – снова спросила Настя.
– Сама подумай, какие перспективы в ее возрасте, с ее давлением и сердцем. На то, что мама встанет на ноги, как я поняла, надежды вообще нет. Хорошо, если вернется речь и частичная подвижность. Даже врачи ни в чем не уверены. Давайте решать.
– К нам нельзя, – сразу сказала Настя. – У нас все комнаты заняты: в одной мы с Сеней, в двух других – дети. Я не могу тринадцатилетнего сына поселить вместе с одиннадцатилетней дочерью.
– А у нас вообще две комнаты – наша и Никиты. Где мне мать устроить? – спросила Полина.
– Костян, остаетесь вы: у вас и комнат две, и твоя Алька не работает, значит, сможет за матерью присмотреть, – подвел итог Арсений.
– Подождите, у нас ребенок скоро будет, а у Али через три недели защита диплома, – возразил Костя.
– Вот защитит свой диплом и сможет спокойно мамой заняться, – сказала Полина, – а рожать ей почти через полгода. Да и потом, на первые два года детскую кроватку вы все равно у себя в спальне поставите.
– Нет, Аля не согласится, – сказал Костя.
– Ну, знаешь, согласится – не согласится. А ты что – не хозяин в своем доме? – спросил старший брат. – Тем более это твоя мать. Как она может не согласиться?
– У него жена в доме хозяйка, – усмехнулся молчавший до сих пор Николай. – Костя скажет слово – и на Альку смотрит: одобрит она или нет. Избаловал ты жену, смотри, опомнишься, а уже поздно будет.
Пока мужчины разговаривали, Настя и Полина накрыли на стол.
Во время обеда Арсений и Николай продолжали посмеиваться на Костей, рассказывали анекдоты про мужей-подкаблучников, а старший брат давал ему «полезные» советы:
– Ты особо не спрашивай, что там она думает. Сам решил, пришел, сказал, а если надо будет, то и кулаком по столу стукнул.
Последний тост подняли за Костю, за то, что он «настоящий мужик» и сумеет навести порядок в доме.
– В семье должна быть одна голова, и это муж, – продолжал убеждать брата Арсений. – Тем более, что мать бросить нельзя. И твоя Алька должна это понять.
Домой Костя пришел часам к шести вечера. Аля сидела за ноутбуком, готовилась к защите.
Увидев, что муж слегка «подшофе», она поинтересовалась, действительно ли был серьезный разговор, или брату просто нужна была компания для внеочередного застолья.
– Был разговор. У мамы инсульт, – ответил Костя. – В общем, решили: когда маму выпишут, ее привезут к нам и ты будешь за ней ухаживать.
– Ты в своем уме?! – удивилась Аля. – Мне рожать меньше чем через полгода. Какое ухаживать? Мне уже сейчас ничего тяжелого поднимать нельзя, а ты предлагаешь ухаживать за лежачим больным?
Где-то в глубине души Костя был согласен с женой. Но он вспомнил слова Арсения о том, что хозяином в доме должен быть мужчина.
– Беременность – не болезнь, – повторил он фразу, которую слышал сегодня несколько раз.
Потом вспомнил еще несколько аргументов, которые ему приводили родственники:
– В конце концов, мы купили эту квартиру только благодаря маме, и ты должна быть ей благодарна хотя бы за это.
– Я благодарна Нине Владимировне, но ухаживать за ней не смогу чисто физически, – пыталась объяснить мужу Аля. – Можно ведь нанять сиделку с медицинским образованием – сброситься всем вместе, это будет гораздо лучше.
Аргументы у Кости закончились, и он решил применить последний: стукнул кулаком по столу, так что стакан, стоящий на нем, подпрыгнул и опрокинулся:
– Я здесь хозяин! Что сказал, то и будешь делать! Поняла?!
Аля вздрогнула от неожиданности. Она никогда не видела у Кости такого выражения лица: чужого, перекошенного от злости. Он словно повернулся к ней другой стороной.
«Мистер Джекил и Мистер Хайд*, – мелькнуло у нее в голове. – Где мой добрый, внимательный Костя»?
Аля встала, молча прошла мимо мужа и закрылась в ванной.
Костя несколько минут посидел, потом пошел вслед за женой. Услышав, что она тихо плачет, он словно пришел в себя:
– Аля, не плачь, выходи, – Костя подергал дверь ванной. – Аленький, прости меня, я дурак! Ну, выходи, пожалуйста!
Аля не отвечала.
Костя схватил с вешалки ветровку, сунул ноги в ботинки и выскочил из дома.
Прошло часа три. За это время он несколько раз обошел их микрорайон. Хмель выветрился. Костя понял, что совершил что-то очень нехорошее – надо было идти домой, извиняться.
Подойдя к дому, он заметил недалеко от подъезда внедорожник тестя. Когда Костя поднялся в квартиру, он увидел, что Аля со своей матерью собирают вещи, а тесть носит коробки и чемоданы к лифту.
На Костю никто из них не смотрел.
– Аля, не уезжай! Я все понял! Слова больше об этом не скажу! Уговорю Арсения и Полину найти сиделку. Аля, я тебя прошу!
Он взял жену за руку: кольца на безымянном пальце не было.
– Костя, я не останусь. Я тебя боюсь, – сказала она.
Аля уехала с родителями. Он остался в квартире один. На журнальном столике лежало обручальное кольцо Али.
Все воскресенье Костя пытался дозвониться жене, но она не отвечала. Наконец вечером он решил поговорить с ней лично и пошел к дому ее родителей. Звонил в домофон, но ему не открыли.
Тогда Костя подумал, что, если он встретит Алю после работы, она выслушает его. Купил букет цветов, встал у входа в офисный центр, где работала Аля.
Рабочий день закончился, Аля не выходила. Костя увидел одну из девушек, которая работала с Алей – он не помнил, как ее зовут, но все-таки подошел.
– А разве вы не знаете? – удивилась она. – Утром позвонила ее мама и сказала, что Алю положили в больницу на сохранение.
Костя пришел в больницу, но жена к нему не вышла. Написала в сообщении, что подаст на развод сразу же, как выпишется из больницы.
Одна из подруг Али, узнав о причине развода, сказала, что повод ерундовый:
– Подумаешь, один раз кулаком стукнул. Не по ней же, а по столу.
Другая заметила, что где был первый раз, потом вполне возможен и второй, и третий.
Разводились они в суде, Костя затягивал процесс, просил время на примирение. Аля на заседаниях не присутствовала, ее интересы представлял адвокат. Через два месяца их развели.
Как раз в это время отцу Али предложили возглавить филиал в другом городе. Семья продала квартиру и уехала.
Аля родила сына в положенный срок. Но Костя об этом так и не узнал. Нет, он понимал, что у него есть ребенок, но кто это – дочь или сын – не знал.
А Нина Владимировна так и не выписалась из больницы – она yмepла через неделю после «общего сбора», организованного Арсением.
Успех жены