А теперь просто собирай вещи и уходи

Гена пошел в комнату, чтобы собрать вещи, но тут подключилась теща:

— Постыдился бы! Посуду он бьет!

А мы с таким трудом нашли Василия! Вот будет достойный отец девочкам, не то, что родной!

Гену аж затрясло. Подвернувшийся под руку стул полетел в зеркало.

— В чудеса я уже не верю, да и от жизни уже ничего не жду, — грустно произнес Гена.

— Что-то ты рано состарился, — с улыбкой сказала Лена, — тебе ж пятьдесят?

— Пятьдесят два, — поправил Гена.

— Отличный возраст! Считай, мужчина в самом расцвете сил!

— Ага, конечно, — хмыкнул Гена. – Семью заводить? Так была у меня семья.

Детей рожать? Так, у меня их трое.

Да и моложе я не становлюсь…

— Ну, это ты что-то совсем загрустил, — Лена склонила голову набок. – Может тебе успокоительного накапать граммов сто?

— Не-не, я не по этому делу! – Гена отстранился.

— Гена, ты же нормальный мужик, — сказала Лена задумчиво, — рукастый, толковый, спокойный. Чего тебе в радости-то не живется?

— Пожил я в радости, — отмахнулся он. – А потом с той радости много печали вышло.

— Загадками говоришь, — покачала головой Лена.

— Нет тут никаких загадок, — Гена смотрел мимо Лены в окно. – Жизнь у меня была, а потом единым махом все в тартарары улетело.

Хотя, это я потом уже думал, что оно все равно так бы вышло.

Только сложилось так, что я кругом виноватым остался, но и на мне вина была, отрицать глу по.

— Ген, ты расскажи, а я со своего женского ума, может, иначе тебе все разложу! – предложила Лена.

— Оно тебе надо? – спросил Гена, посмотрев Лене в лицо.

— У тебя дел сегодня нет, я тоже не занята, а сына моего все равно с улицы не дозваться, пока не проголодается, — Лена улыбнулась. – А я сейчас кофе сварю с корицей.

Под кофе с корицей Гена начал рассказывать, как он дошел до жизни такой.

В брак Гены и Наташи никто не верил. Слишком был он для нее прост.

Она была старшим маркетологом с высшим образованием в центральном супермаркете, а он – просто строитель после училища.

— Наташа, зачем тебе этот Гена? – восклицала ее мать. – С ним же даже поговорить не о чем! Он же прост, как дрозд!

— Мама, сложностей мне в жизни и так хватает! А в семье я хочу, чтобы все было просто и хорошо! – отвечала Наташа.

— Наташа, в семье не должно быть скучно! – стояла на своем Валерия Игоревна. – А с ним ты с тоски взвоешь!

— Мама, ты же помнишь, когда я встречалась с Борей?

— Конечно! – кивнула Валерия Игоревна. – Светлейшая голова!

— Да, интеллектуал! – согласилась Наташа. – А когда надо было руками поработать, он эти самые ручки развел и сказал, что черная работа это ниже его достоинства!

А я хочу не искать в два часа ночи сантехника или электрика, если вдруг что-то случится!

— И только поэтому ты собираешься за него замуж? – воскликнула Валерия Игоревна.

— А еще, я его люблю! – и это было финальным аккордом в споре.

Отсутствие любви со стороны тестя с тещей Гена воспринял философски:

— Ну и поживу, как герой анекдотов! – с улыбкой произнес он. – Главное, чтобы ты меня любила!

— Но ты особо не обостряй, — попросила Наташа.

— Я из той породы, что пока нас не тронешь, мы с места не сдвинемся!

— А если тронут? – Наташа намекала на уколы со стороны своих родителей.

— Буду вежливым, сколько смогу, — пожал плечами Гена, — а силы воли у меня на десятерых!

Была это чистой воды бравада, но Гена брал расчет на то, что старших обижать нельзя.

А вообще, у него было много социальных установок.

Знал он смысл слова «надо». Это, когда хочешь или не хочешь, но если «надо», значит, встал и пошел!

А еще ответственность и любовь к своей семье.

— Мама, а я тебе говорила, что он хороший муж! – хвасталась Наташа своим мужем.

— То, что он у тебя и по хозяйству хлопочет – это лишь дань твоему авторитету! – хмыкнула Валерия Игоревна.

— Нет, мама! Авторитет, это когда с моим мнением соглашается! А тут он после работы и полы помоет, и пыль вытрет, и поесть приготовит! А потом еще и с дочкой мне поможет!

— Так ты его за хозяйственность и брала!

— Мама, так он не в офисе день сидит, чтобы потом дома легко и просто, как ты выразилась, хлопочет!

Он строитель! А это физически очень тяжелая работа! Наш бы папа, так денек поработал, потом бы две недели пластом лежал!

— У нашего папы мозги есть, — возразила Валерия Игоревна, — чтобы как раз так не работать!

— А вот на себя примерь! Когда ты со мной возилась, тебе не хотелось, чтобы наш папа помог тебе по хозяйству?

А потом и тебе дать отдохнуть? А? Не хотелось?

Валерия Игоревна на вопрос не ответила.

— Так что, мама, порадовалась бы за дочь!

— От моей радости он умнее не станет! – фыркнула Валерия Игоревна.

— Не всегда ум – это показатель хорошего человека! – ответила Наташа. – А Гена очень хороший! И меня очень сильно любит! И заботится обо мне и дочке!

Никому не говорил Гена, что ему тяжело. Нет, не с одним ребенком. Тяжело стало, когда Наташа забеременела, не выйдя из первого декрета. А когда родила близнецов, стало совсем сложно.

Гена после работы летел домой через детский сад, где забирал Аню, а потом по всем магазинам и домой.

Но и там надо было заниматься старшей дочерью, параллельно занимаясь уборкой, готовкой, стиркой и глажкой.

Так и Наташа без дела не сидела. Но с близнецами, Яной и Олей, она уставала так, что двинуться не могла.

Была идея привлечь бабушек, чтобы помогать с детьми, но обе еще были молоды и работали. А на нянечек денег не было.

Трудности сплачивали Гену и Наташу. Трудности сплачивали, а усталость накапливалась.

И совсем туго стало, когда Наташа заговорила о том, чтобы выйти на работу до конца декрета.

— Гена, Оле с Яной уже два года, я могу договориться, чтобы их в сад взяли.

— Наташенька, может, стоит досидеть? – спросил Гена. – Работа от тебя никуда не денется! А денег, сама же видишь, хватает.

— Гена, я просто устала от дома и бесконечных дел! Я хочу сменить обстановку, пообщаться с людьми и не о детях!

— Как я тебя понимаю! – закивал Гена.

— Что ты можешь понимать? – возмутилась Наташа. – Ты каждый день на работу ходишь! И ты там не о детях беседы ведешь!

Ты перезагружаешься, отвлекаешься! А я же только в детях и хозяйстве варюсь! Вообще ничего больше не вижу!

Гена решил не доводить до скандала, просто улыбнулся и ушел от решения этого вопроса.

Хотя в свою очередь тоже мог сказать, как он устал. И дом, и дети, и дел бесконечная вереница. Так еще и работа!

А он старался подрабатывать, чтобы денег больше было.

С большим удовольствием посидел бы он дома. И пусть со всеми делами, детьми и всем остальным, чем на стройке в обнимку со всеми превратностями погоды.

Тянул Гена, тянул! Сражался и бился! А потом понял, что сломался. Не было больше сил ни на что!

С женой бы ему поговорить, объяснить, что и как. Но Гена поступил по-своему.

После работы в пятницу, когда завершили очередной объект и готовились перебираться на следующий, написал Гена заявление на отпуск и поехал к матери.

— Ты никому! – сказал он. – Меня тут не было!

И, отмахнувшись ото всех возражений матери, завалился спать.

Три дня он поднимался только чтобы в туалет сходить и что-нибудь закинуть в рот.

Потом еще два дня уже не спал, но продолжал лежать на диване. Еще день он собирался с силами, и только на седьмой день он решил вернуться в семью.

— Явился, все-таки! – недовольной миной Гену встретила на пороге теща. – А мы тебя уже и не ждали!

— Здравствуйте, Валерия Игоревна! – улыбнулся Гена.

Наличие тещи его не удивило. Понял, что, когда он пропал, Наташа вызвала свою маму, чтобы помочь с детьми.

— Нагулялся, к.от яра? – высунулся из комнаты тесть.

Его присутствие тоже не стало сюрпризом. Он от своей жены далеко не отходил.
А вот еще один посетитель Гену, несколько, мягко говоря, удивил.

— Наташа, это кто? – прокричал Гена, указывая пальцем на молодого мужчину в костюме и галстуке, который сидел с Наташей на кухне за накрытым столом. – И что это значит?

— А что ты хотел? – крикнула Наташа в ответ. – Чтобы я тебя у окошка годами ждала, пока ты соберешься вернуться?

Так у меня три дочери! А мне одной никак!

А это Василий! Серьезный писатель! Он согласился не только меня в жены после тебя взять, но и дочек моих принять!

— Ах, он готов! – взревел Гена. – Какой хороший человек!

Гена схватил кухонный стол со всем тем, что на нем было, и запустил в кухонный гарнитур.

Звон посуды перекрыл визг Наташи.

— Убирайся!

— Ты тут с этим, а я должен убираться?

— А ты неделю в одиночестве пропадал? – Наташа отвесила мужу пощечину. – Что, надоела тебе семья и дети? Приключения пошел искать?

Нормальные делают это незаметно! И на денек, не больше! А ты с размахом, целую неделю!

И что, ты хочешь, чтобы я тебя после этого приняла?

— Я у матери был! Отсыпался!

— То, что отсыпался, в этом я не сомневаюсь! А вот как ты ее называешь, мне вообще неинтересно!

А теперь просто собирай вещи и уходи!

— Да, чтоб вам всем здесь…

Гена пошел в комнату, чтобы собрать вещи, но тут подключилась теща:

— Постыдился бы! Посуду он бьет!

А мы с таким трудом нашли Василия! Вот будет достойный отец девочкам, не то, что родной!

Гену аж затрясло.

Подвернувшийся под руку стул полетел в зеркало.

— Что ты творишь? – закричала Валерия Игоревна.

На крик прибежал тесть.

— Будь мужчиной! Поймали на измене, так уйди из семьи достойно! Нечего мебель ломать!

— Да, не было ничего! Я просто спал у матери в квартире!

— Мда, отговорка примитивная, — Андрей Натанович покачал головой. – Этого следовало ожидать! Ум – не твоя сильная сторона!

Гена в бешенстве сжал кулаки.

Развернулся и со всей силы ударил кулаком в шкаф.

Дверь пробил насквозь, а когда руку высвобождал, вырвал дверь с петель.

— Вернулся я к матери, — рассказ Гены подходил к концу. – Думал, оно само все уладится, но Наташа подала на развод.

Имущества, чтобы делить, особо не нажили. А квартира, что жили, это ей от бабки досталась. Алименты автоматом.

Только Наташа меня еще и родительских прав лишила!

Вася ее, ну, писатель, на телефон снимал, как я мебель ломал.

Ну и сказала она, что приступы агрессии уг ро жают детям. Тоже, считай, автоматически.

— У нас это быстро, — кивнула Лена.

— А я же дочек сильно любил. Ну и пошел просить, чтобы общение разрешили. Хоть под присмотром и на поводке!

А Наташа в отказ! Мол, вырастут, сами решат!

Только она им так мозги промыла, что меня они видеть не захотели! Ни когда они подросли, никогда совершеннолетними стали.

— Грустно, — произнесла Лена. – А чего ты не познакомился ни с кем, да другую семью не создал?

— У меня половина зарплаты на алименты уходила, — ответил Гена. – Кому такое надо?

Нет, я встречался, пока не узнавали об алиментах. А потом, от ворот поворот и забудь мой номер! – Гена обреченно махнул рукой.

— Алименты же не навсегда, — пожала плечами Лена.

— Четыре года назад выплатил, так мать у меня болела. А потом и ее не стало. Так уже пятьдесят стукнуло.

В этом возрасте жизнь заново не начинают! Так что, в чудеса я не верю и ничего от жизни уже не жду.

— Гена, а чего от жизни чего-то ждать? – спросила Лена. – Я ж тебе не свадьбу предлагаю!

Я одна, ты один. Да и сын мой, Колька, с тобой дружит. А о былом не думай и себя не кори. Не было там будущего.

— А с тобой будет? – спросил Гена с улыбкой. – Вдруг, я опять устану?

— Тогда учим новое слово «Гостевой» брак!

Год погостевали, а потом съехались.

Надоело из квартиры в квартиру бегать, тем более что они на одной площадке. Были б смежные, порушили б стены, а так – меньшую сдали, чтобы еще и зарабатывать.